С конца XVII века правители-герцоги стали усиленно подражать
культурной жизни французского королевского двора в Версале. Один
из них, герцог Вильгельм Эрнст, даже завел постоянную труппу
драматических и оперных артистов. В Веймар приглашались известные в Германии музыканты, а в 1708 году туда пригласили молодого,
но уже известного органиста И.-С. Баха. И хотя главным развлечением веймарского двора оставалась музыка, герцогом была создана большая библиотека, собрана коллекция медалей и устроена Художественная галерея.
Следующий герцог Эрнст-Август впоследствии значительно умножил живописное собрание веймарского дворца. Но в мае 1774 года
резиденция опять загорелась от удара молнии, и в пожаре много
картин погибло: среди них были полотна Тициана, А. Дюрера,
П. Веронезе, Тинторетто, Кранаха, Рубенса и других художников.
Впоследствии художественная коллекция пополнилась вновь, во многом благодаря И.-В. Гете, и даже превзошла прежнюю по объему и
разнообразию экспозиции.
Ценнейшим разделом Художественной галереи в Веймаре являются художественные полотна XIV-XVI веков, и прежде всего картины,
|
|
созданные Лукасом Кранахом Старшим и его сыновьями. Среди них
выделяется несколько портретов Лютера кисти Кранаха Старшего, в
том числе один из самых известных, на котором Лютер изображен в
виде «рыцаря Ёрга». На некоторых других полотнах, написанных
Кранахом на евангельские темы, также узнаются портреты Лютера и
его сподвижника Филиппа Меланхтона.
Лучшей картиной Кранаха Старшего в Художественной галерее
Веймара является «Осмеяние Христа», год написания которой исследователи относят иногда к 1515-му, а иногда к 1540 году. На ней
зрителя поражает прежде всего реализм человеческой нетерпимости,
обращенной к уже поникшему Христу.
В веймарском собрании находятся и полотна других известнейших
европейских мастеров XV-XVI веков. И настоящей жемчужиной среди них является небольшая «Мадонна с вишнями» Дирка Баутса.
Картина эта, типичная для своей эпохи и своей художественной
школы, вместе с тем отличается своеобразием и особой одухотворенностью. Многозначность символов (например, птичка в руках младенца Христа) соединена с естественным настроением изображенных
на картине образов. А кроме того, очень красива цветовая гамма
полотна, построенная на гармонии белого, синего и телесного цветов
с яркими вкраплениями красного (вишня и одежды Марии).
Среди произведений итальянских мастеров выделяется П. Веронезе с двумя небольшими картинами - «Распятие» и «Святая родня», а
испанская живопись представлена известной картиной X. Риберы
|
|
«Мадонна со святым Бруно». Однако основу всего веймарского собрания составляют полотна голландских мастеров. Обычно в экспозиции
Художественной галереи их выставлено около 30-40, а в запасниках
Музея хранятся фонды гораздо внушительнее. Здесь и полотна Адриана и Исаака ван Остаде, Филиппа Воувермана, Момпера, Симона де
Воса, Дирка Баутса, Хальса и других мастеров.
Произведения немецких художников представлены замечательным
портретом историка искусства И. Винкельмана, который принадлежит
кисти Антона Марона. Знаменитый ученый, знаток и исследователь
античности изображен на полотне сидящим за столом, в халате и
тюрбане на фоне бюста Гомера. На раскрытой перед ним книге лежит
гравюра с изображением античной статуи. Очень живо изобразил
художник доверительный взгляд И. Винкельмана, направленный на
зрителя, а выразительным жестом руки ученый как бы приглашает к
беседе на любимую им тему.
Французский живописец Жан-Луи Вуаль в 1781 году написал
портрет русского принца Павла, сына Екатерины II и Петра III. Портрет парадный, и Павел изображен на нем в парадном мундире и с
орденами на фоне облачного романтического неба. В глядящем на
зрителя молодом человеке ничто не предвещает будущего императора
Павла I («Норда», как назвал его Г Р Державин)
А в одном из залов первого этажа Веймарской художественной
галереи посетителей подстерегает неожиданная встреча с русскими
иконами XV-XVI веков Их здесь несколько десятков - разных
школ, и все они находятся в великолепной сохранности. В небольшой
экспозиции представлена новгородская икона конца XV века «Рождество Марии» и небольшая икона московской школы с поясным изображением Максима Грека. Последняя икона очень интересна сочетанием иконографической строгости и реалистической, почти светской
трактовки исторического лица.
ПЕТРОВСКАЯ КУНСТКАМЕРА
Коллекционирование на Руси имеет многовековую историю, и
началось оно задолго до знаменитой Кунсткамеры Но именно Кунсткамера стала первым русским естественнонаучным и историческим
музеем, который из частного собрания превратился в музей для широкой публики.
Увлекавшийся военным делом, Петр I начал с коллекционирования
оружия разных времен и народов Но вскоре интерес к коллекционированию принял у русского царя несколько иной характер Во время своих заграничных путешествий он приобретал анатомические препараты, станки, приборы, инструменты, а также различные редкости картины, гравюры и другие произведения искусства
В 1717 году Петр I за 30 000 гульденов приобрел у голландского
анатома Фредерика Рюйша анатомическую коллекцию Изготовленные Рюйшем детские головки свидетельствуют о столь высоком мастерстве анатома, что они и до сих пор сохраняют нежную и розовую
окраску Те, кто их видел, невольно могут поверить легенде, что
русский царь. будучи у Рюйша, поцеловал набальзамированного ребенка, приняв его за живого
Другая легенда гласит, что шел однажды Петр I среди высоких
сосен на стрелке Васильевского острова В то время Васильевскии
остров назывался еще Преображенским, царь Петр любил невский
берег и часто бывал здесь И вдруг его внимание привлекла странная
сосна Диковинная она выросла, один сук ее (толщиной с человеческую руку) причудливо выгнулся полукружием, да так и врос в ствол дерева, словно дужка от амбарного замка «Сосну срубить, - распорядился царь Петр, - ствол со странной веткой сохранить, а на месте сосны «Палату редкостей» заложить» Так на невских берегах было
воздвигнуто здание, которое и сегодня относится к числу лучших
архитектурных украшений города.
От Петра I «Палата редкостей» приобрела и первые дары - половину окаменелого хлеба.и датскую деревянную обувь, которые русский царь привез от Копенгагена. Так, личные собрания царя, а также
|
|
коллекции по анатомии и зоологии, хранившиеся сначала в Аптекарском приказе в Москве, легли в основу будущей Кунсткамеры. Своему библиотекарю Шумахеру царь дает задание объехать Европу и
«музеи ученых людей как публичные, так и приватные посещать, и из
того усматривать, в чем императорского величества музеум с оными
рознится, ежели же чего в музее... не обретается, то оный недостаток
наполнять тщится». Шумахер привез из Европы множество резных
раковин, светильников и гемм.
А потом собрания «Палаты редкостей» стала пополнять вся Россия.
В 1718-1719 годах ряд указов предписывал населению России «собирать и сдавать губернаторам за вознаграждение все, что зело старо и
необыкновенно». И потекли в Петербург всевозможные диковинки и
редкости. В архиве Академии наук сохранилось сопроводительное
письмо, в котором перечислялись необычные монстры, прибывшие
однажды из Москвы на двух возах. Среди них:
1. Барашки. У одного - восемь ног; у другого - три глаза, два
туловища и шесть ног (присланы из Тобольска).
2. Младенец с тремя ногами (прислан из Нижнего Новгорода).
3. Младенец с двумя головами (из Уфы).
4. Младенец с глазами под носом, а уши - под шеей (из Нежина).
5. Младенец с рыбьим хвостом, родившийся в Москве.
