Протокол № 49 от 8 апреля 1924 г

“ПРИСУТСТВОВАЛИ: т.т. ПОПОВ, МЕНЖИНСКИЙ, КРАСИКОВ, ТУЧКОВ”.

“Слушали:[...]
7. О введении КРАСНИЦКОГО к ТИХОНУ в Управление”.

“Постановили:[...]
7) Принимая во внимание, что введение КРАСНИЦКОГО к ТИХОНУ в Управление политически ^[70 ] выгодно, поручить тов. ТУЧКОВУ, таковое осуществить и если одних словестных воздействий будет не достаточно, тактично применить другие меры, могущие оказать на Тихона и его приближенных] епископов соответствующее воздействие.”.

— Там же, л. 59-об.

[ 14 ] См. о судебном процессе над католическим архиепископом Я. Г. Цепляком комм. 12 к д. 25.

[ 15 ] Документы о привлечении обвинителей на процесс над патриархом Тихоном см.: № П-161, П-163.

[ 16 ] См. о судебном процессе над католическим архиепископом Я. Г. Цепляком и прелатом К. Ю. Буткевичем комм. 12 к д. 25. О международной реакции на расстрельный приговор Верховного Суда РСФСР см. статью М. Милича “Процесс римско-католического духовенства” в рубрике “Судебные процессы” журнала “Революция и церковь” (1923. № 1-3. С. 111-116).

[ 17 ] Постановление АРК об этой комиссии по руководству процессом патриарха Тихона (в протоколе № 17 от 23 марта 1923 г.), о билетах на процесс (в протоколе № 18 от 3 апреля 1923 г.) и о переводе патриарха во внутреннюю тюрьму ГПУ (в протоколе № 19 от 10 апреля 1923 г.) — см. комм. 13 к д. 25.

[ 18 ] См. комм. 12 к д. 25.

[ 19 ] Послание патриарха Тихона от 19.01 1918 г. и обращение от 25.10 1918 г. см.: Акты Святейшего Патриарха Тихона... С. 82-85 и 149-151.

[ 20 ] О митрополите Антонии (Храповицком) и архиепископе Донском Митрофане (Симашкевиче) см. комм. 5 к д. 25.

[ 21 ] Воззвание патриарха Тихона от 28.02 1922 г. см. № 23-1.

[ 22 ] О действиях патриарха Тихона в связи с расстрелом Николая II см.:Кравецкий А. Г. Священный собор 1917-1918 гг. о расстреле Николая П// Российский православный университет ап. Иоанна Богослова. Ученые записки. М., 1995. Вып. 1. С. 102-124.

[ 23 ] См. комм. 12 к д. 25.

[ 24 ] По прочной традиции русского государства, до предания духовного лица гражданскому суду церковные власти должны были лишить его сана. См. комм. 34 к д. 25.

[ 25 ] 05.04 1923 г. в Варшаве состоялась многочисленная демонстрация против приговора Верховного Суда РСФСР по делу католического архиепископа Я. Г. Цепляка (см. комм. 12 к д. 25); завершилась она еврейским погромом. Во время митинга выдвигались требования судить коммунистов полевыми судами, защитить права поляков в советской России. См.: Революция и Церковь. 1923. № 1-3. С. 115;Левитин-Краснов А. Э., Шавров В. М. Очерки по истории русской церковной смуты. Kusnacht, 1978. Ч. 2. С. 18 (дата указана: 06.04 1923 г.).

[ 26 ] См. комм. 32 к д. 25.

[ 27 ] См. комм. 12 к д. 25.

[ 28 ] См. комм. 12 к д. 25.

[ 29 ] Конфликт вокруг статуса Православной Церкви в Финляндии разгорелся в связи с вопросом о ее подчиненности и о ее главе. Патриарх Тихон даровал этой Церкви статус автономной, под юрисдикцией РПЦ. Однако правительство Финляндии, желая разорвать эти узы и переподчинить Финскую Церковь Константинопольскому патриархату, добивалось устранения Предстоятеля Финляндской Автономной Православной Церкви архиепископа Серафима (Лукьянова). В Константинополе для Финляндии был хиротонисан без пострига в епископы Герман (Аав), возглавивший финляндскую церковную организацию под юрисдикцией патриарха Константинопольского Мелетия IV, а архиепископ Серафим был удален из Финляндии. Уже после своего освобождения патриарх Тихон издал 27 ноября 1923 г. вместе с Синодом постановление по докладу архиепископа Финляндского Серафима. В нем Финляндскому Церковному Управлению предлагалось “выяснить в сношении с правительством Финляндской Республики” возможность возвращения Православной Церкви Финляндии под юрисдикцию РПЦ. Предложение это было отклонено Финляндским Церковным Управлением. Восстановление общения обеих Церквей состоялось лишь в 1957 г.

