Неокантианское правопонимание

Новая концепция естественного права активно разрабатывалась последователями немецкого философа Иммануила Канта.

Как известно, И. Кант совершил «коперниковский переворот» не только в теории познания, но и в сфере естественного права. Бережно относясь к гуманистическому пафосу предшествующих теорий естественного права, И. Кант преодолел их натурализм, – «естественное право» было таким законом социума, который, подобно закону природы, выражал естественную необходимость, – и обратился к пониманию духовной, прежде всего к нравственной природе права, вытекающей из самосознания личности. Другими словами, И. Кант выводит естественное право не из природных стремлений и качеств человека, а из глубинной сущности его духа, из практического разума, и этот разум является не средством нахождения принципов, а их источником.

Именно из сферы практического разума И. Кант выводил закон свободы. В трактовке И. Канта всеобщий правовой закон гласит: «Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразно со всеобщим законом». То есть всеобщий правовой закон является законом моральным, ибо налагает на человека обязанность выполнения права как максимы его поведения. Эта обязанность в свою очередь вытекает из кантовского категорического императива. Тем самым для оценки позитивного права И. Кант использует моральный критерий.

Таким образом, идея естественного права как категорического императива, проблема критерия оценки позитивного нрава, нормы практического права являются основными положениями философии права И. Канта. Из этого теоретического источника подпитывались идеи последователей великого немецкого философа. Среди тех, кто наиболее полно осознал идеи И. Канта в сфере моральности и права и пошёл дальше своего учителя, кроме уже названного Густава Радбруха (1878 – 1949), следует упомянуть Германа Когена (1842 – 1918), Вильгельма Виндельбанда (1948 – 1915), Пауля Наторпа (1854 – 1924), Рудольфа Штаммлера (1856 – 1938), Джорджио Дель Веккио (1878 – 1970), Павла Ивановича Новгородцева (1866 – 1924) и др.

Для концепций естественного права, возникших на основе учения И. Канта о праве, универсальным является принцип данности «истинного» права лишь через субъективное мышление. Исходный пункт неокантианства – не право как социальная реальность, а априорные понятия права и идея права, которые уже после накладываются на действительность, но независимые от неё (Р. Штаммлер, Г. Радбрух).

В контексте кантовских положений о соотношении должного и сущего, формального и фактического неокантианцы доказывают, что закономерности социальной жизни и общественного развития являются закономерностями юридической формы. При этом под закономерностями и целями общественной жизни и общественного развития имеются в виду априорные идеи разума, а также априорные идеи права.

С этих позиций неокантианцы критиковали марксистское учение об определяющей роли экономических отношений и о вторичном (духовно-бытовом) характере права, утверждая, что общественная жизнь обусловлена правовым регулированием.

По мнению Густава Радбруха (1878 – 1949) право можно понять только исходя из априорной идеи права. Именно она определяет цель права. Априорная идея права в своём внутреннем содержании синтезирует три основных элемента ценностного характера: справедливость, определённость цели и правовую стабильность.

Их изучение является задачей философии права, в отличие от теории права, выполняющей практическую потребность систематизации и интерпретации норм действующего права. Разъяснение справедливости осуществляется с позиции её понимания как содержательного элемента идеи права и сущности понятия права. При этом имеется в виду не материальный, а формальный принцип справедливости и содержание его раскрывается посредством принципа равенства.

Исследуя естественное право, Г. Радбрух неоднократно обращается к понятию природы вещей. В его толковании природа вещей – это движущая сила преобразования юридических институтов под воздействием изменчивой социальной жизни. В таком понимании право является следствием и инструментом изменений социальной действительности.

Рудольф Штаммлер (1856 – 1938) считал право наиболее важной формой организованной извне социальной жизни людей и подчёркивал первичный характер права по отношению к государству. По Р. Штаммлеру, понятие права невозможно вывести из общественно-исторического опыта, оно выступает в качестве априорной категории, независимой от социальной действительности, развитие которой должно осуществляться путём частичных изменений права. Конечной целью этих изменений, идеалом «правильного права» должно быть создание «общества свободно желающих людей».

Развёрнутые представления о праве на основе идей И. Канта Р. Штаммлер излагает в работах «Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания истории» (1896), «Учение о правильном праве» (1902), «Теория юриспруденции» (1911). В частности, говоря о марксизме как вульгарном экономизме, Р. Штаммлер подчёркивал, что право имеет первичный характер по отношению к экономике, во всяком случае в логическом плане.

Теория Р. Штаммлера о праве основана на допущении того, что существуют чисто формальные категории. Он стремится вывести конкретные правовые положения из сугубо формальных принципов. С помощью понятия права и ряда других априорных категорий социальная реальность воспринимается как организованная целостность, выделяющая право.

Р. Штаммлер полагает также, что юридические науки возникают, утверждаются и вступают в действие независимо от государственной организации. Нельзя одобрить взгляды, доказывал Р. Штаммлер, рассматривающие право как социальное правило, за которым стоит сила. Подобное отождествление права и фактической силы является неверным. Не каждое социальное предписание власти имеет юридический характер, а лишь часть из них.

