Реализация доктрины Евразии «москва — Третий Рим»

После принятия глобальной геополитической концеп­ции Волоцкого — Филофея «Москва — Третий Рим» тер­ритория Руси (России) беспрерывно расширялась.

Ключевая роль в начале реализации глобальной гео­политической концепции Волоцкого — Филофея принад­лежала Ивану Грозному.

В 1547 году состоялось венчание и возведение 16-лет­него великого князя Московского Ивана IV (Ивана Гроз­ного) в цари. Торжественная церемония прошла в Успен­ском соборе Московского Кремля. Женой Ивана Грозно­го была Анастасия Захарьина (Романова). Отец жены

60

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

Ивана Грозного Роман Захарьин — родоначальник буду­щей династии Романовых.

Иван Грозный (1533—1584) установил основные при­оритеты русской геополитики:

1. Восстановление геополитической зоны влияния бывшей Золотой Орды, но уже при русском доминирова­нии (воссоединение старых земель глобальной многоты­сячелетней евразийской державы — Казань, Астрахань, Сибирь).

2. Борьба за выход к морю (Прибалтика, Белое море).

3. Народная монархия (соединение православия и са­модержавия, Земские соборы).

Молодой царь с самого начала показал себя умным, гибким политиком. К своей главной цели — укреплению русской государственности — он сумел ПРИВЛЕЧЬ ВСЕ СИЛЫ, ЗАИНТЕРЕСОВАННЫЕ В ЭТОМ. Большую роль в разработке ПРОГРАММЫ ДЕЙСТВИЙ сыграла так назы­ваемая избранная Рада, своеобразный кружок-правитель­ство, сформировавшийся около царя. Умение находить политические компромиссы отличало всю деятельность ИЗБРАННОЙ РАДЫ, в которую входили представители различных слоев общества, сторонники реформ и укреп­ления государственности.

При Иване Грозном был создан Посольский приказ. Он обладал обширными полномочиями, помимо внешних сношений ведал иностранными купцами, занимался вы­купом и обменом пленных, управлял рядом территорий, заведовал почтой, сбором таможенных и других налогов. Службу в Посольском приказе несли дьяки и их помощ­ники — подьячие.

У реформ Ивана Грозного была своя идеология. Од­ним из его главных политических шагов явился созыв Земских соборов. Первый из них состоялся в 1549 году и получил название Собора «примирения». Царь пригласил на него представителей от «всякого чину» — бояр, цер­ковных иерархов, государственных служащих, дворян, купцов. С этого времени соборы вошли в практику поли­тической жизни как своеобразный форум для поиска об-

ГЛАВА 4. ДОКТРИНА ЕВРАЗИИ «МОСКВА — ТРЕТИЙ РИМ»

61

щественного согласия. По сути, именно Иван Грозный начал процесс ДИАЛОГА С ОБЩЕСТВОМ. То есть именно при Иване Грозном началось строительство гражданского общества в России.

Одним из идеологов сильного русского государства того времени был Иван Пересветов. Он подчеркивал, что только в сильном государстве люди могут чувствовать се­бя свободными.

Нельзя не высказаться и по поводу многовековой ан­тироссийской стратегической информационной операции, в ходе которой предпринимаются усилия для того, чтобы представить Ивана Грозного жестоким тираном.

Нелепо было бы оспаривать, что Иван Грозный был деспотическим правителем; современный российский ис­торик Р. Г. Скрынников, посвятивший несколько деся­тилетий изучению его эпохи, доказывает, что при Иване Грозном «было уничтожено около 3—4 тысяч человек». Но нельзя не учитывать, что западноевропейские совре­менники Ивана Грозного — испанские короли Карл V и Филипп II, король Англии Генрих VIII и французский король Карл IX — самым жестоким образом казнили СОТНИ ТЫСЯЧ ЛЮДЕЙ. Так, например, именно за время правления Ивана Грозного — с 1547 по 1584 год — в одних только Нидерландах, находящихся под властью Карла V и Филиппа II, число жертв доходило до 100 ТЫСЯЧ. Причем речь идет только о казненных. (Кста­ти, об этом можно прочитать в популярнейшем истори­ческом романе Шарля де Костера «ЛЕГЕНДА ОБ УЛЕН­ШПИГЕЛЕ».) Только живьем было сожжено 28549 чело­век.

В Англии Генриха VIII только за «бродяжничество» вдоль больших дорог было повешено 72 тысячи бродяг и нищих.

Французский король Карл IX 23 августа 1572 года лично принял активное участие в так называемой ВАР­ФОЛОМЕЕВСКОЙ НОЧИ, во время которой было зверски убито более 3 тысяч гугенотов — только за то, что они принадлежали к протестантству, а не к католицизму. Та­ким образом, за одну ночь было УНИЧТОЖЕНО пример-

62

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

но столько же людей, сколько за все время якобы ТЕРРО­РА Ивана Грозного!

Но ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ имела продолжение, и в течение двух недель во Франции погибло около 30 ты­сяч протестантов, а сотни тысяч людей в страхе бежали из якобы цивилизованной Франции.

***

Не останавливаясь подробно на дальнейших событиях русской истории, скажем, что со времен правления Ивана Грозного, когда в полной мере началась реализация док­трины «Москва — Третий Рим», территория России не­прерывно увеличивалась. Согласно известному историко-географическому расчету, земли Московского царства и Российской империи со времени Ивана Грозного до кон­ца XIX века, то есть на протяжении трех столетий, непре­рывно росли со средней скоростью 1 кв. км в день. Рус­ские землепроходцы уже к середине XVII века вышли к Тихому океану, осваивали Америку. Русские колонии были даже в Калифорнии.

