Но, как это делает всякий политик,
Общественной необходимостью.
Сальери говорит:
«...я избран, чтоб его остановить...»
И здесь – гениальное пушкинское открытие.
Сальери – один из величайших эгоцентристов в истории литературы
В первом монологе, который звучит на сцене не более пяти минут, Антонио Сальери 29 раз использует все формы личного местоимения.
Но он же перестает быть эгоцентристом в своем втором монологе. Здесь появляется местоимение третьего лица множественного числа.
Вместо «Я» – «МЫ».
И происходит эта замена на множественное число именно там, где Сальери обосновывает осознанную им общественную необходимость убить Моцарта:
«...я избран, чтоб его
Остановить – не то мы все погибли,
Мы все, жрецы, служители музыки».
Этот гениальный Пушкиным выверенный повтор словно
попытка Сальери убедить самого себя:
«...МЫ ВСЕ, мы все...
И к тому же ОН ИЗБРАН».
И дальше:
«...ЧТО БУДЕТ С НАМИ...»
И далее:
«Наследника нам не оставит он»
И далее:
|
|
«Он несколько занес нам песен райских,
Чтоб, возмутив бескрылое желанье
В нас, чадах праха, после улететь!»
И наконец:
«Так улетай же! Чем скорей, тем лучше».
Решение убить Моцарта обоснованно.
И главная причина того, что Моцарта необходимо уничтожить, выявляется пушкинским Сальери подсознательно гораздо раньше, чем она приходит в его голову в форме конкретного решения. Обвинительный приговор еще без объявления меры наказания звучит в этой, как я думаю, ключевой фразе всей трагедии.
Сальери:
«Ты, Моцарт, недостоин сам себя».
Как избавиться от этой нелепости? Как привести в гармонию дух Моцарта и его тело?
Сальери принимает решение: