Идеологическое многообразие и политический плюрализм в конституционном строе России

Слайд Статья 13 Конституции РФ гласит:

«1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие.

2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.

3. В Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность.

4. Общественные объединения равны перед законом.

5. Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни».

Идеологическим и политическим плюрализмом называется такое состояние в обществе и государстве, когда никакая идеология не получает юридического статуса официальной государственной или обязательной идеологии, а для выражения и воплощения различных политических идей и взглядов могут создаваться партии и иные общественные объединения, и все они действуют на основе (т. е. в рамках, с соблюдением) закона и равны перед законом.

Под идеологией в данном случае понимается совокупность взглядов об обществе, государстве, их соотношении и перспективах развития.

Слайд Идеологические постулаты разнообразны, но основные из них касаются: экономического строя, форм собственности и методов хозяйствования; государства, его назначения, функций, форм осуществления власти и ее распределения между соответствующими органами; положения человека в обществе и государстве; политических и социальных отношений с участием граждан, их объединений, государственных учреждений по поводу собственности, труда и власти; политического режима как реальной организации жизни в обществе, властвования, атмосферы отношений между людьми и официальными учреждениями.

Очевидно, что в принципе никакое государство не может жить без идеологии.

Чтобы развиваться, надо формировать концепцию развития. А это и есть выбор определенных идеологических установок. Их совокупность, сложившаяся и поддерживаемая в соответствующем государстве, может быть названа официальной идеологией, поскольку ее не просто представляют, но и проводят в жизнь те, кто занимает руководящие позиции в органах власти, а также в партиях и движениях, обеспечивших им победу.

Поскольку за ними стоит немалая часть избирателей, можно считать, что официальная идеология представляет и интересы народа. Если у этой идеологии появится название, и оно будет зафиксировано в конституции или законе, тем самым произойдет ее оформление в качестве государственной, иначе говоря, обязательной.

Именно этого и не делается при состоянии, именуемом идеологическим многообразием.

Борьба за восторжествование и закрепление в конституции и законах соответствующих постулатов может продолжаться. И они могут даже найти отражение в конституции. Тем не менее соответствующие взгляды, пронизывая дух и букву конституции, не провозглашаются ею в качестве единственно верных, с которыми гражданам надо соизмерять жизнь и поступки.

Конечно, возникает вопрос: если концептуальные установки развития общества и государства находят отражение в конституции или законе в виде обязательных норм, можно ли тогда говорить об идеологическом многообразии? Не получается ли так, что по фундаментальным позициям формируется единообразие, а многообразие распространяется на вопросы второго плана, да и выражается в безвредной, так сказать, словесной оболочке?

Но тут-то и лежит различие между идеологическими монохронизмом и многообразием. Наиболее выразительные проявления первого:

1) официально провозглашается какая-либо идеология в качестве руководящей, возможно и государственной, или государственно обязательной. История дает тому немало примеров: внедрение категорий социализма и коммунизма в конституции, текущее законодательство и реальную жизнь ряда стран; объявление основой общества и государственности ислама. Периодически провозглашаются приоритеты неких учений, которыми желают руководствоваться стоящие у власти; при этом в нормах конституций и законов соответствующие слова могут быть, а могут и не быть;

2) независимо от используемых вариантов по отношению к людям применяется директивное (политическое, а часто и юридическое) обязывание поклоняться одной идеологии, в этом плане формируется их сознание.

При идеологическом многообразии стоящие у власти, в руководстве страной и обществом, исходят из определенных идеологических установок.

Слайд Провозглашенное идеологическое и политическое многообразие должно существовать прежде всего, как совсем иная атмосфера общества, как возможность простого человека признать либо не признать для себя приемлемыми официальные постулаты – впрочем, при обязанности следовать им, если они воплощены в конституционных или иных правовых нормах, одновременно не соглашаясь с ними, проповедуя иные взгляды.

Но это не все. При идеологическом многообразии предполагается возможность перехода от самовыражения отдельного индивида к организационным формам выражения, проповедования, защиты взглядов. Здесь как бы перебрасывается мост к политическому плюрализму в виде не только свободы высказываний, но и совокупности юридически допускаемых организаций для представления различных мнений в качестве идеологических течений.