Реализация глобальной геополитической концепции Волоцкого — Филофея «Москва — Третий Рим» приво­дила и к резкому росту численности населения. В 1480 году европейская Россия имела население в два миллио­на человек (в девять раз меньше населения тогдашней Франции). В 1648 году, когда русские открыли водный путь из Северного Ледовитого океана в Тихий, до преде­ла раздвинув восточные границы России, ее население насчитывало уже 12 млн. человек.

В 1880 году число подданных Российской империи превысило 84 млн., в два с половиной раза превзойдя ту же Францию. Накануне Первой мировой войны Россия имела 190 млн., и, не будь социальных катастроф, непре­станно сотрясавших ее в последующие десятилетия, уже к 1950 году, по подсчетам Д. Менделеева, население Рос­сии превысило бы 300 млн.

В мае 1913 года французский экономический обозре­ватель Эдмон Тэри получил от французского правитель-

ГЛАВА 4. ДОКТРИНА ЕВРАЗИИ «МОСКВА — ТРЕТИЙ РИМ»

63

ства задание изучить результаты русских реформ и со­стояние железных дорог в России. Его работа «РОССИЯ в 1914 ГОДУ» никогда у нас не издавалась, ибо ее выводы, бесспорно, свидетельствуют, что перед революцией Рос­сия была сильной, здоровой державой, стремительно рву­щейся вперед. Тэри пишет:

Возрастание государственной мощи создается тремя факторами экономического порядка: 1) приростом корен­ного населения, 2) увеличением промышленной и сельскохо­зяйственной продукции, 3) средствами, которые государ­ство может вложить в народное образование и нацио­нальную оборону.

И далее он приводит эти факторы.

Население России с 1902 по 1914 год выросло на 31,7 миллиона человек (22,7%). Этот прирост тем более при­мечателен, что в течение предшествующего десятилетия, 1892—1902, он едва достигал 18 600 000 человек, то есть 15,4%.

Производство зерновых выросло на 22,5%, картофеля на 31,6%, свеклы на 42%, каменного угля на 79,3%, гото­вой стали — на 53,1%.

Главный вывод отчета:

«Если у больших европейских народов дела пойдут та­ким же образом между 1912 и 1950 годам, как они шли между 1900 и 1912 годами, то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе как в по­литическом, так и в экономическом и финансовом отно­шении.

Прогноз французского экономиста численности насе­ления к 1948 году (млн. человек):

Россия — 343,9

Германия — 104,6

Австро-Венгрия — 81,9

Англия — 61,9

64

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

Италия — 45,3

Франция — 42,3

Европейские страны, вместе взятые, — 336,0.

Судите сами, насколько сбылся прогноз.

См.: Рыбас С. Ю. Избранное в двух томах. Т. 1. «Сто­лыпин», «Генерал Кутепов», «Генерал Самсонов»: Жизнь и смерть. — М., 1998, с. 107—108.

Как известно, сейчас в России проживает около 143 млн. человек, а могло быть в 2,5 раза больше (причем как по расчетам Д. Менделеева, так и Э. Тэри). Вот како­ва цена социальных потрясений, в которые ввергли Рос­сию-Русь в ХХ веке.

ГЛАВА 5

ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

Т

ермин «геополитика» впервые появился в 1916 го­ду, в научный оборот его ввел шведский ученый Рудольф Челлен в работе «Государство как форма жизни». В 1901—1916 годах он был профессором истории и поли­тических наук Гётеборгского университета, в 1916—1922 годах — Упсальского университета.

Челлен (1864—1922) наделил государства «инстинк­том к самосохранению, тенденцией к росту, стремлением к власти».

Он утверждал, что вся история человечества — это борьба за пространство, и делал вывод, что «великая дер­жава, опираясь на свое военное могущество, выдвигает требования и простирает влияние далеко за пределы сво­их границ».

У истоков геополитики стоял К. Риттер (1779—1859), профессор, глава Берлинского Географического общества. Риттер разработал систему регионального деления мира в рамках единого глобального пространства. Он разделил Землю на две полусферы — водную (морскую) и сухо­путную (континентальную).

Во второй половине XIX века немецкий исследова­тель Фридрих Ратцель (1844—1904), основатель полити­ческой географии, предпринял попытку связать политику и географию и изучать политику того или иного государ­ства исходя из его географического положения.

Отметим, что ведущий геополитик Германии Ф. Рат-цель рассматривал пространство не просто как террито-

66

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

рию государства, а как атрибут его силы, пространство само есть политическая сила.

Вплотную к рассматриваемому аспекту примыкает и проблема «закрытых территорий». В СССР четверть века назад было 23,24% закрытой территории. У США — око­ло 50%.

В настоящее время в России на правительственном уровне введен статус объектов и территорий с «регламен­тированным» посещением. (В России, суммарная пло­щадь таких территорий составляет менее 2% националь­ной территории, в США — свыше 11%.)

Еще в 1845 году Джон О’Салливен сформулировал концепцию американского жизненного пространства. Его идеи развил Джосайя Стронг, который считал, что Аме­рика должна стать величайшей из земных империй.

Геополитики конца XIX века Ф.-Д. Тэрнер, Брукс Адамс и адмирал Мэхэн обосновали необходимость экс­пансии США. После провозглашения доктрины Монро США в 1898 году приступили к захвату чужих террито­рий.

