Упражнение 1 (пояснения)

Громовое Безмолвие

Ngakpa Chogyam & Khandro Dechen

ROARING SILENCE

DISCOVERING THE MIND OF DZOGCHEN

 

SHAMBHALA

Boston & London

 

Нгакпа Чогьям и Кхандро Дечен

ГРОМОВОЕ БЕЗМОЛВИЕ

РАСКРЫТИЕ СОЗНАНИЯ ДЗОГЧЕНА

 

Перевод с английского

А. Б.Чейз, В. Рынкевич

 

Чогьям Н., Дечен К.

Н37 Громовое безмолвие. Раскрытие сознания дзогчена: Пер. с англ. / Нгакпа Чогьям, Кхандро Дечен. — М.: ООО «Издательский дом «София», 2004. — 240 с.

 

Учителя буддизма ваджраяны Нгакпа Чогьям и Кхандро Дечен, ламы школы Ньингма, передают в книге «Громовое безмолвие» опыт техник медитации, позволяющих открыть непосредственный опыт просветления — дзогчен. Они описывают основные этапы пути дзогчена — от сидячей медитации до непосредственного восприятия реальности в соответствии с системой четырёх йог раздела ума дзогчена. Каждое упражнение сопровождается пояснительным разделом, помогающим оценить и усвоить приобретённый опыт.

 

Эта книга посвящается Кюнгчену Аро Лингме и гё-кар чанг-лои-дэ, традиции нгакпханг школы Нга-гьюр Ньингма. Если найдётся нечто ценное в этой книге, то этим мы всецело обязаны вдохновению, почерпнутому в традициях школы Ньингма. Если же есть в ней ошибки, это целиком и полностью наша вина.

 

ОМ А ХУМ ВАДЖРА ГУРУ ДЖНЯНА

САГАРА БАМ ХА РИ НИ

СА СИДДХИ ХУМ -

ОМ А ХУМ ВАДЖРА

ГУРУ ПАДМА СИДДХИ ХУМ

 

 

© Ngakpa Chogyam & Khandro Dechen, 2002 © Блейз А., Рынкевич В., перевод, 2003 ©

Издательство «София», 2004 © ООО «Издательский дом «София», 2004

 

СОДЕРЖАНИЕ

Благодарности........................................................................................

Введение.................................................................................................

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Дзогчен: введение....................................................

Глава 1. Небо и ум.................................................................................

Глава 2. Мысли и облака.......................................................................

Глава 3. Присутствие и осознание........................................................

Глава 4. Обнажённость и восприятие.................................................

Глава 5. Океан и волны.........................................................................

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Дзогчен: основные способы вхождения.................

Глава 6. Полёт........................................................................................

Глава 7. Путешествие в беспредельность...........................................

Глава 8. За пределами пустоты............................................................

 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Дзогчен: лицом к лицу со всем сущим....................

Глава 9. Живые врата............................................................................

Глава 10. Измерение мгновенного достижения………………………..

 

ПРИЛОЖЕНИЕ.......................................................................................

Вопросы и ответы...................................................................................

СЛОВАРЬ................................................................................................

 

БЛАГОДАРНОСТИ

 

Мы хотели бы выразить глубокую признательность всем нашим ламам, и прежде всего: Его Святейшеству Дуджому Ринпоче, Его Святейшеству Дилго Кхьенце Ринпоче, Кьябдже Кюнзанг Дордже Ринпоче и Джомо Сампхелу, а также Кьябдже Чхимэ Ригдзину Ринпоче.

Сердечная любовь и почтение нашим сёстрам в ваджре — Джецунме Кхандро Тендзин Дролкар и Кхандро Церинг Вангмо. И нашим братьям в ваджре: Тхарчину Ринпоче, Гьялцену Ринпоче, Нагчангу Лакар

Чёкьи Вангчугу Ринпоче, Тулку Тхубтен Ринпоче и Пхюнцог Тулку.

С благодарностью упомянем нашу ваджра-сангху и всех посвящённых учеников школы нгакпханг: Нала Нордзин Рангджунг Памо, Нала Ригдзин Таклунг Ролпаи Дордже, Нгакпа Одзин Тридрал Озер Ньима Дордже, Нагма Шардрёл Дуньям Джагьюр Рангпал Чхимэ Вангмо, Нагма Еше Зерцал Вангмо, Налджорма Джигмэ Кхюнгцал Памо, Налджорма Рангриг Лонгцал Дордже и Налджорма Осел Ньима Чердрёл Кхандро.

Мы хотели бы поблагодарить наших младших учеников и младших учеников Нала Ригдзина Таклунт Ролпаи Дордже, Нагму Нордзин Рангджунг Памо и Нагпу Одзина Тридрала Озер Ньима Дордже.

И наконец, огромное спасибо всем благотворительным обществам, входящим в Союз сангх Аро («Санг-нгак-чё-дзонг» в Великобритании, «Аро Гар» в США, «Союз Аро» в Австрии и «Общество Аро» в Германии).

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Дзогчен ¹ — это необъятность² каждого момента, естественная простота бытия, которая сама по себе и есть единственная суть учения или практики. Дзогчен — вершина учений традиции ньингма ³ — возвещает эту естественную простоту, как лев — свой рык реальности⁴. Рычание льва не оставляет места для сомнений, в нём нет угрозы, хотя оно неизбежно устрашает тех, кто ищет убежища в робости. Однако лев возвещает голос реальности не для того, чтобы устрашать.

 

¹ Слово дзогчен (rDzogs chen) означает «беспредельная полнота». Другие варианты перевода — «великое завершение», «великая завершённость» и «великое совершенство». — Здесь и далее за исключением особо оговоренных случаев — прим. авторов.

² Англ. vastness. — Прим. ред.

³ Ньингма (rNying та, букв. «Древняя»), или ньингмапа, — школа в тибетском буддизме ваджраяны, основанная Падмасамбхавой и Еше Цогьял в VIII в. Учение ньингмы изложено в «сокровенных книгах» (тер) Падмасамбхавы.

⁴ Сенг-геи дра (seng ge'i sGra).

 

Его рык — это просто громовое безмолвие: самосущее провозглашение самосущего доверия. Естественно присущее нам доверие пусто, оно не нуждается в указаниях и ориентирах¹ и обнаруживает себя уже на уровне субатомной структуры нашего опыта.

Дзогчен провозглашает самосущее доверие всех живых существ как они есть². Состояние просветлённости — первооснова нашей сути. Громовая тишина этой беспредельной полноты — пустая нить, на которую нанизываются сверкающие жемчужины каждого момента нашего бытия. Беспредельная полнота — это термин, который указывает как на саму практику, так и на внутреннее состояние практикующего. Учение дзогчена утверждает, что медитация есть состояние расслабления, способ, с помощью которого мы можем быть тем, что мы есть, без напряжения, принуждения или беспокойства. Поэтому нечего менять: нет ничего, от чего следует отказываться или что следовало бы каким-либо образом переделывать. Надо просто быть такими, какие мы есть, без всякого воздействия, навязанного извне, и без всякой борьбы, — вот и всё, что требуется.

Дзогчен — беспредельная полнота. Кроме того, дзогчен — описание содержательной стороны учения. Это система катализаторов. Она описывает фундаментальную природу того, что мы есть, просто срывая покров с нашего привычного восприятия. Дзогчен побуждает напрямую приблизиться к нашей сущностной природе, ибо она близка, доступна, налична и проста.

 

¹ Указания и ориентиры, za te (gZo' gTad)

² Гыокьен гьи Сар ду ма е па (rGyu rKyen gyi gSar du та byas pa) — букв, «несотворённость заново причинами и условиями (естественного состояния просветления)».

