Лекции по исторической этнологии 13 страница

==155

ЛЕКЦИЯ 7

3. История «панцирных бояр»

Колонизация Сибири — благодатное поле для исследования проблем этнографических групп. История одной из них, хорошо документированная архивными документами, стала нам известна благодаря изысканиям Марины Громыко. Речь идет о переселении в Сибирь из Витебской губернии так называемых панцирных бояр. Место изначального расселения этой любопытной группы — этническое русско-белорусское порубежье, центром которого был город Себеж В XVI—XVIII вв. «панцирными боярами» называли социальную группу, положение которой было несколько выше тягловых крестьян, но ниже мелких дворян. В войске они несли службу тяжеловооруженных всадников.

Первое прошение о переселении «панцирных бояр» в Сибирь было получено в1853 г.,ив следующем году они уже поселились в Сибири в Ишимском округе. В последующие годы прибывали все новые их группы. Примечателен выезд в Сибирь в 1858 г. «панцирных бояр» Непоротовского общества с Витебщины. Дело в том, что они поднялись с места всей сельской общиной Земли, отведенные этим крестьянам, их не удовлетворили, потому что опытный посев не дал ожидаемого результата. Разведывательные группы крестьян занимались поиском более плодородной земли, в то же время их представители настойчиво отстаивали коллективные интересы перед генерал губернатором Западной Сибири. Начальство угрожало применить полицейские меры если они не поселятся в указанном месте — в неплодородных с точки зрения крестьян землях. Значительная их часть (500 мужчин). Переселяется на юг, в степные земли и там борется за статус казаков. Благодаря таким крестьянским пополнениям численность сибирского казачества в 40—50-е годы XIX в. значительно возросла. Государство вынуждено было смириться с такими самовольными действиями крестьян.

После реформы 1861 г. беспокойные дела связанные с «панцирными боярами» прекращаются. Громыко отмечает, что в истории с «панцирными боярами» выявились типичные черты крестъянской колонизации переселение большой партией предварительная отправка группы разведки опытный посев на новом месте оставление неблагоприятных угодий и самостоятельные поиски новых

==156

Локально-этнографические группы

Чем этот уникальный материал интересен с точки зрения теории этнографических групп? Прежде всего следует отметить, что в экстремальных условиях переселения произошло разоформление традиционных устоев жизни, нарушились устоявшиеся хозяйственные и социально культурные связи. Но в качестве консолидирующего фактора этнографической группы «панцирных бояр» остались их соседские и кровнородственные связи. Только они в нестабильной ситуации были гарантом выживания крестъянской личности. В сущности, в этом эпизоде соседские и кровнородственные связи предстают перед нами в функции витального условия признака данной этнографической группы. Витальный принцип сказался в отправке разведчиков разузнать ситуацию, в желании панцирных бояр всем обществом покинуть старое местожительство.

Чрезвычайные обстоятельства выявили то, что обычно бывает скрыто Модусом крестьянского поведения является особая коллективная ментальность, требующая своего реального воплощения в природных условиях крестьянского существования, прежде всего в органической связи с землей. Природа здесь играет роль второго основного условия признака человеческого бытия. Витальность и связь с землей образуют два полюса крестьянского менталитета, определяют дуализм этого типа мышления.

Крестьянский менталитет обнаруживает первоначальный смысл собственности, который состоит в принадлежности к человеческому коллективу, человек должен быть «собственным» для этого коллектива. Это формирует особое отношение к внешнему миру. Оно заключается в распространении на этот мир принципа коллективной сопричастности. Так, в своих посланиях к властям панцирные бояре подробно описывают свои обстоятельства, предполагая у чиновников благосклонное соучастие в их делах. Эти обстоятельства в письмах рисуются явно более трагическими, чем в реальности, — витальность существования здесь и тактически, и неявно как основа ментальности. У человека в условиях локальной культурной гомогенности возникают наилучшие шансы для прямого личного участия в разноообразнои деятельности микро-общества. Такая личность, которую можно назвать витально-природной, способна легко переходить на уровень «большой» традиции. Причем эта традиция основана не на принципах господства

==157

ЛЕКЦИЯ 7

и подчинения, а на витальных принципах всеобщего равенства, переносимого на внешний для нее социальный мир.

