Понятие и сущность социальных норм

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ ДНР

ДОНБАССКАЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ АКАДЕМИЯ

Кафедра общегуманитарных дисциплин

 

 

ЛЕКЦИЯ № 4

по дисциплине «ЮРИДИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ»

Тема: «Социальные нормы как регуляторы социального взаимодействия»

Донецк 2015

ТЕМА № 5. Социальные нормы как регуляторы социального взаимодействия

План:

Понятие и сущность социальных норм.

Виды и типы девиации.

Институты и формы социального контроля.

Существенные социальные изменения, которые охватили современное общество, неминуемо влияют на изменение принципов и фундаментов. В качестве одного из наиболее показательных критериев, которые позволяют оценить и проанализировать состояние развития общества, выступает система социальных норм. В то же время, исследование системы социальных норм дает возможность обнаружить динамику развития общества, которое раскрывается, в частности, в процессе институали-зации и деинституализации социальных норм. Другим, не менее показательным критерием оценки состояния общества и оценки тенденций его развития, есть феномен девиантного поведения.

В действительности, как норма, так и отклонение от ее естественно присущи любому обществу. Эти явления находятся в тесной взаимосвязи и взаимозависимости, во многом выступая в качестве определяющего фактора в изменении социальной структуры.

Наконец, институты социального контроля, их действенность и эффективность показывают или способность неспособность конкретной социальной системы к воссозданию и стабильному развитию. В этой связи четко вырисовывается та роль и функции, что в процессе функционирования и развития социальной системы выполняют институты права и правоохранительных органов.

 

 

Понятие и сущность социальных норм.

При обращении к этой теме в первую очередь, стоит отметить, многозначность термина «норма». Норма определяется и как усредненное значение почему-либо, как наиболее распространенный, среднестатистический вариант протекания процесса, деятельности, и как идеальный, желательный вариант. В цікавлячому нас плане норма определяет постоянный в конкретном обществе предел (меру, интервал, границю) допустимого или поведение действия. Неоднозначность толкования этого понятия свидетельствует о том, что сам феномен социальной нормы имеет безусловную важность для жизни и успешного функционирования как отдельных индивидов, их групп, так и всего общества в целом. И действительно, именно через процесс формирования и функционирования соціальных норм передается накопленный поколениями опыт и осуществляется социальный контроль.

Генезис социальных норм сложен и чаще всего трудно уловимо. Однако, рассматривая конкретную социальную норму, которая существует или существовала в исторически определенном обществе, можно выделить ряд факторов, которые безусловно оказывают влияние на формирование и характер функционирования этой нормы.

К таким факторам можно отнести национальные и этнические особенности населения, которые выражаются в форме религиозного вероисповедания, устоявшихся обычаев и традиций. Эти факторы во многом выступают формоопределяющими. Чаще всего иррациональные силы, которые выходят из недр национального самосознания, народной души, норматируют процесс жизнедеятельности общества. К таким формам можно, например, отнести полагание на «россиянин вероятно», русскую широту души, размерную бескрайним пространствам самого государства «земли Русской», и так далее

Конкретная социально-историческая среда, которая определяет порядок и характер социального взаимодействия. В действительности, история каждого государства, каждого народа знает исчислении примеры социальных превращений, которые буквально переворачивают структуру общества. В такие периоды истории процесс нормотворчества чувствуется особенно остро. Старая система социальных норм, которая отвечает «старому» общественному порядку, собственно говоря, под натиском социальных превращений теряет свою бывшую силу, оказывается попросту недейственной. «Новая» же система социальных норм формируется не вдруг и не сразу. Тем же, общество оказывается в состоянии, что социологи называют аномией. Общество лишь только производит новые приоритеты и оценки, соотносясвои представления о надлежащем и желательном.