 

Это вполне возможно, но именно эта возможность сама по себе и составляет главное препятствие. Ибо для таких людей, как мы, отнюдь не простых, но сложных и запутанных, сущностная природа слишком близка, слишком доступна, слишком налична и слишком проста. Сложность и запутанность состояния «непросветлённости», в котором мы находимся, как будто противоречит чудесным заявлениям о нашей близости к состоянию реализации¹.

Итак, получается, что мы как будто и не можем подступиться к дзогчену напрямую, непосредственно. А если и можем, то лишь с такой «непосредственностью», которая столь бесконечно далека от подлинной, что ни о какой непосредственности и говорить не приходится. Здесь имеет место парадокс², а там, где есть парадокс, приходится пользоваться метафорами и символами. Получается так, что нам как будто необходимы объяснения, столь же сложные и изощрённые, какими мы кажемся. Тем не менее, можно изложить это учение всего в четырёх словах: оставайтесь в естественном состоянии. С точки зрения дзогчена этого вполне достаточно. И тогда, если мы действительно восприняли эти четыре слова, мы обретаем способность оставить всё как есть, позволяя всему быть в естественном состоянии.

 

¹ Термин реализация в большинстве учений Востока означает высшую степень состояния просветления, единение с духовной первоосновой мира или с Богом.— Прим. ред.

² Дог-дрё (IDog' gros).

 

Но что эти слова означают для нас с точки зрения нашего ежедневного опыта безмолвного сидения¹? В рамках двойственности² эти слова вызывают немало вопросов, многие из которых не только остаются без ответа, но и порождают бесконечное множество других.

Нередко мы до такой степени порабощены безжалостной цензурой интеллекта, что и простота может показаться чем-то сложным. Сложность интеллекта может налагать столь суровые ограничения на наше восприятие, что поучение «оставайтесь в естественном состоянии» становится непостижимым. Думать об этом бессмысленно, это ничем не поможет, поэтому мы должны отбросить все попытки постичь новый опыт на основании нашего обычного понимания, и тогда мы остаёмся наедине с громовой тишиной медитации.

Медитация позволяет уклониться от бюрократизма негибкого интеллектуального процесса и непосредственно увидеть самого себя. Но сначала интеллект следует немного покормить.

 

¹ Безмолвное сидение или сидение: здесь — термины, обозначающие подготовительный этап медитации, который, помимо молчания, включает в себя отвлечение зрения от внешних объектов, развитие внимания и др. — Прим. ред.

² Двойственностью именуется состояние, в котором просветлённость и непросветлённость, защищённость и незащищённость, существование и несуществование (набор таких дуальных оппозиций неисчерпаем) переживаются, как обособленные друг от друга.

 

Интеллекту нужна настоящая пища, а чтобы «интеллектуальное чувство» насытилось, необходимы пережёвывание, переваривание и выделение¹. Интеллектуальный аппетит следует отвратить от разработанных абстракций дешёвой искусственной пищи. Интеллект должен сам убедиться в том, что способ его функционирования — это метод затемнения природы Ума. (Слово Ум с прописной

буквы относится к качеству пустотности бытия, а не к содержанию Ума. Слово ум со строчной буквы относится к привычному нам уму в рамках наших обычных двойственных восприятий, суждений и чувств.) Тогда использование интеллекта перестаёт быть досужим развлечением или скрытым местом битвы враждующих понятий. Тогда интеллект становится ценным орудием, с помощью которого мы уже можем предпринимать интересные вылазки за пределы нашей эмпирической близорукости, обусловленной сугубо материалистическим подходом. Тогда мы сможем выработать прямой взгляд в природу Ума. Посредством изучения, посредством благотворного пытливого скептицизма мы дойдём до такого пункта, где прямой взгляд в природу Ума становится вполне выполнимой задачей.

Это и называется развитием воззрения. Воззрение — это совокупный опыт более чем трёх тысяч лет практики медитации, в которой множество йогов и йогини² сделали одни и те же открытия.

 

¹ Дзогчен рассматривает мышление, или интеллектуальное чувство, как одно из проявлений чувственности наряду со зрением, слухом, обонянием, вкусом и осязанием. С точки зрения постижения мира, мы «видим», «слышим», «обоняем», «пробуем на вкус» и «осязаем» мыслью.

² Налджорпа (rNal 'byor pa) и налдзкорма (rNal 'byor ma) — те, кто практикует методы внутренней йоги.

 

Воззрение включает в себя как механическое функционирование в непросветлённом состоянии, так и природу просветлённого состояния — насколько она может быть выражена с помощью языка. Итак, воззрение означает, с одной стороны, осмысление нашего существования с его беспокойством, неудовлетворённостью, замешательством, разочарованностью, раздражением и болью. Но воззрение также включает проблески просветлённого состояния — насколько их можно выразить посредством устной, символической и прямой передачи¹.

В дзогчене подход к воззрению отличается крайним прагматизмом. Здесь воззрение так же прагматично, как искусство разведения огня. Если мы знаем, как зажечь огонь, соединяя древесину и кислород при высокой температуре, то нам незачем вспоминать инструкцию — мы просто разводим огонь. Как только мы осуществили объединение² нашего воззрения, оно исчезает и превращается в знание. Знание сродни дыханию — нет никакой надобности вспоминать о том, как дышать. Итак, воззрение — это способ занять и использовать интеллект, чтобы превзойти его и выйти за его пределы. Ввиду этой цели воззрение следует всегда подвергать проверке в лаборатории нашего опыта.

 

¹ В учении дзогчена приняты три способа передачи знания:

устная передача, или ньен гъю (sNyan brGyud),

символическая передача, или да гью (brDa brGyud) — либо формальная символическая, шед-лунг да (bShad lung brDa), либо неформальная символическая, гью-кьен да (rGyu rKyen brDa) —

и прямая, или передача от Ума к Уму, гонг гью (dGongs brGyud).

² О том, что следует понимать под объединением в дзогчене, см. в конце гл. 8. — Прим. ред.

 

Это творческое применение интеллекта, в отличие от нашего обычного восприятия самих себя. Поскольку интеллект — это природная способность, его можно «распутать». Эта книга исследует то, как мы себя ощущаем, когда вовлечены в сложные и запутанные проблемы и когда выпутываемся из них.

Вначале следует остановиться на трёх ключевых аспектах пути в традиции дзогчена. Это воззрение, медитация и поведение¹. Воззрение побуждает наши умственные способности. В процессе медитации наша реализация открывается для воззрения. Медитация даёт нам возможность самим добраться до истины. Поведение же — это чистое проявление нашей спонтанности в состоянии реализации.

Весьма занятно — одновременно и приятно, и огорчительно, — что на высшем уровне мы становимся своими собственными учителями. Это приятно, ибо порой всё идёт спонтанно — мы словно легко плывём вместе с обстоятельствами. Но это и тягостно, ибо наша ситуация стремится стать самодовлеющей, а мы порой этого не замечаем. Нам просто нужно открыть дорогу процессу необучения, ибо тогда привычки

интеллекта к обусловленным схемам интеллекта становятся очевидными, прозрачными². Сфера и диапазон логического мышления довольно невелики, и, хотя оно способно к замечательным подвигам, всё же оно не может дать нам ответы на все вопросы. Приведём пример. Очевидно, что размышление — не самый действенный способ избавиться от душевных страданий и боли.

 

¹ Тава (ITa bа), гомпа (sGom pa) и чопа (spyod pa).

² Занг-тал ле (zang thai le) — «прозрачный». Здесь имеется в виду прозрачность того, что возникает в Уме (см. гл. 9 и 10).