Но свою Кунсткамеру Петр I рассматривал не как собрание любопытных редкостей. На первом месте, по словам самого царя, стояла
«польза государству впредь». Вот какие мысли внедрял он, вдалбливал
в умы своих сановных помощников и верноподданных, говоря о
приобретенной коллекции уродцев: «Невежды, чая, что такие уроды
родятся от действия дьявольского через ведовство и порчу, чему быть
невозможно, но от повреждения внутреннего».
В начале своего существования Кунсткамера имела даже живых
экспонатов - карлика Фому и великана-гайдука Буржуа, рост которого составлял 227 сантиметров.
В старину и без того причудливые экспонаты любили показывать
публике «живописно, художественно». Так, например, скелет сидел,
|
|
печально подперев челюсть костяшками пальцев. Другой скелет явно
намеревался заарканить посетителя сухими кишками, которые, как
лассо, были намотаны у него на локтевом суставе.
К концу XVIII века Кунсткамера имела уже довольно значительное собрание экспонатов по анатомическому разделу. Анатомический кабинет насчитывал 2045 экспонатов, и что особенно важно -
179 органов, пораженных различными болезнями. То есть уже в то
время Кунсткамера располагала наглядным пособием по изучению
патологий, когда в Европе еще только закладывались основы этой науки.
Большим числом экспонатов располагали и Минералогический
кабинет, и Зоологический, и ботанические коллекции. И это несмотря
на то, что заметный урон был нанесен Кунсткамере известным этнографическим маскарадом во время знаменитой свадьбы шута в Ледяном доме. Вот как описывал эту свадьбу М. Забылин:
...В Санкт-Петербурге на площади перед Зимним дворцом был построен Ледяной дом, в котором даже дрова были изо льда. В этом
ледяном дворце во время масленицы Императрица решила устроить
свадьбу своего любимого шута Кульковского с «барской барыней» -
шутихой Подачкиной. В назначенный день к крыльцу между Ледяным
домом и дворцом подъехала золотая карета, запряженная восемью
неаполитанскими лошадьми, украшенными золотой сбруей и страусовыми перьями на головах. В ней сидела государыня Анна Иоановна с
придворной дамой. Ее сопровождали кучера в ливрейных шубах, украшенных золотыми галунами, в башмаках и шелковых чулках. Блестящие
пажи во французских кафтанах и блондах окружали карету Императрицы. А еще два араба в золотых шубах и белых чалмах, двенадцать
сержантов в гренадерских мундирах и в шляпах с плюмажем... Позади
этой кареты следовали несколько других с великими княжнами.
Далее следовали карета герцога Курляндского (ужасного Бирона),
окруженная его собственными гусарами, скороходами, егерями и пажами. Рядом с ним его жена, с головы до ног залитая бриллиантами...
Замыкала эту веселую процессию рота гвардейцев: треугольные шляпы
солдат украшены еловыми и дубовыми ветвями, у офицеров - лаврами.
В таком наряде ходили они и возвратившись из славного турецкого похода.
Вот выступает огромный слон в теплых котах. На спине слона была
помещена железная клетка, в которой сидели новобрачные - шут
Кульковский с супругой. Сидя друг против друга, они блистали золотом и бриллиантами. И ехали они из церкви на обед, сопровождаемые своей
оригинальною свитою.
За экипажем новобрачных ехали на оленях остяки; за ними новгородцы на паре козлов, малороссы на волах, чухонцы на ослах, татарин со
своею татаркою на откормленных свиньях, финны на своих шведских
лошадках, камчадалы на собаках, белорусы, ярославцы и прочие представители народов огромной Российской империи. Всего до 150 самых
разнообразных костюмов свидетельствовали о разнообразии племен
Картина была чудна и привлекла весь Петербург. Она оживлялась
звоном бубенчиков, колокольчиков и криками животных самого разнообразного характера
По воле Императрицы праздничный поезд сделал два оборота по
луговой линии и потянулся к манежу Бирона, где был приготовлен обед
для виновников торжества и гостей. Гостей встретили музыкой и
посадили всех за стол, причем каждому представителю нации было
подано его национальное кушанье.
После обеда начались пляски, каждая пара танцевала свою национальную. После бала новобрачных отправили в Ледяной дом и заперли
там до утра. Чтобы влюбленная пара от холода не могла освободиться
ранее, у дверей Ледяного дворца поставили часовых.
Для такого маскарада были изъяты из Кунсткамеры и безвозвратно
испорчены, а то и вовсе потеряны уникальнейшие костюмы и украшения северных народностей. Большой урон коллекциям и собраниям
«Палаты редкостей» нанес и пожар 1747 года, во время которого было
уничтожено более половины всех экспонатов, в том числе полный
скелет большого кита.
С самого начала своего существования Кунсткамера от прочих
европейских музеев редкостей отличалась своей просветительской
направленностью. Об этом недвусмысленно свидетельствовало и распоряжение Петра: «Впредь всякого желающего оную смотреть - пускать и водить, показывая и изъясняя вещи». А Амстердамский музей,
например, был коммерческим заведением, созданным для развлечения, поэтому входная плата в него была довольно высокая Российская Кунсткамера мало того что была бесплатной, но по именному
повелению Петра I с 1724 года она ежегодно получала из государственной казны 400 рублей на угощение посетителей.
В одном из архивных документов за 1744 год говорится, что в
«Палате редкостей» всегда «великое людство», туда «ежедневно всякого чина люди приходят и просятся». Посещение этого музея в первой половине XVIII века входило в программу пребывания в Петербурге
иностранных дипломатов
Дело, начатое Петром I, было продолжено многими поколениями
ученых и государственных деятелей, путешественников и простых
людей, среди которых были купцы и ремесленники, интеллигенты и
крестьяне. Кунсткамера оказалась поистине одним из крупнейших
музейных собраний мира.
В тяжелые годы Великой Отечественной войны, в 900 дней блокады героические защитники Ленинграда спасли и сохранили все экспонаты своего уникального музея. ВСЕ! Потому что ни на минуту не
забывали девиз Петра Великого: «Польза государству впредь».
МУЗЕЙ АНТРОПОЛОГИИ И ЭТНОГРАФИИ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ
Музей этнографии почти 125 лет находился в составе Кунсткамеры)
то на правах отдела, то на правах кабинета. Но в 1836 году он офор-1
милея в специальный музей и остался в том же здании, в то время как
музеи биологического профиля (тоже выросшие в недрах Кунсткамеры) переехали в другие помещения.
То, что Кунсткамеру к началу XIX века надо было разделить на
отдельные музеи, осознавалось и раньше, но осуществить это мешали
разные обстоятельства, в частности, война 1812 года. Тогда наиболее
ценные коллекции были эвакуированы водным путем в Петрозаводск,
и вернулись они только после войны.
С 1836 года в Кунсткамере находились два академических музея -
Этнографический и Анатомический, которые получили самостоятельные бюджеты и штаты сотрудников. В одно общее учреждение они
объединились только в 1879 году, но единого Музея не существовало
еще 10 лет. По той простой причине, что у них не было общего
помещения. Антропологические коллекции кое-как были размещены
в здании Кунсткамеры, в непосредственной близости от Зоологического музея. Только благодаря этому обстоятельству (соседству с Зоологическим музеем) Антропологический кабинет вместе с ним был
открыт для публики.
А между тем большая часть коллекции Анатомического музея,
самая ценная в научном отношении, оставалась совершенно недоступной ни для обозрения, ни для научных исследований. «Это была лишь
кладовая, в которой редкостные коллекции, по невозможности их
расстановки, отчасти даже хранились в закрытых ящиках».
