Экспериментальная проверка сущности мира

Установка на «экспериментальную проверку» сущности мира ставит под вопрос саму идею нормы и патологии. Ст. Гроф дистанцируется от традиционной психиатрии, которая видит свою высшую цель в том, чтобы «вернуть человека к норме». Может быть, то что кажется абсурдным или болезненным, на самом деле имеет глубокое онтологическое содержание, и обладает к тому же еще и терапевтическим эффектом. Обыденное сознание испугано неумолимым погружением цивилизованного мира в пучину массового потребления наркотиков, - резким ростом потребления алкоголя. Только дерзкий М. Мак-Люэн осмеливается не морализировать по этому поводу, а связать эту тенденцию с формированием «мировой деревни» на базе машинно-компьютерного слова.

По-видимому, существует связь между общественными практиками (в частности, потребление алкоголя и наркотиков) с самой стилистикой научных экспериментов. Для Ст. Грофа нет табу в отношении использования наркотиков (в частности, ЛСД) для «экспериментальной проверки» сущности мира.

Представляется симптоматичным, что в самом начале творческого пути З. Фрейда (1884) также стояли наркотики, но он их не распознал как значимое явление. Это совершенно не случайно. Эпоха модерна, к которой принадлежал Фрейд, еще не созрела для этой практики в такой мере, как эпоха постмодерна, к которой принадлежит Ст. Гроф. Но обратимся на некоторое время к Фрейду. «… юный Фрейд …прошел мимо важного открытия, касавшегося вначале глаза. В 1884 г. химическая фабрика Мерка в Дармштадте послала Фрейду, который тогда был ординатором в больнице, пробу кокаина для научного исследования. Растение кока было известно как освежающее и вызывающее хорошее самочувствие нервное средство. В свойстве кокаина делать нечувствительной слизистую оболочку, не отдавали себе еще тогда ясного отчета. Фрейд к этому времени оставил уже, по-видимому, лабораторию и ограничился помещением в журнале («Heitlerische Zentralblatt für Therapie“) статьи, в которой обширное место занимает история растения кока из Перу. Приводится несколько личных наблюдений относительно эффекта внутреннего употребления кокаина, и перечисляются взгляды других исследователей на это средство. Упоминается, что при питье раствора кокаина деревенеют язык и нёбо…“.[45]

Ст. Гроф еще в 1954 г. начал проводить опыты с использованием психоделической терапии. Он обнаружил, что использование психоделиков приводит к таким измененным состояниям сознания, когда мир воспринимается как нечто многомерное, многослойное, в сложном временном континууме. Возникают четырех- и пятимерные видения. Их можно рассматривать со всех сторон, свободно двигаться во времени, видеть через непрозрачные предметы.[46]

Главное, что достигается с помощью этих опытов, состоит в следующем. Оказывается, в человеческом подсознании есть некоторые хранилища памяти, матрицы памяти, обладающие мощным эмоциональным зарядом, активизация которых вызывает глубокие переживания, связанные с процессами рождения и смерти.[47] Эти процессы Ст. Гроф называет «смерть – повторное рождение».

Ст. Гроф идет по пути Фрейда, но в известном смысле - дальше Фрейда.[48] Если этот последний фундаментальную роль в объяснении человеческого бытия отводит детству и детским травмам, то Ст. Гроф объяснение сущности человеческой жизни ищет в перинатальном периоде, т.е. в самом процессе рождения. С перинатальностью связаны упомянутые матрицы памяти, обладающие мощным эмоциональным зарядом.

Нельзя сказать, что перинатальная метафорика отсутствовала в гуманитарной мысли до Грофа. Это, во-первых, майевтический метод Сократа (ведь майевтика, буквально, - это повивальное искусство). Обыгрывается сходство великого античного философа с его матерью Филаретой, которая была повитухой: то, что делает Филарета материально, то Сократ делает духовно, в нравственной области позволяя «родиться человеку». Это, во-вторых, и Маркс, говоривший о странах, беременных революцией и рассуждавший о том, как «облегчить муки родов». В-третьих, это и М.Ю. Лермонтов, о котором Д.С. Мережковский сказал следующее: многие знают, что будет после смерти, но Лермонтов знал, - не забыл - что было до рождения. Так же и Фрейд в начале своих исследований утверждал, что акт родов, и именно процесс прохождения плода через мучительно узкие родовые пути, является источником и причиной страха.[49]

Такого рода примеры можно бы умножить. Ст. Гроф придает этой метафорике позитивно-психологический смысл.

В обычном состоянии психики Я защищено от перинатальных сил подсознания. Эта защита имеет социальное содержание (общение, работа). Труд на поверхности предстает как смысл жизни, но на самом деле он не может спасти от деструктивного воздействия подсознания.[50] Такая «поверхностная» жизнь полна разочарований.[51] Человек не хочет думать о настоящем, Он готов бежать в будущее или в прошлое. Он строит несбыточные планы, «самопроекты», принимает желаемое за действительное, погружается в «самоэксплуатацию».[52]

Перинатальные силы (подобно фрейдовскому «Оно») обрушиваются на человека, когда защитные силы «Я» начинают ослабевать. В результате возникают неврозы, различные психосоматические симптомы. Смысл практики, предлагаемой Ст. Грофом, состоит в том, чтобы люди прошли опыт смерти и повторного рождения до конца. В результате они резко меняют представления о себе, меняют иерархию ценностей. Меняется и стиль поведения. На смену психосоматическому дискомфорту приходит чувство гармонии, радости, облегчения. Человек обретает глубокий смысл жизни, не связанный с внешними обыденными условиями. Этот смысл в положительном ощущении жизни, а не в материальных условиях существования.