 

Обдумывая боль, мы неизбежно порождаем всё больше и больше мыслей, так или иначе связанных с болью. Обдумывая эмоционально болезненные ситуации, мы также делаем себе хуже. Так мы никогда не приблизимся к подлинному пониманию того, что с нами происходит.

Кроме как в процессе некоторых психотерапевтических процедур, люди редко думают о самой боли. Ведь если бы мы думали о самой боли, мы бы неизбежно вступили в сферу её языка. Мысль неспособна привести нас к пониманию фундаментальной структуры самой боли. Мы можем исследовать боль, только наблюдая её в процессе медитации, не используя логическое мышление. Мысли создают барьер, как если бы «боль» и «испытывающий боль» были обособлены. Большинство людей хорошо знакомы с тем, как кружение мыслей не даёт им спать по ночам, даже если они очень хотят уснуть. Человеческие существа страдают нездоровым пристрастием к процессу мышления, поэтому здесь, как и в случае любой пагубной привычки, также необходимо учитывать возможные последствия. Займёмся же исследованием привычки к мышлению.

«Громовое безмолвие» — это руководство по Аро Налджоржи — четырём йогам¹. Мы используем термин «руководство», поскольку книга содержит упражнения в форме, позволяющей выполнять их самостоятельно, и описание типичных состояний, возникающих в процессе практики.

 

¹ Термин налджор представляет собой сокращение слов налма (rNal та) — «естественное состояние» и джорпа (byor pa) — «оставаться». В тантре этот термин используется при переводе санскритского слова йога («объединение, связь»). Но в терминологии дзогчена налджор — это пребывание в естественном состоянии (что соответствует пониманию йоги на уровне дзогчена).

 

Тем не менее, читатель не должен забывать о том, что формального описания четырёх йог недостаточно. Для выполнения практики необходимо получить её передачу.

Четыре йоги, или налджора, составляют нёндро ¹ — предварительные практики дзогчен семдэ ². Семдэ — это один из трёх разделов дзогчена, в котором подробно излагается учение о понятийном уме и о сем-ньид, природе Ума.

 

¹ Нёндро (sNgon 'gro) — букв, «идущее прежде (чего-либо)». Обычно этот термин переводят как «подготовка», «основание» или «приготовление». Нёндро требуется для каждого уровня практики, если практикующий ещё не достиг такого уровня опыта, который позволяет ему напрямую войти в состояние переживания, указанное в учении. Слово «нёндро» описывает много различных видов практики, поэтому семдэ нёндро жи не следует путать с гью нёндро жи — четырьмя предварительными практиками тантры.

² Раздел о природе Ума. Слово «сем» (sems) — сокращение слова «сем-ньид» (sems-nyid), «природа ума». Слово «дэ» (sDe) означает «группа» или «собрание». Те, кто не знаком с терминологией дзогчена, иногда неверно переводят «семдэ» как «группа мышления» или «класс мышления», поскольку слово «сем» буквально означает «рассудок». Однако в учении дзогчена слово «сем» — это сокращение термина «сем-ньид», а также термина «чангчуб-сем» (byattg chub sems), или «бодхичитта» — «сердце-ум состояния просветления». Собственно практика дзогчена семдэ именуется «четырьмя тинг-недзинами» (четырьмя «медитативными погружениями», или четырьмя самадхи). Это не-па («безмятежность»), ми-йо-ва («неподвижность»), ньям-ньи («неразделённость») и лхун-дрюп («беспрепятственная спонтанность»).

 

Четыре йоги — это методы, способствующие получению опыта, необходимого, чтобы практиковать дзогчен. Слово «налджор» буквально означает «оставаться в естественном состоянии». Итак, четыре йоги — это методы, способствующие тому, чтобы оставаться в естественном состоянии.

Четыре йоги состоят из практик ши-не, лхаг-тонг, ньи-ме и лхун-дрюп ¹. Сейчас мы рассмотрим только ши-не (подробное объяснение остальных практик будет дано в следующих главах книги).

Ши-не («успокоение»)² — метод освобождения от порабощающего пристрастия к процессу мышления. Это основной метод медитации в соответствии с четырьмя йогами. Его можно найти и в других школах и направлениях тибетского буддизма³, где эта практика всегда связана с расслаблением и освобождением от вовлечённости во внутренний диалог.

 

¹ Zhi gNas (букв, «быть спокойным, безмятежным»), hag mTong, gNyis med и thun sGrub. Их называют также «четырьмя йогами махамудры».

Практика ши-не эквивалентна це-чиг (rTse gCig), «сосредоточенности на одном объекте»;

лхаг-тонг соответствует трё-дрея (sPros 'bral), «свободе от понятийных построений»;

ньи-ме — ро-чиг (го gCig), «единовкусию»;

наконец, лхун-дрюп аналогична гом-мэ (sGom med), «не-медитации».

² Ши-не (ZhigNas) обычно переводится буквально как «успокоение» или передаётся санскритским эквивалентом шаматха. Мы будем оставлять тибетский термин без перевода, чтобы подчеркнуть отличия в подходе дзогчена семдэ по сравнению с другими традициями и избежать груза привычного смысла слова «успокоение». — Прим. ред.

³ Практика ши-не, или шаматхи, есть во всех школах тибетского буддизма. В «бесформенной» махамудре школы Кагью (см. гл. 10) эта практика называется цэ-ниг (rTse gCig), «сосредоточенность на одном (объекте)». В дзэн-буддизме это начальная стадия дзадзэн.

 

Её задача — прекратить болтовню ума, препятствующую непосредственному восприятию. Ши-не — это лекарство от нашей приверженности к мыслительным шаблонам. Если вы решились начать лечение, то первое, с чем вы столкнётесь, будет скука. Очень важно помнить о том, что практика ши-не может наскучить и вызвать раздражение. Она может показаться вам чрезвычайно занудной, особенно если вы человек активный, творческий, обладающий развитым интеллектом. Дело в том, что практикующий ши-не фактически «ходит порожняком», т.е. обходится без привычной дозы «ментального наркотика». Здесь можно усмотреть некоторое сходство с начальной фазой абстиненции у наркоманов, употребляющих героин. Такое сравнение кажется шокирующим, но тот, кто с полной отдачей начал практиковать ши-не, знает, что эта метафора как нельзя более точно описывает некоторые тяжёлые моменты практики, особенно в затворничестве. Симптомы отказа от «наркотического пристрастия» к мышлению могут быть довольно тяжёлыми в эмоциональном плане, и подчас у новичков возникает желание прекратить практику уже в самом её начале. Но объективно гораздо страшнее смириться и влачить жалкое существование, оставаясь в «наркотической зависимости» от мышления. С точки зрения истинной реальности, мир тех, кто «подсел» на мышление, несёт гораздо больше страданий, чем то состояние, в котором оказывается человек, практикующий ши-не и излечившийся от пристрастия к мышлению. Если отказ от героина сопряжён с ужасными мучениями, то типичные симптомы, возникающие после отказа от привычки к мышлению, предвещают, что появилась плодородная почва для того, чтобы открыть и узнать самого себя.

Всё, что вы чувствуете, практикуя ши-не, в точности отражает вашу суть.

Когда вы противостоите самому себе в ши-не, вы находитесь лицом к лицу с вашей незащищённостью, страхом, одиночеством, уязвимостью и замешательством. Все эти напряжения искажают выше бытие — независимо от того, практикуете вы ши-не или нет. Уклоняться от практики ши-не бессмысленно.

С буддийской точки зрения, в этой ситуации, по существу, ни у кого нет выбора. Практиковать ши-не означает работать напрямую с тем, кто вы есть: вы начинаете жить активно, вместо того чтобы позволять вашей жизни «проживать» вас. Практиковать ши-не означает занять место водителя, открыть глаза и увидеть мир.