[ 30 ] В протоколах заседаний АРК следов такого обсуждения не имеется. Согласно этим протоколам, после 21.04 1923 г., когда Политбюро приняло опросом постановление об отсрочке процесса патриарха Тихона (см. № 25-21 и 25-22), и до написания 24.04 1923 г. Е. М. Ярославским настоящей записки заседаний АРК не было. В протоколах заседаний АРК № 19 от 10.04 1923 г. и № 20 от 04.05 1923 г. упоминаний о подобном обсуждении нет.

Характерен осторожный намек Е. М. Ярославского на уставную некорректность постановления Политбюро от 21.04 1923г., принятого в то время, когда в Москве уже заседал XII съезд РКП(б) — с 17 по 25.04 1923 г. — являвшийся по уставу высшим органом партии. Недаром Е. М. Ярославский пишет “постановление членов Политбюро ЦК”, а не “постановление Политбюро”, ведь старое Политбюро складывает свои полномочия перед съездом, а новое еще не было выбрано.

[ 31 ] Обновленческий собор 03.05 1923 г. во исполнение предписаний Е. М. Ярославского не только осудил патриарха Тихона за контрреволюционную деятельность, но и лишил сана и монашества. См.: Поместный Собор Российской Православной Церкви. 1923г. (Бюллетени). М., 1923. С. 9-11;Введенский А. И. За что лишили сана патриарха Тихона? М., 1923; Левитин-Краснов А. Э., Шавров В. М. Очерки по истории русской церковной смуты. Ч. 2. С. 94-122.

[ 32 ] “Обвинительное заключение по делу граждан: Беллавина Василия Ивановича, Феноменова Никандра Григорьевича, Стадницкого Арсения Георгиевича и Гурьева Петра Викторовича по 62 и 119 ст.ст. Уголовного Кодекса” было напечатано отдельной брошюрой (М., 1923 г.), а недавно переиздано по тексту этой брошюры в “Актах Святейшего Патриарха Тихона...” с фиксацией всех помет, сделанных Святейшим при ознакомлении с этим документом (с. 225-280). В следственном деле патриарха Тихона в архиве ФСБ собраны материалы, послужившие источником для создания обвинительного заключения — протоколы допросов обвиняемых и свидетелей (в том числе — первый допрос патриарха Тихона 5 мая 1922 г., не учтенный в нумерации допросов патриарха в “Актах Святейшего Патриарха Тихона...”), а также специально запрошенные для составления обвинения следователем Я. С. Аграновым документы целого ряда судебных дел о сопротивлении изъятию церковных ценностей — дела трибуналов Новгородского (Старая Русса), Иваново-Вознесенского, Ростовского (Донского), Смоленского, Петроградского, Московского, Шуйского, Тульского, Витебского, Череповецкого, Чувашского, Рыбинского, Костромского, Астраханского, Гомельского, Ярославского, Екатеринбургского. Далеко не все собранные следствием материалы нашли хоть какое-то отражение в обвинительном заключении. Достоверно судить об этом можно будет лишь тогда, когда ученым, изучающим историю Русской Православной Церкви, станет известен весь объем следственного дела патриарха Тихона — за пределами традиционно упоминаемых сегодня 28 томов. Сейчас отметим лишь, что весьма существенные оговорки, сделанные патриархом Тихоном в формуле признания своей вины и зафиксированные в деле, были полностью проигнорированы в тексте обвинительного заключения. Подписавший заключение А. Я. Вышинский, оказывается, придавал уже в 1923 г. то же самое значение “царице доказательств” — безоговорочному признанию обвиняемым своей вины, что и в 1930-х годах. Вполне характерной чертой юридического метода Андрея Януарьевича и его коллег является и умелое конструирование в интересах обвинения всевозможных мифических контрреволюционных “центров”, сетей связных и т. д. Вообще, будущий объективный историк советского права не сможет обойти исключительно важного значения следствия по делу патриарха для разработки политико-юридических доктрин коммунистического государства, столь успешно примененных позднее в 1935-1938 гг. для ликвидации самих безбожников-коммунистов, включая режиссеров несостоявшегося суда над патриархом.