Только в 1887 году Музею было отведено помещение в верхнем
этаже нового флигеля в Таможенном переулке. С того времени и
утвердилось его нынешнее название - Музей антропологии и этнографии.
В январе 1892 года состоялось специальное Высочайшее повеление
об ассигновании Музею ежегодного пособия в размере четырехсот
рублей для охраны коллекций. А до этого весь годовой бюджет музея
составлял 1500 рублей. Из них 750 рублей шло на содержание хранителя Музея, а другие 750 рублей - на пополнение музейных коллекций. Уже в сентябре 1889 года все коллекции были окончательно
расставлены в новом помещении, и Музей был готов к торжественному открытию. Но у Академии не нашлось денег, чтобы нанять служителей для охраны коллекций в дни посещений. Так и пришлось отложить открытие на целых два года.
Как только в Петербурге была учреждена Кунсткамера, в нее стали
поступать археологические и этнографические коллекции. Большая
этнографическая коллекция поступила в 1725 году от Д. Мессершмидта, который еще при жизни Петра I был послан в многолетнюю
экспедицию в Сибирь. Вскоре сюда поступило и «прелюбопытное
собрание идолов» из Средней Азии. Однако основные собрания стали
поступать после того, как Музей перешел в состав Российской академии наук и начались комплексные экспедиции. Был даже издан специальный правительственный указ, коим поручалось различным губернским канцеляриям разыскивать по специальному списку предметы для Музея.
Посылались экспедиции и в другие страны, например, Ф. Елачич
был послан в Китай с подробной инструкцией «в искании вещей». Во
время долгого путешествия по Сибири ему было велено обращать
особенное внимание на «женское целое платье сибирских народов, со
всеми к нему уборами», а также на имеющихся идолов, домовую
сбрую и прочие вещи. И средства для этого были выделены немалые,
в частности, своего рода обменный фонд из различных вещей, «кои в
Китае куриозными почитаются».
Еще в 1779 году ценнейшая этнографическая коллекция с Сандвичевых (Гавайских) островов была передана сначала в Кунсткамеру, а оттуда перешла в Музей антропологии и этнографии. В этом году
погиб английский путешественник Джеймс Кук, а два корабля из его
экспедиции - «Резолюция» и «Открытие» - с большим трудом добрались до камчатской крепости Петропавловск. Комендант Камчатки
М.К. Бем принял несчастных английских путешественников, и благодарные моряки преподнесли русским целую коллекцию, привезенную
с Гавайских островов. В нее входят различные предметы быта, изготовленные из перьев: опахала, головные уборы воинов, принадлежности мужского костюма и прочие вещи.
Особый интерес вызывают предметы, собранные и доставленные
великим русским путешественником Н. Миклухо-Маклаем, прожившим среди папуасов несколько лет. Эта одежда, в виде мантии и
шлема, искусно сделанная из мелких красных и желтых перьев, до
сего времени изумляет многочисленных посетителей Музея. Как она
выглядела, можно судить по манекену, облаченному в шлем и мантию
гавайского короля XIX века Камеамеа Первого.
Ценным приобретением для Музея стала коллекция, собранная
почти в течение десятилетнего пребывания экспедиции И. Вознесен-,
ского в Русской Америке. Он застал еще самобытную культуру калифорнийских индейцев, а у атапасков ему удалось собрать замечательную одежду из замши, сшитую и вышитую иглами дикобраза. И это
было особенно своевременно, потому что вскоре эта одежда вообще
исчезла из быта индейцев.
Коллекции из предметов быта североамериканских индейцев пользуются всемирной известностью, и среди них несколько индейских
«трубок мира». Такие трубки хранятся и в крупнейших зарубежных
музеях, но они были захвачены в эпоху колониальной экспансии, а
экспонаты Этнографического музея получены в дар от индейских
вождей в знак уважения к великой России и русским людям. А такие
дары многого стоят!