СПРАВКА

«МОНРО-ДОКТРИНА» — внешнеполитическая концепция, провозглашенная 2 декабря 1823 года в послании президента США Дж. Монро конгрессу. Выдвинула в качестве основополагающего принципа политики США в Западном полушарии идею разделе­ния мира на «американскую» и «европейскую» системы. Преду­сматривала, что территории в Западном полушарии не должны рассматриваться «в качестве объекта для будущей колонизации любой европейской державой».

«Американские континенты, — заявил Монро, — в настоящее время не могут рассматриваться как объекты для будущей колони­зации какой-либо державы».

Монро прямо указывал на то, что любую попытку вмешатель­ства европейских государств в дела стран американского континен­та «Соединенные Штаты будут отныне рассматривать как враж­дебный по отношению к ним политический акт».

Доктрина Монро явилась переломным моментом во внешней политике США: сразу же выяснилась агрессивная, захватническая сущность этой доктрины. Провозглашением доктрины Монро США присвоили себе право «охранять» единолично американский

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

67

континент, то есть, по существу, вмешиваться в дела латиноамери­канских государств, превращая эти государства в свои протекто­раты.

Под флагом доктрины Монро, ставшей идеологическим инст­рументом экспансии, на протяжении всего XIX века непрерывно происходила экономическая, политическая и военная экспансия США в Новом Свете.

Первый этап развития доктрины Монро — от момента ее про­возглашения в 1823 г. до 80-х годов XIX века — совпадает со ста­новлением и обоснованием принципов американского Большого пространства, то есть сферы американской гегемонии в Западном полушарии. Это начало прорыва США в Западное полушарие, сущность которого — экономическое и политическое закабаление стран американского континента.

Второй этап начинается в 80-х годах XIX века и заключается в расширении, консолидации и абсолютизации американской геге­монии. Латиноамериканские государства превращаются в протек­тораты США, лишенные всякого суверенитета, сохраняющие лишь его внешние, символические, атрибуты. Сенатор Лодж заявляет в статье, опубликованной в марте 1895 года в журнале «Форум», что в будущем от «Рио-Гранде до Ледовитого океана должен существо­вать единый флаг и одна страна». Апогей этого этапа — война про­тив Испании в 1898 году за захват ее колоний и прибавка прези­дента Рузвельта к доктрине Монро от 1904 года.

Во время этого периода формируются принципы организации американского Большого пространства, а также политические и юридические основы американского неограниченного господства на континенте. Эти принципы выражены в различных прибавках к доктрине Монро — начиная с прибавки Олнея, создания Панамы и кончая прибавками Платта и Теодора Рузвельта.

Это период, о котором близкий друг президента Теодора Руз­вельта У. А. Уайт писал, что «когда испанцы сдались на Кубе и по­зволили нам захватить Пуэрто-Рико и Филиппины, Америка на этом перекрестке свернула на дорогу, ведущую к мировому господ­ству. На земном шаре был посеян американский империализм. Мы были осуждены на новый образ жизни».

Третий этап совпадает с формулированием идеологии уни­версализма президентом Вильсоном, с Парижской мирной конфе­ренцией после окончания Первой мировой войны, закончившейся Версальским мирным договором, с планами превращения Лиги Наций в инструмент англосакского мирового господства.

Третий этап — это начало американского прорыва в Европу и в Азию. По словам Карла Шмидта, о котором речь пойдет дальше, доктрина Монро «покидает землю американского континента, пре-

68

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

вращаясь из регионального принципа господства в мировую док­трину», в инструмент установления мирового господства. Как Карл Шмидт заметил в своей работе «Grossraum gegen Universalismus» («Большое пространство против универсализма»), когда президент Вудро Вильсон 22 января 1917 года заявил, что доктрина Монро является универсальным принципом для всего мира и человечест­ва, он тем самим провозгласил притязания США на установление мировой гегемонии. Доктрина Монро для всего мира и являлась Новым мировым порядком для Вудро Вильсона. Развитие этой доктрины связано с все увеличивающейся сферой влияния и гос­подства США и их экстратерриториальной юрисдикции — сперва на американском континенте, а затем и за его пределами — в нару­шение принципа суверенитета наций, являющегося основным принципом международного права.

Под знаменем этой доктрины Соединенные Штаты предприня­ли три исторические попытки установить мировую гегемонию. Первую — после окончания Первой мировой войны, вторую — по­сле окончания Второй мировой войны, а третью — в настоящее время, после окончания «холодной войны».

Правда, достичь мирового господства после Первой мировой войны США не удалось. Зато доктрина Монро была включена в устав Лиги Наций как статья 21, что не только подорвало характер этой якобы международной организации, исключая из ее юрисдик­ции сферу влияния США — колониальную империю, созданную в Западном полушарии, — но и привело к распаду господствовавше­го перед тем международного права, Jus Publicum Europaeum. Фак­тически включение доктрины Монро в устав Лиги Наций явилось первым поражением Европы Соединенными Штатами и началом распада господствующих принципов международного права, исто­рически сформировавшихся в период между Вестфальским миром в 1648 году и Конгрессом в Вене в 1815 году и действовавших с тех пор.

***

В 1900 году в книге «Экономическое господство Аме­рики» историк Брукс Адамс выступил с пропагандой анг­лосаксонского расизма и с призывами превратить Тихий океан во внутреннее американское море. В конце ХIX — начале ХХ века, в период надвигающейся борьбы за пере­дел уже поделенного мира, в США насаждается подлин­ный культ экспансии и агрессии, соответствующий уст­ремлениям американского империализма.

