В этот раз Белль опередила Мушара. В одно мгновение она выскочила из кареты, прежде чем он успел спуститься с облучка. Перепрыгивая через ступеньку, она взлетела по лестнице летнего домика. Графиня поджидала ее в холле.
– Отец… он… – задыхаясь, начала Белль. Широкая улыбка графини была ответом. Белль прикрыла рот рукой и замотала головой, не в силах поверить. Отец был здесь. Он был здесь!
– Где он?
– Он сидел в беседке с карандашами и этюдником, но сейчас он, скорее всего, на террасе – любуется моими розами.
Белль бросилась через холл, но вдруг встала как вкопанная. В ее глазах заметалось беспокойство.
– Что такое, Белль? – спросила графиня.
– Я… немного боюсь, – ответила Белль. – Сейчас я увижу его, а потом… нам опять придется расстаться.
– Возможно, не придется, моя дорогая.
– Неужели это все – таки возможно?
– У меня почти получилось все устроить.
– Правда? Я смогу здесь остаться?
Белль подбежала к графине и схватила ее за руку:
– Госпожа, как; вы это сделали?
– Позже, дитя, позже. Беги к отцу, а потом я тебе все расскажу.
Белль отпустила ее и уже повернулась, но графиня легонько тронула ее за плечо:
– Еще минутку, дорогая…
– Что – то не так? – встревожилась Белль.
– Он не знает, что ты пришла. Я не стала ему говорить на случай… в общем, на случай, если ты вдруг передумаешь. Мне бы не хотелось его расстраивать. Просто сказала, что его ждет чудесное местечко. И ты будешь для него сюрпризом. Не удивляйся – возможно, он немного испугается. Будь с ним помягче.
Сердце Белль преисполнилось благодарности. Никогда не встречала она столь заботливого, бескорыстного, щедрого человека! Графиня отпустила Белль, но та, вместо того чтобы убежать, обвила руки вокруг ее шеи и поцеловала в щеку.
– Вы так добры, – прерывающимся голосом молвила Белль. – Ко мне, к отцу… Я никогда не смогу отблагодарить вас за все, что вы для нас сделали.
– Ступай, дорогая, – сказала графиня, высвобождаясь из ее объятий. – Иди к отцу. Он за теми дверями.
Она указала на стеклянные двери, за которыми виднелась терраса. Со счастливой улыбкой Белль взглянула на нее и скрылась за ними. Как только ее шаги стихли, в другом дверном проеме, ведущем вглубь дома, возникла чья – то фигура. К графине подошел Анри.
– Вы нашли правильный путь, – сказал он.
– Я его и не теряла… я его создала! – рассмеялась графиня. – Пусть побудут немного вдвоем, а потом сходи к ним. Ей нужно оставить в Стране Грез еще две вещи. Проследи, чтобы она это сделала. Не подведи меня.
Анри поклонился и покинул холл. Хищная улыбка скривила кроваво – красные губы графини, и ее зеленые глаза прищурились.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ
Белль замерла, вцепившись в перила террасы. Совсем рядом, в паре метров, спиной к ней стоял ее отец. Он склонился к пышному кусту чайных роз, обвивающих террасу, и вдыхал их аромат. Белль не верила своим глазам. Неужели он и вправду здесь? Живой, настоящий… и здесь?
– Папа… – едва слышно позвала она.
Морис вздрогнул. Он медленно выпрямился и повернулся, озираясь вокруг. Графиня была права. Он постарел. От горя. От одиночества и тревог.
– Папа, я здесь! – крикнула она.
Морис обернулся. Его глаза отыскали ее, но ни радости, ни удивления в них не было. Лишь вежливое удивление, словно он не узнал ее. Разве она так сильно изменилась, пока они были в разлуке? Возможно, во всем виноват ее очередной модный наряд и изящная шляпка – «Страна Грез» вновь изменила ее одежду, хотя кристальное сердечко, подаренное Чудовищем, осталось на шее.
– Папа, это я… Белль, – чуть не плача, произнесла она, срывая с головы шляпку.
Морис заморгал.
– Белль? – тихо переспросил она. – Не может быть…
– О, папа! – Ее голос задрожал.
Лицо Мориса озарилось радостью, губы растянулись в улыбке.
– Белль, – промолвил он, – моя родная девочка. Это ты.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
Позабыв, что она находится в поместье графини, что вокруг нее множество незнакомых людей, Белль бросилась к отцу и зарыдала в его объятиях. Морис крепко прижимал ее к груди, гладил по голове и успокаивал как мог.
