Конституционные принципы политической системы

Термин «политическая система», по-видимому, был введен в конституционное право основным законом Болгарии 1971 г., кото- рый провозглашал некоторые принципы социалистической полити- ческой системы. Впервые специальная глава «Политическая систе- ма» была включена в Конституцию СССР 1977 г. Этот термин был употреблен в конституциях Египта 1971 г., Никарагуа 1987г., Эфиопии 1987 г., Сальвадора 1983 г., Чехии 1993 г. и др., хотя ниг- де его определения не давалось, да и сами нормы, объединяемые таким заголовком, далеко не соответствовали научному пред- ставлению о политической системе (например, в конституции Саль- вадора говорится, по существу, о форме государства).

Однако и там, где термин «политическая система» не исполь- зуется, и там, где его трактовка имеет ограничительный харак- тер, конституция в том или ином объеме, хотя и в разных гла- вах, разделах, статьях, регулирует различные компоненты, стороны, звенья политической системы: государство, политический режим, часто — политические партии, иногда — политическую идеологию, роль политических норм (в том числе верховенство конституции в системе права). Поэтому политическая система традиционно является объектом изучения конституционного права, хотя в течение длительного времени изучались лишь ее отдельные стороны и только в последние полтора десятилетия она стала объектом изучения как комплексный конституционно-правовой институт.

По каждому из упомянутых выше компонентов политической системы имеется огромная литература, в основном политологи- ческого характера. В данном параграфе речь идет только о тех принципах политической системы, которые получили конституци- онное выражение.

Как отмечалось, в законодательстве не содержится определе- ния политической системы, а в современной политологии имеются различные взгляды. В отечественной литературе политическая система характеризуется как универсальная управляющая систе- ма социально асимметричного общества, компоненты которой (ин- ституциональный, регулятивный, функциональный и идеологичес- кий) связаны вторичными политическими отношениями (они воз- никают на основе первичных — между социальными общностями в соответствии с их интересами) и которая в конечном счете ре- гулирует производство, распределение и потребление социальных благ на основе использования государственной власти, участия в

1. ней, давления на нее, борьбы за нее

Перечень принципов политической системы содержится в кон- ституциях крайне редко (они были названы в конституции Болга- рии 1971 г., которая ныне не действует). В некоторых конститу- циях говорилось об основных направлениях развития политичес- кой системы (СССР 1977 г., Эфиопии 1987 г.). Иногда об отдель- ных принципах говорится в национальных хартиях некоторых раз- вивающихся стран, но чаще всего их приходится выделять анали- тически на основе изучения соответствующих конституционных норм. Эти принципы неодинаковы для разных политических сис- тем.

В настоящее время в науке предложено множество классифи- каций политических систем (капиталистические и социалистичес- кие, однопартийные и многопартийные, открытые и закрытые, по- литическая демократия, традиционная олигархия, мобилизацион- ная система, система военной олигархии и т.п.), но наиболее крупной из таких классификаций является деление политических систем на три группы: демократические, авторитарные и тотали-

 

¹ См.: Конституционное право развивающихся стран. Общество. Власть. Личность. С. 72.

тарные (некоторые американские авторы предпочитают называть демократию полиархией — многовластием). Такое членение тоже не абсолютно. В мире есть много стран, где соединяются части той и другой системы, существуют полудемократические, полуавторитарные и т. п. системы, но в целом упомянутая классификация содержит необходимые для вычленения различных конституционных принципов ориентиры.

В научной литературе называются разные признаки демокра- тических систем. Американские исследователи Л. Дайэмонд, X. Линц и С. М. Липсет сводят их к трем существенным услови- ям: значительная и всеобъемлющая соревновательность среди личностей и организованных групп (особенно партий) за ключе- вые позиции во власти; высокий уровень политической партиципа- ции (участия всех групп общества в выборе лидеров и политики); осуществление свободы печати, собраний, объединений, достаточ- ной для обеспечения политической справедливости и участия^[386].

Эти признаки выделены с точки зрения политологии и не всег- да соответствуют формулировкам конституционного права. Если же обобщить основные законы демократических стран, то можно, видимо, назвать следующие принципы демократической полити- ческой системы: демократия; власть народа; политический плю- рализм; ролевая автономия звеньев системы; соревновательность в политическом процессе (прежде всего в стремлении к власти или влиянию на нее) на базе равноправия и равных возможно- стей для лиц и их организованных групп, самоуправление кол- лективов (объединений граждан и местное самоуправление тер- риториальных коллективов); господство права (правовое государ- ство).