Отдельно стоит сказать о группе общеполитических факторов, которые раскрываются в характере внутренней и внешней политики. Безусловно, они тесно соединены с предыдущей группой факторов, но их особенностью является то, что в определенные переломные моменты истории общества политические факторы выступают в качестве формообразующих, что затмевают все другие, и, что еще более важно, способными быстро и четко сформировать пусть временную, но целостную систему социальных норм. В определенном содержании можно даже сказать, что в каждом обществе всегда существует даже целый набор систем социальных норм, своего рода архетипов поведения в особенно сложные периоды исторического существования. К основным социальным архетипам, или системам социальных норм, можно без сомнения отнести такие, как «внешняя угроза безопасности», «угроза безопасности согражданам за пределами государства», «отстаивания мнения большинства». Здесь мы можем найти, как уже было сказано, кардинальное изменение системы социальных норм, собственно говоря, временное ее замещение другой. Отсюда происходят такие идеологические установки, как «справедливая война», безусловный приоритет прав и воль сограждан («наших бьют»), что воинствует приоритет воли большинства («кто не с нами, тот против нас»).

Экономические факторы, которые определяют экономический уровень развития общества, характер и особенности экономики (аграрная или индустриальная страна), уровень и характер занятости населения (чивсі слои общества участвуют в экономической жизни общества). Бе зусловно, экономически слаборазвитое общество, не способное удовлетворить даже самые первые естественные потребности и интересы людей в еде, крыше над головой и работе, формирует одну, достаточно примитивную систему социальных норм, которая не охватывает всю полноту проявлений сфер жизнедеятельности общества. Таким людям не к совершенствованию эстетических потребностей, им нет дела до формирования высоких образцов духовности, построения той или другой более эффективной экономической модели, политической системы общества. Их интересы и потребности в основном определяются жизненной моралью, обывательским вкусом и самым глубоким индивидуализмом в плане реализации своих экономических и политических интересов. Что выгодно, удобно и нравится мне — то и правильно. Однако стоит заметить, что только совершенствование и развитие экономической сферы не способна сформировать другой, более высокоразвитый тип системы социальных норм. Больше того, совершенствование экономической жизни общества немыслимо без существенного изменения всех групп факторов, которые влияют на формирование системы социальных норм. В то же время однозначно сопричислить одну из групп к безусловно доминирующим, как видно, нельзя — динамическая природа формирования и функционирования социальных норм не заключается в простые схемы и искусственные построения.

Следовательно, генетически, то есть по своему происхождению, социальные нормы идут глубокими корнями во все сферы жизнедеятельности общества и самым тесным образом связаны с функционированием и развитием общества как системы. Однако норма, что видно из ее определения, имеет еще и значение предписывания того или другого образца поведения. Тем же напрашивается вопрос, или не выступает норма формой подавления индивидуальной воли со стороны общественного интереса.

Общество самым первым элементом своей структуры имеет взаимодействие принципиальная неравных индивидов. Неравенство заложено в человеческую природу, в силу чего стремление реализовать свои личные интересы и потребности неминуемо сталкивается с необходимостью социального взаимодействия хотя бы на уровне двух индивидов. Наличие и необходимость социального взаимодействия уже допускает потребность в наличии некоторых правил этого взаимодействия. Конечно, эти правила могут быть не обязательно обусловлены наличием общего интереса: одна сторона может их навязать другой, заставить ее подчиняться. В этом содержании потребность в общении и выступает как самую первую потребность всякого человека (даже мизантропа). Общество представляет в этом содержании такую организацию, в которой каждый из индивидов заинтересован в существовании всех других. Каждому человеку нужный друг, нужный враг, даже мизантропу необходим общество для того, чтобы было кого ненавидеть.

Следовательно, человек немыслим без общения, а всякое общение имеет в виду «набор правил», на основе которых и производятся социальные нормы, в своей совокупности образовывающие систему социальных норм общества. Тем же, социальные нормы естественны — естественно присущи обществу и каждому индивиду отдельно. Прохождение социальным нормам не являет собой форму подавления индивидуальной воли, напротив, придерживаясь социальных норм, человек единственно может реализовывать свою индивидуальную волю, в силу того, что он живет в обществе.