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

69

Группа историков при Университете Джона Гопкинса во главе с Бруксом Адамсом стала обосновывать «исклю­чительность» и «богоизбранность» американской полити­ческой системы, провозглашая «право» и «обязанность» США насаждать свою политическую систему во всем ми­ре. С верой в «избранный народ» и в предназначенную ему власть над миром эта группа историков принялась вырабатывать идеологические установки грядущего ми­рового американского экспансионизма.

В своей лекции «Предопределение судьбы англосак­сонской расы» историк Джон Фиске, имевший огромное влияние на Вашингтон, выражал уверенность в близости того дня, когда американская система распространится «от полюса до полюса» и на «обоих полушариях» устано­вится господство США. В своей книге «Политическая наука и сравнительное конституционное право», вышед­шей в 1890 году, Джон Барджес писал, что политическая организация государств определяется расовым характе­ром населения. Англосаксы являются самой политиче­ской расой, заявил Барджес, а США — самой политиче­ской страной в мире. Поэтому перед США стоит задача распространить свою систему на весь мир. Другие страны «следует заставить подчиниться, применив, если потребу­ется, любые средства». Барджес сформулировал програм­му империалистической экспансии США, включающую протекторат США над Латинской Америкой, островами Тихого океана и Восточной Азии.

Джеймс Стронг, протестантский миссионер, оформил расовую доктрину политического превосходства англо­саксов над другими народами, соединив ее с социал-дар­винизмом.

Выработав теологическую трактовку «предопределен­ной судьбы» США, которая соединила традицию амери­канского миссионерства с кальвинистской убежденно­стью в «богоизбранности» Америки, и усматривая в аме­риканском империализме «волю провидения», которому так же, как и Богу, невозможно было сопротивляться, Стронг в своей книге «Наша страна: ее возможное буду­щее», опубликованной в 1885 году, утверждал, что «мир вступил в новую стадию исторического развития — ста-

70

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

дию непримиримой расовой борьбы. Англосаксонская ра­са, обладающая уникальной энергией, развив в себе необ­ходимые для распространения своих политических ин­ститутов агрессивные черты, двинется по всей земле. «Если я правильно предсказываю, эта могущественная раса продвинется в Мексику, Центральную и Южную Америку, на острова в океане, а затем в Африку и даль­ше». Стронг договорился даже до того, что установление американского мирового господства назвал, как и прези­дент Вильсон двадцать лет спустя, миссией Соединенных Штатов христианизации мира.

Джон Хай рассматривал империалистическую экспан­сию как знак «космической тенденции». «Никакой чело­век, никакая партия не в состоянии противопоставиться этой космической тенденции». Известный журналист Чарльз Конант заметил, что «мы не должны забывать, что экспансионизм — есть сущность англосакской расы», отказаться от экспансионизма было бы расовым преда­тельством. Xудзон Максим, брат изобретателя пулемета Хирама Максима, утверждал, что «экспансия является законом природы. Наша нация не будет в состоянии вы­жить, если она не будет подчиняться этому закону». За­коны природы, открытые Дарвином, делают империали­стический экспансионизм биологическим императивом США. Государство подобно биологическому организму. В борьбе за выживание биологический организм или по­беждает, или погибает. Из-за расового превосходства анг­лосаксов Соединенным Штатам суждено победить.

***

В 90-х годах XIX века с многочисленными статьями, воспевающими экспансию США, выступает историк Фредерик Джаксон Тэрнер, признанный вместе с адмира­лом Мэхэном и историком Бруксом Адамсом отцом аме­риканской геополитики и главным теоретиком американ­ского экспансионизма, чья теория «подвижных границ», воплотившись в политику «открытых дверей», определи­ла внешнюю политику США на протяжении всего 20-го

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

71

столетия. Тэрнер оказал огромное влияние на ведущих американских политиков-экспансионистов.

Тэрнер считал, что у США нет установленных гра­ниц — их границы подвижны. Внешнеполитическая экс­пансия была для Тэрнера основным условием развития США. Историческая миссия США, «предопределенная судьба» этой страны, — это постоянно расширять свои границы, пока весь мир не будет миром Америки. «Ос­новным фактом исторической жизни США являлась экс­пансия... Императивы динамики внешней политики — прорытие Панамского канала, соединяющего Атлантиче­ский и Тихий океаны, становление «морской мощи» США, распространение американского влияния на окру­жающие острова и близлежащие страны — свидетельство того, что экспансионизм будет продолжаться».

В письме к Тэрнеру в 1894 году Теодор Рузвельт пи­сал: «Спасибо тебе... Ты прекрасно сформулировал и обобщил множество мыслей и идей, которые были у ме­ня в последнее время». Вудро Вильсон, который всегда подчеркивал, что все его идеи об американском экспан­сионизме возникли под влиянием бесед с Тэрнером, пи­сал: «Американский континент уже завоеван Соединен­ными Штатами и служит целям нашей цивилизации. США должны теперь обратить свой взор на новые грани­цы».

Геополитические идеи Тэрнера — ключ к пониманию американской внешней политики на протяжении всего XX века. Тэрнер писал о необходимости воспитать таких людей, которые могли бы объединить всех американцев вокруг империалистических «идеалов» экспансионизма, поклонения сильным личностям и насилия. Быть амери­канским идеалистом означало для Тэрнера верить в бого­избранность американского глобального экспансионизма и содействовать установлению американского мирового господства. Прототипом такого идеалиста он считал ков­боя и пионера-завоевателя Дикого 3апада, у которого «аг­рессивная бодрость», «топор и винчестер» были символа­ми завоевания. Но если в прошлом агрессивно-бодрый идеалист топором и винчестером завоевывал Дикий 3апад, истребляя всех непокорных, то новый идеалист —

72

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

тоже агрессивно-бодрый, но уже вооруженный «военной мощью» адмирала Мэхэна, а позднее и идеологией Виль-сонского универсализма — уже отправлялся на завоева­ние всего мира.

