(Блокнот для бабочек)
(продолжение)
***
Всё о тебе напомнит.
Мне ты сегодня снилась.
Мир зелёным наполнит.
К вечеру прояснилось.
Лето в самом задоре.
Лодки-окна открыты.
Гляну вверх, а там – море.
Там проплывают рыбы.
Хочется, чтоб вернулась.
Сорок – это не старость.
Морем нас захлестнуло.
Хочется, чтоб осталась.
Живописью живою.
Зря ль я на дно ложился.
С кем я живу? С тобою –
С внутренней моей жизнью.
Долго ли мы скучали?
Зелень лета – в просторе
Лодочкою отчалить
И затеряться в море.
Разве мы одиноки?
Ждали друг друга мы бы.
Этим морем высоким
Плыли б над нами рыбы.
Нету нас одиноче.
Но ночами и днями
Мы с тобой – двоеточье.
Море дремлет над нами.
___
Тихим светом горят
В сердце лампочки.
И над нами парят
Рыбы-бабочки.
___
Вот и кончилась вечность.
Пыль на воспоминаньях.
И глубинный Путь Млечный
Распростёрся над нами.
___
В дальнем плаванье морячка.
Не решается, увы,
Немудрёная задачка
Для поломки головы.
Я тельняшечку надену,
В синем море утону.
|
|
Через призрачную стену
Я ладошку протяну.
Вся исчёркана тетрадка.
Сколько будет дважды три?
Ты от пыли влажной тряпкой
Память девичью протри.
Что внутри, а что снаружи?
Что снаружи, что внутри?
В океане да при муже –
Как с тобой поговорить?
Может, раньше, может, позже,
Чтобы я хоть что-то знал,
Мне хоть азбукою Морзе
Пару строчек просигналь.
Что внутри, а что снаружи?
Где погрешность у души?
Надо правила нарушить,
Чтоб задачку разрешить.
По законам судоходства
Пишем «ноль», «люблю» в уме.
И насвистывает боцман
Тумбу-румбу на корме.
___
Мы влажной тряпкой промокнули
Воспоминания от пыли.
Поспели солнышки в июле,
Как абрикосы золотые.
Шум волн морских зелёных летних.
Солёным солнцем полный, братцы,
Весь мир поспел – висит на ветке,
Уже готовый оборваться.
___
Кричит петух, собаки лают.
И мудрость не возьмёшь взаймы.
Надежды старцев отравляют,
Питая юные умы.
На небе звёзд поспевших много.
Но, погружаясь в бытиё,
Мы в глубине находим Бога.
Ну что же. Каждому – своё.
Пусть в небе кто-то гордо реет.
А нам – не ах и не увы.
Умней не стали – но добрее.
И перешли опять на Вы.
Мы не клянём и не божимся.
Печалей, счастья и хлопот –
Круговорот обычной жизни,
Божественный круговорот.
Что тут расскажешь? – всё обычно –
О нас, почти о малышах.
В нас рыбки плавают привычно.
Звезда поспела в небесах.
Мы стали глубже – значит, выше.
Лошадка смирная цок-цок.
Сидим, поклёвывая вишни.
Какой сегодня солнцепёк.
___
В постели чтоб одной проснуться,
Сквозь вечность руку протяни.
Но невозможно прикоснуться
И нас с тобой соединить.
|
|
Тебя здесь нет. Так абсолютно.
На небе лампочка висит.
Над нами ангел слушал лютню,
Соседи снизу – клавесин.
Друзья, спасите наши души.
Хотя помогут ли друзья?
Когда молчание нарушить
Нам почему-то там нельзя.
Конечно, все преграды ложны.
И всё никак не верю я:
Тебя здесь нет так невозможно,
Не может здесь не быть тебя.
Жизнь такова. Я привыкаю
Со вздохом это повторять.
В своих грехах сердечных каюсь.
Как приучиться мне – терять.
Заварку в чашку засыпаю.
На льду молчания средь льдин
С тобой в обнимку засыпаю.
Хотя, конечно, сплю один.
___
На другом конце океана темно.
Человечки бегают по экрану.
И ночные огни отражает дно.
Молчаливо так океану.
Мне молчание это бы прокричать.
Мне бы слышаться с тобой чаще.
Океан пьёт ночь – ночь крепка, горяча –
Абсолютно тихий, молчащий.