Разделяя право на справедливое и несправедливое, Р. Штаммлер подчёркивает, что нет правовых положений, которые раз и навсегда были бы только справедливыми или исключительно несправедливыми в каждой отдельно взятой ситуации. Ибо нет никаких правовых положений, включающих в своё условное содержание безусловный фактор. Только праву в целом по существу принадлежит внутреннее желание достичь объективно справедливой целостности социальной жизни, ему внутренне сродни движение к социальному идеалу, к такому обществу, где люди свободно желают.

Р. Штаммлер на неокантианской основе разработал идею «естественного права с меняющимся содержанием», оказавшую огромную роль на развитие естественно-правовой мысли XX столетия. Прежде всего в систему своих правовых взглядов Р. Штаммлер вводит принцип развития, воплощением которого и является категория естественного права с меняющимся содержанием. В ХХ веке список естественных прав значительно расширился.

Сам процесс развития Р. Штаммлер мыслит как смену исторических пунктов в движении представлений человечества об объективно справедливой целостности общественной жизни, когда люди лучше понимают то, «что является справедливым». Р. Штаммлер ставит задачу отыскать общезначимый формальный метод, с помощью которого меняющийся материал исторически обусловленных правовых установлений возможно было бы обработать, упорядочить и определить наличие в нём свойства «объективного».

То, что понимают как естественное право, считает Р. Штаммлер, владеет действительностью иного плана, чем позитивное право: первое – как масштаб, второе – как принудительная норма. Норма естественного права не должна иметь «положительного значения, то есть быть обязательной для исполнения членами общества наряду с нормами, выраженными в законах», она обращена только к законодателю. Естественное право теперь не считается правом в строгом смысле слова, а задаёт идеал, к которому должен стремится законодатель.

Таким образом, «естественное право с меняющимся содержанием» является не системой норм, действительных в определённой исторической ситуации, а формальным метафизическим началом, олицетворяющим справедливость как критерий оценки и исправления права в законе.

Неокантианские идеи нашли своё распространение и в Российской империи. Тут среди философов этого направления следует выделить прежде всего имя главы школы «возрождённого естественного права» Павла Ивановича Новгородцева (1866 – 1924). Он создал свою оригинальную естественно-правовую философию, изложив её в работе «Введение в философию права. Кризис современного правосознания» (1909).

П. И. Новгородцев разделял взгляд Р. Штаммлера на естественное право: «Современная юриспруденция относит название права исключительно к нормам положительным, признанным в законе или обычае. Идеальные требования не представляют собой права в строгом смысле слова, а суть только проекты будущего права». Естественное право он оценивает с этической точки зрения, как правовой идеал, соотносимый с существующими нормами.

У П. И. Новгородцева разумное начало в личности является автономным моральным началом. Разум – единственный источник идеи должного, морального закона, являющегося фактом чистого сознания, достоверного самого для себя, независимого от исторической необходимости.

Моральная идея как идеал всегда императивна (общезначима), существует исключительно в сознании личности и имеет абсолютную ценностность. Приложенная к сфере социальных отношений, она приобретает форму естественного права, неизменной идеальной нормы с меняющимся содержанием. В этом случае естественное право получает значение философского взгляда, с позиций которого рассматриваются социальные идеалы.

По мнению П. И. Новгородцева, абсолютная основа естественного права раскрывается в моральной идее личности, выступающей идеалом и целью самой себя и с этой позиции оценивающей политико-правовую реальность. Автономная моральная личность является основой общественного устройства, её общественно-правовой идеал служит средством и критерием в установлении правопорядка и политических институтов.

Таким образом, естественно-правовая проблема для П. И. Новгородцева существует прежде всего как моральная проблема, сущность которой состоит в установлении моральных истоков, образующих идеальные пути развития.

В заключение следует сказать, что философско-правовые идеи неокантианцев существенно способствовали развитию правовой мысли XX столетия. Их заслугой прежде всего является то, что они отстояли идею самостоятельной реальности права в полемике как с позитивизмом, так и с другими концепциями, принижающими философское осмысление права.

 

Неогегельянство

Существенный вклад в развитие естественно-философской мысли в XX столетии сделала неогегельянская философия права. О новом прочтении Г. Гегеля заявил в 1910 году В. Виндельбанд в своём докладе «Возрождение гегельянства». Идеи Г. Гегеля о свободной воле человека как «права самого в себе», о разумности законов, отвечающих природе человека, понятию человека, свободе, о субстанции права как самообусловленной человеческой воли явились источником многих новаторских течений западноевропейской правовой мысли начала прошлого века.

В целом же неогегельянская мысль, главным образом, исходила из определения идеи права как свободы. Г. Гегель писал: «Философская наука о праве имеет своим предметом идею права – понятие права и его воплощение... Идея права есть свобода... Право является наличным бытием свободной воли... Система права является царством реализованной свободы».

