Археологические материалы

Реферат на тему

«Славяне в висло-одерском регионе»

 

Выполнила:

студентка 2 курса 1 группы                                         заочной формы обучения

профили «История», «Обществознание»

Колбасова Антонина Николаевна

 

 

Проверил:

кандидат исторических наук,

доцент кафедры истории России Меркулов А. Н.

 

 

Воронеж 2020

 

 

Оглавление

1. Введение...………………………………………………….…………….3-4

2. Источники и историография вопроса …………...………………………...5

3. Пшеворская культура ……………………………….……………….…..6-7

3.1. Поселения и жилища……………………………...…………..…8-10

3.2. Захоронения…………………………………………………….11-12

3.3. Археологические материалы……………………………..……13-14

3.4. Скотоводство и земледелие……………………………….……15-16

4. Заключение ……………………………………………………………17-18

5. Список использованной литературы …....….……………………………19

 

Введение

Представленная работа посвящена теме «Славяне в висло-одерском регионе». Данная тема затрагивает одну из гипотез происхождения славян. По вопросу о прародине славян в современной науке существует две основные гипотезы: висло-одерская и висло-днепровская. Висло-одерская гипотеза была выдвинута польскими учеными, поддерживается и развивается в Польше и в других странах. Первые упоминания славян античными авторами (под именем "венеды", "венеты") датируются I-II вв. н.э. Судя по раннесредневековым документам, венедами называли славян их ближайшие соседи - германцы, и этим этнонимом немцы до сих пор именуют славян-лужичан. Венедами называют славян и прибалтийские финны - эстонцы, карелы, вепсы и собственно финны. Исследования показывают, что в бассейне Вислы резко доминировал славянский этнос, в бассейне Одера преобладало также славянское население, но здесь немало было и переселенцев из коренных германских земель. Согласно данным античных авторов вандалы (одно из германских племен) проживали по берегам среднего Одера. В западной части пшеворского ареала, в соседстве с эльбскими германцами, проживали бургунды.. В римское время славяне расширили свою территорию еще в южном и юго-восточном направлениях. В конце II в. н.э. носители пшеворской культуры Повисленья, перейдя по перевалам Карпатские горы, расселились в северных окраинных регионах среднего Подунавья. Здесь складывается прешовская культура, явно отделившаяся от пшеворской.

Актуальность исследования: изучение данной темы составляет для нас интерес прежде всего из-за неразрешенности проблемы возникновения славян. Данная проблема до сих пор привлекает к себе пристальное влияние археологов, историков, лингвистов и других учёных.

Цель исследования: рассмотреть и проанализировать историю славян в висло-одерском регионе.

Задачи исследования: проследить становление славянского этноса, используя данные археологии и письменных источников; рассмотреть особенности культуры славян в висло-одерском регионе.

 

 

Источники и историография вопроса

В Беларуси висло-одерскую теорию разрабатывает В.В.Мартынов. Согласно этой гипотезе, славяне сформировались как самостоятельная этническая и языковая группа между Вислой и Одером, причем начало их формирования хронологически остается неопределенным, указываются различные приблизительные даты. Позже с этой территории славяне распространяются на юг через Карпаты и на восток. Однако новейшие исследования дают основания утверждать, что западная часть висло-одерского района была в начале новой эры занята восточногерманскими племенами и лишь затем колонизирована древними славянами. Висло-одерская гипотеза, как показывает ее название, относит славянскую прародину к территории между Вислой и Одером; северной границей этой территории было Балтийское море, что примерно соответствует территории современной Польши. В I веке нашей эры начинается расселение славянских племен на юг, через Карпаты и Венгерскую низменность к Дунаю и на Карпаты, – и на восток, к Днепру и далее. Широкое расселение славян вызвало распад их древних диалектов, сложившихся еще на прародине. Они распадаются на самостоятельные этно-языковые единства, что положило начало исторически известным славянским народам и языкам. Висло-одерская гипотеза была сформулирована польским ученым Т. Лер-Сплавинским в работе «О происхождении и прародине славян». Валентин Васильевич Седов – известный советский и российский археолог-славист в своем труде «Славяне. Историко-археологическое исследование» изучает процесс распада праславянской общности и образования раннесредневековых славянских народностей. Опираясь на данные различных источников, автор описывает происхождение, быт, особенности культуры славянского этноса.