– Тише, Белль, тише… все хорошо. Дай – ка мне тобой полюбоваться. – Он отстранил ее, держа за плечи. – Я уж думал, никогда тебя не увижу. Никогда. А теперь ты… стоишь прямо передо мной!
В его глазах светилась радость, и Белль тоже улыбнулась сквозь слезы. Смятение в ее груди улеглось. Она достала из кармана платок и вытерла слезы. Да, это ее отец.
– Как же я по тебе скучал, моя милая! – продолжал Морис. – И сейчас мне так отрадно видеть тебя! Как ты здесь оказалась? Ты сбежала?
Белль вспомнила: когда они виделись в последний раз, она находилась в той же самой темнице, где сидел отец, пока она не заняла его место.
– Он недолго держал меня взаперти, – сказала она. – Меня выпустил Люмьер, метрдотель замка. Сейчас я живу в отдельной комнате, и они ко мне очень хорошо относятся. У меня там друзья…
– Друзья? – Морис нахмурился. – В этом богом забытом месте? Они не друзья тебе, а надсмотрщики, и они опасны…
«Кто опасна, миссис Поттс? – подумала Белль.
– Или Плюметт?»
– Знаю, пап, возможно, они не показались тебе такими, но они в самом деле милейшие создания! – прервала его Белль. – Я так сильно привязалась к маленькой чайной чашке по имени Чип, и мы…
Но он не слушал.
– Этот зверь одевается, как человек, но ведет себя как животное, готовое наброситься на любого, – продолжал он. – Даже на мгновение нельзя допустить мысль, что он и его приспешники могут быть твоими друзьями!
Резкие слова отца удивили ее. Обычно он не отличался предвзятостью, всегда широко мыслил и был готов выслушать чужую точку зрения, даже если она была абсолютно противоположной.
– Поначалу я боялась Чудовища, – кивнула она. – Но мы общаемся, и он сделал мне столько приятных сюрпризов! Он может быть по‑настоящему добрым.
Морис пропустил ее слова мимо ушей:
– Он до смерти тебя напутал, Белль. Это же очевидно. Ты говоришь о нем хорошо только из опасения, что всё может обернуться еще хуже.
Еще минуту назад Белль почти ненавидела Чудовище за то, что сначала тот пленил отца, а потом ее, но теперь она чувствовала, что должна его защитить. Эта перемена смутила ее. Разум говорил, что только сумасшедший будет пытаться оправдать его поступки, но сердце Белль видело дальше разума.
– Папа, помнишь Андрокла?
– Конечно. Наш… э – э – э, сосед.
– Сосед? – Белль заморгала и уставилась на него.
Пожалуй, графиня действительно была права.
Он сильно постарел. Попасть в темницу, а потом потерять единственную дочь – такие потрясения кого хочешь сведут с ума.
– Нет, папа, – мягко сказала она. – Андрокл из басни Эзопа. Помнишь, мы читали ее на ночь?
– Да – да, конечно, – поспешно ответил Морис.
– Чудовище совсем как тот лев с шипом внутри.
– Ты видела у него шип?
– Шип в его сердце, папа. С ним произошло что – то ужасное.
Но Морис был явно не в том настроении, чтобы проявлять снисходительность.
– Почему мы вообще тратим время на разговоры о Чудовище? – воскликнул он. – Мне совершенно нет до него дела. Я волнуюсь только о тебе! Лучше расскажи, как ты здесь очутилась? Как познакомилась с графиней?
Белль рассказала об обстоятельствах, что привели ее в Страну Грез.
– Говоришь, волшебная книга? – переспросил Морис.
– Да, графиня положила ее туда, где я могла ее найти. Она узнала, что с нами случилось. Она хочет нам помочь. Ведь она знала мою мать… так она мне сказала.
Воинственный настрой Мориса исчез, взгляд потеплел и стал мечтательным, как бывало всегда при упоминании его жены.
– Это очень на нее похоже, – сказал он. – Добрейшей души человек. Всегда такой была. Вот уж здесь, в ее поместье, я спокойно могу сорвать для своей дочки розу, и меня не схватят и не бросят в темницу!
С этими словами он протянул ей душистый белый цветок. Белль с наслаждением вдохнула его аромат, но тут заметила темные капельки на лепестках.
– Ой, папа, у тебя кровь! – воскликнула она, схватив его за руку. – Ты, должно быть, укололся шипом.