Демократия — наиболее общий принцип демократической по- литической системы, отчего она и получила свое название. Совре- менное истолкование этого принципа далеко выходит за его бук- вальный перевод на русский язык (власть народа). Он относит- ся ко всем звеньям политической системы. Во многих конституци- ях есть положения о демократическом государстве (Россия, Ин- дия, Перу, Казахстан и др.), о демократии упоминается в связи с теми или иными институтами (партиями, выборами и др.). Свое институциональное выражение демократия находит в суще- ствовании политического и идеологического плюрализма, в парла- ментаризме, местном самоуправлении и т.д., а функциональное воплощение — в реальном осуществлении власти народом на всех уровнях, в систематических и «честных» выборах, референдумах и т. д. Все эти явления служат предметом детального исследования последующих глав.

Важное значение в демократическом обществе придается принципу партиципации — участию народа в решении вопросов общественной жизни сверху донизу. Государственная власть, исходящая от народа, осуществляется органами государства. Поэтому важно, чтобы в принятии, а затем и в осуществлении решений этих органов участвовали широкие слои населения. «Без демократической партиципации, независимо от существующей государственной идеологии, — пишет американский юрист А. Сейдман, — правительства будут, очевидно, заниматься не бедностью и без- властием, а прежде всего отвечать тем, кто имеет власть и при- вилегии». Это относится, продолжает она, и к США, и к Африке, и к Восточной Европе, и к Китаю^[387].

В конституциях, принимаемых в условиях авторитарных и то- талитарных политических режимов, тоже нередко есть слова о демократии (социалистическая, народная, национальная, панчаят- ская, традиционная и т.п.), но само существование этих режимов исключает подлинную демократию, понимаемую как общечелове- ческая ценность. В условиях тоталитарных социалистических ре- жимов — это так называемая классовая демократия «для трудя- щихся».

Принцип власти народа является отправным конституцион- ным принципом. Почти все конституции в тех или иных формули- ровках содержат положение о том, что власть (суверенитет) при- надлежит народу, исходит от народа. Под народом понимается иногда население страны (в этом смысле в Конституции РФ го- ворится о многонациональном народе федерации), но в конститу- ционном праве данный термин имеет также значение корпуса избирателей, которые формируют путем выборов высшие органы государства (прежде всего парламент), участвуют в референдуме и зачастую принимают путем голосования конституцию страны. Народ осуществляет свою власть в различных формах: через ор- ганы государственной власти, непосредственно — путем выборов и общегосударственного референдума, народной инициативы (осо- бый способ внесения законопроектов), а на местном уровне — посредством предусмотренных конституцией различных форм ме- стного самоуправления.

Конституционное требование безусловной власти народа под- черкивается тем, что многие конституции запрещают каким-либо лицам, организациям, вооруженным силам присваивать государ- ственную власть. Захват власти карается по закону. Конституция Перу 1993 г. квалифицирует такие действия как мятеж (ст. 45).

Конституция Венгрии в редакции 1990 г., учитывая предшествую- щий негативный опыт, устанавливает, что политические партии не могут непосредственно осуществлять государственную власть. Аналогичные положения содержатся и в некоторых других постсоциалистических конституциях.

Граждане имеют право и обязаны защищать конституционный строй, народную власть (§ 2 конституции Венгрии в редакции 1990 г.). Вместе с тем народ имеет право на сопротивление угнетению со стороны власти (Декларация независимости США 1776 г., Декларация независимости Вьетнама 1945 г.), но, как устанавливают некоторые новейшие конституции африканских стран, такое сопротивление должно осуществляться мирными средствами (кампании гражданского неповиновения). Упомянутая конституция Венгрии содержит более общую формулировку о применении мирных средств против насильственного захвата власти. «Общественное согласие и политическая стабильность» названы в числе основополагающих принципов Казахстана (ст. 1 конституции 1995 г.).

Конституции, действующие в условиях авторитарных и тотали- тарных политических систем, тоже иногда провозглашают власть народа, чего на деле не существует. В социалистических консти- туциях принята упомянутая выше идея власти не всего, а тру- дового народа (она сохранилась и после того, как Конституция СССР 1977 г. провозгласила общенародное государство), имеются положения о диктатуре пролетариата, демократической диктатуре народа. Статья 10 конституции КНДР гласит: «КНДР осущест- вляет диктатуру пролетариата», ст. 2 конституции Вьетнама 1980 г. устанавливала: «Социалистическая Республика Вьетнам есть государство диктатуры пролетариата». «Китайская Народная Республика, — сказано в ст. 1 конституции КНР 1982 г., — есть социалистическое государство демократической диктатуры наро- да». О революционно-демократической диктатуре всех патриоти- ческих слоев населения говорилось в документах бывших стран социалистической ориентации^[388].

Положений о власти народа, какого-либо класса или блока классов нет в некоторых конституциях монархических государств арабского Востока. Они устанавливают, что вся власть исходит от короля.

Политический плюрализм находит отражение в различных формулировках демократических конституций. Обычно они уста- навливают многопартийность. В конституции Болгарии 1991 г. этот принцип получил отчетливое выражение: «Политическая жизнь в Республике Болгария основана на принципе политичес-

кого плюрализма» (ст. 11). О политическом плюрализме (политическом и идеологическом многообразии) говорится в ст. 1 конституции Испании 1978 г., ст.ст. 1 и 8 конституции Румынии 1991 г., ст. 13 Конституции РФ, ст. 5 конституции Казахстана 1995 г. и др. Еще более широкая формулировка имеется в конституции Молдовы 1994 г.: «Демократия в Республике Молдова осуществляется в условиях политического плюрализма, несовместимого с диктатурой и тоталитаризмом» (ст. 5).

Конституции капиталистических, многих развивающихся стран, постсоциалистических государств устанавливают свободное обра- зование партий и политических организаций, явочный порядок их создания (образование партий и общественных организаций не нуждается в предварительном разрешении властей). О многооб- разии политических институтов сказано в ст. 4 конституции Бе- ларуси 1994 г., ст. 12 конституции Узбекистана 1991 г. Могут со- здаваться различные политические организации, в том числе оп- позиционные. О праве меньшинства на политическую оппозицию говорится в ст. 117 конституции Португалии 1976 г., детально пра- ва политической оппозиции (свободная критика и предложение политических альтернатив, свободный доступ к информации и официальным документам, право на реплику в государственных средствах массовой информации и др.) перечисляются в ст. 112 конституции Колумбии 1991 г.

Провозглашая политический плюрализм, конституции некото- рых демократических стран определяют роль и место партий в обществе. По конституции Франции 1958 г. партии должны соблю- дать принципы национального суверенитета и демократии и со- действовать выражению общественного мнения путем голосования (ст. 4). Основной закон ФРГ видит роль партий в содействии формированию политической воли народа, их внутренняя органи- зация должна соответствовать демократическим принципам (ст. 21). Аналогичные положения содержатся в конституциях постсоциалистических государств, порывающих с прошлыми кон- ституционными постулатами о руководящей роли коммунистичес- кой партии (ст.ст, 3 и 5 конституции Казахстана 1995 г., ст. 5 конституции Беларуси 1994 г., ст.ст. 2 и 5 конституции Молдовы и др.). Конституции этих стран включают некоторые новые поло- жения о взаимоотношениях партий и государства, партий и обще- ственных организаций, рассматриваемые ниже.

Вместе с тем в соответствии со ст. 22 Международного пакта о гражданских и политических правах (вступил в силу в 1976 г.) право на объединение может подлежать ограничениям, которые необходимы в демократическом обществе и установлены законом в интересах государственной или общественной безопасности, охраны здоровья или нравственности населения, защиты прав и сво бод других лиц. Законом страны также могут быть введены огра- ничения для пользования правом на объединение лицами, входя- щими в состав вооруженных сил и полиции. Во многих демокра- тических государствах конституциями и законами установлены определенные ограничения, соответствующие пакту.

Согласно Конституции РФ 1993 г., запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия кото- рых направлены на насильственное изменение основ конститу- ционного строя, нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных форми- рований, разжигание социальной, национальной и религиозной розни. Конституция Казахстана 1995 г. добавляет к этому запре- ты, связанные с разжиганием сословной и родовой розни, созда- нием военизированных формирований, не предусмотренных зако- ном. Конституция Узбекистана 1991 г. запрещает объединения, вы- ступающие против суверенитета, безопасности, конституционных прав, пропагандирующие войну, расовую и национальную вражду, посягающие на здоровье и нравы народа (ст. 58). В других кон- ституциях есть также запреты на создание организаций, пропове- дующих сословную исключительность, создание партий на религи- озной и этнической основе. Основной закон ФРГ объявляет анти- конституционными партии, которые стремятся причинить ущерб основам свободного демократического строя, поставить под угрозу существование страны (ст. 21). На ее территории не разреша- ется деятельность партий других государств, партий, созданных на религиозной основе, финансирование партий и профсоюзов ино- странными государствами, а также международными объедине- ниями.

Конституции некоторых стран содержат также ограничения для членства в партии. Наиболее подробный перечень преду- смотрен ст. 8 конституции Кыргызстана 1993 г.: не могут быть членами политической партии военнослужащие, работники орга- нов внутренних дел, национальной безопасности, юстиции, проку- ратуры, судов. Аналогичные положения имеются в конституциях Азербайджана и Грузии 1995 г. Более детально вопросы органи- зации и деятельности политических партий регулируются закона- ми о партиях.

Указанные законы устанавливают условия для членства в пар- тии (обычно гражданство данного государства, достижение опре- деленного возраста, как правило, 18 лет, обладание граждански- ми и политическими правами, дееспособность), явочный порядок создания партии (ее учредителями может быть разное число лиц, обычно 10—50 человек, иногда меньше, а в единичных случаях даже один человек), порядок регистрации для приобретения пар- тией прав юридического лица (незарегистрированная партия не является незаконной), порядок контроля за соответствием деятельности партии законам, ее программе и уставу (обычно такой контроль осуществляется регистратором, которым в разных странах бывает министерство юстиции, внутренних дел, суд столицы государства). Законы о партиях регулируют получение дарений и пожертвований (как правило, запрещается принимать их от иностранных государств, иностранцев и зарубежных организаций), предусматривают ежегодную публикацию сведений о материальном положении партии, регулируют порядок предупреждений в адрес партии о несоответствии ее деятельности законам, про- грамме, уставу, устанавливают, как правило, роспуск пар- тии в судебном порядке (после соответствующих предупрежде- ний). Во многих странах существует государственное финансиро- вание политических партий (обычно соразмерно числу голосов, поданных за них на парламентских выборах), но конституция Ка- захстана 1995 г. это запрещает (ст. 5).

В условиях авторитарных политических систем законы нередко устанавливают ограниченную многопартийность. Две партии бы- ли разрешены в Бразилии до 1979 г., возможность создания только двух партий была предусмотрена конституцией Нигерии 1989 г., три партии разрешает законодательство Индонезии.

Тоталитарные политические системы исходят из принципов по- литического и идеологического монизма. Для них характерны одна официально признаваемая идеология, однопартийность или даже беспартийность (в некоторых странах создание партий запрещено), конституционное провозглашение руководящей роли одной партии в обществе и государстве. Все партии запрещаются обычно военны- ми режимами после переворотов (затем их лидеры создают, как правило, одну партию). Партии, как разрушающие единство ум- мы (мусульманской общины), запрещены во многих монархичес- ких арабских странах (Саудовская Аравия, Оман, ОАЭ, Кувейт и др.). В социалистических странах и странах социалистической ориентации действовала, как правило, одна партия: коммунисти- ческая — в социалистических, революционно-демократическая — в странах социалистической ориентации. Обычно принцип одно- партийности закрепляется непосредственно в конституции (так было в Алжире, Бирме, НДРЙ, Гвинее и других странах в период их социалистической ориентации). В социалистических странах таких прямых норм нет: это фактическое положение, но попытки создать другие партии могут рассматриваться как «контррево- люция».

В некоторых социалистических странах существовали; кроме коммунистической, другие, как правило, мелкие партии (Болгария, Польша, Чехословакия и др.). Они не играли существенной роли в политической жизни, как не играют ее мелкие партии в настоящее время в Китае и Вьетнаме. В этих странах господству ет конституционно закрепленный принцип: руководящая роль коммунистической (революционно-демократической) партии в обществе и государстве. Раз и навсегда поставленная у власти, она призвана бессрочно направлять всю деятельность общества и го- сударства. Ее нельзя отстранить от власти путем выборов. В то- талитарных государствах специальных законов о политических партиях не существует.

Еще один конституционный принцип демократической поли- тической системы — организационная и ролевая автономия ее компонентов, звеньев. Государство, партии, общественные органи- зации, право, политическая идеология и т. д. должны выполнять свою специфическую роль в обществе.

Новейшие конституции стран, освободившихся от тоталитар- ных режимов, закрепляют это положение. Не допускается слияние партийных (общественных) и государственных институтов, подчи- нение государственных органов партийным программам (ст. 8 конституции Кыргызстана 1993 г.), вмешательство общественных объединений в деятельность государства (ст. 58 конституции Уз- бекистана 1991 г., ст. 5 конституции Казахстана 1995 г.), созда- ние партийных организаций в государственных учреждениях и предприятиях (ст. 8 конституции Беларуси 1994 г., ст. 5 консти- туции Казахстана 1995 г.). Партиям запрещается проповедовать тоталитаризм (ст. 14 конституции Мадагаскара 1992 г.). Ролевая автономия находит выражение в концентрации и практике разде- ления властей (законодательная, исполнительная, судебная), в различной роли государственной власти и местного самоуправле- ния, в значении конституции как акта высшей юридической си- лы и т.д.

Вместе с тем ролевая автономия не является абсолютной. В новейших конституциях (Молдовы 1994 г., Казахстана 1995 г. и др.) принцип разделения властей дополняется указанием на их взаимодействие, органы местного самоуправления могут выпол- нять отдельные государственные полномочия (по соответствующе- му поручению) и т.д.

Иначе решается этот вопрос в авторитарных и тоталитарных системах. Непререкаемая власть военных, партийно-бюрократи- ческой номенклатуры при авторитарных режимах, положение дру- гих организаций как «приводных ремней» единственной партии в тоталитарной системе, отказ от разделения властей, непризнание местного самоуправления означают ликвидацию принципа органи- зационной и ролевой автономии.

Соревновательность в политическом процессе на базе юридического равенства и равных возможностей получила выражение в ст. 5 конституции Чехии 1993 г. Она гласит, что политическая система основана на свободе, добровольном объединении и «соревновательности политических партий». Мирное соревнование политических партий, других объединений, групп давления имеет своей щелью овладение на основе выборов государственной властью или оказание давления на нее в интересах определенных социальных групп или общенародных интересах. Для обеспечения соревновательности конституционное право стремится установить равные права и равные возможности (например, в ходе избирательной кампании), хотя более мощные в экономическом, финансовом, численном отношении, более активные объединения всегда имеют фактические преимущества.

Наряду с соревновательностью и как одна из ее сторон ис- пользуются поиски компромиссов и консенсуса на базе общих це- лей. «Гражданские форумы», «круглые столы» представителей государственной власти, партий и политических движений, другие формы совместной выработки политических решений сыграли ог- ромную роль в мирном переходе Польши, Венгрии, Чехословакии (Чехии и Словакии) и некоторых других стран к новому общест- венному строю. В России определенную роль играет Договор об общественном согласии 1994 г., на Украине — Конституционный договор 1995 г. между президентом и парламентом, являющийся, по существу, соглашением между стоящими за ними разными со- циальными и политическими силами.

В условиях авторитарных систем законодательно ограничено число партий, при тоталитарных беспартийных или однопартий- ных режимах, когда конституционно провозглашен принцип руко- водящей роли партии, не может быть и речи о соревновательнос- ти как основе политической системы.

Принцип самоуправления коллективов (объединений граждан и местного самоуправления) не сформулирован в целостном ви- де в основных законах. Однако некоторые конституции (Герма- нии, Франции и др.), как отмечалось, устанавливают, что партии должны быть организованы и действовать в соответствии с прин- ципом демократии, что предполагает самоуправление во внутрен- них делах (периодические собрания или съезды, выборы и отчеты руководителей, равные права членов и т.д.). О принципе демокра- тии в некоторых конституциях говорится и по отношению к об- щественным организациям.

Конституции Германии, Франции, Мадагаскара, Гвинеи, дру- гих стран устанавливают также самоуправление «территориаль- ных коллективов», объединений граждан в соответствии с опреде- ленными звеньями административно-территориального деления страны. На местах избираются местные представительные органы, обладающие административной и финансовой автономией, проводятся местные референдумы (особенно широко — в Швейцарии), созываются сельские сходы для решения местных вопросов. В не которых странах органы самоуправления создаются не во всех территориальных единицах, а только в коммунальных (в местных общинах, коммунах).

В странах с тоталитарными режимами самоуправление объе- динений граждан отвергается. В условиях военных режимов мно- гие виды объединений запрещены, в социалистических странах в соответствии с принципом руководящей роли коммунистической партии общественные организации лишены самостоятельности, местное самоуправление не признается (взамен провозглашена идея власти советов, которые на деле подчинены местным органи- зациям коммунистической партии).

Конституции авторитарных режимов иногда признают само- стоятельность общественных объединений и принцип местного са- моуправления, но на деле они ограничены сильной опекой со сто- роны государства, включая назначение администраторов на мес- та, вплоть до сел и городских кварталов, в редких случаях назна- чаются и представители государства в некоторые объединения.

Принцип господства права формировался постепенно. Снача- ла он относился к признанию естественных и неотчуждаемых прав человека, затем — к верховенству закона и парламента и лишь потом приобрел значение универсального. В современных демократических конституциях он находит отражение прежде все- го в концепции правового государства. Правда, в конституциях развитых стран формулировка «правовое государство» встречается не часто. Ее нет в основных законах США, Франции, Италии, Германии, Швейцарии, Японии, хотя содержание конституций и практика их применения свидетельствуют о верховенстве права.

Особое значение закрепление указанного принципа имеет в постсоциалистических конституциях бывших социалистических стран, где право на протяжении десятилетий в значительной ме- ре подменялось указаниями руководящих органов коммунистиче- ских партий (Россия, Болгария, Румыния и др.), а также в раз- вивающихся странах (Бразилия, Гвинея, Намибия и др.). В их конституциях используются формулировки «правовое государст- во», «верховенство права», «господство права».

Концепция правового государства означает не только связан- ность государства правом, но и его ответственность перед лично- стью, а также такое содержание законов и других правовых ак- тов, издаваемых государственными органами, которое соответст- вует общечеловеческим ценностям. Правовое государство предпо- лагает признание и обеспечение прав человека и гражданина, вер- ховенство закона и равную ответственность всех перед законом, высшую юридическую силу основного закона — конституции. Эти положения закреплены во многих конституциях мира, в том числе и российской.

В социалистических странах принцип господства права не признается, хотя и говорится о социалистической законности. Поскольку, согласно конституциям Вьетнама, Китая, КНДР, Кубы, руководящая роль в обществе и государстве принадлежит коммунистической партии, ее акты ставятся, по существу, выше законов государства (включенная в 1977 г. в Конституцию СССР оговорка о том, что партийные организации действуют в рамках конституции, и аналогичная оговорка в конституции Вьетнама 1992 г. отнюдь не отменяют принципа руководящей роли коммунистичес- кой партии).

Кроме того, в социалистических странах считается, что пра- во — это орудие государства по осуществлению намеченных пре- образований. Его творит государство, которое отнюдь не связано общечеловеческими ценностями; высшее право — это право ра- бочего класса на установление своей власти, диктатуры, как го- ворил И. В. Сталин. Концепция правового государства всегда подвергалась критике в марксистско-ленинской литературе, а практика тоталитарного социализма была далека от соблюдения им же создаваемых правовых норм. Массовые репрессии народов СССР во время Великой отечественной войны и после нее, рас- кулачивание и массовая гибель ссылаемых крестьян («кулаков»), расправы над людьми со стороны различных ведомств государ- ственной безопасности и т. д. хорошо известны.

§ 5. Конституционные принципы духовной жизни общества Духовная жизнь общества состоит из многих слагаемых, из различных отношений, в основе которых нередко находятся ове- ществленные предметы: памятники, книги, иконы и т.д. Главное в духовной жизни общества — это отношения между людьми, людей и их объединений с государством и обществом, между го- сударством и обществом по поводу культуры и духовных благ.

Среди конституционных основ общественного строя духовной жизни общества уделяется меньше всего внимания. Демократиче- ские конституции почти не регулируют эту сферу, оставляя ее на усмотрение гражданского общества, поскольку она относится к внутреннему миру личности. Авторитарные и особенно тоталитар- ные конституции вмешиваются и в эту сферу, хотя соответствую- щие нормы в конституциях немногочисленны и кратки: нередко они ограничиваются одной статьей или частью статьи.

В демократическом обществе к числу различных сторон духов- ной жизни могут быть отнесены: идеологический и культурный плюрализм; свобода выражения мнений; свобода образования, научной, художественной и иной творческой деятельности; свобода религии и атеизма. Многие из этих положений неразрывно связаны с правами личности и были рассмотрены выше. В данном параграфе речь пойдет лишь о конституционных формулировках указанных принципов.

Положения об идеологическом и культурном плюрализме во- шли в конституции лишь в последние десятилетия как реакция на практику тоталитарных режимов. Статья 13 Конституции РФ 1993 г., преодолевая наследие прошлого, содержит положение о том, что в государстве признается «идеологическое многообра- зие», никакая идеология де может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. В конституции Словацкой Рес- публики провозглашается, что в республике нет никакой обяза- тельной идеологии и религии (ст. 1). Аналогичные положения имеются в конституциях Узбекистана 1991 г. (ст. 12), Казахста- на 1995 г. (ст. 5), Беларуси 1994 г. (ст. 4), Кыргызстана 1993 г. (ст. 5). В ст. 5 конституции Молдовы 1994 г. говорится о «полити- ческом плюрализме, несовместимом с диктатурой и тоталитариз- мом». В подавляющем большинстве демократических конституций таких отчетливо выраженных норм нет (плюрализм предполага- ется естественным состоянием общества), но содержание итальян- ского, французского, испанского, японского, германского и других основных законов, практика общественной жизни в этих странах свидетельствуют о принципе идеологического плюрализма.

Свобода выражения мнений (слова, печати и т.д.) — норма, издавна присутствующая в демократических конституциях (ст. 21 конституции Италии, 1-я поправка к конституции США, ст. 21 конституции Японии и др.). Конституции некоторых постсоциали- стических государств, учитывая опыт судебных процессов над ина- комыслящими и их помещение в психиатрические лечебницы в условиях тоталитарного социализма, поиски «врагов народа», включают также дополнения к статьям о свободе выражения мнений. В Конституции РФ говорится, что никто не может быть принужден к выражению своих мнений или отказу от них (ст. 29), ст. 45 конституции Эстонии 1992 г. устанавливает «свободу рас- пространения информации». Средства массовой информации не могут быть чьей-либо монополией, в том числе государственной (ст. 6 конституции Перу 1993 г.).

Свобода выражения мнения (слова, печати и т.д.) не безу- словна. В соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах она может подвергаться ограничениям, ко- торые устанавливаются только законом и являются необходимы- ми для уважения прав и репутации других лиц, для охраны госу- дарственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения. В соответствии со ст. 29 Конституции РФ не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

Свобода образования, научной, художественной и иной творческой деятельности закреплена в конституциях многих государств (Италия, Венгрия, Болгария, Испания, Россия и др.). На государство возлагается обязанность содействовать развитию научных исследований, культуры, образования. В некоторых конституциях говорится и о свободе преподавания.

Свобода религии (совести) — одно из традиционных положе- ний демократических конституций. Еще 1-я поправка к конститу- ции США, принятая в 1789 г. и ратифицированная большинством штатов в 1791 г., гласила, что «конгресс не должен издавать за- конов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих ее свободное вероисповедание». Положения о свободе религии имеются в подавляющем большинстве конституций различных континентов, в них говорится о свободе атеизма, но никогда — о свободе антирелигиозной пропаганды. Впервые они были вклю- чены в социалистические конституции. В Конституции РФ 1993 г. положение о свободе религии сформулировано в смягченной форме: в ст. 28 говорится о праве свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и «иные убеждения». Конституции Туркменистана 1992 г. (ст. 11), Литвы 1992 г. (ст. 43) устанав- ливают право свободно распространять религиозные учения и убеждения, связанные с религией.

Нередко конституции закрепляют положение, о том, что ника- кое вероисповедание не имеет государственного характера (ст. 16 конституции Испании). Вместе с тем в ряде демократических стран существует государственная религия (в Великобритании — англиканская церковь, в Дании — лютеранская и т.д.). Это не ог- раничивает свободы вероисповедания, но государственная цер- ковь пользуется финансовой поддержкой государства, главой дан- ной церкви является глава государства, некоторые церковные ак- ты (регистрация браков, рождений и т.п.) признаются в качестве официальных актов государства и т. д. В конституции Болгарии 1991 г. говорится, что «традиционная религия в Республике Бол- гария — восточно-православное вероисповедание» (ст. 12).

Конституции провозглашают отделение церкви от государства и школы — от церкви. Но иногда религия является обязательным предметом в школе (зачастую религия изучается факультатив- но), некоторые обряды, совершаемые церковью (например, венча- ние), имеют официальный характер, свидетели в судах присягают на Библии, заседания парламента начинаются с молитвы, в тексте присяги президента есть упоминание о боге и т.д.

В тоталитарных конституциях положения, относящиеся к ду- ховной сфере жизни, иногда совпадают с положениями демократических конституций, хотя их формулировка изменена в ограничительном плане. Но главное заключается не в формулировках, а в политической практике, которая ограничивает, а то и исклю- чает духовную свободу личности.