Сам по себе такой поворот мысли, хотя и в других терминах, нам уже знаком у Хайдеггера. Этот последний возвращает нас к собственному переживанию бытия, которое каждый имеет как за-бытое, как то, что остается за сознательным быванием. У Грофа это же состояние достигается с помощью психоделиков.

Здесь следует еще раз напомнить, что человек есть сновидящее существо [53]. Для Фрейда ключевой является работа «Толкование сновидений» (Die Traumdeutung). И искусство в сущности сновидно, как сновидна и вся духовная жизнь. Поэтому столь глубок фрейдистский анализ искусства. Очень жаль, что Фрейд не сумел завершить свои исследования с кокаином. Собственно, по этому пути и идет Ст. Гроф: почему бы не вызвать, не активизировать сновидность искусственно, технически?!

Ст. Гроф представляет «картографию» внутреннего мира человека постулированием четырех базовых перинатальных матриц памяти. Эти матрицы интересны не тем, что они составляют какую-то специфическую «природу» человека, объясняющую его бытие (как было бы для социобиологии). Эти матрицы есть некоторые окна, соединительные звенья между космосом, универсумом, с одной стороны, и человеческим бытием с другой.

Первая такая матрица представляет собой утробное развитие ребенка в двух вариантах – спокойном и беспокойном. Она обнаруживается с помощью психоделиков либо в ощущениях безграничности, расслабленности, защищенности (архетипические образы неба, рая, золотого века), либо в ощущениях опасности, загрязнения (архетипические образы враждебной природы, окруженности коварными врагами).

Вторая матрица – первая стадия рождения. Чувство страха, связанное с запертостью в клетке. Чувство вины, бессилия, безнадежности, хотя источник опасности неясен. В сознании рождается образ печи, затягивающего водоворота, заглатывающего чудовища (дракон, питон, крокодил, кит). Этой матрице соответствуют архетипические образы утерянного рая, падения ангела, спуска в подземное царство. Вторая матрица персонализируется в героях, несущих вечное проклятие (Тантал, Прометей[54]).

Третья матрица – кульминация страшной борьбы за жизнь, преодоление неимоверного физического сжатия, удушья. Огромные потоки энергии сталкиваясь, приводят к взрыву. В сознании возникает образы вулканов, землетрясений, катастроф, смерчей, жутких битв, революций. Архетипические темы: судный день, схватки богов и сверхгероев. Чувство страдания, садомазохизма, переживание кровавых жертв, саморазрушительных порывов. Третьей матрице соответствуют такие мифорелигиозные символы как жертвоприношение,[55] самопожертвование, поклонение страшным богам (например, богине Кали, олицетворению губительного аспекта божественной энергии в индийской мифологии).

Четвертая матрица самая страшная для тех, кто экспериментально постигает сущность бытия. Здесь у многих возникает острое желание прекратить опыт. Гроф интерпретирует актуализацию четвертой базовой перинатальной матрицы как переход к самостоятельному существованию, - разрыву пуповины. Ощущение смерти доходит до предела. Возникает чувство такой грандиозной катастрофы, что все моральные нормы кажутся разрушенными, переживается проклятие космических масштабов, переживается вышеупомянутое предательство.[56]

Если тем не менее удалось провести этот процесс до конца, то наступает необратимое изменение самоидентификации, чувство полного отрицания, видение ослепительного света сверхъестественной красоты.

«И тут мне грянул свет с небес,

Неся свершенье всех моих усилий»[57]

Тот, кто прошел актуализацию всех четырех матриц, возникает видение прекрасной цветущей природы, весны ясного дня после бури. Им овладевает чувство свободы, спасения, очищения, освобождения от греха. Образы личного успеха, окончания войны (замечательный праздник 9.05.1945!), победы революции, преодоления тяжелой болезни. Подобные образы персонифицируются как Христос, Осирис. Адонис.

Вот здесь, после активизации четвертой матрицы, и начинается область собственно трансперсонального опыта. Человек выходит из своего тела, освобождается от него. Он может подключиться к сознанию животных и даже – растений, - к сознанию планеты[58] и всего космоса. По существу это состояние описано в «Пророке» А.С. Пушкина.

«И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полет,

И гад морских подводный ход,

И дольней лозы прозябанье»[59]

Для философской антропологии существенны те сотериологические выводы, которые делает Ст. Гроф и его школа. Почему в центре человеческой истории были всегда агрессивность и убийства? – Потому что в подсознании людей функционировали главным образом матрицы №2 и №3. Чтобы преодолеть эту ситуацию, нужно идти по указанному Кришнамурти пути: единственно истинная революция это внутренняя революция. Если каждый человек пройдет по пути актуализации всех четырех базовых перинатальных матриц, то общество радикальным образом измениться к лучшему.

У Ст. Грофа есть еще один скрытый постулат. Для него универсум, к которому мы прорвемся через активизацию базовых перинатальных матриц, это есть по существу всеблагая природа-мать. Такая же великодушная, всеведущая, всемогущая природа-мать, как и для Фрейда. По рассказу последнего, услышав, как читают прекрасное эссе Гёте «Природа», он решился записаться на медицинский факультет.[60] Природа-мать, всеблагое сверхтело, то же самое, что и материя в марксизме.