Естественная витальность пронизывает всю личность крестьянина. Социум, не способный выработать такую витальность, забирает ее как идею у крестьянства и передает этносу, который нуждается в эталоне целостной личности. Территориально-хозяйственный опыт этой личности становится территориально-региональным для этнического образа и других знаковых объективаций этноса.

Все приведенные примеры показывают, что образование этнографических групп связано с внутренними особенностями хозяйственной деятельности крестьянских коллективов. Этому процессу способствуют сословно-феодальные институты, хозяйственные и культурные заимствования, ассимиляция иноэтнического субстрата, сохранение родо-племенных структур. Но все перечисленные обстоятельства только сопутствуют территориально-хозяйственной и локально-культурной тенденции крестьянской жизни.

В своей сущности «малая» традиция может не только уживаться с «большой», но и осваивать эту последнюю в форме так называемой этнической традиции. Это общая историческая тенденция. На практике же она бывает искажена социальной конфликтностью. В аграрных обществах крупные и исторически устойчивые этнографические группы обнаруживают черты областного сплочения, они населяют «земли», которые были очагами классового сопротивления крестьянства. Областные группы не смогли бы выполнять роль опоры в классовой борьбе, если бы они не были объединены идеологически. Но каким образом? В классовом феодальном обществе этническая культура, находящаяся, по существу, в распоряжении господствующих слоев, не могла восприниматься крестьянами как их собственная. Отдельные общины, объединенные хозяйственными интересами, ритуалами, оформлявшими цикл региональной трудовой деятельности в течение года, местными формами фольклора, противопоставляли частные формы самопознания и локально-областной сплоченности всеобщности этнических форм жизни В психологии крестьянства в крупных этнографических группах, по существу, частность их быта и мировосприятия претендует на герменевтическую всеобщность В рамках этого самосознания крупные этнографические группы фактически стремятся выполнять роль крестьянских

==158

Локально-этнографические группы

этносов, что в ряде случаев доходит до отказа от сознания принадлежности к официальному этносу. В сословно-феодальном обществе некоторые группы, приближенные к господствующему классу, могут подчеркивать свою обособленность, чтобы отличаться от основной трудящейся массы. Так, например, это было у казаков, которые всячески отрицали свою связь с «мужиками».

Проблема областных этнографических групп, конечно, много сложнее проблемы, связанной с общинно-поселенческими группами. Но, в сущности, обе эти категории в своей первооснове остаются крестьянскими образованиями, закономерно возникающими в определенных производственно-хозяйственных и социальных условиях. В них одинаково выражен территориально-соседский принцип общения и мировосприятия. Поэтому наиболее правильным типологическим определением крупных этнографических групп будет толкование их в качестве областных. В принципе это понимание можно распространить даже на такую дисперсно расселенную на юге России группу, какими были однодворцы.

С областными этнографическими группами сопряжена важная проблема этнического субстрата. Обособленность областных групп была тем механизмом, который сохранял в ряде случаев, особенно там, где было ослаблено воздействие централизованного государства, следы древнего племенного деления или ассимилированных компонент. Благоприятные условия для оживления и даже формирования областных этнографических групп возникли в Европе в эпоху кризиса феодализма и демократизации общественной жизни. Примечательно, что в этих условиях они проявили себя прежде всего крестьянским фольклором, т е. «малой», не этнической традицией. В современных условиях проблема этнографических групп в ряде стран получила своеобразное звучание как проблема регионализма и фольклоризма, в которой в эстетической форме актуализируются теорриториально-производственные коллективы.

==159

00.htm - glava09

ЛЕКЦИЯ 8

Типологизация отдельных реалий культуры

1. Общие понятия о типологии и о процедуре типологизации

Особенность типологизации этнографического материала состоит в том, что ее объекты не существуют сами по себе, а живут во плоти народной культуры. Предметы утвари и фольклорные сюжеты, орудия труда и обряды окружены плотной этнографической средой и в то же время обладают преемственностью развития. Бытование этнографических реалий зависит не только от материальных условий производства, но и от избирательного санкционирования общества, наделяющего эти вещи качеством народных. Без обращения к целостности народной культуры как главному условию жизни этнографических явлений любой типологический подход будет оставаться формальным, а не содержательным.