***

Итак, на рубеже ХIХ—ХХ веков в США сложилась идеология, которая спустя 30 лет появится также и в Германии. Как указывал Джеймс Пратт в своей книге «Экспансионисты 1898 года», вышедшей в 1936 году, многие идеи американского экспансионизма предшество­вали идеологии нацистской Германии. Он же усматривал родство концепции «американского века», ныне вопло­тившейся в Новом Мировом Порядке, с концепцией ты­сячелетнего «Третьего рейха» Гитлера. Официальная пропаганда США уже в то время отличалась крайней де­магогией. Войны за захват Филиппинских островов, Га­вайских островов, Пуэрто-Рико и Кубы, то есть первые войны за передел мира, изображались пропагандой как «освободительные войны» в «защиту» Филиппин, Кубы и Пуэрто-Рико. Составной частью этой идеологии стала семантическая субверсия (подрыв) английского языка — представление агрессии и захвата как защиты, опеки и т.п. По словам Карла Шмидта, идеология американского экспансионизма начинала превращаться в политическую теологию.

Интересно заметить, что, проповедуя идею создания путем насилия американской империи на всех континен­тах, историк Адамс уже в 1901 году не только предвосхи­тил «холодную войну», но и обосновал геополитическую неизбежность грядущего столкновения с Россией. По су­ществу, Брукс Адамс был одним из первых идеологов «холодной войны», которая началась далеко не после окончания Второй мировой войны, а гораздо раньше. Приходя к выводу, что планы установления американ­ского мирового господства, которое по геополитической необходимости включало бы гегемонию и контроль над евразийским континентом, неминуемо приведут к кон­фликту с Россией, Адамс, выходя из позиций политиче-

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

73

ского социал-дарвинизма, заявил в своей статье «Новая индустриальная революция», что «американцы должны понять, что это будет война не на жизнь, а на смерть — борьба уже не против отдельной нации, но против целого континента. В мире нет места двум центрам богатства и империи. Один организм должен победить и уничтожить другой. Слабый организм должен погибнуть». Брукс Адамс и адмирал Мэхэн сформулировали геополитиче­скую стратегию захвата Америкой Евразии, к чему США стремились на протяжении всего ХХ века. Статья же Брукса Адамса «Новая индустриальная революция» и яв­лялась первым стратегическим документом впоследствии вспыхнувшей «холодной войны».

В своей книге «Американская империя» Брукс Адамс в 1911 году писал о необходимости создания Американ­ской мировой империи и о завоевании Американской им­перией евразийского геополитического пространства.

Главного врага Американской империи Брукс Адамс видел в континентальной Европе:

«Ускорение движения, которое так концентрирует сильных, уже настолько быстро крушит слабых, что, ка­жется, подошло уже то время, когда две ВРАЖДЕБНЫЕ СИСТЕМЫ сойдутся в схватке с друг с другом, и начнется борьба за выживание... Нравится нам это или нет, но нам ПРИДЕТСЯ БОРОТЬСЯ за место международного обмена, или, иными словами, за МЕСТО ИМПЕРИИ... Наш сопер­ник (Франция, Германия и Россия) при смерти и обре­чен... Если мы ему уступим, он нас задушит».

***

Одной из важных вех в развитии геополитических идей считается появление в конце XIX века работ амери­канского адмирала А. Мэхэна (1840—1914), среди кото­рых центральное место занимает книга «Влияние мор­ской силы на историю (1660—1783)», опубликованная в 1890 году и имевшая большой успех.

Формула А. Мэхэна:

Военный флот + торговый флот + военно-морские ба­зы = МОРСКОЕ МОГУЩЕСТВО.

74

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

А. Мэхэн считал, что у США «морская судьба, кото­рая заключается сначала в интеграции всего американ­ского континента, а затем в УСТАНОВЛЕНИИ ПОДАВ­ЛЯЮЩЕГО МИРОВОГО ГОСПОДСТВА».

Для реализации данной программы он выделил сле­дующие направления:

1. Всемерное сотрудничество с Великобританией.

2. Противодействие японской экспансии на Тихом океане.

3. Ограничение морских претензий Германии.

4. Совместные действия с европейцами, направленные против народов Азии.

«Морская сила, — утверждал Мэхэн, — необходима Соединенным Штатам для того, чтобы цивилизовать окружающий мир». Стать ведущей морской силой предо­пределено национальной судьбой Соединенных Штатов.

Цель теории и доктрины «морской силы» заключалась в том, чтобы обосновать необходимость для США поли­тики усиленных военно-морских вооружений, захвата во­енно-морских баз и колоний, расширения радиуса насту­пательных действий военно-морских сил США.

В связи с этим Мэхэн проповедовал, что «морская мощь» явится для США инструментом политики, служа­щей увеличению силы и престижа нации. Особое значе­ние в деле усиления «морской силы» Мэхэн придавал деятельности правительства, главной задачей которого, по мнению Мэхэна, является настойчивая борьба за уста­новление колониального, торгового и военно-морского превосходства своей страны над другими странами мира.