Идеологический монизм (вместо идеологического многообра- зия) был открыто предписан только некоторыми тоталитарными конституциями. Конституция Заира 1980 г., государства с тотали- тарным режимом (то же самое устанавливали некоторые предше- ствующие конституции этой страны и их последующие мо- дификации), провозглашала государственной идеологией мобу- тизм (от собственного имени президента Мобуту) и предусматри- вала определенные кары за «уклонение» от мобутизма (в том чи- сле и для самого Мобуту, в отношении которого этот вопрос должно было решать политбюро правящей партии). «Вождист- ская» идеология была принята в Гане при президенте Кваме Нкруме, в Гвинее при президенте Секу Type и в некоторых дру- гих государствах, хотя в конституциях не было соответствующих норм. Принципы панча сила (вера в бога, человечность, национа- лизм, демократия, социальная справедливость) являются обяза- тельными в соответствии с конституцией Индонезии 1945 г., идео- логия рукунегару (она предусматривает определенные преимуще- ства для малайцев) считается государственной в Малайзии. В конституциях многих арабских государств говорится об «ислам- ских ценностях», об идеологии ислама как обязательных.

В конституциях социалистических стран, как правило, нет пря- мых указаний о том, что марксизм-ленинизм является единствен- ной государственной или обязательной идеологией. Но смысл формулировок соответствующих статей не оставляет сомнений в этом. Статья 6 Конституции СССР 1977 г. устанавливала лишь, что партия «вооружена» марксистско-ленинским учением, но в преамбуле говорилось, что советский народ руководствуется идея- ми научного коммунизма. Конституция Китая 1982 г. устанавли- вает, что китайский народ руководствуется идеями марксизмаленинизма и Мао Цзэдуна (преамбула), конституция КНДР 1972 г. гласит, что КНДР руководствуется идеями чучхе Трудо- вой партии Кореи. В ней содержится особенно много духовных ограничений: В соответствии со ст. 12 государство претворяет в жизнь методы чхонсари (линия масс, энтузиазм), а генеральной линией строительства социализма является движение Чхоллима.

Государственные директивы в области духовной жизни нашли отражение и в некоторых конституциях прежних стран социалис- тической ориентации. Конституция Народной Республики Бенин 1977 г. (в то время — страны социалистической ориентации) провозглашала государственной философией марксизм-ленинизм.

Свобода выражения мнений (слова, печати и др.), научной, художественной и иной творческой деятельности, как правило, фигурирует в конституциях тоталитарных государств. Нередко говорится и о государственной поддержке средств массовой информации, науки и культуры. Однако, во-первых, эти положения, включенные в конституции под влиянием мирового сообщества, подвергаются ограничениям как в самих конституциях, так и в законах, регулирующих осуществление конституционных норм, вовторых, практика тоталитарных государств отрицает всякое сво- бодомыслие. Свобода выражения мнений и свобода творчества признается лишь в рамках господствующей идеологии. Противо- речащие ей взгляды расцениваются как «антисоветская пропаган- да и агитация» (СССР), контрреволюционная пропаганда (Китай, Куба, в прошлом Ангола, Мозамбик) и караются в соответствии с уголовным кодексом. Судебные процессы над авторами художе- ственных произведений, научных работ, отступающих от затверж- денных канонов, имели место в СССР, Китае, на Кубе.

В тоталитарных монархических государствах, где требуется (неукоснительное соблюдение заветов «священных книг», свободо- мыслие может жестоко караться. Это относится к Саудовской Аравии, ОАЭ, Оману, Катару, Бахрейну и др. Воинствующие ис- ламские фундаменталисты наказывают не только соотечественни- ков, в Иране они приговорили к смерти британского автора книги «Сатанинские стихи» С. Рушди за оскорбление пророка Мухам- меда и Корана, в результате чего он вынужден скрываться.

Свобода религии (совести) и атеизма фигурирует во многих тоталитарных конституциях, о ней упоминается и в основных за- конах некоторых арабских стран. Однако в ряде мусульманских стран существует государственная религия — ислам. Иногда на- ряду с ней разрешаются и другие религиозные культы (Египет и др.). Соблюдение канонов ислама существенно отличается от практики тех демократических стран, где существует государст- венная религия. В некоторых тоталитарных арабских монархиче- ских странах действует специальная полиция нравов — мутава, которая ревностно следит за соблюдением обрядов и бьет плетьми тех «неправедных» мусульман, которые в час молитвы занима- ются другими делами.

Противоположная практика существует в условиях тоталитар- ных коммунистических режимов: разрешенная конституцией цер- ковь фактически преследуется, конфискуются или разрушаются (часто — путем взрывов) церковные здания, верующие испыты- вают притеснения со стороны государственных органов, в общест- ве силой насаждается атеизм, пропаганда которого поддержива- ется государством и иногда принимает оскорбительные для ве- рующих формы.