Социальные нормы историчны. Они, во-первых, как было показано, обусловленное всем социальноисторическим процессом жизни общества, а, во-вторых, система социальных норм наглядно демонстрирует действительный залог развития общества, раскрывает его специфику. В связи с этим, система социальных норм всегда динамическая, подвижная, как переменчивые интересы и потребности общества.

Система социальных норм охватывает все сферы жизнедеятельности общества, из чего происходит необходимость в введении классификации социальных норм. В литературе существуют разнообразные классификации, которые думают в основание те или другие признаки. Наиболее наглядной есть классификация по степени общности социальных норм. Да, основываясь на этом признаке, можно выделить следующие группы социальных норм: институциональные и неинституциональные (самое большое разделение), правовые и неправовые, этичные, религиозные, эстетические. Остановимся на каждой из этих групп подробнее.

Институциональные социальные нормы отличаются следующими характеристиками: для их реализации создаются, как правило, специальные общественные институты (органы управления, юстиции и так далее). Если они закреплены в нормах права, то носят общеобязательный характер. Они относительно стабильны; они не мобильны, не имеют эластичности и способностью к быстрой модификации и, в силу этого, могут отрываться от реальности. Тому, хотя они и обеспечивают стандартизацию поведения и воссоздание общественных отношений, однако жестокое прохождение институциональным социальным нормам может препятствовать прогрессу, возникновению нового. Вследствие этого резко снижается социальная эффективность институциональных социальных норм и спонтанно, непроизвольный возникают неинституциональные социальные нормы.

Неинституциональные социальные нормы имеют дихотомическую сущность: с одной стороны, они могут адекватнее отбивать новую реальность, с другой стороны - способны вызывать и стимулировать рост девиации и преступности в той или другой сфере. Источники подобных негативных последствий в том, что они остаются вне рамок институционального контроля (контролю, в первую очередь, со стороны государственных органов), у них отсутствует статус общеобязательности. Неинституциональные социальные нормы могут вести к дисфункции в масштабе всего общества.

Правовыми называют все те нормы, что имеют законодательное закрепление, и их функционирование и действие обеспечивается государством. Понятно, что правовые социальные нормы являют собой подвид институциональных (неинституциональных правовых норм быть не могут). В свою очередь, неправовые социальные нормы содержат в себе всю совокупность существующих в обществе норм, традиций, обычаев, которые не имеют законодательного закрепления. Хотя, естественно, границя между правовыми и неправовыми нормами очень подвижна. Да, из истории мы знаем огромное количество примеров, когда нормы морали, религии, правила поведения и даже правила, что регламентируют ношение той или другой одежды (длины, покрою), становятся правовыми нормами. В то же время, правовые нормы в ходе общественного прогресса выходят из ореола законодательного закрепления. Правовые нормы могут иметь как общеобязательный, так и групповой характер.

Этичные нормы могут быть условно разделенные на нормы морали и нормы нравственности, хотя четкую границю между ними провести достаточно сложно. Речь идет, в первую очередь, о том, что сфера морального связана с внутренним духовным миром человека, а мораль регламентирует формы поведения людей в обществе. Да, аморальный поступок вовсе не обязательно является аморальным. Например, Ф. Ницше в поэме «Так говорил Заратустра» выступает от имени «первого имморалис-та» — борца за нравственность. Культура XX века, особенное искусство, доныне в ряде своих проявлений многими считается аморальным — футуризм, сюрреализм, дадаизм и др. направления открыто высказывались против образцов современной им морали, традиций в искусстве («Сбросим Пушкина из корабля истории», — провозглашает поэт-футурист В. Маяковский). В то же время, все это делается с одной целью — очистить нравственность, обнажить ее от наслоений «буржуазного» представления о добре и зле, встать «по ту сторону добра и зла» (Ф. Ницше).

Этичные нормы в том или другом конкретном обществе всегда входят в число институциональных и правовых. Но здесь следует отметить, что чем жестче политический режим в обществе, тем более число моральных и моральных норм регламентируются со стороны государства: создаются специальные институты (полиция нравов, цензура), и их деятельность получает правовую базу. Чем больше режим тяготеет к тоталитаризму, тем более он стремится установить контроль за поведением, розумами и даже душами людей (тоталитарные религиозные секты, «Легенда о Большом Инквизиторстве» в «Братьях Карамазовых» Достоевского).