Когда вы открываете сами себя, ясность возникает спонтанно. Вы перестаёте отчаянно цепляться за мыслительный процесс, но сама мысль переживается гораздо ярче и глубже. У вас появляется опыт переживания различных оттенков, тонов и фактуры мысли. Эти качества возникают вместе с углублением нашего переживания открытости, благодаря которому мы можем видеть мысль в «пространственном контексте». Мы становимся прозрачными для себя. Мотивации становятся проще. Возникает естественное сострадание, к которому не нужно себя принуждать, для которого не нужно притворяться,— и это первый реальный вкус свободы.

Ши-не не зависит от принятия каких-либо догм или изощрённой восточной философии. Учения дзогчен семдэ в подготовительной стадии нёндро описывают воззрение, которое должно быть подтверждено на опыте. Воззрение должно быть реализовано, то есть буквально «стать реальным». И для этого не требуется вера ни в буддизм, ни во что-либо другое.

Мы, авторы этой книги, принадлежим к традиции ньингма тибетского буддизма, а методы, основные принципы которых здесь изложены, — составная часть этой традиции. Людям, принадлежащим к иным религиозным традициям, описанные нами практики также могут принести пользу, но мы не можем дать им никаких конкретных советов относительно того, как четыре йоги могут функционировать в опыте тех

духовных путей, которым мы сами не следовали. Описанная нами практика ши-не существует в контексте йогической традиции ньингма. Йоги традиции ньингма практикуют ши-не в сочетании со многими другими практиками. Все эти практики предполагают неизбежное зарождение сострадания и развитие преданности по отношению к своему Учителю и к своей линии передачи. Тем, кто всерьёз заинтересуется четырьмя йогами и начнёт заниматься описанными здесь практиками, мы советуем — на определённой ступени занятий и особенно на более высоких уровнях — обратиться за наставлениями к опытному Учителю. Работа в одиночку в течение нескольких лет может оказаться слишком тягостной и разочаровывающей. И,

что особенно важно, необходимо получить передачу от знающего и опытного Учителя — в противном случае практика дзогчена не принесёт плодов. Без опоры на духовное богатство религиозной традиции чрезвычайно трудно продолжать практику: она как будто «ничего не даёт». Без регулярной практики трудно достичь результата. Без укоренения в религиозной традиции люди часто обнаруживают, что их первоначальный энтузиазм в практике медитации рассеивается. Что касается нас, то, опираясь на собственный опыт, мы утверждаем, что каждый практикующий должен быть связан с живой религиозной традицией. Нужно быть частью чего-то, что гораздо больше вас, дабы обрести опору в более высоком, глубоком и обширном. Требуется контекст, выводящий за пределы изолированного островка, на котором

только «я и моё духовное развитие». Предпочтительная религия для наших практик — буддизм ваджраяны, ибо именно эта религия их породила. Те, кто связал себя с традицией ньингма, почерпнут в живительной силе этих практик большее вдохновение, нежели те, кто принадлежит к другим направлениям тибетского

буддизма. И это не переоценка, но утверждения прагматического характера, предназначенные для того, чтобы помочь читателю, а не оттолкнуть его. Для выполнения таких практик, как ши-не, крайне важно подлинное вдохновение, поэтому необходимо обратиться к его источнику. Пока вы не встретите наставника, принадлежащего к какой-либо традиции, вам придётся работать в одиночку. Можно приступить к практике ши-не, просто чтобы разобраться в том, что вы собой представляете. Впоследствии, когда вам представится возможность встретить Учителя, у вас уже будут готовые вопросы, основанные на реальном опыте ваших переживаний, и эти вопросы будут действительно «вашими».

Буддизм по своей сути не ориентирован на то, чтобы поддерживать и распространять веру в буддизм, в особенности сутраяна — строгая эмпирическая наука, призывающая всё проверять на собственном опыте. В учении сутраяны Будда Шакьямуни¹ подчёркивал: никто не обязан принимать на веру всё сказанное им лишь потому, что это сказал он. Хотя источник четырёх Йог — не сутраяна, тем не менее, принципы, лежащие в основе практики ши-не, равнозначны сутре. Поэтому так важно наставление, которое оставил Будда Шакьямуни: строго проверять его учение на собственном опыте. Учитель не попросит нас поступиться честностью, но он потребует поступиться всеми нашими ограничениями, дабы в этом путешествии в необъятное мы открыли самих себя.

 

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ²

Вопрос: Вы говорили, что рассуждающий разум способен на замечательные подвиги, но он не может ответить на все вопросы... Не могли бы вы развить эту тему?

 

¹ Будда Шакьямуни (исторический Будда) — это Будда «колесницы Сутры» (сутраяны). Будды тантраяны — Падмасамбхава и Еше Цогьял. Будда дзогчена — Гараб Дордже. В названных колесницах эти Будды были первыми учителями, которые пришли в облике человека. (Еше Цогьял является также Буддой дзогчена и источником циклов откровений-терм линии Аро Лингма.)

² Речь идёт о дискуссии между авторами книги и их учениками во время семинаров. — Прим. ред.

 

Нгакпа Чогьям: Интеллект — это форма, а форма ограниченна. Она бесконечна в своём разнообразии, но с её помощью не дойти до всего. Интеллект — не карточка «Американ Экспресс» для мозга. За пределами рассудочного ума раскинулись невообразимые просторы, куда интеллекту доступ закрыт. Именно это и необходимо испытать напрямую, непосредственно — или вообще даже не пытаться. Природа Ума пуста и потому неограниченна.

Кхандро Дечен: Если мы застрянем на уровне интеллекта, мы изолируем себя от богатейшего источника его потенциальных возможностей. Сама интеллектуальная способность возникает из пустоты, следовательно, чтобы иметь свободный интеллект, необходимо выйти за его пределы.

 

Вопрос: Когда вы говорите, что мы обладаем опытом переживания оттенков, тонов и фактуры мысли, то фактически вы уподобляете мышление одному из пяти чувств...

Кхандро Дечен: Мышление и есть чувство. Понятие сознания принадлежит к одной из сфер чувственного опыта. Ошибочно представлять познавательную способность чем-то совершенно отличным от прочих сфер чувственности. Это — основополагающий принцип тантры. Это также жизненно важно в медитации, поскольку было бы весьма проблематично чувствовать или думать, если бы мы всегда делали это только

головой.

Нгакпа Чогьям: Как правило, люди представляют себе головной мозг чем-то вроде штаб-квартиры или центральной администрации, которая руководит всеми прочими инстанциями, но это, по меньшей мере, не совсем так.

 

Вопрос: Я могу понять, как чувство может обладать определённой окраской и фактурой, но как может мысль быть сродни ощущению или чувству?

Кхандро Дечен: Но что вы понимаете под чувством? Похоже, что вы отделяете чувство от мысли.

Вопрос: Да, я полагаю, что это разные вещи.

Кхандро Дечен: Бывает и так, но далеко не всегда. У большинства людей чувства оплодотворены мыслью. Фактически мысль полностью управляет их эмоциями. Если чувство может иметь оттенки и фактуру, то и мысль может иметь оттенки и фактуру.

Нгакпа Чогьям: К тому же сферы чувственности во многом могут быть сродни друг другу. Многие шаманские традиции даже способствуют размыванию границ между сферами проявления разных чувств, и при изменённых состояниях сознания появляется возможность видеть звук, слышать цвет и тому подобное. На самом деле это не так уж необычно. Главное вот в чём: вовсе не обязательно прибегать к помощи интеллекта, чтобы понять, что у мыслей могут быть различные оттенки, тон и фактура. Вы просто обнаружите это, когда мысли возникнут из состояния ми-тогпа — состояния без мысли.