В обширную эскимосскую коллекцию Музея входят орудия морской охоты на тюленя и моржа: гарпуны - довольно сложной конструкции, метательные дощечки, стрелы с наконечниками самых разнообразных форм. Особенно богато представлена одежда - промысловая, повседневная и праздничная. Она сделана из самых различных
материалов: из оленьих шкур, из цельных рыбьих шкурок, из рыбьей
кожи и даже из кишок морских животных.
Интерес для посетителей представляют эскимосские каменные лампы, в которых горел тюлений жир. Такие лампы не только освещали
жилище в длинную полярную ночь, но еще и обогревали помещение,
а также использовались для приготовления пищи.
Очень интересны предметы из экспозиции, посвященной культуре
народов Африки: рисунки на камне с изображением страуса и антилопы, высокохудожественное литье из древнего африканского государства Бенин, образцы одежды, украшений и предметов быта...
Африканские коллекции начали поступать с середины XIX века, и
сейчас в них входит более 11 тысяч экспонатов. Русский исследователь Африки В. В. Юнкер в 1875-1878 годах собрал особенно ценную
коллекцию предметов быта различных племен Центральной Африки
(область водораздела Конго и Нила), тогда еще почти не исследованной. Эти коллекции всесторонне отражают материальную культуру
народов азанде, мангбетиту, калика и других племен. Среди предметов
собрания находятся уникальные стрелы и лук карликового племени
акка, а также деревянные фигурки предков племени бари. Пять этих
фигурок - одно из самых больших собраний в мире.
Очень интересны коллекции материальной культуры Западной
Африки. Кроме привычных уже предметов быта, в них богато представлены предметы культа и искусства из Судана и Камеруна. Это
главным образом костюмы членов тайных союзов и культовые обрядовые предметы. Входят в африканские собрания и маски-наголовники народов баньянг, кеака, экой, обанг и других.
Богатством экспонатов отмечена китайская коллекция: фарфоровые вазы, лаковые изделия, перегородчатая эмаль, гражданская одежда народов из различных провинций Китая.
Сегодня Музей антропологии и этнографии является одним из
старейших и крупнейших музеев в мире, его коллекции насчитывают
600 000 предметов культуры и быта народов Земли.
ПЕТРОДВОРЕЦ
Еще шла война, когда в Ленинграде открылось специальное художественное училище Будущие живописцы, лепщики, резчики, позолотчики трудились не над выработкой своего стиля, а учились проникать в художественный стиль Расстрелли и Камерона, Кваренги и
Ринальди Вместе с музейными работниками они изучали планы
чертежи, рисунки, фотографии, сохранившиеся благодаря эвакуации,
когда в ящики в первую очередь укладывались документы Вот по
ним, а также по отдельным уцелевшим предметам интерьера и предстояло воссоздать разрушенное
А разрушения были такие, что возникла даже мысль разместить в
Большом петергофском дворце ресторан, клуб или дом культуры И
мысль эта тогда казалась единственно разумной От всего здания
оставался только один каркас, да и тот сильно пострадал Из сотен
предметов дворцовой мебели сохранилось только восемь
В послевоенные годы инспектором по охране памятников был
Н Белихов, и только благодаря его стараниям удалось начать в Петродворце восстановительные работы
Долго бились мастера над изготовлением штофа, которым когда-то
были обиты дворцовые залы Современная техника оказалась бессильной, и дело было готово уже совсем зайти в тупик И вдруг на
чердаке одного из старых московских домов был обнаружен ручной
ткацкий станок Он и помог специалистам восстановить технологию
ткачества XVIII века, когда за день удачной работы мастер вырабатывал лишь 10-15 сантиметров штофа
Петергоф возводился тогда, когда возводились и укрепления
Кронштадта Петр Великий, желая в минуты своего отдыха любоваться видом моря и строившейся вдали крепости, повелел построить себе
на противоположном берегу «попутный дворец» в голландском стиле