Мэхэн призывал к развертыванию строительства во­енно-морского флота США, считая, что Соединенным Штатам необходимо иметь наступательный флот. В соот­ветствии со своей «стратегией концентрации военно-мор­ских сил» Мэхэн требовал прорытия Панамского канала, который нужен был американским империалистам глав­ным образом для того, чтобы облегчить использование их военно-морского флота для политического и военного давления на латиноамериканские страны, в то время важ­нейший объект экспансии США. Кроме того, Мэхэн рья­но проповедовал захват и сооружение «путевых» баз с

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

75

целью расширения сферы господства американского во­енного флота и охраны американских колониальных вла­дений и торговых коммуникаций.

Мэхэн писал, что нужды торговли и территориальные приобретения США вызывают необходимость в «путе­вых» базах типа Гибралтара, Мальты и т.п. В действи­тельности эти базы имели главным образом военно-стра­тегическое значение, служа опорными пунктами для им­периалистической политики агрессии. Для создания морских баз Мэхэн еще в середине 90-х годов усиленно рекомендовал аннексировать Гавайские острова, острова Самоа в Тихом океане и ряд территорий в Карибском море.

Mэхэн обосновал также концепцию государств, служа­щих рычагами нажима, опорными пунктами геополитиче­ского закрепления США в новом пространстве. Такие го­сударства США следовало захватить и превратить их в рычаги нажима для дальнейшего завоевания нового гео­политического пространства и проведения политики «от­крытых дверей». Впервые эта концепция была применена в отношении Филиппин, которые должны служить угольной станцией для морской мощи США и пунктом закрепления в Евразии. Имея этот пункт, США были бы в состоянии оказывать геополитический нажим на окру­жающие страны, расширяя таким образом геополитиче­ское пространство под своим контролем.

Заметим, что США свято хранят базу своей морской мощи. В соответствии с законом 1936 года США не должны попадать в зависимость от иностранных судовла­дельцев и верфей. Страна должна располагать транспорт­ным флотом из судов, построенных в США, принадлежа­щих американцам и укомплектованных экипажами из граждан США.

***

Существенный вклад в разработку геополитики внес английский профессор географии Оксфордского универ­ситета, директор Лондонской экономической школы — Хальфорд Маккиндер (1861—1947). Уже в 1904 году в

76

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

своей лекции «Географическая ось истории» он выдви­нул идею «осевого региона мировой политики». С плане­тарной точки зрения в центре мира лежит евразийский континент — наиболее благоприятный плацдарм для кон­троля над всем миром.

Хальфорд Маккиндер обратил внимание на исключи­тельно выгодное положение России в центре Евразии.

В 1919 году в книге «Демократические идеалы и ре­альность» Маккиндер дал новое название «осевому ре­гиону» — ХАРТЛЭНД.

В него он включил Россию, Центральную и Восточ­ную Европу, Монголию и Тибет.

Размышляя над главными угрозами Великобритании, Хальфорд Маккиндер писал, что Германия, Россия или Китай в результате захвата господствующего положения в ХАРТЛЭНДЕ могут обойти с флангов морской мир.

Маккиндер сформулировал три своих знаменитых те­зиса:

1. Тот, кто правит Восточной Европой, господствует над ХАРТЛЭНДОМ

2. Тот, кто правит ХАРТЛЭНДОМ, господствует над Мировым островом.

3. Тот, кто правит Мировым островом, господствует над миром.

Единственное спасение от союза России и Германии Маккиндер видел в создании «разделительного яруса».

Маккиндер в 1919 году занимал пост верховного ко­миссара в оккупированной странами Антанты Украине.

Участвуя в подготовке Версальского договора после завершения Первой мировой войны, он добился того, чтобы в договоре было закреплено появление лимитроф­ных государств (Польша, Румыния, Чехословакия, Эсто­ния, Латвия, Литва), которые бы РАЗДЕЛИЛИ ГЕРМАН­ЦЕВ и СЛАВЯН.

Данная идея Хальфорда Маккиндера активно реали­зуется стратегами атлантического морского блока и в XXI веке.

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

77

***

Большая заслуга в разработке теории континенталь­ной полусферы принадлежит профессору Мюнхенского университета Карлу Хаусхоферу (1869—1946), бывшему военному атташе Германии в Японии (1908—1910), гене­рал-майору. Хаусхофер стремился к усилению политиче­ской мощи немецкого государства. Главными историче­скими противниками Германии он считал США и Вели­кобританию.

В 1924 году он создал в Мюнхене институт геополи­тики, в котором осуществлялась геополитическая подго­товка германской политической элиты.

В стратегическом плане Хаусхофер разрабатывал тео­рию германского господства над Мировым островом. С этой целью им была разработана идея оси Германия — СССР — Япония, для противостояния морскому миру. В таком блоке (Хаусхофер назвал его КОНТИНЕНТАЛЬ­НЫМ БЛОКОМ) не было ничего случайного — это был единственный и адекватный ответ на стратегию достиже­ния мирового господства морского блока во главе с США. Хотелось бы напомнить читателю о том, что Япо­ния в 30-е годы ХХ века контролировала Китай и всю Юго-Восточную Азию.

Хаусхофер любил цитировать слова американца Гоме­ра ЛИ: «Последний час англосаксонской политики про­бьет тогда, когда немцы, русские и японцы объединятся».

К. Хаусхофер пользовался исключительным авторите­том у части германского руководства (М. Бормана, И. фон Риббентропа, Г. Гудериана), выступал против войны с СССР и за союз континентальных держав про­тив морского атлантического блока Англии и США.