 

Пшеворская культура

Пшеворская культура, сложившаяся в условиях славяно-кельтского взаимодействия, развивалась на протяжении шести с лишним столетий, претерпевая значительные трансформации. Это обусловлено было не только эволюционным развитием, что свойственно большинству культурных образований, но и неоднократными проникновениями в ареал этой культуры более или менее значительных масс. Территория пшеворской культуры не была ограничена естественными рубежами. Занимающая сердцевину Европы, она привлекала переселенцев с запада и с севера, что, в свою очередь, приводило в движение коренное пшеворское население, вынуждало его к миграциям, как самостоятельным, так и в составе перемещений пришлых этносов. Первоначальный ареал пшеворской культуры — от правобережья Одера на западе до верховьев Западного Буга на востоке — в общих чертах соответствовал территории культуры подклёшевых погребений. Территория пшеворской культуры, как уже отмечалось, не оставалась неизменной на первом этапе она расширилась в юго-западном и южном направлениях. В той части бассейна Одера, где ранее жили кельты, их культура сменяется пшеворской с заметным кельтским наследием. Первые следы пшеворского проникновения в Верхней Силезии фиксируются в самом конце латенского периода, а формирование собственно пшеворских поселений относится уже к раннеримскому времени. На верхней Висле на первых порах формируется метисная пшеворско-кельтская культура, которая постепенно трансформировалась в собственно пшеворскую. К началу нашей эры кельтское население этих земель было, очевидно, полностью ассимилировано славянами. Во второй половине I в. до н. э. пшеворское население распространяется в юго-восточном направлении, осваивая области верхнего Днестра и Западной Волыни. В середине I в. н. э. пшеворское население этих земель смешалось с проникшими сюда носителями зарубинецкой и липицкой культур, и в результате здесь образовалась особая культурная группа — волыно-подольская (вторая половина I–II в. н. э.). Она характеризуется сочетанием характерной пшеворской керамики раннеримского времени с лепными горшками, мисками и дисками-сковородками, свойственными зарубинецким древностям, а также гончарной и лепной посудой, обычной для памятников липицкой культуры.[1] Во II–III вв. в Верхнем Поднестровье имел место приток новых, сравнительно немногочисленных групп пшеворского населения. Следами этой миграции являются отдельные погребения с предметами вооружения, характерного для пшеворских древностей позднеримского периода. В конце II в. н. э. пшеворское население пересекает Карпатские горы и расселяется в землях Северной Словакии. Материалы поселения и могильника, исследованных в Земплине, как показал В. Будинский-Кричка, обнаруживают непосредственную связь с областью Вислы, свидетельствуя о миграции пшеворских переселенцев из Повисленья. Подобные поселения с пшеворскими материалами ныне известны в ряде других мест на севере словацкого Подунавья. Они датируются концом II–III в. и относятся к начальной фазе прешовской культуры, явно отделившейся от пшеворской. Дальнейшее развитие прешовской культуры протекало независимо от пшеворской, поскольку на ее территорию имело место проникновение в III в. носителей Черняховской культуры.

 

