Этнография - Наука о народах

Складываться они могут в силу разных причин. В одном случае - это результат территориального обособления части этноса, географической изоляции (например: поморы, колымчане у русских); в другом - следствие особого социального статуса у группы, отличающего ее членов от соплеменников (например: казаки в составе русских, либо шахсевены в азербайджанском этносе - потомки тюркских племен, из которых с XVII в. набиралась гвардия иранских шахов). В третьем - это итог религиозной (конфессиональной) обособленности (хемшины - армяне, исповедующие ислам, группы старообрядцев у русских). Причиной могут быть и расовые различия. Этносы как правило антропологически неоднородны и порой какая-либо группа, чисто внешне отличаясь по этому признаку, имеет иной социальный статус. Со временем может сложиться особая локальная (т.н. этнорасовая) группа. В качестве примера могут быть названы негры США (афроамериканцы), входящие в состав североамериканской нации.

Метаэтносы, этносы и внутриэтнические группы (субэтносы) складываются в сложную иерархическую систему, что отражается в самосознании. Человек может сознавать себя и славянином, и русским, и донским казаком. Формирование общностей разных уровней, взаимоотношение между ними привлекают внимание ученых. Имеется и прикладное, политическое значение. Например, групповое самосознание и интересы преобладают над общеэтническими. И тогда конфликт может возникнуть внутри этноса, между группами, входящими в него. В наши дни известны противостояния между ирландцами - католиками и протестантами в Ольстере, ливанцами - христианами и мусульманами. Разумеется, во всех случаях конфликты подогреваются социально-экономическими причинами, но проявляются они через культурные стереотипы, традиции, т.е. в сфере, изучаемой этнографами.

Основным признаком этноса принято считать этническое самосознание, иначе говоря, сознание своего единства и отличия от других этносов. Можно сказать, что этническое самосознание - это комплекс стереотипов, которые условно сводятся в оппозицию «свой - чужой», «мы - они». Каждой из сторон оппозиции присущи признаки, характеризующие «свою» либо «чужую» общность. Наличие самосознания обязательный признак этноса. Рассмотрим основные комплексы стереотипов, из которых оно состоит.

Основное содержание этнического самосознания составляют представления о характерных чертах прежде всего «своего» и, в меньшей степени «чужого» этносов. Причем выделение признаков соседних общностей происходит через сопоставление со свойствами собственной. И нередко, то что применительно к «своим» называется разумной экономией, применительно к другим именуется скупостью. То, что «у себя» определяется как твердость характера, «у них» может называться упрямством и т.д. И хотя в целом преобладает положительная самооценка, известны случаи, когда «чужое» оценивается выше «своего». Крайности в обоих случаях неблагоприятны для развития этноса.

Близок к сказанному комплекс стереотипных представлений о своей культуре, точнее, здесь выделены отдельные системообразующие признаки, воспринимаемые в массовом сознании как основные для данной культуры, либо вообще принадлежащие только ей. В литературе они называются «активными этническими признаками». Например, при сравнении сербов и хорватов, родственных южнославянских народов, говорящих на одном языке, одним из основных различительных признаков считается религиозный (конфессиональный): сербы - православные, хорваты - католики. При этом в массовом сознании как бы забывается существование групп (пусть малочисленных!) сербов-католиков и хорватов-православных. Не «замечаются» и многие другие культурно-бытовые различия, которые фиксируются этнографами при специальных исследованиях. Это объясняется тем, что стереотипы этнического самосознания субъективны и ряд признаков просто не воспринимается как этнически значимые.

Важным комплексом стереотипов являются представления о «своем» языке. В массовом сознании он воспринимается как главный признак этноса. Язык - средство коммуникации и знак самосознания. В первобытных верованиях язык, голос - признак мира людей. Иной, потусторонний мир, как правило, беззвучен. Поэтому не только в те отдаленные времена, но и позже в простонародных представлениях одним из символов чужака, инородца считалась немота либо невнятная речь. Например, от «немой» выводилось название «немец». В средневековой Аравии VII в. поэты, хранившие традицию, разделяли мир на говоривших невнятно, чужих (áджам) и своих соплеменников, чья речь была понятна (зý-байáн). Более того, в литературе и разговорной речи понятие «язык» и «народ» не редко используются как равнозначные. Например, армию Наполеона I в 1812 г., чтобы подчеркнуть ее численность и многонациональность, в России называли армией «двунадесяти языков», казаки-некрасовцы, вернувшиеся в Россию из Турции говорили: «Мы пришли до своего языка!». Есть и другие примеры. Хотя на практике язык представляет из себя очень неустойчивую и изменчивую систему, зачастую национальные движения нередко начинались и проходили как борьба за «свой» язык, его сохранение и чистоту.