– Пустяки, пройдет, – ответил Морис, но капли темной, почти черной крови стекали на землю.
Белль все еще сжимала в руке платок.
– Давай палец, – сказала она. – Нужно перебинтовать.
Она осторожно обвернула ранку платком. Руки Мориса были холодны, как лед.
– Ты совсем замерз! – воскликнула она, пытаясь согреть их растиранием.
Холодные ладони, неуклюжие движения, его забывчивость – все это не на шутку встревожило Белль.
– Папа, кто же заботился о тебе все это время? – с горечью спросила она. – Ты принимал рыбий жир? А окно на ночь не забывал закрывать? Знаешь же, какие у нас сквозняки…
– Со мной все в порядке, Белль, – ободряюще заверил он ее. – А вот о тебе я беспокоюсь. Не хочу, чтобы ты возвращалась в замок Чудовища. Надо что – то придумать, чтобы ты осталась здесь.
– Мадемуазель Белль! – вдруг раздался чей – то радостный голос. – Ты ли это?
Быстрым шагом к ним направлялся улыбающийся Анри.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
– Рад снова видеть тебя. – Анри поклонился Белль.
– И я рада, – просияла Белль. – Анри, позволь познакомить тебя с моим отцом, Морисом. Папа, это мой друг, герцог де Шоз‑Пассе.
– Это честь для меня познакомиться с вами, сэр, – сказал Анри, снова кланяясь.
– Честь и для меня, молодой человек, – ответил Морис.
– Графиня высоко ценит ваше мастерство, – продолжал Анри. – Каждый раз, когда я приезжаю, она показывает мне ваши шкатулки, чтобы вызвать у меня чувство жгучей зависти. Могу вас заверить, ей это удается! Надеюсь, мне удастся приобрести одну из ваших чудесных поделок?
Морис зарделся от удовольствия и расплылся в улыбке. Белль мысленно поблагодарила Анри за комплименты ее отцу.
– Морис! Вижу, ты познакомился с нашим герцогом! – с этими словами графиня поднялась на террасу.
Морис вытянулся в струнку, завидев ее.
– Верно! Чудесный молодой человек! – сказал он.
– Госпожа графиня, вы совершили непростительную ошибку, пригласив меня сегодня, – насмешливо заявил Анри. – Мы с месье Морисом договорились: я покупаю его следующую шкатулку.
– Ты просто неблагодарный нахал! – Графиня легонько шлепнула Анри веером по руке, затем взяла Мориса под руку. – Идемте! Вернемся в беседку. Мушар принесет нам угощение. И Морис, я сделаю все, чтобы ты передумал относительно того, кому продать очередную твою шкатулку. – Графиня склонилась к его уху и громко прошептала: – Заплачу вдвое больше!
– Нечестно! – запротестовал Анри.
– Мальчик мой, в любви и на войне все способы хороши. Ну, и в приобретении музыкальных шкатулок тоже, – подмигнула графиня.
Анри улыбнулся и протянул руку Белль.
– Тебе нужно кое – что знать о нашей дорогой графине, – сказал он. – Она ненавидит проигрывать.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
– Ну и теплынь сегодня! – произнес Морис.
– Выпей еще лимонаду, папа, – сказала Белль, подливая в его стакан освежающий напиток из кувшина, стоявшего на столе. Затем она поправила подушку за его спиной. Она все никак не могла успокоиться и суетилась вокруг отца, то и дело спрашивая, удобно ли ему, прохладно ли, не голоден ли, не хочет ли пить…
– Ты слишком добра, Белль, – сказал он, пожимая ей руку.
– Что ты, пап, пустяки.
Они сидели в тенистой беседке. Время летело незаметно – уже перевалило за полдень. Морис отложил этюдник, графиня обмахивалась веером, Анри читал вслух сонеты Шекспира.
Беседка была окружена вишневыми деревьями, а где – то совсем рядом журчал ручей. Мушар шнырял неподалеку, вынюхивая насекомых, готовый прихлопнуть любого залетного жука или паука.
– Мушар! Брось там свои поиски и сходи за бутербродами! – приказала графиня.
Анри захлопнул книгу, а Морис потянулся к этюднику.
– Отличная мысль, госпожа, – сказал он. – От этого чтения так есть захотелось! Может, заодно набрать вишен?
– Было бы неплохо, месье Анри. Но во что ты их соберешь?
– Возьми мою шляпу, – сказал Морис, не отрываясь от рисунка. Он машинально схватил с соседнего стула шелковую шляпку графини и протянул ее Анри.