Хаусхофера и Гитлера познакомил Р. Гесс, аспирант и преданный ученик профессора по Мюнхенскому универ­ситету и один из основателей нацистской партии. Во вре­мя Первой мировой войны Р. Гесс был адъютантом гене­рала К. Хаусхофера. В 1923 году, после неудачного «пив­ного путча» в Мюнхене, Р. Гесс и А. Гитлер скрывались в Альпах, в загородном доме Хаусхофера, а когда они от­бывали наказание в тюрьме, К. Хаусхофер часто наещал

78

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

их. Во время долгих бесед А. Гитлер и познакомился с геополитическими концепциями.

Именно К. Хаусхофер стоял за таинственной миссией Р. Гесса в Англию в мае 1941 года. Длительное время К. Хаусхофер оказывал большое влияние на Гитлера, об этом достаточно подробно написали Луи Повель и Жаак Бержье в книге «Утро магов». Заключение в 1939 году пакта о ненападении между СССР и Германией было триумфом деятельности К. Хаусхофера.

Но К. Хаусхофер был категорическим противником войны Германии против СССР, поэтому в 1940 году ат­лантическим силам удалось оттеснить К. Хаусхофера от принятия важнейших внешнеполитических решений и в последний момент подтолкнуть фашистскую Германию к нападению на СССР. Сталин знал о противоречиях среди лидеров рейха и верил в победу сил КОНТИНЕНТАЛЬНО­ГО БЛОКА.

К. Хаусхофер поддерживал мысли Бисмарка о недо­пустимости войны с Россией и предсказывал, что герман­ская армия потерпит поражение, «если попытается про­глотить обширные земли России». За такую «крамолу» в 1944 году К. Хаусхофер был заключен в концентрацион­ный лагерь ДАХАУ, а его сын Альбрехт казнен в ночь с 22 на 23 апреля 1945 года по обвинению в причастности к июльскому заговору 1944 года против Гитлера.

13 марта 1946 года Хаусхофер вместе с женой Мартой покончил жизнь самоубийством.

Издательство «Мысль» впервые на русском языке опубликовало в 2001 году сборник трудов К. Хаусхофера «О геополитике». Центральной работой данного сборни­ка является работа «Континентальный блок», изданная в 1941 году в Мюнхене. Нам хотелось бы привести некото­рые мысли выдающегося германского геополитика.

1. Брукс Адамс указал на то, сколь опасной для расту­щего англизированного мира должна стать грандиозная трансконтинентальная политика железнодорожного строи­тельства с конечными пунктами в Порт-Артуре и Цин­дао, посредством которой будет создано обширное герма-но-русско-восточноазиатское единство — то, против чего

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

79

были бы бессильны любые, даже объединенные британ­ские и американские блокирующие акции.

2. В России всегда существовало направление, пони­мавшее пользу и возможности германо-русско-японского сотрудничества.

3. Открываются огромные перспективы, если удастся выстроить этот смелый курс большой евразиатской кон­тинентальной политики и довести его до конца, исполь­зуя все заложенные в нем огромные возможности, побоч­ным процессом которого являлась бы самостоятельность и независимость индийского государства.

4. Мы видим неслыханную перемену в общественном мнении Индии, когда впервые стало известно о заключе­нии между Германией и Россией пакта о ненападении.

5. Более широкопространственное и геополитическое мышление и меньшее увлечение идеологией позволили бы избежать на всем протяжении «оси» Берлин — Моск­ва — Токио с 1901 по 1940 год многих, в сущности, со­всем ненужных жертв и трений.

***

Анализируя историю XX века, можно заметить страш­ную закономерность. Дважды, в 1914 и 1941 годах, немцы и русские начинали войну на взаимное истребление, а в выигрыше оказывались другие, прежде всего американцы и англичане.

Как здесь не вспомнить знаменитое высказывание бу­дущего американского президента Г. Трумэна в 1941 го­ду: «Если мы увидим, что побеждают немцы, то будем помогать русским, если же будут побеждать русские, то следует помогать немцам. Пусть они убивают друг друга как можно больше».

Журнал «Геополитический вестник» (1998, ¹ 3) опубликовал интереснейшую статью В. Э. Молоднякова «Рихард Зорге — воин Евразии», имеющую отношение к затронутой нами теме.

Знаменитый разведчик был представителем крупней­шего немецкого геополитика К. Хаусхофера в Японии и

80

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

его журнала «Цайтришрифт фюр геополитик». Хаусхо-фер свободно владел японским языком и постоянно сле­дил за событиями в этой стране. Вполне естественно, что в качестве своего представителя он хотел видеть профес­сионала, аналитика и единомышленника. Он не случайно остановил свой выбор на Зорге, увидев в нем наиболее подходящую фигуру.

А сам Зорге опубликовал в его журнале восемь боль­ших аналитических статей (в одиннадцати номерах за 1935—1939 гг., включая юбилейный номер, посвященный семидесятилетию Хаусхофера).

Излагая основные постулаты геополитики, один из учеников К. Хаусхофера — О. Шофер писал: «Политиче­ская география является наукой о пространстве. Поэтому политическая география направлена на прошлое, тогда как геополитика направлена на настоящее. Политическая география раскрывает картину того, как пространство воздействует на государство... В отличие от этого, геопо­литика изучает вопрос о том, как государство преодоле­вает условия и законы пространства и вынуждает его служить намечаемым целям».

Другой ученик — К. Шмидт подчеркивал, что целью геополитики является «применение науки и поиск на­правлений политического курса» и что она лежит в осно­ве «подготовки к политическим акциям».