Отсюда очевидна возможность политической борьбы за возобладание соответствующего мнения. В этом плане ничто не составляет исключения – в том числе постулаты Конституции. Но есть определенное условие: при идеологическом многообразии и плюрализме борьбу надо вести в рамках дозволенного Конституцией.

Борьба не должна приводить к закреплению в Конституции РФ приоритета какой-то идеологии как государственной. Если это произошло, идеологическому плюрализму пришел конец.

С точки зрения конституционного права идеологическое многообразие получает в нем отражение и гарантии в виде прежде всего общей возможности своего существования. Кроме того, не исключены нормативные акты, предотвращающие проникновение или запрещающие проповедование какой-либо идеологии.

Причем речь не может идти о табу на мысли. Подобное нередко делается посредством юридического акта. Однако это малополезный путь. Нельзя людям запретить думать о якобы преимуществах какой- либо идеологии, даже если считать это не просто их заблуждением, но и опасной ошибкой. Иначе говоря, предметом правовых норм должны быть не идеи, а действия людей в плане их распространения.

Основания такого подхода вытекают из Конституции РФ.

Согласно ст. 29 каждому гарантируется свобода мысли и слова. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

Выделенные слова как раз и подтверждают сказанное: идеологическое многообразие в виде возможности думать о чем угодно автоматически не создает права свободной агитации и пропаганды любой идеи. Такого рода действия надо совмещать с нормативными правилами, включенными как в Конституцию, так и в другие акты.

Причем это относится и к действиям отдельных личностей, и к организованным акциям групп людей. Официальную оценку каких-то идей и отсюда действий проповедников может дать лишь государство в лице компетентных органов.

Следовательно, должна существовать официальная интерпретация (трактовка) соответствующих идей, применяемых по отношению к ним терминов и понятий. Будет ли это выражено в нормативном акте или разъяснении соответствующего органа – второй вопрос, главным является то, что это должно быть официальное исчерпывающее толкование.

Таким образом, конституционно-правовые нормы, обращенные к идеологии, существуют в виде общерегулятивных предписаний, а также правил, устанавливающих порядок осуществления основных прав и свобод, исполнения обязанностей, так или иначе связанных с пропагандой и агитацией каких-либо воззрений.

Они дополняются нормами как конституционного, так и других отраслей права (административного, уголовного и т. п.), в которых определяются разрешенные или запрещенные действия, связанные с пропагандой идей, и соответственно меры ответственности за их нарушение.

Юридически разрешается применять принуждение (насилие) только властям и лишь в отношении тех, кто организационными средствами пытается распространять недопускаемую (непризнаваемую, запрещенную) идеологию (проводит демонстрации, печатает и расклеивает листовки, создает военизированные формирования и т. д.).

Что касается политического многообразия (понятие введено ст. 13 Конституции РФ), или политического плюрализма, как пишут многие авторы, то у него многоплановое проявление. Особенно важны три ключевых аспекта: первый – значение общественных объединений для обеспечения свободы мнений и слова, собраний, демонстраций, митингов; второй – порядок создания и юридически возможные механизмы деятельности общественных объединений, и прежде всего участия в государственно-политических кампаниях (выборы, референдумы, опросы); третий – реальные отношения между общественными объединениями в рамках структуры общества, борьбы за власть.

В завершение разговора об общих понятиях отметим одну важную деталь: в ст. 13 Конституции РФ политическое многообразие, многопартийность переплетены с предписаниями, адресованными общественным объединениям. Вольно или невольно можно подумать, что общественные объединения создаются преимущественно с политическими целями. На самом деле многие общественные объединения вообще далеки от политики. В чем же тогда дело? Очевидно, в том, что в любой момент общественное объединение может обратиться к политически значимым вопросам, обозначить свое отношение к государственной политике, проекту закона, выборам, кандидатам и т. д. Конституция РФ не заставляет все общественные объединения участвовать в политике, но содержит основу такой возможности.