– Сэр, графиня вздернет меня на ближайшем дереве, если я посмею набрать вишен вот в это! – замотал головой Анри.
Морис поднял глаза и уставился на предмет в своей руке:
– Ну и дела! Откуда она взялась? А моя где?
– У тебя на голове, – ласково произнесла Белль.
Она сняла с него широкополую шляпу с пером и поцеловала в макушку. Морис улыбнулся и склонился обратно к рисунку.
– Белль, хочешь прогуляться? – спросил Анри.
– Спасибо, я посижу здесь, – ответила она.
– Ладно тебе, Белль, пройдись немного, – сказал Морис. – Со мной все будет в порядке.
– Конечно, дорогая, прогуляйся, – быстро подхватила графиня. – А я с него глаз не спущу.
– Ну, если ты уверен… – Белль посмотрела на отца.
Он кивнул. Анри и Белль вышли из беседки и углубились в рощицу вишневых деревьев. Анри молчал. Это было необычно, и Белль не преминула сказать ему об этом.
– Ах, Белль, ты же хорошо меня знаешь! Если я молчу, значит, пытаюсь придумать, как сказать то, что мне нужно сказать.
Белль искоса глянула на него:
– Что ты имеешь в виду?
– Видишь ли… мне нужно вернуться домой. В мое герцогство на севере. Там случилась беда. Какой – то мор напал на посевы и уничтожает их. Нужно это остановить, иначе мы потеряем урожай, и все мои крестьяне, весь наш скот будут голодать.
– Анри, это ужасно. Мне так жаль… Когда ты должен уехать?
– Сегодня вечером.
– Так скоро? – опечалилась Белль.
Анри кивнул. Они остановились посреди сада.
– Белль… – Он взял ее за руку. – Могу я тебя кое о чем попросить?
– О чем угодно, Анри.
Он взглянул на нее – в его глазах светилась мольба.
– Дружба с тобой так много для меня значит. Я никогда не встречал человека, который был бы столь же внимательным и отзывчивым, как ты. С которым я мог бы так же просто и свободно беседовать. Мне бы хотелось иметь что – нибудь на память о тебе, пока я буду далеко…
– Конечно, Анри, – сказала Белль.
Она оглядела себя: чудесное летнее платьице, шелковые туфельки, шляпка… не может же она дать Анри на память туфлю!
– Но у меня совсем ничего нет, – обескураженно промолвила она.
Взгляд Анри упал на ее шею и сверкающее сердечко на цепочке.
– Наши сердца – мое, графини и всех остальных в Стране Грез – принадлежат тебе, Белль. Могу ли я быть столь самонадеянным, чтобы попросить твое?
Белль замялась. Это был подарок Чудовища. Оно принадлежало его матери, и Белль не хотела с ним расставаться. Даже будучи обыкновенной стекляшкой, оно было бесценно.
– Я сохраню его и верну тебе, когда приеду в следующий раз, – уговаривал ее Анри.
– Не могу, – покачала головой она. – Это подарок одного… одного…
«Кого? – подумала Белль. – Чудовище – кто он для меня? Я бы хотела, чтобы он был мне другом. Иногда мне казалось, что и он этого хочет. Но я ошибалась».
– Того, кто что – то для тебя значит? – подсказал Анри.
– Да, – вздохнула Белль. Ей придется довольствоваться таким определением. Отныне и навсегда.
– Понимаю, – промолвил Анри, не в силах скрыть разочарование. Он тотчас улыбнулся, чтобы не подать виду, но Белль заметила.
– Может быть, у меня найдется что – нибудь другое?
Она сунула руки в карманы. В правом обнаружились маленькие ножницы, которые ей дала та сумасшедшая. Она совсем про них забыла и решила было отдать Анри, но подумала, что это будет не очень удачный сувенир. В левом кармане звякнули монеты – те самые, что она пыталась отдать месье Трюке на площади в Пале‑Рояль.
– У меня есть су. – Она вынула монету. – Немного странно, хотя и для меня эта монетка была сувениром – напоминанием о доме и об отце.
– То, что надо! – оживился Анри. – Она такая маленькая, что я всюду смогу носить ее с собой.
– Держи, – сказала Белль. И отдала ему монету.
– Спасибо тебе большое!
Анри взял ее. Положил в карман. И в этот момент что – то треснуло. По красивым, гладким щекам Анри вдруг прошли две глубокие трещины.