Религиозные нормы органично присущи жизнь любого общества. Форма религиозного вероисповедания непосредственно связана с уровнем развития общества. История религии свидетельствует о том, что человечество в своих верованиях двигалось по пути от примитивных форм верований — тотемизма, анимализма и анимизма — к высшим формам, представленным в мифологических системах древности (политеизм), и, наконец, к формам монотеисток. В соответствии с этим изменялись и социальные нормы. В первобытных культах религиозные нормы выступали в форме императивов, основанных на страхе нарушить запрет, и собственно говоря были иррациональными. Лишь крайне немногочисленная каста жрецов выступала как передаточное звено, которое определяет границі запрета. Политеистические религиозные нормы публичны — каждый вправе лично обратиться к тому или другому божеству со своей личной просьбой, хотя, рядом с этим, продолжает существовать и институт жречества. Отсюда, если первобытная культура по своей идеологической сущности деспотична, политеистическая колеблется между разнообразных форм тирании и демократии. Формирование монотеизма открывает новые горизонты для человечества. Система социальных норм резко изменяется:

приоритет отдается моральной сфере. Система монотеистки социальных норм, особенно христианская, основывается на идее личного спасения, спасения каждой отдельной души. Христианство вообще выступает в качестве первой «всемирной» религиозной формы, то есть равнодоступной для всех без исключения. Однако в государственно-политическом аспекте само христианство создает нормативную основу для существования монархии — правления «помазанника божьего». Значение религиозных норм в современном обществе оценивается неоднозначно. С одной стороны, на чаше ваг научно-технический прогресс, подкрепляемый атеистической идеологией, с другой стороны — историческая традиция, система культуры. Причем развитие науки и технологий принимает катастрофические для человечества формы, вынуждая многих задуматься о том, «что дальше», и, чаще всего, обратиться за ответом к религии. Культурное развитие общества, основанное на традиции, в своем становлении в XX веке приходит к сознательному разрыву традиции, как в сфере искусства, о чем уже говорился (футуризм, постмодернизм), так и в сфере морали и межличностных отношений: терпит упадок институт семейства и брака, институт государства, особенно в свете новых информационных технологий, которые формируют Интернет -культуру — культуру без национальных, государственных, идеологических границь. Тем же, в сфере действия религиозных норм открывается новая страница. Да, если для многих героев-богоборцев Достоевского, например Дмитрия Карамазова, особенно остро стоит проблема или возможности невозможности поверить у Бога и тем же принять Его мир, для современного человека эта проблема взвешивается образом, который шокирует, — современный человек может поверить, а если захочет, может перестать верить. Тем самая современная система религиозных норм внутренне крайне противоречива, раскрывая настолько же запутанную и противоречивую душу современного человека.

Наконец, эстетические нормы. Относительно этой группы норм можно выразительно сказать, что они сами динамические. С другой стороны, эта группа социальных норм больше всех испытает на себе влияние других групп социальных норм. Систему представлений о формах прекрасного и уродливого принято называть «вкусом», но в то же время принято считать, что «о вкусах не спорят». Эстетические приоритеты общества теснее всего связаны с его этичными нормами. В этом содержании, в системе эстетических принципов выражается склонность общества к прекрасному — прекрасное одобряется, прекрасное морально более ценное, прекрасное воспринимается как то, почему должно выплывать. С другой стороны, моральное всегда стремится принять эстетически прекрасные формы, усилив свое влияние через человеческую чувственность. Чаще всего эстетическое и этичное настолько тесно переплетаются, что в общественной жизни это начинает принимать очень гротескные формы. Мы уже говорили об институциализации этичных норм, вплоть до придания им статуса правовых. Теперь же можно представить себе ситуацию, когда те или другие эстетические нормы принимают характер общеобязательных. Отсюда происходит, например, идея «пролетарского искусства», пьесы «на производственную тему», «враждебного, классово далекого искусства» и др. Шкала эстетических ценностей задается и регламентируется государством и правом.

Отталкивая от этого приклада, удобно будет рассмотреть важнейший вопрос, связанный с процессом ин-ституциализации и деинституциализации социальных норм. Институциализация социальных норм означает закрепление действия социальных норм в масштабах всего общества, то есть, собственно говоря, придание им статуса общеобязательных, и, соответственно, формирование институтов, которые обеспечивают их функционирование и создание санкционного механизма. Объективно этот процесс раскрывается из двух сторон в ходе функционирования и развития общества. С одной стороны, процесса институциализации подпадает больше всего общественно значимые социальные нормы, которые обеспечивают возможность функционирования данного общества. Важнейшие из этих норм получают статус правовых, и за их функционированием осуществляется контроль со стороны государства и соответствующих государственных институтов. Обычно они имеют общеобязательный характер и имеют в виду наличие в обществе достаточно твердого санкционного механизма. Другими словами, их нарушение связано с неодобрением со стороны общества в лице государства и карает по закону. Однако, с другой стороны, институциональные социальные нормы чаще всего отстают от динамики общественного развития и начинают или тормозить препятствовать прогрессу.

Практически любая социальная норма, к какой бы группе из вышеприведенной классификации она не относилась, может стать институциональной. Тем же, в ряде случаев сама природа социальной нормы может принять перекрученную форму. В действительности, как мы уже говорили, система социальных норм, ее наличие и плодотворное и успешное функционирование ни в которой мэре не замеряется на волю и личные интересы отдельных индивидов. Как уже отмечалось, система социальных норм естественно и органично присуща как каждому отдельному индивиду, так и обществу в целом. Однако именно через процесс институциализации система социальных норм может стать в действительности препятствием, и, как показывает история, очень серьезным, на пути осуществления свободы лица. А именно, это происходит в том случае, когда система социальных норм общества «застыла», когда в обществе отсутствует действующий механизм деинституциализации социальных норм, когда общество, особенно в лице государства и соответствующих государственных органов, все более и больше вторгается в частную жизнь отдельных людей, когда всякая деятельность, будь то в экономической, политической, социальной или духовной сфере, строго регламентированная.

Тем же, возникает ситуация, когда отдельные индивиды, социальные группы, классы и даже все общество в целом, стремясь удовлетворить свои интересы и потребности, вынужденные нарушать социальные нормы, отклоняться от прохождения им в повседневной жизни. Механизм, который обеспечивает стабильное функционирование и развитие общества через осуществление контроля за формами и конкретными проявлениями девиации в обществе, называется социальным контролем. О сущности поведения, которое отклоняется, а также о формах и основных институтах социального контроля пойдет язык в следующих параграфах.

 

Однако, рассматривая конкретную социальную норму, которая существует или существовала в исторически определенном обществе, можно выделить ряд факторов, которые безусловно оказывают влияние на формирование и характер функционирования этой нормы.

Правовыми называют все те нормы, что имеют законодательное закрепление, и их функционирование и действие обеспечивается государством. Понятно, что правовые социальные нормы являют собой подвид институциональных (неинституциональных правовых норм быть не могут). В свою очередь, неправовые социальные нормы содержат в себе всю совокупность существующих в обществе норм, традиций, обычаев, которые не имеют законодательного закрепления. Хотя, естественно, границя между правовыми и неправовыми нормами очень подвижна.

 

 

Виды и типы девиации

Система социальных норм общества создает представление о надлежащем поведении людей. Однако повседневное поведение людей в обществе, реальные отношения между индивидами всегда сложнее и богаче, чем выработанный стереотип. Общество являет собой динамическую систему, которая саморазвивается, а вместе с обществом поддаются изменению и его фундаменты — социальные нормы. Одной из форм, в которой фиксируются, что происходят в обществе изменения, выступает девиантное поведение. Однако природа девиации не простая: так, например, каким бы существенным изменениям не поддавалось общество, есть «вечные» нормы, попрання к торых ни при каких условиях не станет нормой, не превратив при этом общество в череду животных (убийство, любые формы насилия, злодейство и др.).

Девиация являет собой отклонение от социальной нормы, обусловленное комплексом био-психо-соци-альных причин. Девиация социальная — только наличие общества с системой социальных норм может породить феномен отклонения. Девиация естественная, как естественная система социальных норм, причем девиация также не всегда и вовсе не обязательно носит негативный характер и, конечно, не следует отождествлять девиацию с преступлением. Без девиации остановился бы социальный прогресс. Девиации присущ историзм, потому что то же поведение по-разному оценивается в разные исторические эпохи. Основная социальная мотивация отклонения видится в том, что возникает ситуация, когда социальные потребности и социальные интересы или группы индивида, обусловленные характером и степенью социальной самоидентификации, не отвечают социальному статусу, из чего возникает потребность в социальной мобильности, но средству социальной мобильности вступают в противоречие с социально одобряемыми идеалами общества.

Причины девиации разные теории объясняют по-разному. Процесс формирования девиантного поведения непосредственно связан с процессом социализации личности, хотя порою бывает сложно найти факторы социализации, которые впоследствии направляют этот процесс в другое русло. Чаще всего эти факторы могут казаться малозначимыми и даже игнорироваться при анализе. Именно на биологические и физиологичные факторы обращают внимание в своих теориях Ч. Ломброзо, Э. Кретшмер и В. Шелдон. В соответствии с их взглядами, определены физические черты личности определяют отклонение личности от нормы. Так, Шелдон выделяет три основных типа человеческих черт, которые непосредственно влияют на склонность личности к девиации. К таким типам Шелдон относит эндоморфный тип (полнота, округлость и мягкость форм здания человека), мезоморфный тип (атлетичное телосложение, розвита мускулатура), эктоморфный тип («сухое» телосложение, худоба). Каждому из вышеупомянутых типов Шелдон отнес в соответствие определенный вид поведения и, соответственно, склонность к девиации.

На факторах, связанных с внутренним психическим миром человека, строится объяснение причин девиации психоаналитической теорией 3. Фрейда. В ней конфликты, свойственные внутренней природе личности, выступают в качестве источника девиации. «Я» и «сверх-я», по мнению Фрейда, постоянно сдерживают силы биологической сущности человека — несознательного. Однако в жизни человека случаються моменты, когда внутриличностные конфликты между «Я» и несознательным или между «сверх-я» и несознательным прорывают психическую оболочку личности. Тогда наружу прорывается биологическое внутреннее содержание личности, не знающей культуры содержание.

Как представляется, последний аспект психоаналитической теории непосредственно приближает нас к собственное социологического толкования природы и причин поведения, которое отклоняется. Здесь действительно обращается внимание на то, что девиация связано скорее не с физиологичными или психическими свойствами человека, а с той конкретной культурно-исторической средой, в которой он существует. Больше всего обстоятельно разработаны разные аспекты социологического объяснения причин девиации в теориях Э. Дюркгейма и Р. К. Мертона. Они обращают особенное внимание на процесс «удачной» или «неудачной» социализации личности. Успешность ли адекватность процесса социализации, с этой точки зрения, обусловленная тем, что личность не только способна пассивно адаптироваться к системе социокультурных норм общества, но также обнаруживает в этом процессе творческую деятельную активность. Запреты культуры не воспринимаются личностью болезненно, творческая линия поведения выстраивается не в плане поиска обходных лазеек преодоления запретов, но в плане конструктивной деятельности, на них что опирается. Запрет выступает в качестве формы социальной идентификации личности — чем больше запретов, принятых личностью, тем более личность вовлечена в социокультурную реальность. В этом содержании культурное поведение индивида есть ожидаемое, предсказуемое поведение.