Так, немецкий философ и правовед Макс Мюллер (1906 – 1994) осуществил попытку рассмотреть историю права и общества в целом как «историю свободы», опираясь в своём познавательно-методологическом плане на эклектическое объединение объективного идеализма и экзистенциализма: развитие права – это результат исторического саморазвития свободы, выявляющейся в процессе уяснения человеком своей сущности.

Современные последователи Г. Гегеля, как и их учитель, стремятся доказать, как представления, развивающиеся в сознании людей, образуют историю, общество, право. Обусловленное же историческим саморазвитием свободы право стремится создать свободное общее человеческое существование, законодательство и общественный строй в целом.

Некоторые неогегельянцы, прежде всего Эдуард Шпрангер (1882 – 1963), прибегают к интерпретации философии духа в попытках объяснить историческое развитие права. По Э. Шпрангеру, естественное право – это образ справедливого права, содержащегося в правосознании и возникшего в результате диалектического развития духа.

Неогегельянство истолковывает идею права в традициях панлогизма и утверждает: если нет разумного права, есть правовой разум, который должен быть воплощён в позитивном праве.

Неогегельянскую теорию права в Германии разрабатывали Юлиус Биндер (1870 – 1939), Франц Розенцвейг (1886 – 1929), Иоганн Пленге (1874 – 1963), Леопольд Циглер (1881 – 1958), Герман Геллер (1891 – 1933), Карл Ларенц (1903 – 1993) и др.

В частности, плодотворно и тщательно исследовал правовые идеи Г. Гегеля итальянский мыслитель Бенедетто Кроче (1866 – 1952).

Он назвал свою правовую концепцию «религией свободы». По его утверждению, свобода – высший закон человеческой истории и бытия. Но если у Г. Гегеля речь идёт о разумных формах объективации свободы в историческом процессе, то Б. Кроче акцентировал внимание на принципиальной невозможности определить характер свободы. Идею свободы, не обусловленной какими бы то ни было фактическими факторами, Б. Кроче использовал для обоснования формальной, юридической свободы и невозможности фактической свободы. По мнению Б. Кроче, лишь «меньшинство, которое правит» (политический класс), знает, чего оно хочет.

Защищая формальные, юридические права личности, Б. Кроче полагал, что свобода без субъекта – это пустое слово и абстракция, если не определяется свобода личности. Подобную направленность имело и положение о том, что не государство выше морали, а наоборот, мораль возвышается над государством.

К философии права Г. Гегеля обращались не только его последователи. Так, например, итальянский философ права Джованни Джентиле (1875 – 1944) использовал идею Г. Гегеля о государстве как моральной ценности для непосредственного оправдания фашистского государства как высшей моральности и свободы. Именно к этому свелось его обращение к понятию государства Г. Гегеля, когда он выступил на II конгрессе неогегельянцев в Берлине в 1931 году.

В целом в правовой концепции Дж. Джентиле ведущая роль принадлежит иррационализму и мистицизму, критике разума с позиций волюнтаристского «актуализма», «чистого акта», созвучному фашистскому «активизму». Свою интерпретацию духа как «чистого акта» Дж. Джентиле использовал для атаки на идею правопорядка и режима законности, для оправдания волюнтаристского беззакония.

Благодатную почву нашли идеи Г. Гегеля о праве в конце XIX – начале XX столетия в Российской империи. Здесь делались попытки применить бытие идей к условиям эмпирической действительности. Вместе с тем, исследуя исторический процесс развития права на каждой его стадии, последователи Г. Гегеля в России рассматривали один из моментов реализации разумной идеи права, лежащей в основе их теоретических суждений.

Постоянно ориентировался на главные философско-методологические положения Г. Гегеля, в частности, Борис Николаевич Чичерин (1828 – 1904). Опираясь на понимание свободы человеческой личности как основного принципа общественного развития, благодаря чему человек только и может реализовывать свои устремления к абсолютному, Б. Н. Чичерин полагал, что условия для этого принципа создаёт лишь последовательная либеральная программа. Применительно к России она требует свободы от крепостничества, свободы совести, общественной мысли, книгопечатания, преподавания, публичности и гласности всех действий правительства, судопроизводства. Идеалом государственного устройства Б. Н. Чичерин мыслил конституционную монархию. Вместе с тем он настаивал, чтобы границы свободы каждого были чётко определены и охранялись законом. В исполнении этого – главная задача права.

Следует признать, что после Второй Мировой войны неогегельянство, прежде всего немецкое и итальянское, ориентировавшееся на оправдание нацистского и фашистского режимов, в целом сошло с исторической арены. Послевоенное гегельянство ставило своей задачей очищение творческого наследия Г. Гегеля.

В первые годы развития Советского государства один из исследователей философии права К. Миланов отмечал, что именно марксисты должны доказать, что Г. Гегель, несмотря на свой идеализм, значительно ближе к нам, советским теоретикам, чем к другим представителям разношёрстных течений общественной мысли. Это родство многие советские философы и правоведы выводили прежде всего из учения Г. Гегеля о диалектическом методе.