и назвал его Монплезир - «Мое удовольствие» Название это не
было случайным шум волн, разбивающихся о прибрежные камни,
вид необозримых морских просторов - все в Монплезире было связано с мыслями и чаяниями Петра I о русском флоте Монплезир стал
первым сооружением, давшим основу целому комплексу каменных
дворцов, которые впоследствии и были названы Петергофом
Во время своих путешествий по Европе великий реформатор России не забывал про свое любимое детище Из-за границы Петр I
отправлял целые грузы с деревьями для дворцовых садов, разведение
которых его весьма занимало Он лично отмечал на планах, где следует поставить беседку, а где цветник или птичник
Из сохранившихся документов видно, что липовые деревья были
закуплены в Амстердаме, около 6000 буковых деревьев доставили из
Ростова, яблони - из Швеции, из Данцига и Ревеля - барбарис,
ветлу и розовые кусты, из Сибири были присланы кедры, а из Крыма - по штуке всех растущих там деревьев
Одновременно с устройством садов шли работы по устройству
фонтанов и каскадов И опять Петр I давал самые подробные указания
и инструкции, например «Доделать кашкаду другую, грот и в оном
стол с брызганием и арган, буде мочно, также в бассейн фонтанну, по
уступам обеих кашкад, статуи и горшки, грот маленький вверху, на
одной стороне прохода, а в другой что иное, по рассуждению архитектора» Подобных распоряжений, касающихся даже самых мелких
подробностей, Петр Великий отдавал множество, причем за всем старался смотреть сам
Статуи для фонтанов отливали в Петербурге и Риме (по русским
чертежам), для обделки с мрамором из-за границы были специально
выписаны знающие свое дело мастера И наконец в августе 1721 года
фонтаны и водопроводы были готовы, и Петр I отправился на Ропшинскую мызу, чтобы собственноручно прокопать слой земли, который разделял вновь построенный канал с рекой Кавашею Вода хлынула в водопроводы, и на другой день в роскошном петергофском
парке зажурчали и забили вверх многочисленные фонтаны Официальное же открытие загородной резиденции Петра состоялось только
через два года. Император, его свита и многочисленные гости прибыли в Петергоф из Кронштадта, где только что закончился большой
морской парад в честь создания российского флота. Как только вода
была пущена в фонтаны, перед изумленными гостями забили сотни
мощных струй и заиграли на солнце каскады. Вечером была устроена
иллюминация с фейерверком, в парке и на кораблях, стоявших в
заливе, зажглось море разноцветных огней.
Вообще же прогулки по петергофскому саду и осмотр его во времена Петра I допускались только с разрешения самого государя. Для
гостей, приглашаемых в Монплезир, он собственноручно написал в
1724 году правила, иногда для посетителей назначал провожатого,
хотя и сам очень любил показывать им диковинки своего увеселительного дворца. Так, в 1723 году он показывал Петергоф персидскому посланнику перед отъездом его из России.
А диковинок, кроме дворцов, фонтанов и статуй, было в Петергофе
немало. Петр I хотел, чтобы его «забавный дворец» изумлял гостей
разными чудесами. Так, по повелению русского царя, в большом гроте
было поставлено несколько стеклянных колоколов, подобранных по
тонам звучания (как тогда говорили, «колокольня, которая водою
ходит»). По колоколам ударяли молоточки, приводимые в движение
особым колесом, на которое падала вода. И тогда колокола начинали
звенеть тихими и приятными аккордами.
После Петра I другие русские государи и государыни приложили
немало забот для украшения петергофских дворцов и садов. Екатерина I поставила на месте замышлявшейся Петром «истории Еркуловой,
который дерется с гадом семиглавым, называемым гидрою, из которых голов будет идти вода по кашкадам» фонтан «Самсон, раздирающий пасть льву». Струи этого фонтана поднимаются на 20 метров и
вырываются из пасти громадного льва. Говорят, что сам Самсон