 

Вопрос: Довольно трудно понять то, что вы говорили об отказе от привязанности к мышлению, когда приходится лицом к лицу противостоять своей незащищённости, страху, одиночеству, замешательству и прочее. Похоже, что у разных людей этот процесс протекает по-разному и всё зависит от того, с кем всё это происходит...

Кхандро Дечен: Да, разумеется. Но с дискомфортом всегда связаны вполне определённые состояния и чувства. Различие только в их интенсивности.

 

Часть первая

ДЗОГЧЕН: ВВЕДЕНИЕ

 

Глава 1

НЕБО И УМ

 

Подготовка совершенно необходима всем, кроме тех, кто уже обрёл опыт переживания пустоты¹. Кроме того, важно, чтобы у вас были моменты постижения недвойственной природы пустоты и формы. Пустота — основа тантры. Состояние недвойственности — основа дзогчена. Поэтому, прежде чем приступить к дзогчену как духовному пути, нужно дойти до основы, которая есть начало этого пути. Вовсе не обязательно быть просветлённым, чтобы подступиться к этой колеснице, но нужно иметь опыт переживания недвойственной основы. Даже если были только краткие вспышки такого переживания — это уже опыт, и он необходим. Иначе вы просто запутаетесь.

Итак, для выполнения практики необходимо, прежде всего, дойти до основы. При этом неизвестно, сколько лет уйдёт на подготовку. Дзогчен может стать жизнеспособной практикой только при наличии определённых критериев реального опыта. В противном случае те методы, которые называются «дзогчен», будут всего лишь притворством.

 

¹ Здесь пустота равнозначна состоянию ми-тогпа, отсутствия мыслей.

 

«Громовое безмолвие» — это практическое исследование критериев достижения определённых состояний, характерных для реального духовного опыта. Эти состояния нельзя считать навязанными дзогченом как тибетской традицией. Это — объективные требования. Если практикующий не отвечает этим требованиям, он будет отстранён от духовного пути самим этим путём. Хотя подготовка обязательна, нет никакого жёсткого, концептуально обусловленного закона, который предписывает, что именно следует делать, чтобы дойти до основы опыта. Различные традиции предъявляют различные требования, поэтому надо получить наставления от своего Учителя. Итак, после всех предостережений мы хотим ещё раз подчеркнуть, что дзогчен — это изначальное состояние индивидуума, следовательно, у каждого человека есть необходимая основа. Каждый из нас достиг этого состояния, имея за плечами уникальный опыт прежней жизни, и нет смысла рассуждать о том, какими скрытыми способностями мы обладаем.

Теперь обратимся к проблеме подготовки. Поскольку дзогчен семдэ имеет собственное нёндро, то нет необходимости практиковать тантрическое нёндро с его четырьмя сотнями тысяч практик преданности, щедрости, очищения и недвойственности¹, — если этого не потребует ваш Учитель. Но хотя само

тантрическое нёндро необязательно для практики дзогчена семдэ, нужно ясно понимать, что результат тантрического нёндро всегда необходим.

 

¹ Тантрическое нёндро включает 100 000 простираний с принятием прибежища и бодхичитты, 100 000 подношений мандалы, 100 000 рецитаций стослоговой мантры Ваджрасаттвы и 100 000 практик гуру-йоги.

 

Различные традиции и различные Учителя имеют, как правило, свой особый подход, поэтому невозможно обойтись без совета наставника по поводу выбора конкретного пути. В вопросах практики руководство Учителя имеет кардинальное значение, и все решения о том, что считать необходимым, а что — нет, зависят от него¹. Поэтому нельзя считать наставление, взятое из книги, подходящим советом, если оно расходится с советом, полученным вами непосредственно от наставника. Бессмысленно, найдя Учителя и попросив его о наставлении, придирчиво оценивать его советы на основании информации, полученной из других источников. Учителя выбирают исходя из признания за ним определённых качеств, а сделав выбор, твёрдо придерживаются его указаний.

С функциональной точки зрения четыре йоги, готовящие к практике дзогчена семдэ путём четырёх видов наставлений, подобны тантрическому нёндро. Независимо от того, в рамках какой системы вы практикуете, существенное значение имеет тщательная подготовка. Тантрическое нёндро — это первая стадия символического метода, посредством которого мы приходим к основе дзогчена, а нёндро четырёх йог — не символический подход. Оба подхода характеризуются той колесницей (соответственно, тантрой или дзогченом), для которой они являются основой.

 

¹ О роли Учителя в практике ваджраяны можно подробнее прочесть в книгам: Ngakpa Chogyam. Wearing the Body of Visions и Rig'dzin Dorje. Dangerous Friend, а на русском языке — в книге Александра Берзина «Опора на духовного Учителя». — Прим. ред.

 

Тантрическое нёндро имеет характер тантры, и его сокровенная практика — сердце тантры, а четыре йоги имеют характер дзогчена, и их сокровенная практика — сердце семдэ, раздела, посвящённого природе Ума.

Здесь мы сталкиваемся с тем, что подойти к дзогчену и можно, и вместе с тем невозможно; но если у нас есть чувство юмора, вдохновение и решимость, если мы проявим смелость и дерзновение, то сможем найти к нему подход.

Нам нужен юмор, чтобы не принимать себя слишком всерьёз; нам нужно уметь смеяться над тем, что мы сами постоянно создаём свою непросветлённость. Без юмора мы не смогли бы осознать тот факт, что Учитель видит насквозь комедию нашей личной двойственности и для нашей же пользы мастерски ею управляет. Мы надеемся, что наша книга создаст определённые основания для такого юмористического подхода.

Чтобы приступить к безмолвному сидению и, в конце концов, найти наставника, который бы руководил нами и дал ясные наставления, нам требуется вдохновение. Вдохновение может возникнуть только из ощущения того, что «нечто» возможно. Мы должны поймать проблеск такого «нечто» — или же поймать проблеск «ничто». В нас должно зародиться подозрение относительно природы того, что именно мы собой

представляем. Искать нужную информацию, книгу, прислушиваться к значимому разговору, заниматься — всё это проявления вдохновения. Без вдохновения вы даже не стали бы читать эту книгу. Поэтому всё, что от вас требуется, — это питать и растить в себе вдохновение посредством опыта ши-не.

Нам требуется решимость, чтобы оказаться у той основы, благодаря которой дзогчен становится возможным. Решимость — это признак самоуважения, внутреннего достоинства. Решимость вырастает естественным образом из чувства юмора и вдохновения. Тот, кто намерен исследовать природу своего бытия, должен питать уважение к направлению, в котором лежат дальнейшие открытия. Если вы, обладая

необходимым духовным потенциалом, уловили возможность открыть нечто замечательное, то едва ли захотите назад, на задворки, в тесноту и рутину повседневности.

Итак, нам требуется юмор, вдохновение и решимость, чтобы идти дальше. При наличии этих человеческих качеств недостижимость дзогчена не препятствует возможности войти в его живой нравственный дух. Практике нёндро дзогчена семдэ присущ дух дзогчена, и мы можем жить в двух мирах — в мире возможного и в мире невозможного. Это называется отправной точкой¹.

 

¹ Отправная точка, или основа, дзогчена — опыт переживания недвойственности;

эта задача достигается благодаря четырём йогам.