Важным в самосознании является комплекс стереотипов об общности происхождения членов этноса, либо даже - о кровном родстве. До сих пор в бытовой лексике и публицистике нередки выражения как «братья и сестры», «помощь единокровным братьям» и т.д. И хотя они адресуются не к родственникам как таковым, в народной среде, особенно в экстремальных условиях, подобные обращения находят отклик. Сказанное объясняет и представления о врожденности черт этнической (национальной) психологии, темперамента, каких-либо свойств этноса, способности «впитать их с молоком матери». Итак, можно отметить склонность обыденного сознания объяснять общность происхождения как родства (хотя бы и отдаленного). Очевидно этому способствует практика определения этнической принадлежности каждого человека на основе данных о его родителях. Подобное создает мнение, будто за принадлежностью к общности стоит кровное родство. Определенную роль играют здесь и преобладание брачных связей «внутри» своей общности, а также внешняя, антропологическая близость, особенно заметная в малочисленных этносах.

Общность происхождения в массовом сознании народа определяется не только как родство, но и через взгляды об общем историческом прошлом. В коллективной памяти запечатлены образы событий: переселений, битв, деяний исторических персонажей. Наиболее значимые превращаются в этнические символы. Например, общеизвестно значение Куликовской битвы для русского самосознания, героической обороны Азова в 1641 г. (так называемое «Азовское осадное сидение») для донского казачества. А память о таких событиях греко-персидских войн, как битва при Марафоне, подвиг 300 спартанцев при Фермопилах сохранилась не только у поколений эллинов, но и позднее у их потомков в XVIII-XX вв. При этом исследователь должен отдавать себе отчет, что стереотипы массового сознания не являются «зеркальным отражением» действительности. Они крайне субъективны. Нередки случаи, когда предания и легенды, связанные с трагическими страницами истории, бедами и разорением повествуют о чудесном вмешательстве героя, изгнании врагов и т.д. Налицо своеобразная психологическая компенсация. Выборочная память, сосредотачивая внимание на положительных сторонах исторического бытия, помогала людям сохранять сплоченность, объединить усилия для преодоления невзгод, пережить беду и трудное время.

В структуре самосознания можно выделить также стереотипы, которые ассоциируются с образом «своей земли», «своей территории». Они включают представления об особенностях ландшафта, реках, природных объектах. Например, река Волга, как один из символов России, русской земли, гора Арарат - у армян и т.д. Роль этнических символов также играют растения (берёза - для восточных славян, ветка сакуры у японцев, клен, кленовый лист - для жителей Канады), разные животные, птицы и т.д. Все эти объекты входят в геральдику и становятся частью государственной символики. Обращение к мифологическим представлениям показывают, что природные явления имели в прошлом сакральный (мистический) характер, являлись объектами почитания. С ними связаны песни, легенды, предания, обрядовые действия.

Наконец, внешним выражением этнического самосознания является этноним, обозначающий как уже отмечалось ранее, самоназвание этноса (например: русские татары, французы, а в историческом прошлом - финикийцы, хетты, эламитяне и т.д.). Это - символ этноса, сознаваемый как на индивидуальном уровне (отдельными людьми), так и общностью в целом. Нередко этнонимы выполняют идеологические функции, зачастую выступая как лозунг, знамя политических движений. Рассмотрим их подробнее.

Как правило, определение человеком своей этнической принадлежности осуществляется путем принятия этнонима родителей. Дети, имеющие родителей, относящихся к разным этносам, принимают этническую принадлежность одного из них. Выбор зависит от разных обстоятельств: политических, правовых, культурно-бытовых и т.д. Порой решающую роль может сыграть численное соотношение этносов, к которым принадлежат родители, и их социальный статус. Сознание этнической принадлежности может быть многозначным. В одних случаях такая неустойчивость порождена различной принадлежностью родителей. Многие сталкивались с бытовой ситуацией, когда подобное состояние выражалось, к примеру, так: «Не знаю, кто я по национальности: отец -русский (армянин, татарин и т.д.), а мать - гречанка!». В других - это результат недавно произведенной сменой этнической принадлежности, либо - проявление, точнее - отражение, иерархичности самой этнической структуры. Например, в Элладе были различия в культуре, диалекте, самосознании между афинянами, спартанцами, коринфянами и др. Но, несмотря на соперничество и войны, они в то же время сознавали себя эллинами. Большую роль в этом играли общеэллинские элементы культуры: Олимпийские игры, пантеон богов, постепенно формирующийся общий наддиалектный язык (койнэ). Или другой пример иерархичности самосознания, выраженный в названиях: нормандцы и гасконцы на родине выделяют себя среди других французов, но за пределами Франции, они прежде всего - французы!