Набегает на берег волна, сопя.
Тишина, как глухонемая.
По ту сторону, здесь, ухожу в себя
И в себе тебя обнимаю.
Письма при свечах 2014
(Блокнот для бабочек)
(продолжение)
Осенне-зимние бабочки
В канун звездопада
***
Душа – и городская, и ночная.
Душа моя сейчас темна, шумна.
И, расстоянья наши сокращая,
Пишу стихи, чтоб не сойти с ума.
___
Шум дневной врывается в окошко.
День такой: ни быть и ни уснуть.
На окошке умостилась кошка.
Ветер будит сонную листву.
Пасмурно, но душно. Прозаично.
Тиканье блаженных дней простых,
Шорох дней божественно-обычных,
Городских элегий золотых.
Год прошёл по кругу – так уж вышло.
Шум дневной – жужжание осы.
Тикают – на целый город слышно –
В предосеннем воздухе часы.
___
В окно разбитое глядеть
В осенней комнате.
Сидит игрушечный медведь
На подоконнике.
И в платье красном – осень ведь,
Вскачь – листья-конники,
Забытой куклою сидеть
На подоконнике.
___
Вертелась планетка,
И жили б мы все без затей.
Гитара-брюнетка
Вернулась в семью из гостей.
___
На синем – звёздочки под нами.
Ты – мой цветочек.
Над небесами-простынями
Спокойной ночи.
___
А жизнь моя была разной.
Ты спи, поспи. Вот и вечер.
Мой карточный дом прекрасный –
Рассыпался он, конечно.
___
Повторяясь раз в сотый,
Мир наполнен людьми.
Мёдом полнятся соты.
В каждой соте – весь мир.
___
Попыткою сорок второю…
Прохладное выдалось лето,
Решило под осень жарою
Побаловать нас напоследок.
___
Груш августовских вкус –
Пора считать цыплят.
Мой август жёлт и густ.
Наставимте заплат.
Арбуза сочный хруст.
Базары кукуруз.
Мой август жёлт и густ.
И время, как арбуз.
___
Сюжеты в прошлое уходят,
И абрикосы отошли,
Но ноют раны на погоду,
И попрохладнели дожди.
Немного времени у лета,
И не надышится листва,
А мы до крыш залиты светом,
Запахло осенью едва.
Поспело лето. Осень – старость.
И наша песенка стара.
Немножко времени осталось.
Наденем вскоре свитера.
Мы лишь слегка пока одеты,
Легка эротика подруг.
Но наши песенки не спеты,
И лето кончится не вдруг.
Оно продлится и воскреснет.
Et cetera, et cetera.
И мы поём все те же песни
В уютных зимних свитерах.
___
я вспоминаю
о Боге перед сном и
кушая с мамой
___
Постепенно уйдут все тени,
Возвращаясь в страну теней.
Перед Богом себя разденем
С голой правдой наедине.
Нам бы жить, как стоять пред Богом.
Жить бы голыми надо так.
Что у странника есть? – дорога
И душевная нагота.
___
И встал, как ходики, весь мир.
Никто не ходит по моим следам.
Но я один – и не один,
Но я люблю, но я любим,
Живу с любимыми людьми, сижу хоть сам.
___
Мы жили очень просто и понятно.
Но это в прошлом. Бог послал гостей.
И детские по всем простынкам пятна,
И разговоры. Множество затей.
Блаженный вспоминаю день вчерашний,
Когда мог размышлять хоть круглый год.
Теперь недосыпанья, игры в шашки,
Младенцу нужен каждый миг уход.
У нас полно и сахара, и перца.
|
|
И жизнь идёт не по календарю.
Но у меня спокойно так на сердце,
И Бога я за всё благодарю.
___
За всё благодарю Тебя, о Боже.
У нас как прежде всё и как всегда.
В Донбассе голод, жертвы и бомбёжки.
В Донбассе настоящая война.
Друзья, соседи, братья – есть ли ближе?
Я чувствую за всех свою вину.
Не осуждаю и не ненавижу –
Но ненавижу, всё-таки, войну.
Чтоб мирно стало, чтоб отгоревали,
И чтобы возрожденье началось.
А мы – что мы? – ни шатко и ни валко.
У нас не происходит ничего.
Сидеть, как Будда, наблюдать погоду –
Необратимый крен оси земной.
Я подписал бы мир – нам всем в угоду.