 

Выше говорилось о том, как важно найти знающего и опытного Учителя. Однако возможно начать занятия и безмолвное сидение самостоятельно. Это — одна из целей нашей книги. Но мы хотели бы увлечь вас и дальше, опираясь на ваш собственный опыт. Мы хотим, основываясь на передаче, которую мы сами получили, донести и до вас своеобразие этого пути. В руководствах по медитации есть некая тонкая грань, и мы должны быть честными, говоря о том, что возможность или невозможность её достижения индивидуальна. У тех, кто установил с наставником отношения глубокой преданности, будет несомненное преимущество перед всеми прочими. Итак, хотя эта книга и может оказаться полезной, всё же без подлинной передачи вы не продвинетесь далеко в ши-не. Однако опыт переживаний ши-не и его

плоды — важнейшая основа, позволяющая искать Учителя и получить передачу. И она сама по себе чрезвычайно полезна.

Необходимо ясно понимать не только принцип и функции четырёх йог, но также и то, что не является практикой ши-не. Прежде чем пытаться практиковать четыре йоги даже на уровне ши-не, следует немного позаниматься необучением. Даже те, у кого нет предвзятых идей относительно ши-не, могут пойти в неверном, с точки зрения подлинного понимания, направлении. Нужно развить в себе иммунитет к

болезням отвлечения, искажения и усложнения. Во многих религиозных и философских системах существуют многочисленные методы, которые называют медитацией, что создаёт определённые трудности в употреблении этого понятия. По этой причине мы будем пользоваться этим словом сравнительно редко. Оно будет служить нам вспомогательным термином при обсуждении различных техник в спектре

тибетских медитативных систем. Тибетское слово, которое служит эквивалентом слову «медитация», — гом (sGom). И всегда необходимо очень точно уяснять себе, какой именно вид медитации (гом) имеют в виду. Так, например, лунг-гом (rLung-gom) — это медитация, которая сфокусирована на лунг ¹. Поэтому конкретные методы будут обозначаться с помощью тибетских терминов. Первый из них — ши-не,

что в переводе с тибетского означает «быть безмятежным» или «оставаться невовлечённым»².

 

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

 

Вопрос: Кхандро Дечен, меня поразили ваши слова о том, что дзогчен может стать жизнеспособной практикой только при наличии определённых критериев реального опыта, иначе методы, которые называют «дзогчен», будут всего лишь притворством. Не могли бы вы остановиться на этом подробнее?

Кхандро Дечен: Хорошо, возьмём, например, половую зрелость, там тоже есть основа. Чтобы вести половую жизнь, необходимо достигнуть определённого возраста и уровня развития. Если бы маленькие дети, увидев, как их родители занимаются сексом, попытались им подражать, то вскоре это занятие им бы наскучило. Они нашли бы себе игру поинтереснее.

 

¹ Внутренняя энергия, букв, «ветер», соответствует санскр. понятию праны.

² Букв. — «пребывание в спокойном состоянии», но часто этот термин переводят как «безмятежность».

 

Чтобы дзогчен стал жизнеспособной практикой, необходимо дойти до определённого уровня зрелости реального живого опыта. Если вы не дошли до этого уровня, который включает в себя переживание недвойственности — хотя бы «лёгкого привкуса», — то вы не можете практиковать внешнюю форму методов дзогчена. Под «внешними методами» я понимаю не просто физические упражнения йоги или особые позы, а конкретные наставления в том, как обнаружить природу Ума как он есть. Внешний метод может заключаться в том, что вы просто смотрите в небо и избавляетесь от деления на субъект и объект.

Нгакпа Чогьям: Описание практики — просто языковая оболочка, в которой можно обнаружить реальную практику пребывания в природе Ума. Всё это важные вещи, но достаточно будет сказать, что практика — это не просто практика. В буддизме она определяется как объединение самой практики и того, кто её выполняет. Нет такой практики, которую можно дать любому человеку, безотносительно к его конкретной ситуации и движущим мотивам. У тех, кто связан с Учителем отношениями глубокой преданности, будет совершенно иной опыт по сравнению с теми, у кого нет учителя.

 

Вопрос: Скажите, касается ли это и тех, кто учит? И бывает ли так, что кто-то учит, не имея реального опыта?

Кхандро Дечен: Да, бывает.

Вопрос: Но как об этом узнать? Ведь это важное обстоятельство, не так ли?

Кхандро Дечен: Да, очень важное. А узнать это можно, если вы будете вместе с этим человеком вникать в учение и вместе практиковать.

Нгакпа Чогьям: А ещё наблюдать за Учителем, чтобы выяснить, насколько он соответствует учению. Несоответствие может быть в том, что на публике он дружелюбный и мягкий, а в обычном общении раздражительный и агрессивный. Или в повседневной жизни он будет противоречить своим же наставлениям. Просто вам надо руководствоваться здравым смыслом. Бывает, что учителя ведут себя довольно необычно, мы этого не отрицаем. Но Учителя надо проверять исходя из природы самого пути, а не на основании каких-либо нравственных шаблонов. Способность излагать учение ещё не делает Учителем. Необходим опыт, а единственный способ выяснить, есть ли у вашего наставника реальный опыт, — это вникать в учение и практиковать. Большинство людей плохо разбираются в учении и не в состоянии

проверить своих учителей, хотя начинать такую проверку надо. Но не нужно быть подозрительным.

Кхандро Дечен: Да, такая проверка должна вызвать ещё большее чувство преданности наставнику, ведь тогда вы начинаете ценить его по-настоящему.

Нгакпа Чогьям: Такая проверка становится также самопроверкой, то есть она просто подтверждает реальность ваших отношений с Учителем. Если вы практикуете искренне, имея благие мотивы, то проверка, о которой вы говорите, произойдёт сама собой.

 

Вопрос: В последние годы стало модным считать медитацию чем-то вроде терапии. Что вы можете сказать по этому поводу с точки зрения ши-не?

Кхандро Дечен: К сожалению, для большинства людей начало практики ши-не связано с тремя моментами: сонливостью, беспрестанными «мысленными разговорами» и скукой. Мы прекрасно понимаем, что, говоря так о ши-не, мы отнюдь не способствуем привлекательности практики. Но мы это делаем намеренно. Нам бы очень хотелось вызвать у вас настоящий энтузиазм для выполнения этой практики,

но это уже более тонкая задача. К её осуществлению следует подходить с большей честностью и ответственностью, чем это требуется при упрощённом изложении. Замечательно, что таким способом — благодаря уникальным возможностям, которые даёт публикация книги,— духовные учения становятся доступными широкой публике, но при этом вам необходимо уяснить себе смысл самого обычного заурядного усилия. Чтобы продвигаться в этой практике, вам надо — будучи здравым, жизнеспособным и открытым, — забыть то, что вы о ней слышали или читали в упрощённом пересказе. Если вы практикуете ши-не, вовсе не обязательно, что через неделю, месяц или даже год вы станете более раскрепощённым. Это может вас разочаровать, но разочарование обусловлено ожиданиями. Чем больше вы ожидаете, тем больше вероятность остаться ни с чем.

Вопрос: Значит, надо стараться как можно меньше ожидать от практики?

Кхандро Дечен: Да, фактически надо стараться вообще ничего не ожидать, особенно ничего особенного и конкретного.

Нгакпа Чогьям: Если вы исходите из своих представлений об «опыте переживания космического», то едва ли обретёте то, чего ожидаете. А если и обретёте, то, скорее всего, вне всякой связи с ши-не.

Кхандро Дечен: Самый первый опыт безмолвного сидения непременно вас разочарует. Но если, несмотря на большое разочарование, вы всё равно собираетесь продолжать, то вы уже можете считать себя потенциальным учеником. Человек, проявивший интерес к исследованию этого предмета, уже имеет нужные предпосылки для практики ши-не. Тот, кто прочтёт эту книгу, сможет открыть для себя то, что

уже открыли все просветлённые существа.

Нгакпа Чогьям: Сначала будет скука. А потом — ещё больше скуки. (Смеётся.)