В этом ключе рассматривается, например, проблема самого первого института социализации личности — семейства. Большое количество в обществе «неблагополучных», неполных семейств, повсеместный разрыв семейно-семейных связей, отсутствие живого контакта представителей разных поколений, что подменивается, но не заполняется в плане воспитания и социализации современными средствами коммуникации, резко снижает воспитательную функцию современного семейства. Институты образования, ориентированные на использование новых информационных технологий, то есть средств передачи информации без личного участия Учителя, неспособные воспитать полноценную личность. Отсюда крайнюю остроту принимает вечная проблема родителей и детей — формируется поколение, которое принципиально не способно и не настроено понимать своих предков. В действительности, ряд ключевых понятий в системе социальных норм предыдущих поколений попросту не имеет никакого содержания для поколения нового. К таким ценностям можно отнести ценности семейства (норма для представителей младшего и старшего поколений жить раздельно), ценность Батькивщины, родины, защиты границь (новые информационные технологии разрушают всякие пространственные границы между государствами, зачем тогда ценою жизнь защищать границы физические? Батькивщиной представляется та сфера или деятельности даже конкретная фирма, которая наилучшим образом способна оценить способности личности, а выходит, в свою очередь, и защитить ее интересы), существенной трансформации поддались понятия длинное, порядочности, справедливости.

Однако проблема складывается не столько в том, что происходит естественная трансформация социальных норм во времени и пространстве, сколько в том, что их новая совокупность никак не способна образовать систему. Они хаотические и чаще всего взаимно исключают одна другую. Дюркгейм называл такое состояние общественного сознания аномией. Аномия — это такое состояние, при котором личность не имеет твердо сформированного социального статуса, в связи с чем отсутствует и стабильность, то есть предсказуемость в выборе линии поведения. Именно ано-мия, по Дюркгейму, выступает в качестве основы девиантного поведения. С ним полностью согласенТ. Парсонс, который, в свою очередь, понимал состояние аномии в обществе, как результат реализации воли выбора без наличия стойкого восприятия действительности, взаимосвязей с основными социальными институтами, такими как семейство, государство.

Роберт Мертон предлагает для объяснения поведения, которое отклоняется, теорию аналогии, в которой акцент сделан на другой причине — разрыве между целями общества и социально одобряемыми средствами их достижения. Причину зарождения аномии в обществе Мертон видит в том, что появляется значительное число индивидов, которые не могут выплывать тем социальным нормам, что они одобряют. Так, Мертон пришел к выводу, что в реальном американском обществе реализовать цель любого американца — стать богатым с помощью социально одобряемых путей (традиционных методов — получения хорошего образования, профессиональной подготовки и рабочего места с высоким денежным содержанием) — для большинства населения невозможно. А поскольку законные способы достижения этой цели остаются недоступными, отдельные личности прибегают к незаконным способам, то есть к девиантным формам поведения.

Мертоном была разработанная типология поведения личностей в их отношении к целям и средствам:

1) конформист — принимает как культурные цели, так и институциональные средства, одобряемые в обществе, лояльный член общества;

2) новатор — достигает социально одобряемые цели неинституциональными средствами;

3) ритуалист — принимает институциональные средства, абсолютизируя их, но цели, к которым он стремится с помощью этих средств, игнорирует;

4) изолированный тип — не принимает ни традиционных культурных целей, ни институциональных средств их достижения;

5) мятежник — отступает от существующих и одобряемых целей и средств, желая создать новую систему норм и ценностей, а также средств их достижения.

В типологии социальных отклонений выделяются и такие типы девиантного поведения, как культурные и психические отклонения, индивидуальные и групповые отклонения, первичные и вторичные отклонения, культурно одобряемые отклонения, культурно осуждаемые отклонения.

Структурный анализ девиации допускает рассмотрение трех взаимозависимых компонентов: человека, как субъекта девиантного поведения; нормы, как критерию оценки девиантности или конформности поведение; и внешнего объекта (человека, группы, организации), который реагирует на поведение. Эти факторы, рассмотренные с учетом конкретной социальноисторической и пространственно-временной ситуации, определяют специфику отдельных видов отклонений.