Я заключил бы мир с самим собой.
___
Вот благодарная рука
За то, что всё у нас, как прежде.
Ведь нынче – средние века,
Провинции мои мятежны.
За то, что пью в покое чай,
Мне совесть яда бьёт уколы –
Уже не ходит мой трамвай
В Луганске, мимо пятой школы.
___
Навстречу вынырнешь из речки,
Из переулка-рукава.
Текут прохожие навстречу,
Как говорливая плотва.
Мы оскользнулись на ступеньке,
По лестнице скатились вниз.
Со времени снимаем пенки,
Но неизменна наша жизнь.
Трамвай игрушечный. Аптека.
И можно веком пренебречь.
Ведь, полтора спустя, два века –
Всё тот же быт и та же речь.
И я скажу тебе на ушко:
Мчит паровоз во весь опор,
Но разговаривает Пушкин
На нашем русском до сих пор.
В пальтишке – эдак достоевски,
Мир Достоевскому под стать.
Послать кому-то эсемэску
И Чехова перелистать.
Всё нынче в цифре. Век не новый.
Я Вам пишу. Увы, увы.
Слова, слова. Вернуться б к Слову.
Вернуться к Слову и любви.
Вот Достоевский – современник,
А мы… у нас – который век?
Пусть неизбежны перемены,
Но неизменен человек.
За разночинною толпою…
Толкуют книжки в рюкзаке –
Нам разговаривать с тобою
Дай Бог на этом языке.
___
Я Вам пишу. Я быть хотел бы с Вами.
Я Вас бы всем бы предпочёл другим.
И наших, знаешь, встреч и расставаний
По Космосу идут круги. Круги.
Космическая пьеса, хоть, похоже,
Нам роль досталась буднична, смешна.
Я Вам пишу. Любовь ещё быть может.
А может быть, и нет. Как знать, как знать.
|
|
Обычный день, но яркое приснилось
Под вечер наяву из списка снов.
Я Вам пишу, перевожу чернила,
Хоть мне, конечно, хочется не слов.
Мы далеки – и, вместе с тем, мы вместе.
Мы наяву – и мы же в мире грёз.
По-честному играем в этой пьеске:
На совесть, но не очень-то всерьёз.
И между звёзд и комнатных растений
На мостике стоим мы без перил.
В душе моей блуждают чьи-то тени.
Я Вам пишу. Не хочется чернил.
Иных уж нет, а те давно не с нами,
Хотя они прекрасны без прикрас.
Я Вам пишу. Я быть хотел бы – с Вами.
Я б принял всё, что следует из Вас.
***
Китай стоял прочно
На троих просветлённых.
А у нас всё не очень,
Дорогая Алёна.
У нас-то почти итог:
Остался один святой.
Второй из наших китов
Ушёл в глубинный запой.
И все уехать хотят –
Нет места в своей избе.
Но кто-то один, кряхтя,
Держит мир на себе.
Не платят ему зарплат.
Он умер уже на треть.
Хотя он весь из заплат,
Ему нельзя умереть.
А время – не в бровь, а в пах.
Не брось нас, Боже, одне.
Шуршание черепах
На океанском дне.
Ты слушай панк или рок,
Над пропастью жди во ржи,
Пускай не мир, а мирок
Душой своей удержи.
Хотя б и не весь Китай,
Небесную эту высь,
Но чью-то душу, пускай,
И в этом, пожалуй, смысл.
___
Невесёлый итог.
Что ж Ты, Бог, не помог?
Верно, спрашивать поздно.
В сорок жизнь-то сложна.
Август. Ночь-то душна.
С неба падают звёзды.
Если бы да кабы
Мне попроще бы быть,
Выбросить все вопросы.
В черноте-то души
Мне б себя рассмешить.
Жарко. Вызвать бы грозы.
Кто спасёт и простит?
Проза жизнь или стих?
Кто придёт на подмогу?
Тетивой мозг звенит.
Бога б мне извинить.
Мне вернуться бы к Богу.
Мне б спросить у Тебя,
Ты ответишь, любя.
Или это гордыня?
Август. Ночь-то душна.
Перегрелась душа –
Переспелая дыня.
Тень легла на плетень,
И мозги набекрень.
Хоть юродивых много,
Здесь никто не святой.
Пой, мой Мойше-портной,
Разговаривай с Богом.