Кхандро Дечен: Итак, если вы не готовы работать со скукой, нет никакого смысла обсуждать практику ши-не. Если вы не готовы сидеть, несмотря на скуку, и продолжать это сидение дальше, то вы не сможете подступиться даже к началу практики. Но, как ни странно, ши-не — единственный ключ к действительному

пониманию скуки, ключ, который открывает, что такое жизнь без скуки. Ши-не — это средство, с помощью которого мы постигаем скуку: скука раскрывается как энергия, как та энергия, которая есть часть нашей потенциальной просветлённости.

Нгакпа Чогьям: Ши-не позволяет обрести себя за пределами удушающей скуки. Ши-не позволяет растворить наше напряжение в беспредельных горизонтах нашего существования. Это внутреннее измерение бытия включает как энергию невыразимого восторга, так и энергию скуки: и то, и другое расцвечивает эту беспредельность.

Кхандро Дечен: По мере того как развивается опыт практики ши-не, скука перестаёт быть самой собой и становится источником энергии. Поэтому с точки зрения ши-не скука указывает на начало реализации. Без скуки не может быть возможности открытия. Уклоняясь от опыта скуки, вы упускаете шанс войти в новое измерение бытия.

Нгакпа Чогьям: Скука — это один из защитных механизмов непросветлённости. Она проявляется, когда у нас возникает подозрение, что мы вовсе не такие устойчивые, постоянные, обособленные, протяжённые во времени и качественно определённые существа, какими себя считаем¹. Ши-не не имеет отношения к Созерцанию².

 

¹ Перечисленные характеристики относятся к тем неявным критериям, которыми мы пользуемся для подтверждения нашего существования. Эти критерии суть психологические аспекты пяти психологических элементов: земли, воды, огня, воздуха и пространства. В учении сутры их исследуют с точки зрения пяти скандх.

² Это слово иногда употребляют применительно к дзогчену, но в особом смысле, отличном от общепринятого, который подразумевает размышление о том или ином предмете.

 

То или иное понятие или точка зрения могут быть чрезвычайно тонкими или глубокими, они могут окрылять и вызывать духовный подъём, но созерцание как размышление — это никоим образом не практика ши-не. Познавательное размышление вполне может обладать множеством достоинств, стимулировать «лучшую» жизнь, но это не имеет отношения к ши-не.

Что же в таком случае представляет собой практика ши-не? Ши-не — не молитва, не расслабление, не грёза, не сонная дремота, не состояние транса, не управляемое мышление, не созерцание, не чернота без мыслей, не самонаблюдение и не какое-либо другое состояние, о котором можно было бы со всей точностью и определённостью сказать, что оно полностью наличествует. Одна тибетская поговорка отвечает на наш вопрос довольно красноречиво: «Нет медитации. Есть привыкание к ней».

О медитации сказано, что её нет, поскольку сама по себе она не становится целью; сказано, что есть привыкание к ней, ибо просветлённое состояние уже есть, а мы просто должны с ним свыкнуться, приучить себя к нему. Итак, медитация — это процесс привыкания и приучения себя к просветлённому состоянию, сотрудничество и объединение с просветлённым состоянием.

Кхандро Дечен: Важно просто быть. Мы просто приучаемся к состоянию, в котором мыслей либо совсем нет, либо они возникают и растворяются. На самом деле скука — порог или рубеж открытия. Она — как своего рода официальный приказ, который гласит: «Ни при каких обстоятельствах не продолжайте, не то разыграются нервы и вам станет не по себе!» Многие захотят бросить безмолвное сидение уже на этом

этапе, и с обыденной точки зрения никто не может их за это порицать. Но с точки зрения ши-не именно здесь, в этом пункте, может произойти нечто интересное — если мы продолжим сидение. Подчиняясь приказу и бросая практику в самом начале, вы неизбежно остаётесь в границах обусловленности. Но, продолжая практику, вы можете обнаружить, что перешли рубеж и попали на неисследованную территорию. Метод ши-не поощряет нас ставить под сомнение любой авторитет.

Нгакпа Чогьям: Практика нарушает законы фиксированных ограничений. Она бросает вызов всевластию восприятия, поражённого близорукостью. Она отвергает принцип самозащищённости. (Кхандро Дечен смеётся.) Наше стремление к комфорту — страшный диктатор. Непросветлённое состояние навязывает свои требования, и при таком авторитарном режиме нет никакой свободы или личной ответственности.

 

Вопрос: Вы сказали, что скука — один из защитных механизмов непросветлённости, и она наступает, когда у нас возникает подозрение, что мы вовсе не такие устойчивые, постоянные, обособленные, протяжённые во времени и качественно определённые существа, какими себя считаем. Но это больше напоминает реакцию страха: «Я не тот, каким себя считал, и это меня по-настоящему пугает». Вероятно, понадобится достаточная энергия, чтобы прорваться через этот страх. Как приобрести такого рода энергию?

Нгакпа Чогьям: Я бы сказал, что такой страх — это ещё большая степень открытости. Вы, скорее всего, уже вышли за пределы скуки.

Кхандро Дечен: Да, скука — это намеренное невнимание к тому, что происходит вокруг, это процесс закрытия. Скука противоположна открытости. Если вы по-настоящему открыты страху в безмолвном сидении, то вы уже чего-то достигли. Я думаю, будет полезно это признать. Это весьма вдохновляет.

Вопрос: Вы сравнили непросветлённое состояние с авторитарным режимом, при котором нет никакой свободы и личной ответственности. Почему надо практиковать ши-не, чтобы быть лично ответственным за тот или иной выбор?

Нгакпа Чогьям: Потому что ответственность требует знания.

Кхандро Дечен: Если ваша реакция обусловлена какими-либо предвзятыми схемами или идеями, то это не настоящая ответственность.

Нгакпа Чогьям: Как на Нюрнбергском процессе, когда обвиняемые, оправдываясь, говорили: «Я только выполнял приказ». Если мы просто следуем правилам нашей обусловленности, то здесь нет чувства ответственности за реальную ситуацию. Мы просто подбираем подходящее к ситуации правило.

 

Вопрос: Я слышал, что дзогчен семдэ называют «разделом Ума». Не могли бы вы объяснить, что это означает?

Нгакпа Чогьям: Иногда элемент «сем» в термине «дзогчен семдэ» неверно переводят как «ум» со строчной буквы, тогда как в этом контексте «сем» — это сокращение словосочетания «сем-ньид», что означает «природа Ума». Кроме того, говорится, что это сокращение от «чангчуб-сем» — «бодхичитта».

 

Вопрос: Почему бодхичитта, Ринпоче¹? Не означает ли это сострадание?

Нгакпа Чогьям: Разумеется, но опять-таки в контексте дзогчена термин «чангчуб-сем» используют для обозначения природы Ума, поэтому он служит синонимом термину «сем-ньид».

 

Вопрос: Значит, на самом деле ко всему этому следует подходить, обладая свежим восприятием, без каких-либо предвзятых представлений?

Кхандро Дечен: Безусловно. В 1994 году, когда Кьябдже Чхимед Ригдзин Ринпоче гостил у нас в Северном Уэльсе, мы долго говорили о внутреннем механизме «постижения» и «непостижения». Во время беседы мы пили чай и Ринпоче сразу же воспользовался аналогией. Он сказал: «Понимание — особое искусство. Например, вам предлагают подлить в вашу чашку чая. Если ваша чашка наполнена, вам уже не могут в неё налить. Чтобы вам смогли налить свежего чая, вы должны выпить чай. Иногда чашку следует предварительно вымыть, иначе осадок от старого чая испортит вкус свежего.

 

¹ Ринпоче, букв. «Драгоценный» — почтительная форма обращения к Учителю к Тибете.