Поселения и жилища

Поселения пшеворской культуры, как и в предшествующее время, были неукрепленными, отражая картину жизни и быта земледельческого населения. Селища концентрировались в местностях наиболее пригодных для сельскохозяйственной деятельности. В регионах с плодородными почвами наблюдается повышенная плотность заселения. Для поселений выбирались прибрежные возвышенные участки, нередко селились на всхолмлениях среди низменных пространств или на мысах среди луговых долин или пойменных расширений. Размеры поселений были различными. Небольшие состояли из двух — пяти жилищ с хозяйственными строениями, крупные селища достигали площади 20–30 тысяч кв. м, на которой располагалось несколько десятков усадьб. Замечено, что со временем поселения становились всё крупнее и крупнее, хотя сохранялись и мелкие селения. Так, в Верхнем Поднестровье средняя площадь селищ увеличивается от 2–4 тысяч кв. м в позднелатенское время до 13–14 тысяч кв. м в III в. н. э. Существенно возрастает со временем и количество поселений. На территории пшеворской культуры доминировала кучевая бессистемная застройка поселений, которая была широко распространена в славянском мире и в последующее время. На Руси она господствовала вплоть до XVI в. Застройка бессистемного характера исследована на поселении Пивонице в Великопольше (близ Калиша). Хозяйственные сооружения концентрировались на отдельном участке, свидетельствуя о совместном общинном ведении хозяйства всеми обитателями селения. Немалое число пшеворских поселений имело и рядную застройку, при которой жилые постройки располагались в один ряд вдоль берегов рек, ручьев или оврагов. В частности, такая планировка выявлена на поселениях в бассейнах верхнего течения Днестра и соседнем Побужье, где жилища находились на расстоянии 10–20 м одно от другого. Некоторым своеобразием выделяется Верхнесилезский регион, где поселения были сравнительно небольшими из двух, шести дворов. Немало было и однодворных селений, которые располагались на небольших расстояниях друг от друга. Жилищем пшеворскому поселению служили как наземные постройки, так и полуземлянки. Следы наземных домов зафиксированы раскопками на очень многих поселениях. Однако из-за трудности их изучения досконально они не исследованы. Даже трудно сказать, какую долю пшеворских жилищ они составляли. В большей степени изучены полуземляночные строения, и некоторые археологи полагают, что они имели на рассматриваемой территории преимущественное распространение. Наземные жилища в большинстве своем имели столбовую конструкцию стен. Каркас их образовывали вертикальные стояки, вкапываемые в грунт. Промежутки между ними переплетались прутьями и обмазывались глиной. Скопления глиняной обмазки от таких домов обнаружены почти на всех раскапываемых поселениях. Судя по фрагментам обмазки, многие постройки имели целиком деревянные стены — между стояками укладывались бревна, затесанные концы которых впускались в продольные пазы опорных столбов. Раскопками выявлены также срубные постройки и комбинированные. Строения, имеющие большую площадь, редки. В большинстве своем пшеворские жилища были однокамерными, но известны и двухкамерные. Нередко к домам примыкали небольшие пристройки столбовой конструкции — сени или навесы. Отапливались жилища очагами, обычно сложенными из камней, промазанных глиной. Исследованы и печи, устроенные из камней и глины. Полуземляночные постройки были распространены по всему ареалу пшеворской культуры. Они двух типов. Первый составляют квадратные в плане углубленные постройки со стенами столбовой конструкции. Отапливались они очагами, сложенными из камней или глиняных вальков (есть и простые очаги в виде скоплений угля и золы). Располагались очаги обычно посередине жилища, реже — в одном из углов его. Такие постройки исследовались раскопками на многих поселениях бассейнов Вислы и Одера, в том числе в Пивонице, Вульке-Лясецкой, Грошовице, Мацкувке, Тархалице, Вербковице-Которове и других. Есть они и на селищах Поднестровья (Подберезцы, Сокольники и др.). Аналогичные полуземляночные жилища имели бытование на поселениях культуры подклёшевых погребений и в пшеворской культуре получили дальнейшее развитие. Ко второму типу полуземляночных строений относятся жилища с прямоугольными или овальными котлованами. Стены их также имели столбовые конструкции и промазывались глиной. Отапливались жилища глиняными очагами или печами того же облика, как и в полуземлянках первого типа. Такие постройки выявлены на очень многих пшеворских поселениях. Более изученные раскопками селения свидетельствуют, что на каждом из них встречаются жилища разных типов. Изучены и верхние конструкции их. На столбы, вкапываемые посредине коротких стен, укладывались перекладины, на которые опирались стропила двускатной крыши, перекрытой хворостом или соломой. Вход обычно устраивался у одного из углов постройки, напротив очага. Хозяйственные сооружения, обычно опущенные в грунт, имели округлую, овальную или прямоугольную форму, размеры их — 6–12 кв. м. Стены таких построек были такими же, как и в жилищах. Обнаружены и наземные хозяйственные строения с легкими стенами столбовой конструкции. На многих пшеворских поселениях открыты также ямы глубиной 0,7–1,6 м со стенами, обмазанными глиной и обожженными. Они предназначались для хранения продуктов земледелия и животноводства.[2]

 

Захоронения

Могильники пшеворской культуры на всех стадиях ее эволюции оставались бескурганными. Для них выбирались возвышенные места. Функционировали некрополи, как правило, в течение продолжительного времени. Исследователи этих памятников допускают, что отдельные захоронения могли обозначаться небольшими насыпями, сооружаемыми из грунта, выбранного из могильной ямы. Изредка места погребений обозначались камнями. Могильные ямы имели округлые, овальные или подчетырехугольные очертания и неодинаковые размеры (от 0,3–0,4 до 3–4 м в поперечнике) при глубине 0,3–0,8 м. Господствовал обряд кремации умерших. Сожжение совершалось на стороне, собранные с погребального костра остатки часто просто ссыпали в могильную яму, в других случаях помещали в глиняный сосуд-урну и ставили ее на дно ямы. В раннее время кальцинированные кости умерших помещались в могильные ямы с остатками погребального костра, как это делалось населением культуры подклёшевых погребений. В позднеримском периоде получил распространение обычай тщательного очищения сожженных костей от остатков погребального костра. В III–IV вв. в ряде мест пшеворского ареала появляются так называемые послойные (пластовые) захоронения, в которых остатки трупосожжений разбрасывались на дне могильной ямы или непосредственно на поверхности земли. В ямных (безурновых) погребениях иногда встречаются обломки глиняной посуды, ритуально разбитой в момент захоронения. Большинство таких могил являются безынвентарными, лишь в очень немногих встречены единичные вещи — железные ножи, шилья, пряжки, глиняные пряслица. В урновых захоронениях, кроме сосуда с кальцинированными костями, нередки сопровождающие сосуды (миски, кружки, кубки). Скорее всего, их ставили в могилы с ритуальной пищей и водой. В таких погребениях обычно обнаруживается много различных бытовых предметов, украшения и оружие. Вещевой инвентарь помещался в урну или клался около неё. В ряде погребений вещи были повреждены огнём, а предметы вооружения ритуально поломаны или согнуты. Порча оружия и заостренных предметов перед положением их в могилы умерших — типичная особенность кельтских погребений. Ломались наконечники копий, кинжалы, ножницы, умбоны, ручки щитов, мечи. Этот ритуал отражал религиозные представления кельтов, согласно которым со смертью воина требовалось «умертвить» и его оружие, предназначенное служить ему в загробном мире. От кельтов этот обычай перешёл к населению пшеворской культуры и распространился на другие племена. Обряд ингумации зафиксирован в сравнительно немногих пшеворских могильниках. Трупоположения в них единичны и принадлежат раннему этапу рассматриваемой культуры. Захоронения совершались в овальные или неправильные формы ямах, изредка в деревянных колодах. Ориентировка умерших разнообразная, есть скорченные погребения. Достаточно очевидно, что такой обряд был привнесен в пшеворскии ареал кельтскими переселенцами. Лишь единичные трупоположения позднеримского времени не связаны с кельтской традицией и отражают уже, по всей вероятности, инфильтрацию германского населения в пшеворскую среду.[3]