Несмотря на согласие в вопросе о реальности этнографических типологий, этнологи по-разному подходят к своей задаче. А это затрудняет сопоставление типов, выделенных в смежных районах, у соседних народов, а в случае типологизации на одном материале ведет к выделению разного количества типов. Необходимо выяснить общие принципы этнологической типологии.

В применении к огромному разнообразию народной культуры под термином «тип» понимается такая группа фактов, которая учитывает вариационные отклонения. Поэтому типом здесь считается основная форма, а не чистый прообраз и не наиболее статистически характерное явление. Чтобы охватить сумму вариационных отклонений класса орудий труда, средств транспорта, жилища, одежды, обряда и т.д., выявляемая этнологом основная форма должна учитывать группу признаков, т.е. тип в этом смысле выступает в виде комплекса черт. Так, типологизируя жилище, этнологи рассматривают его по нескольким параметрам: материалу конструкций, планировке, связи с хозяйственными

К оглавлению

==160

Типологизация отдельных реалий культуры

постройками, положению очага, размещению культового места и проч.

Группируя так или иначе изучаемое множество фактов, этнологи используют два основных вида абстракций: отождествляющую (обобщающую) и аналитическую (изолирующую). Допустим, перед нами стоит задача типологизировать формы жилищ какой-либо области или этнической территории. После обнаружения некоторого количества варьирующих признаков жилищ мы задаемся установлением тождественных форм жилищ. Обобщая важные признаки и отвлекаясь от второстепенных, мы выделяем класс жилищ на основе первого вида абстракций. Но на какой-то стадии исследования может возникнуть вопрос о сходстве каких- либо черт изучаемых жилищ с чертами жилищ других территорий. Такой интерес может вызвать, например, круглая или другая форма жилища, элемент конструкции, украшение входа или крыши и т.д. Находя сходные примеры и создав таким образом определенную группу жилищ, мы используем второй вид абстракции — аналитическую, при которой отвлекаемся от многих свойств жилищ и рассматриваем изолированно лишь некоторые.

Третий важный вид абстракции — идеализация, т.е. анализ предметов с мыслимыми, идеальными свойствами, в исследованиях народной культуры применяются очень мало и главным образом на материале систем родства и мифологии. В этих сферах создание идеально возможных моделей имеет значение как средство обнаружения нового объекта или вскрытия причин его отсутствия. Однако для целей типологизации как таковой этот вид абстракции неприменим в силу того, что типология как раз и состоит в построении таких абстракций, которые выделяют реальные формы, но в действительности в чистом виде не существующие. Поэтому справедливо вообще различать типологию и идеализацию как способы абстрагирования.

В общественных науках в соответствии с двумя основными видами абстракций четко проявляются два принципа типологии: 1) выделение сущностных свойств явлений, отражающий социальный и культурный прогресс, на основе аналитической (изолирующей) абстракции, и 2) конкретно-историческое обобщение, принимающее во внимание внешние характеристики объектов (отождествляющая или обобщающая абстракция).

==161

ЛЕКЦИЯ 8

В конкретной этнографической работе, состоящей в фиксации и группировке явлений народной культуры, применяется второй вид абстракции, для которого основным критерием служат различия между изучаемыми объектами.

Типологию (типологизацию в значении процедуры) иногда понимают в широком смысле, включая понятия классификации

и систематизации Но собственно типология по сравнению с ними решает сходные, и тем не менее особые задачи. Классификация, как известно, заключается в распределении предметов какого-либо ряда на взаимосвязанные классы согласно наиболее существенным признакам, присущим предметам данного ряда. При соблюдении логических правил деления объема понятий каждый класс занимает определенное место. Наилучшим примером проведения классификации в этнологии можно назвать распределение предметов в музеях. Но задачи типологии выходят за рамки рубрикации по отдельным, хотя и важным признакам. В типологии выдвигается на первый план комплексность признаков. Классификация, построенная по комплексу характерных признаков, поднимается до уровня типологии Охват типологией не только признаков, характеризующих предмет сам по себе (формально-морфологических, иначе — формально-типологических признаков), но, главное, условий его бытования, выходит далеко за рамки вычленения предмета среди однородных явлений. Типология устанавливает связи с явлениями других родов и прежде всего со средой. Эти связи и есть условия-признаки типологизируемого класса. Так, в этнологии ареал бытования предмета — это и условие его существования, и признак. Аналогичная ситуация существует в биологии в отношении вида, в определение которого непременно входит характеристика его связей со средой обитания и прежде всего с ареалом Группировка предметов по нескольким параметрам, т.е. комплексность признаков, — важнейшая черта типологии, отличающая ее от классификации. Соответственно тип характеризуется как комплекс признаков (свойств).

Есть существенные различия между типологией и систематикой в ее современном понимании. Цели последней отличаются от целей типологии. Последовательно построенная система упорядочивает не только известные предметы, но и такие, существование которых возможно, но еще не обнаружено наукой. Поэтому

==162

Типологизация отдельных реалий культуры

в систематике большую роль играет группировка объектов с помощью обобщенных или идеализированных моделей. В этнографической проблематике, как было сказано, этот прием лучше всего показал свои преимущества при анализе систем родства и мифологии. В последней особенно заметно стремление к построению всеохватывающих космологических систем, и здесь применение системно-структурного подхода дало наибольшие результаты. В группировке явлений материальной культуры применение идеальных моделей сильно осложнено субстанционной природой объектов (не из всякого материала можно сделать серп и т.д.), а также производственным и хозяйственно-бытовым их назначением. В отношении этих явлений очень остро стоит вопрос преемственности, связанной с непрерывностью производственно-бытовых процессов. Помимо производственной непрерывности в народной культуре есть особые черты традиционного нормирования. Поэтому здесь более действен типологический подход, при котором выделяются слабо интегрированные комплексы, но тем не менее обладающие устойчивостью в силу преемственности их развития. Слабая интегрированность типа выражается в отсутствии прочных корреляционных связей между отдельными признаками, чем тип отличается от системы. Логично поэтому тип характеризовать как набор признаков, но такой набор, где формально-морфологические признаки подчинены признакам-условиям, обеспечивающим стабилизацию типа и его отличие от изофункционального, равноценного ему типа.

2 Ценностные черты локального этнографического типа

Нормирующий характер народной культуры имеет непосредственное отношение как к устойчивости, так и к изофункциональности типов этнографических явлений. Последние становятся элементами культуры в том контексте, в том значении, которое им дают люди, т.е. предметы материальной и духовной культуры народа обладают эстетической, знаковой, престижной и прочими идеологическими функциями. Эти функции наряду с производственной преемственностью выступают в роли важнейших стабилизирующих факторов этнографических форм.

Особого внимания заслуживают ценностные (аксеологические) и эстетические функции. Говоря о них, мы имеем в виду

==163

ЛЕКЦИЯ 8

не столько шедевры народного творчества, сколько сами явления как таковые, когда о них говорится в выражениях «родимый дом» или «родная хата», «соха кормилица», «веселая Масленица» и т.д. Определенной идейно-эстетической оценкой наделены не только орудия труда, жилище, одежда, пища, обряды, но и все трудовые процессы. Ценностные и эстетические функции сопряжены с другими — знаковыми и престижными. Поэтому следует ввести в анализ обобщенное понятие идейно-эстетических функций явлений народной культуры. Характерно, что эти функции присущи не только созданиям крестьянского труда, но и рыночной продукции, становящейся элементом народного быта Петр Богатырев уже в 20-х гг. активно применял понятие идейно-эстетических функций для анализа народного костюма и проч. Наша цель — расширить это понятие, соотнося его с понятиями этнической специфики и этнографического типа.

Идейно-эстетические функции явлений народного быта настолько всеобщи, что этнографы часто их не отмечают в своих публикациях и сразу после описания явлений переходят к их характеристике в плане этнической специфики, а это выглядит недостаточно убедительно. Идейно-эстетическая сторона предметов, обрядов и фольклорных сюжетов воздействует так, что они эмпирически становятся эстетически знаковыми, получают эстетическую специфику. Можно сказать, что идейно-эстетические представления обеспечивают жизнь эстетической традиции в культуре. Эта традиция тесно связана с этническим самосознанием. От всех видов самосознания (классового, религиозного и др.) этническое отличается наиболее выраженной преемственностью и устойчивостью. Безусловно, оно вторично, производно от материальных факторов. Но этническое самосознание в силу преемственности во все периоды жизни может избирательно узаконивать не только характер тех или иных обычаев и обрядов, но даже и формы материальной культуры, наделяя их идейно-эстетическими функциями.

Непременная часть народной культуры, связанная с идейно-эстетическими представлениями, — осознание явления как «нашего» и «чужого», что выражается часто в противопоставлении «как у нас» и «как у них». Само собой разумеется, что здесь противопоставлены явления одного порядка, т.е. изофункциональные. В изофункциональности и заключается их сопоставимость

==164

Типологизация отдельных реалий культуры

Психологическое разделение вещей по указанному принципу довольно жестко, так как почти неиерархизировано. Оно в немалой степени способствует устойчивости этнографических реалий, которые подчиняются нормирующей санкции крупных коллективов. Задача поддержания устойчивости, гомеостаза в первобытную эпоху диктовалась слабостью общества, для которого активное внедрение инноваций могло обернуться гибелью. В эпохи классового строя нормирующая роль коллектива сказывалась уже не только в боязни нового, но в стремлении к его коллективному освоению. В таких коллективах среди идейно-эстетических функций явлений быта все большее значение получали знаковая и престижная функции.

Дихотомическое разделение по принципу «как у нас» и «как у них» обеспечивает существование важной черты явлений народной культуры — их типологическую локальность. Она вызвана особенностью народных идейно-эстетических представлений, где престижная цель состоит не в достижении отличия, а напротив — в достижении подобия, т.е. уровня, определяемого принципом «как у всех», «как у людей». И не случайно, что на членов поселения, соседей распространяется понятие «народ», хотя и в узком смысле, но родственное понятию «народ» в широком, этническом значении. Ничего противозаконного в этом нет, ибо соседские связи на микроуровне воспроизводят этнические связи макроуровня. В качестве близкой аналогии соотношения микроуровня с макроуровнем можно назвать наличие государственных функций в вотчинном хозяйстве, которое обосновывалось в работах академика Н. М. Дружинина. В культуре феодально зависимого крестьянства преемственность могла проявляться, только будучи опосредованной всеми конкретными условиями социально-экономической жизни. Известный консерватизм деревни, проявляющийся в феодальную эпоху, диктовался консерватизмом образа жизни и, как показал академик Борис Рыбаков, носил также характер протеста против судебно-финансовых новшеств со стороны государства.

Ареальность (локальность) этнографического типа — его необходимое свойство, признак-условие. Часто локальность культуры рассматривается как прогресс в овладении экологическим разнообразием природы. Такая постановка вопроса закономерна, но не безусловна. Этнологи постоянно сталкиваются с относительной

==165

ЛЕКЦИЯ 8

независимостью культуры от природной среды. Это касается развитых и менее развитых народов. К примеру, японский дом с бумажными стенами на севере Японии дает столь же мало тепла зимой, как и чум охотников-оленеводов на севере Азии. Вряд ли сарафан вошел в быт северного русского населения из-за того, что он лучше защищает от холода. Поэтому нужны поиски такой объясняющей системы локальных модификаций, которая рассматривала бы полное совпадение или несовпадение явлений с требованиями экологии как частный случай. В решении этой проблемы правомерно обращаться к позиции самих носителей народной культуры, которые из множества возможных решений (моделей) выбирают нужное. Очевидно, что в этнографических явлениях, обладающих устойчивостью и ареальной ограниченностью, сказывается избирательность народной культуры: съедобным считается не все, что может быть пищей, жилище — не любая форма постройки, обряды строго канонизированы. Такая избирательность как бы проецирует на быт сетку народной классификации. В этом смысле можно сказать, что модель, бытующая ареально, в силу нормирующего характера народной культуры становится типом.

Наряду с экологическим объяснением в этнологии довольно распространено другое объяснение локальности, которое можно назвать эволюционистским. Согласно этому представлению, в ходе эволюции культуры образуются комплексы, которые стабилизируют локально и отражают тем самым различные ступени эволюции. В системе этих взглядов важную роль играет понятие пережитков, на основании которых типологизируют локальные формы явлений, французский исследователь Андре Леруа-Гуран, как и многие другие, использует понятие пережитков для раскрытия сущности этнической специфики, полагая, что пережитки составляют основу этнокультурной непрерывности.