Исайя Боуман, главный геополитик американского президента Рузвельта, определял цель внешней политики США как расширение американского жизненного про­странства в ответ на расширение жизненного пространст­ва Германии. Таким образом, цели у США и Германии были одинаковыми.

***

Во время Второй мировой войны американские поли­тологи приступили к разработке новой американской глобальной внешнеполитической стратегии. Ими был сделан вывод о том, что главной выигравшей стороной в ходе Второй мировой войны являются США, так как по­тери геополитических противников США (СССР и Гер-

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

81

мании) колоссальны. А благодаря войне американская экономика вышла из многолетнего экономического кри­зиса. Поэтому необходимо было закрепить политический и экономический успех, достигнутый в ходе войны. В ка­честве отправной точки для американских теоретиков служил тезис об особой роли США в мире.

Профессор по международным отношениям Йельско-го университета Н. Спайкмен (1892—1943) разделил мир на три сферы: ХАРТЛЭНД, РИМЛЭНД (Западная и Цен­тральная Европа, Турция, Иран, Саудовская Аравия, Ирак, Пакистан, Индия, страны Дальнего Востока, Ки­тай), африканский и австралийский континенты.

Н. Спайкмен сформулировал свои геополитические тезисы:

1. Тот, кто контролирует РИМЛЭНД, господствует над Евразией.

2. Тот, кто господствует над Евразией, контролирует судьбы мира.

Н. Спайкмен ввел понятие «Срединного океана» (Ат­лантический океан).

Он выделяет 10 критериев геополитического могуще­ства государства: поверхность территории; природа гра­ниц; объем населения; наличие или отсутствие полезных ископаемых; экономическое и технологическое развитие; финансовая мощь; этническая однородность; уровень со­циальной интеграции; политическая стабильность; нацио­нальный дух.

Британский геополитик Питер Дж. Тэйлор в своей книге «БРИТАНИЯ И ХОЛОДНАЯ ВОЙНА. 1945-й КАК ГЕО­ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПЕРЕХОД», написанной в 1990 году, вводит концепцию ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО МИРОВОГО РЕ­ЖИМА, который означает геополитический режим геге­монии со стороны какой-либо исторической державы — гегемона в международной мировой системе.

Он отмечает, что нацистская Германия и Соединен­ные Штаты имели одинаковые планы мирового господ-

82

ИНФОРМАЦИОННАЯ ВОЙНА И ГЕОПОЛИТИКА

ства и обе страны оказались вовлечены в борьбу за роль мирового гегемона как наследника британского порядка:

«Мы можем рассматривать обе мировые войны как сражения за британское наследие между Германией и США».

В результате Второй мировой войны прежде правив­шую Британскую империю сменила новая экономическая Американская империя. План Маршалла начал эру аме­риканского военного, политического и экономического господства над Европой.

Збигнев Бжезинский в своей книге «Великая шахмат­ная доска (господство Америки и его геостратегические императивы)» определил геополитическую стратегию США после Второй мировой войны:

1. Поражение Германии было завершено главным об­разом двумя внеевропейскими победителями — Соеди­ненными Штатами и Советским Союзом, ставшими пре­емниками не завершенного в Европе спора за мировое господство. Следующие 50 лет ознаменовались преобла­данием двухполюсной американо-советской борьбы за мировое господство. В некоторых аспектах соперничество между Соединенными Штатами и Советским Союзом представляло собой осуществление излюбленных теорий геополитиков: оно противопоставляло ведущую в мире военно-морскую державу, имевшую господство как над Атлантическим океаном, так и над Тихим, крупнейшей в мире сухопутной державе, занимавшей большую часть евразийских земель (причем китайско-советский блок ох­ватывал пространство, отчетливо напоминавшее масшта­бы Монгольской империи). Геополитический расклад не мог быть яснее: Северная Америка против Евразии в спо­ре за весь мир. Победитель добивался бы подлинного господства на земном шаре. Как только победа была бы окончательно достигнута, никто не смог бы помешать этому.

2. Советское вторжение в Афганистан ускорило обою­доострую ответную реакцию Америки: прямую помощь со стороны США национальному движению сопротивле­ния в Афганистане в целях срыва планов Советской Ар­мии и широкомасштабное наращивание американского

ГЛАВА 5. ОСНОВЫ ГЕОПОЛИТИКИ

83

военного присутствия в районе Персидского залива в ка­честве сдерживающего средства, упреждающего любое дальнейшее продвижение на юг советской политической или военной силы. Соединенные Штаты занялись оборо­ной района Персидского залива в равной степени с обес­печением своих интересов безопасности в Западной и Восточной Евразии.

3. Ближайшая задача заключается в том, чтобы удо­стовериться, что ни одно государство или группа госу­дарств не обладают потенциалом, необходимым для того, чтобы изгнать Соединенные Штаты из Евразии или даже в значительной степени снизить их решающую роль в ка­честве мирового арбитра.

***

ВЫВОДЫ

1. Постепенно геополитика разделилась на два основ­ных направления — континентальное (разрабатывали не­мецкие ученые) и морское (разрабатывали англо-амери­канские ученые).

2. Эволюция геополитики показывает необходимость стратегического союза Германии и России. Немецкой по­литической элите нужно помнить о том, что именно союз с Россией (XVII—XIX вв.) позволил Германии последо­вательно справиться со шведской, турецкой и француз­ской военными угрозами, а затем и создать единую Гер­манию.

3. История геополитики свидетельствует и о необхо­димости создания мощного Евразийского континентльно-го блока.

ГЛАВА 6