 

 

Археологические материалы

На территории пшеворской культуры, преимущественно в ее южной части, активно работали и центры по производству керамики, из которых гончарные сосуды в большом количестве поступали во все регионы. В округе Кракова (Иголомья, Зофиполь, Тропишов) археологически исследовано более сотни гончарных горнов. Группа поселений гончаров выявлена и в окрестностях Вроцлава (Пиотрониовице, Радловице, Радванице). Наибольшее распространение в пшеворской культуре получили двухкамерные горны, восходящие к кельтскому гончарству. Польские археологи утверждают, что такие гончарные печи были привнесены в эти регионы кельтами из Паннонии. В Иголомие и некоторых других пунктах исследовались и простые ямные печи с куполообразным верхом. Во II в. н. э. на территории пшеворской культуры появляется глиняная посуда, изготовленная на гончарном круге. В следующем столетии она получает весьма широкое распространение. Это горшки разных форм, миски и кувшины, которые были продукцией гончаров-ремесленников, работавших в описанных выше производственных центрах. В результате торговых операций и обмена гончарная керамика распространялась по всему пшеворскому ареалу. Однако земледельческое население продолжало делать глиняную посуду и домашним способом. Многочисленные вещевые находки из раскопок пшеворских памятников позволяют обстоятельно охарактеризовать быт и культуру населения Висло-Одерского региона в римское время. Из железных предметов, связанных с домашним хозяйством, довольно широко представлены ножи с прямой и горбатой спинкой, шилья, пружинные ножницы, иголки, бритвы, пластинчатые кресала. Нередкими находками являются также ключи и пружины от замков. Основными орудиями деревообработки были упомянутые выше проушные топоры, тесла и долота. Многократно встречены и предметы из кости: гребни с дугообразной спинкой, разнотипные проколки, лощила, амулеты из клыков кабана и медведя. Из глины делались пряслица, катушки для ткачества, рыболовные грузила. Материалы пшеворской культуры свидетельствуют о том, что это было сложное культурное образование, в котором переплетались местные, кельтские и германские элементы. Определить этноязыковую принадлежность ее носителей однозначно невозможно. На первом этапе изучения пшеворских древностей они относились к кельтам. В. Дементрикевич приписывал их конкретно бастарнам, полагая, что это было одно из кельтских племён.[4] Однако затем среди исследователей возобладало мнение о германском этносе носителей этой культуры. Немецкие и польские археологи первой трети XX в. настойчиво отождествляли население пшеворского ареала с германским племенем вандалов. При этом обращалось внимание на близость части пшеворской керамики Силезии с глиняной посудой области Вендсисель на Ютландском полуострове. Отмечались также некоторые совпадения в элементах погребальной обрядности тех же регионов. На этом была построена гипотеза о переселении вандалов, проживавших на севере Ютландского полуострова (при этом допускалось, что этот этноним и географический термин Вендсисель связаны между собой), в междуречье Одера и Вислы, где они будто бы и создали на рубеже II и I вв. до н. э. пшеворскую культуру. Привлекались и не совсем ясные данные античных письменных памятников, на основании которых утверждалось широкое расселение в римское время германских племен на всем пространстве от Эльбы до Западного Буга.