Для этнологии конца XIX — начала XX в. характерна типологизация явлений материальной и духовной культуры на основании «праформ», сохранившихся в виде пережитков в этнографической современности. Как правило, такие формы оказывались, по мнению этнологов, наследием племенных общностей, вошедших в состав народа. Недостатком теоретического обоснования рассматриваемых взглядов было прежде всего невнимание к социально-экономическим условиям, преувеличение роли генетической

==166

Типологизация отдельных реалий культуры

преемственности, абсолютизация этнической специфики. Однако сама концепция, подчеркивающая значение преемственности в эволюции культуры, в целом может быть оценена положительно с позиций современной культуры, в частности системного подхода. Так, те ранние комплексы, которые существовали у предков современных народов, именуемых обычно племенами (как в русских летописях), не были случайно возникшими сочетаниями. Они представляли собой относительно устойчивые организационные структуры. Длительность их существования и воздействия обусловлена господством патриархальных социально-экономических укладов. В северном и южном типах русской женской одежды с характерными для них сарафаном и поневой последняя является наследием древнейшего элемента несшитой одежды, имеющей магическое охранительное значение для замужней женщины и сохранившейся на юге России. Сарафан как сравнительно новый элемент одежды не несет этих пережиточных черт.

3. Иерархия признаков

Итак, важнейшим признаком-условием этнографически бытующего типа являются: а) его устойчивость, порождаемая преемственностью производственно-бытовых процессов и нормативностью идейно-эстетических представлений, входящих в сферу этнического самосознания, и 6) связанная с этим свойством ареальность типа.

Этим основным признакам-условиям в силу избирательности народной культуры подчинены признаки формально-морфологические. Типологии по признакам последней группы подчеркивают субстанциальные черты предметов и сами по себе не являются этнографическими. Так, типология по формально-морфологическим признакам орудий труда будет технологической, жилищ — строительно-архитектурной. Но в рамках этнологического исследования формально-морфологические различия могут отражать реальный этнологический процесс в той мере, в какой эти различия санкционированы народной культурой. Типология по обеим группам признаков вскрывает в разных сферах традиционно-бытовой (народной) культуры этнологические и этнические различия самих создателей этой культуры.

==167

ЛЕКЦИЯ 8

Таким образом, в иерархии признаков определяющих конкретно этнографический тип, признаки условия занимают верхний уровень, формально морфологический — нижний. Признаки верхнего уровня — определяющие возникновение и жизнь этнографического типа. Но они действуют через посредство признаков низшего уровня — формально морфологических, представляющих субстанциальное качество явлений.

Этнологи накопили большой опыт работы с признаками этого уровня. Плодотворным методом исследования является картографирование. Развернувшиеся у нас и во многих странах Европы работы по составлению историке этнографических атласов приковывают внимание к разным сторонам проблемы типологизации. Отечественные ученые настаивают на необходимости изучать типы народной культуры в их историческом развитии. Это относится не только к области фольклористики и религиоведения, где во все послереволюционные годы постоянно поддерживались традиции историзма, заложенные Всеволодом Миллером, Борисом Соколовым и др. В сфере изучения материальной культуры которая привлекла внимание гораздо позже, чем различные стороны духовной клуьтуры, работы русских ученых (В. В. Богданов Б. А. Куфтин, Н. И. Лебедева, Е. Э. Бломквист, Г. С. Маслова), по словам С. А. Токарева, заслужили мировое признание. К названным именам следует добавить С. А. Токарева, а также Т. А. Жданко М. Г. Левина, С. П. Толстова, Н. Н. Чебоксарова и др. Их исследования стали основой историке этнографических атласов.

В изданном историке этнографическом атласе «Русские» выделены три хронологических среза 1) середина XIX в., 2) конец XIX — начало XX в., 3) середина XX в. Такой динамический подход позволяет не только фиксировать распространение типов материальной и духовной культуры, выявлять их ареал, но и систематизировать обобщать данные для этнической истории, этногенеза, истории культуры. В работах над атласами, в попытках от разить динамику тех или иных типов выкристаллизовывается само динамическое понимание типа.

Проблема здесь заключается в том, чтобы исторически возникшие и исторически изменяющиеся типы показать в их пространственно географическом континууме. Динамика развития типа выражается в расширении или сокращении его ареала. Но это означает что соответственно сокращаются или расширяются

==168

Типологизация отдельных реалии культуры