Порой один и тот же этнос помимо этнонима - самоназвания (эндоэтнонима), может иметь различные наименования, даваемые ему представителями соседей (экзоэтнонимы). Иначе говоря, этноним может зародиться в самом этносе, либо, как во втором случае, будет иметь «внешнее» происхождение. Этнос, который по-русски именуется «немец», имеет самоназвание «дойч» (эндоэтноним). Русский экзоэтноним не единственный: по-французски немец звучит как «алеманн», по-сербски - «шваб» и т.д.

«Внешнее» наименование может стать определяющим. Обратимся к исследованиям о происхождении названия «араб». В этом вопросе еще много невыясненного, но имеющиеся факты, позволяют сделать некоторые предположения. Так, название «áриби, áраб», содержатся в анналах ассирийских и вавилонских царей VIII-VI вв. до н.э. Принято считать, что слово происходит от семитского корня «рб» - «быть сухим, пустынным». Среди отечественных арабистов преобладает мнение, что значение слов «ариби, араб» не были самоназванием какого-либо племени или племенной группы. Наоборот, так называли арабоязычное (протоарабское) население их соседи (ассирийцы, халдеи, позднее - персы). Сами же обитатели Аравии, которых в научной литературе уже в древние времена называли арабами, именовали себя иначе: кедар, лихийан, самуд, тайма и др. И в более позднее время у греческих и римских авторов также сохраняется термин «араб» для кочевников пустыни. Примерно к VII в. до н.э. появляется и географическое название (топоним) - «Арабиа». Причем он постепенно начал обозначать не только засушливую пустыню, но и всю территорию нынешнего Аравийского полуострова, более того - распространился на соседние территории: Синайский полуостров, Сирийскую пустыню, районы Месопотамии вдоль обоих берегов Евфрата. Оговоримся, что и у античных, и более поздних авторов I-V вв.н.э. термин «араб» не был единственным обозначением обитателей Аравии: наряду с ними распространение имели слова «сарацины», либо «таййиты», либо «мадйаниты» и др. Те же, кого так называли соседи, несмотря на общий язык, культурные признаки и самосознание по-прежнему предпочитали старые родовые или территориальные наименования: йеменцы, кейситы (бану кайс), кельбиты (бану кельб), либо мекканцы, хиджазцы и т.д. По мнению видного советского арабиста П.А.Грязневича, этноним «араб» имеет «внешнее происхождение и как самоназвание появляется среди мусульманских армий Халифа во время завоеваний». По истечении времени этноним «араб» окончательно утвердился для обозначения общности, его существование в массовом сознании воспринимается как данность, а проблемы происхождения интересуют в основном ученых.

Ряд этнонимов древнего происхождения отражают присущее первобытным коллективам противопоставление «своей общности» чужим, «инородцам». Это - встречающееся во всех частях света самоназвание со смыслом «люди», «настоящие люди». Например, американские эскимосы именуют себя «инуит» (люди), индейцы, говорящие на атапаских языках, имеют самоназвание «дене» (люди), а делавары - «дениленане» (настоящие люди). У народов России можно отметить самоназвание марийцев - «мари» (муж, мужчина), у коми - «морт» (человек), ненцев - «ненэць, хисава» (муж, мужчина, человек), и т.д. Некоторые ученые считают, что названия типа «человек, муж, настоящий человек», появляется в эпоху разложения первобытного общества (В.Ф.Генинг), либо ещё раньше, являясь самыми древними (В.А.Никонов). Следует обратить внимание на особенности функционирования самоназваний этого типа. По наблюдениям европейцев уже в XVIII в. у южно африканских бушменов и готтентотов существовал значительный разрыв в уровнях социально-экономического развития. Бушмены, находясь на более низкой ступени, не имели общего самоназвания, обозначая себя по родовым и племенным наименованиям. Готтентоты, будучи более консолидированными, самоназвание имели. К себе они применяли термин «коикоин» (люди людей, настоящие люди), а бушменов, родственных им по языку, обозначали словом «сан» (дикари). Этноцентризм отражен и в этнонимах народов российского Севера. Подобное отражено в грамматике языка нивхов. Применительно к людям, принадлежащим к другому этносу, у них может быть поставлен такой же вопрос как и к названию неодушевленных предметов - «Сид?» (Что?). А в случае, когда речь идет о нивхе: «Ан?» (Кто?). Эти и другие примеры отражают древнейшие представления, позволяющие считать только «своих» настоящими людьми, отделявшие их от «низких, неполноценных» чужаков.