Да, по степени общности норм, от которых производится отклонение, можно выделить отклонение от групповых норм и от общеобязательных. Девиация может носить негативный характер (отклонения, которые ведут к деструкции социальной системы, деструкции или коллектива самого индивида). К резко негативным формам девиации можно отнести преступлению, наркоманию, алкоголизм, проституцию и др. Также можно говорить о позитивном девиации. Она возникает тогда, когда старая система социальных или норм конкретная социальная норма, будучи институциализированной (особенно правовая), в то же время не отвечает действительному положению дел в обществе, тормозит развитие социальных отношений. Другой вариант позитивной девиации наблюдается у так называемых «гениальных» представителей общества (см. спорную, но интересную работу Ч. Ломброзо «Гениальность и безумие»). Действительно, будучи сверходаренным в одной узкой сфере, гений может достаточно слабо ориентироваться в системе социальных норм общества, в котором он живет. О таких людях говорят: «Он не от мира этого». За достижение общество «закрывает глаза» на много поступков гениев, но, в то же время, общественное сознание не делает для себя стереотипом поведения поведения гения.

Основной же встречается типа девиации, так називана нейтральная девиация являет собой незначительное отступление от норм, что не имеет пагубных последствий, как для общества в целом, так и для индивида. Собственно говоря своему нейтральная девиация «нормальная». Ненормальным, то есть девиантным, именно скорее стоило бы назвать абсолютно конформное поведение.

Скажем еще несколько слов по поводу негативной девиации, о самой ее опасной для общества форме — отклонении от норм права, то есть преступлении. Здесь представляется важным обратиться к вопросу формирования преступного поведения и преступного сознания. Преступное сознание формируется, очевидно, так же, как и нормальное, в процессе правовой социализации личности, в частности, при посредничестве институтов правового образования и правовой культуры. Как представляется, сейчас именно в сфере правового образования наблюдается состояние социальной аномии. Причина здесь видится в следующем: слишком часто мотиваци-онная установка получения правового образования далека от идеалов правовой культуры. Знание законов превращается из молчаливого одобрения общества в панацею от всяческих «бед» — неудач в бизнесе, политику и других сферах жизнедеятельности общества. Правовое образование трансформируется в знание того, каким образом закон может быть безнаказанно обойден. И беда здесь, конечно, не в самой идее правового образования и правовой социализации, а в том, что в обществе, которое переживает состояние правовой аномии, отсутствуют четкие социально одобряемые представления о таких фор-мообразующих принципы системы права в целом, как справедливость, гражданственность, порядочность, правоверность, воля.

Когда гражданственность понимает как способ осуществления своего личного правового суверенитета, а не как единственная форма участия в осуществлении справедливости, в конечном счете, можно воспитать законопослушных граждан и грамотных юристов, но скелета правоверности (такой формы гражданского сознания, в каком отсутствует или возведенная к минимуму раздвоенность между «знанием законов» и «уверенностью в справедливости их приложения») не привить. Отсюда, в основе личности как существа социального будет внутреннее противоречие, что рано ли поздно выплеснется энергией зла, той или другой формой девиантного поведения.

Человек порожден свободным, а вовсе не становится свободным в процессе социализации через воспитание и образование. Суть образования вообще и правового образования в частности сводится к выявлению исконной воли каждой личностью. Человек свободный — это людин порядочный — это людин справедливый — это людин культурный.

В типологии социальных отклонений выделяются и такие типы девиантного поведения, как культурные и психические отклонения, индивидуальные и групповые отклонения, первичные и вторичные отклонения, культурно одобряемые отклонения, культурно осуждаемые отклонения.

Структурный анализ девиации допускает рассмотрение трех взаимозависимых компонентов: человека, как субъекта девиантного поведения; нормы, как критерию оценки девиантности или конформности поведение; и внешнего объекта (человека, группы, организации), который реагирует на поведение. Эти факторы, рассмотренные с учетом конкретной социальноисторической и пространственно-временной ситуации, определяют специфику отдельных видов отклонений.