 

Если у ваших друзей чистые чашки, а ваша недостаточно хорошо вымыта, что произойдёт? Они скажут: «Очень хороший чай!» Но у вас грязная чашка, поэтому вы с ними не согласитесь. Скорее всего, вы не станете пить этот чай». Так что вы правы, необходимо свежее восприятие.

 

Вопрос: Вы говорили, что понимание медитации как метода расслабления основано на недоразумении и это будет ошибкой по отношению к ши-не. Разве ши-не не может приводить к состоянию расслабления, хотя это и не техника расслабления?

Кхандро Дечен: Да... только если мы говорим о результате практики ши-не, но не о самой практике, особенно на начальном этапе. Пока мы не достигли состояния стабильного ши-не, у нас будет, по меньшей мере, такое ощущение, что мы с чем-то боремся, может возникнуть чувство разочарования из-за того, что состояние стабильности, о котором столько говорят, кажется недостижимым. А это отнюдь не способствует расслаблению.

Нгакпа Чогьям: Дело в том, что у некоторых людей сложилось ошибочное представление о том, что медитация — это способ, так сказать, перевести дух после напряжённой или изматывающей работы в поле, офисе, больнице, магазине, на скотобойне, конвейере, буровой вышке, контрольном пункте в супермаркете...

Кхандро Дечен:...в расстрельной команде или где бы то ни было (смеётся). Такое понимание — ошибочно. В этом смысле буддизм — не средство терапии. Противостоять обусловленности, которая препятствует подлинному расслаблению, не значит расслабиться. Проблема в том, как применять слово «расслабление». То, что большинство людей понимают под расслаблением, не соответствует определению в терминологии дзогчена. Расслабление в общепринятом смысле мы назвали бы частичным или относительным — просто ощущением отдыха или временного отсутствия напряжения и беспокойства.

Нгакпа Чогьям: Дзогчен говорит о тотальном расслаблении, когда всё растворяется в состоянии изначальной чистоты. Это не состояние отдыха, но вибрирующее состояние ничем не стесняемого взаимодействия с реальностью.

 

Глава 2

МЫСЛИ И ОБЛАКА

 

«Нет медитации. Есть привыкание к ней», — какой тонкий смысл может скрываться в столь странной грамматической конструкции? Прежде чем углубиться в эту тему, необходимо приобрести опыт практики. Если у вас был личный опыт безмолвного сидения, то такого рода выражения уже не будут удивлять, а их язык перестанет быть для вас чужим. На этом этапе чрезвычайно важно и поистине бесценно продолжать безмолвно сидеть, чтобы непосредственно прочувствовать, что эта практика предвещает с точки зрения тела, энергии и ума.

Первая и вторая части этой книги представляют собой руководство к четырём йогам дзогчена семдэ, но сюда также включен вспомогательный материал для тех, кому буддизм и практика безмолвного сидения ещё внове. Для тех, кто не знаком с терминологией недвойственности, практика ши-не в том виде, как она описана в четырёх йогах, может показаться недосягаемой. Поэтому мы даём набор предварительных упражнений — своего рода трамплина в непосредственную практику пустоты.

С этими разделами книги следует обращаться так: приступая к очередному занятию, нужно прочитать одну страницу и выполнить одно упражнение. Даже если у вас уже есть опыт, эти упражнения могут быть вам полезны, ибо их источник — малоизвестные упражнения йоги. Руководство носит сугубо практический характер. Поэтому, читая его, надо выполнять все приведённые упражнения, цель которых — вывести

практикующего на определённый уровень опыта, на котором становятся понятными дальнейшие объяснения. Забегать вперёд бесполезно, если у вас за плечами нет солидного опыта безмолвного сидения. В этом случае вы, пропустив упражнения и читая следующие разделы книги, получите предвзятое представление о тех переживаниях, которые вам предстоят при самостоятельной практике. Так вы

упустите шанс приобрести опыт личных переживаний.

 

Упражнение 1

 

Сядьте удобно в спокойном месте. Веки должны быть опущены — почти закрыты или чуть приоткрыты, чтобы в глаза проникал слабый свет. Старайтесь держать спину прямо и устройтесь поудобнее, чтобы тело не отвлекало вашего внимания. Если мысли придут, пусть приходят. Если они уйдут, пусть уходят. Если вас увлёк поток мыслей, которые перескакивают с одного предмета на другой, и вы это заметили, не раздражайтесь и не расстраивайтесь, просто позволяйте этому потоку течь. Отпустите свою вовлечённость. Между тем, сами оставайтесь невовлечёнными.

Просто позволяйте развиваться всему, что возникает в сознании. Не удерживайте ничего из того, за что хватается ваш ум. Дайте ему действовать таким, каков он есть. Что бы ни происходило, позволяйте всему быть таким, каким оно является. Всё время позволяйте уму быть самим собой. Если вы чувствуете, что вам хорошо, не цепляйтесь за ощущения или мысли, связанные с этим чувством. Если вы чувствуете, что вам плохо, не отвергайте ощущения или мысли, связанные с этим чувством. Если вы вообще ничего не чувствуете, постарайтесь не впасть в оцепенение и не потерять присутствие. Старайтесь оставаться бдительным, но без чрезмерной напряжённости.

Старайтесь пребывать в этом состоянии около двадцати минут. Наблюдайте за тем, как всё проходит, но без настойчивого ожидания. Если у вас уже есть такой опыт, и вы можете сидеть дольше, сидите столько, сколько можете. Если вы привыкли сидеть с открытыми глазами, продолжайте сидеть так и будьте открытыми всему, что приносит вам этот опыт.

 

Упражнение 1 (пояснения)

 

Если вы следовали инструкциям в первом упражнении, это хорошее начало. То, что вы испытали, было игрой вашей собственной энергии. То, что вы подумали или почувствовали, пошло на пользу. Этот опыт даёт ценные прозрения и понимание того, как вы видите мир. Успех в выполнении этого упражнения заключается в том, чтобы оставаться честным с самим собой. Успех зависит не от того, что у вас были

«чудесные, безмятежные переживания». В конце концов, сон — тоже безмятежное переживание. Успех зависит от вашей честности и готовности испытать себя вне контекста ваших обычных восприятий.

Всему своё время: время использовать свой интеллект и время дать ему отдохнуть. Интеллект успешно функционирует в своих параметрах, а практика безмолвного сидения может показать нам их границы. Так воззрение и медитация поддерживают друг друга.

А теперь поговорим о вопросах, которые могли возникнуть в результате выполнения первого упражнения. (Возможно, вам захочется его повторить, но приступайте к нему, оставив все вопросы на потом, когда закончите.) Когда мы сидим, мы просто сидим. Когда мы задаём вопросы, мы не стараемся делать вполне определённые выводы. Научиться говорить: «Я не знаю» — один из глубочайших уроков, которые мы можем усвоить. Постарайтесь не принимать слишком всерьёз безмолвное сидение — нередко оно бывает довольно забавным! Выполните первое упражнение, по крайней мере, дважды или трижды, прежде чем приступить к следующим.

 

Упражнение 2

 

Сядьте удобно в спокойном месте. Веки должны быть опущены — почти закрыты или чуть приоткрыты, чтобы в глаза проникал слабый свет. Старайтесь держать спину прямо и устройтесь поудобнее, чтобы тело не отвлекало вашего внимания. Какие бы мысли ни возникали, останавливайте их немедленно. Какие бы мысли ни появлялись в вашем сознании, гоните их прочь. Оставайтесь без мыслей. Продолжайте оставаться без мыслей. Попытайтесь выполнять это упражнение в течение часа. (Если у вас уже есть определённый опыт безмолвного сидения, старайтесь выполнять это упражнение подольше — в течение двух или