Этнонимы могли произойти и от наименования главенствующего рода, либо предводителя. По мнению С.А.Плетневой, известного специалиста по средневековой истории кочевников южнорусских степей, название «печенеги» происходит скорее всего от имени Бече - вождя печенежского союза. Есть мнение и о происхождении этнонима «ногайцы» от имени хана Ногая.

Имеются примеры, когда этноним «передается» от одного народа к другому. Например, самоназвание «болгары», обозначавшее тюркоязычных кочевников, заселивших в VII в. территории к югу от Дуная, стало исходным для наименования возникшего здесь же государства, а затем превратилось в этноним южнославянского этноса. Существуют и другие пути образования этнонимов.

Самоназвание этноса следует отличать от наименования «политоним» (от греч. «политея» - государство и «оним» - имя), которое обозначает государственную, общественно-политическую принадлежность (политонимы XX в., - советский, эфиоп, югослав, канадец, чехословак и др.). Возможен переход политонима в этноним (например: ранее упоминавшийся термин «болгары»). Нередки случаи совпадения политонима и этнонима особенно в этнически однородных государствах. Например, название «итальянец», «француз». В Италии и во Франции одновременно являются этнонимом и политонимом. И наоборот, для жителей полуострова Бретань, потомков кельтов, - «француз» - политоним, а «бретонец» - этноним. Эти и другие ситуации зависят от особенностей исторического развития, уровня самосознания, статуса этноса в обществе.

Мы рассмотрели ряд компонентов, связанных с таким важным признаком этноса как этническое самосознание. Еще раз отметим, что его стереотипы являются субъективным отражением реалий окружающего мира. Однако это очень важные стереотипы, определяющих поступки и поведение больших групп людей, воспринимающихся ими как священные символы. Благодаря им происходит консолидация этноса, формирование у его членов лучших нравственных качеств. Изучение самосознания и проблем, связанных с ним, занимает важное место в отечественной этнографии.

Привлекают внимание ученых и проблемы культуры. Именно культурная специфика вместе с языком, который ее выражает рассматривается как главный признак при разграничении этнических общностей. Познакомимся подробней с этим понятием.

Привычное в обыденной речи слово «культура» (от латинского «cultura») означает «возделывание, обрабатывание». В научной литературе существует много её определений. Не отвлекаясь на частности, можно выделить две традиции в использовании термина. По одной, культура определяется в «узком, оценочном» смысле. Здесь при всем многообразии формулировок их объединяет то, что под названием «культура» подразумеваются положительные результаты человеческой деятельности. При таком подходе уместны выражения типа «антикультура, некультурный, разрушение культуры». Такое оценочное определение уходит корнями в глубокую древность. Ранее приводились примеры противопоставление «своей культурной» общности якобы лишенным культуры «чужакам». В древней Греции некультурными и дикими считались соседи-варвары. «Умом слабее эллинов они», - говорит в их адрес трагик Эврипид. По Аристотелю в варварах преобладает животное начало. Поэтому он советует Александру Македонскому относиться к ним как животным либо растениям. И древние китайцы противопоставляли себя «варварам четырех стран света». Автор хроники IV в. до н.э. «Цзочжуань» утверждает, что «варвары - это шакалы и волки». А в I в.н.э. историк Бань Гу считал, что «... у них лицо людей и сердце диких зверей... Поэтому мудрый правитель относится к варварам как к диким животным». Ограниченность и негуманность подобных характеристик очевидна человеку конца XX в. Однако «оценочное» использование термина «культура» сохранилось в разговорной речи, публицистике, научной литературе. Если отбросить вышеуказанные крайности, простительные мыслителям древности, можно сказать, что перед нами устойчивая традиция толкования понятия, которая имеет полное право на существование.