В деле патриарха Тихона в архиве ФСБ находятся также черновые материалы подготовки обвинительного заключения, включая рукописную правку машинописного текста, а в делах Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б) в РЦХИДНИ — материалы обсуждения этого документа, замечания по нему Е. М. Ярославского и других членов комиссии. Сохранился машинописный экземпляр обвинительного заключения, подписанный рукой А. Я. Вышинского, а в архивном фонде Секретариата А. И. Рыкова Управления делами Совнаркома СССР — с правкой текста рукой председателя Комиссии Политбюро ЦК РКП(б) по руководству процессом над патриархом Тихоном А. И. Рыкова (ГАРФ, ф. 5446, оп. 55, д. 409, л. 88-1).

В целом для этого обширного заключения характерно умелое перемешивание действительных фактов резко обличительных оценок патриархом богоборческой власти (особенно — в 1917-1918 гг.) с замалчиванием или квалификацией в качестве лицемерного обмана всех попыток патриарха 1919-1921 гг. вывести церковь из политического противостояния, найти основы легального существования РПЦ в советском государстве. С тех же позиций обвинение излагает историю попыток церкви организовать действенную помощь голодающим в 1921 — начале 1922 г.: основные воззвания и документы церкви по этому вопросу либо скрываются, либо излагаются крайне тенденциозно. Скрыт факт обсуждения в Политбюро и одобрения воззвания патриарха о помощи голодающим от 6 февраля 1922 г. (№ П-5, П-8), хотя ранее об этом факте сообщалось даже в утвержденных властями листовках. Замалчиваются в принципе робкие попытки ВЦИК и других советских органов пойти на какой-то компромисс с руководством церкви для реального сотрудничества в деле помощи голодающим. Обвинительное заключение отразило стремление достичь обеих целей партии, о которых писал Троцкий в своем программном документе об антирелигиозной политике (№ 23-29): ликвидации “тихоновского” духовенства при помощи “обновленцев” и затем разгрома этих последних при общем преодолении и искоренении “религиозных предрассудков” населения страны. В обвинительном заключении присутствуют как ссылки на антитихоновскую обновленческую “экспертизу”, так и постоянное настойчивое приравнивание религиозных обрядов, действий, идей к контрреволюционным.

Постатейное рассмотрение всех фальсификаторских приемов обвинения — дело особого исследования, а не настоящего сборника документов. Ограничимся поэтому лишь современными оценками обвинительного заключения как со стороны Прокуратуры страны, так и на страницах церковного издания, выпущенного по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

Экспертизой, проведенной Генеральной прокуратурой России в 1992 г., установлено отсутствие в деяниях патриарха и его подельников состава преступления, т. е. обвинительное заключение признано ложным.

Издатели “Актов Святейшего Патриарха Тихона...” (главный редактор — протоиерей Владимир Воробьев, ректор Православного Свято-Тихоновского Богословского Института) так характеризуют плод совместных усилий руководства компартии и Лубянки (с. 732-733):

“Так называемое “Обвинительное заключение...” по “делу” Святейшего Патриарха Тихона и других привлекавшихся с ним лиц по своей юридической безграмотности, неудержимому и нескрываемому злопыхательству и тенденциозности, скатывающейся к сознательному извращению фактов и часто к прямой наглой лжи, представляет собою, наверное, небывалый в истории государственного права акт, дающий благодарный и обильный материал для солидного юридического, церковно-кано-нического и исторического исследования, определяющего тогдашнее состояние законности в стране.

Отметить и оговорить в кратких словах все соответствующие места этого акта представляется совершенно невозможным; извращение действительности встречается в нем буквально на каждом шагу. Для примера достаточно сказать, что в пылу усердия ретивые прокуроры поместили здесь в качестве члена Собора 1917-1918 гг. даже... “княгиню Трубецкую”!

Оставляя без внимания всю эту беспардонную галиматью, подписанную известным в свое время архипрокурором, а затем “академиком” и министром иностранных дел А. Я. Вышинским (развенчанным в 50-х гг. со всей его “научной” юридической теорией), отметим здесь лишь один существенный момент, отразившийся в этом акте, имеющий принципиальное церковно-историческое значение.

Из четырех статей Уголовного кодекса, предъявленных в качестве обвинения Святейшему Патриарху Тихону: 59, 69, 119, 120, обвиняемым совершенно начисто отвергнута ст. 59, а по трем остальным виновность “признана” с такими существенными оговорками, что, собственно говоря, от инкриминируемых ему “преступлений” решительно ничего не остается. Т. е. практически (если отбросить всю сопутствующую демагогию) все эти дутые и за уши притянутые обвинения Патриархом начисто отметаются, а беспомощный и псевдозаконный лепет обвинителей бессилен создать хотя бы иллюзию виновности своего подследственного.

Дутость возводившихся на Патриарха обвинений вскоре же была подтверждена и официально появившимся из недр государственной власти актом, в виде постановления Президиума ЦИК о прекращении “дела” гр. Белавина. Каждый, ознакомившийся тогда с этим постановлением, прекрасно понимал, что истинной причиной прекращения “дела” являлись, разумеется, не те лирические мотивы, которые упомянуты в постановлении, а фактическое отсутствие состава “преступления”, что и было воспринято как должное церковным и нецерковным обществом внутри страны и отдалось соответствующим резонансом за рубежом”.

[ 33 ] См. комм. 12 к д. 25.

[ 34 ] Согласно изданной обновленческим лидером “протопресвитером” В. Д. Красницким работе “Поместный Собор Российской Православной Церкви. 1923 год. (Бюллетени)”. (М., 1923. С. 9—11) решение о лишении сана и монашества патриарха Тихона было принято обновленческим Собором на втором заседании 03.05 23 г. По докладам обновленческих лидеров А.И. Введенского, В.Д. Красницкого и А. Дьяконова была утверждена резолюция, во втором пункте которой, в частности, постановлялось: “...Собор считает Тихона отступником от подлинных заветов Христа и предателем Церкви, на основании церковных канонов сим объявляет ЕГО ЛИШЕННЫМ САНА И МОНАШЕСТВА И ВОЗВРАЩЕННЫМ В ПЕРВОБЫТНОЕ МИРСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Отныне патриарх Тихон — мирянин Василий Белавин”. Среди обновленческих делегатов только один голос был подан против подобного решения, воздержалось от голосования пять человек. Получив это постановление обновленческого Собора, Е. А. Тучков не замедлил отрапортовать о достигнутом успехе на заседании Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б) 04.05 1923 г. Присутствующие члены АРК поручили ГПУ направить депутацию обновленческого Собора для сообщения к патриарху Тихону (см. комм. 13 к д. 25). Координацию действий по выполнению намеченного взял на себя председатель АРК Е. М. Ярославский (№ 25-27). Объявление решения обновленческого Собора патриарху Тихону состоялось 08.05 1923 г. (А.Э. Левитин-Краснов и В.М. Шавров указывают в своей работе дату 04.05 1923 г. См.:Левитин-Краснов А.Э., Шавров В.М. Очерки по истории русской церковной смуты. Ч. 2. С. 119-122.) По приведенному М. И. Вострышевым в своей книге “Патриарх Тихон” (М., 1995. С. 250—252) тексту докладной записки секретаря Верхсуда РСФСР С. С. Быкова “председательствующему по делу патриарха Тихона Галкину” все происходило следующим образом. С.С. Быков и Е.А. Тучков перевезли патриарха Тихона из ГПУ в Донской монастырь, куда в 14 часов 40 минут явилась депутация обновленческого Собора “в количестве восьми человек”. После оглашения “митрополитом” Петром (Блиновым) и управделами обновленческого ВЦУ А.И. Новиковым определения обновленческого Собора епископов и постановления самого обновленческого Собора, патриарху Тихону было предложено расписаться на документах. (Тексты документов опубликованы Левитиным-Красновым и Шавровым в указанной выше работе, с. 110-115.) На вопрос предстоятеля о том, кто не голосовал на соборе за это постановление, А.И. Новиков ответил, “что это были четыре мирянина, один пензенский священник и епископ Филипп Рыбинский”. Заметив, “что из подписавших постановление епископов добрая половина” ему незнакома, патриарх Тихон заявил о нарушении канонических правил при принятии предъявленных ему документов. В частности, на обновленческом Соборе епископов никто из присутствовавших не потребовал вызвать расстригаемого патриарха. “Какие же они канонисты?” — подвел итог правомочности обновленческих архиереев и их решения патриарх Тихон. После чего сделал “расписку” о “прочтении ему постановлений”. Текст этой “расписки” С.С. Быков не приводит, он дан в двух вариантах М. И. Губониным в “Актах Святейшего Патриарха Тихона...” (с. 224): “Считаю приговор неправильным как по форме, так и по существу. Я не был вызван на Собор, как того требует 74-е Апостольское правило, и мне не было дано возможности оправдаться и дать объяснение, которое могло изменить постановление. Патриарх Тихон (В. Белавин)” и “Прочел. Собор меня не вызывал, его компетенции не знаю и потому законным его решение признать не могу. Патриарх Тихон, Василий Белавин”. Первый текст был почерпнут М.И. Губониным из “Трудов Первого Всероссийского съезда или собора Союза Церковного Возрождения” (Торопец, 1925), второй — из работы Левитина-Краснова и Шаврова (Ч. 2. С. 122). Возможно, эти тексты являются “расписками” патриарха Тихона, которые он начертал на двух документах. С. С. Быков в своей докладной записке указывает, что “гр-н Белавин подписал постановление собора епископов и церковного Поместного собора”. Получив подписи патриарха, “митрополит” Петр (Блинов) потребовал от предстоятеля (“ввиду предстоящего суда” и “ввиду постановления собора о снятии [...] патриаршего звания и монашеского сана”) снять с себя священнические одежды. Патриарх категорически отказался это сделать. “Митрополит” Петр и другие члены депутации многократно повторили это свое требование, подчеркивая всякий раз преступный характер подобного неподчинения, могущего вызвать серьезные последствия. Обновленческие депутаты протестовали против решения патриарха предстать перед советским судом “в одеянии священника”. Подобное “кощунство” они считали недопустимым, более того — способным вызвать “кровавые эксцессы”. Патриарх, не поддаваясь на уговоры и угрозы, решительно отстаивал принятое им решение. Составив акт об отказе снять священнические одежды, депутация в 3 часа 5 минут была вынуждена ретироваться. Предварительно акт был завизирован патриархом и всеми членами депутации. Вслед за депутацией обновленческого Собора удалились и негласные организаторы этого “действа” с разрешения Секретариата ЦК РКП(б) — С.С. Быков и Е.А. Тучков.