В этнографии (этнологии) и других науках, изучающих народы, преобладает другая традиция, определяющая понятие «культура» в более «широком» неоценочном смысле. При таком подходе под культурой подразумевается всё то, что создано людьми в процессе умственного и физического труда для удовлетворения их разнообразных материальных и духовных потребностей. Иначе говоря, культура - это совокупный результат деятельности человека. Все, что нас окружает, вся внешняя среда, в которой мы живем, делится на естественную (природную), возникшую задолго до появления людей, и искусственную (культурную), которая образовалась вместе с ними и в результате их целенаправленной деятельности. Оговоримся, что в современном мире такое разграничение весьма условно, так как практически невозможно найти уголки на планете, где в той или иной мере не проявилось влияние человека. Культура в «широком» неоценочном смысле называется этнической, традиционной, реже - бытовой.

Материальная культура включает вещи и предметы, материально существующие в пространстве на протяжении определенных отрезков времени. Это - орудия труда, оружие, средства передвижения, одежда, пища, поселения, жилища и т.д. К этой же категории относят культурные растения, домашних животных, способы ухода за телом, татуировки, украшения и др. Можнодобавить, что материальная культура - это предметы и связанные с ними навыки, направленные на удовлетворение потребностей общества. Данное понятие охватывает не только предметы, относящиеся к сфере производства и потребления, но и связанные с ними формы человеческой деятельности. Иначе говоря, этнограф не просто описывает вещь, но его внимание прежде всего направлено на анализ обстоятельств, относящихся к её изготовлению, функциям (включая и ритуальные), этнической специфики, а также - на характеристику социальных отношений, влияющих на ее использование.

Например, важнейшим компонентом этнической культуры является традиционная одежда (костюм), которая рассматривается как комплекс, включающий также обувь, головной убор, прическу, средства ухода за телом и т.д. При этом исследователь не обязательно владеет мастерством портного. Его интересуют не просто материал, цвет, покрой, но, прежде всего, влияние на костюм природно-географической среды, религиозных и эстетических представлений. Обращается внимание на межэтнические отношения, возможные заимствования. Наконец, одежда выступает как знак. Способы ношения, цвет, орнамент, сочетание украшений - не только позволяли отличить «своего» от «чужого», но несли информацию о семейном положении, профессии, социальном статусе, в прошлом - родо-племенной принадлежности. Так, у народов Европы отличительный признак замужней женщины - головной убор, скрывающий волосы. Это знак, отличающий их от незамужних девушек, так же как обычай, бытовавший в прошлом в Японии, по которому при вступлении в брак женщине выщипывали брови и чернили зубы. Одежда как и внешность в целом могли подчеркивать определенную ситуацию. Многие народы в прошлом и в наши дни в знак траура остригают или наоборот отращивают волосы и бороду, носят специальные одеяния либо разрывают в знак скорби обычную одежду. Особые убор и украшения одевались на праздники, подчеркивая торжественность ситуации: брачные одежды, умащение благовониями триумфаторов, победителей в спортивных состязаниях и т.д. В древнем Риме женщины-патрицианки из рода Цинцинатов носили длинные волосы, из рода Торкватов - золотую цепь, из рода Атталиев - не носили полотняных одежд. Перечень примеров можно продолжить. Однако, ограничимся замечанием известного советского этнографа С.А.Токарева: «...Вещи интересуют этнографа не сами по себе, а в их отношении к человеку».

Наконец, динамика культуры зависит от исторического опыта, накопленного этносом. Это - информация, которая хранится в коллективной памяти народа и проявляется в стереотипах поведения и привычках людей. В её сохранении большую роль играют обычаи, фольклор, различные виды исторических источников, а в более позднее время - организованное обучение (например: школа), специальные формы хранения (музеи, библиотеки, архивы), средства массовой информации. Совокупный опыт, относящийся к определенной сфере деятельности часто называют этнические (культурные) традиции (от латинского «traditio» - передача, повествование). А перечисленные выше формы (обычаи, фольклор, поведенческие стереотипы и т.д.) - культурные способы их сохранения и передачи из поколения в поколение.

От традиций следует отличать инновации. Этим термином обозначают новые элементы (в хозяйстве, материальной и духовной культуре, социальной жизни), которые либо привносятся извне от других этносов, либо рождаются в недрах самой культуры.