[ 35 ] Материалов этого “экстренного заседания” АРК от 11.06 1923 г. в протоколах комиссии нет. Но в постановляющей части п. 1 протокола № 24 очередного заседания АРК от 12.06 23 г. содержится весь приводимый в записке текст, однако без вставки “(в лице папы)” и с титулованием Мелетия не епископом, а патриархом — см. комм. 13 к д. 25.

[ 36 ] Это предложение Е. М. Ярославского см. № 25—31, а его мотивировку см. № 25-32.

[ 37 ] Освобождение патриарха Тихона и его заявление в Верховный Суд о том, что он не враг советской власти, породили трудную проблему для карательных органов страны: можно ли квалифицировать как контр-революционную деятельность каноническое поминание патриарха на богослужении в церквях и открытое объявление патриарха “группами верующих [...] своим духовным руководителем”. 20.09 1923 г. Петроградская губпрокуратура послала об этом секретный запрос в НКЮ, в 5 “ликвидационный” отдел. В документе указывалось, что церковные причты просят разъяснений, так как обновленческий епархиальный совет рассылает циркуляры, где говорится, что такое поминание будет рассматриваться властями как “контрреволюционное выступление”. Губпрокуратура в ответ предупредила верующих, что “публичные поминания Тихона и открытое избрание его своим руководителем могут дать повод к привлечению по 68 ст. Уголовного] Код[екса]”. Статья эта определяет “лишение свободы на срок не ниже одного года” за “укрывательство и пособничество всякого рода преступлениям, предусмотренным ст[атьями] 57-67” (то есть статьями “о контрреволюционных преступлениях” — СУ. 1922 г. № 15. С. 209-211). В письме губпрокуратуры в НКЮ признавалось, что в таких деяниях верующих нет “признаков контр-революционного характера” и что ответ верующим был дан исходя из интересов “Живой Церкви”, а также в связи с тем, что по делу патриарха “оправдательный приговор еще не вынесен”. В резолюции П. А. Красикова на документе предлагалось за одни только эти деяния верующих к ответственности не привлекать.

— ГАРФ, ф. 5263, оп. 1, д. 55, л. 144-об.

В том же деле — циркуляр обновленческого Синода от 24.08 1923 г. с перечислением репрессий государственной власти по отношению к патриарху и его сторонникам как контрреволюционерам и угрозами, что “поминовение имени Тихона за богослужениями есть акт, представляющий возможность привлечь таких лиц к уголовной ответственности по ст. 68 уг[оловного] кодекса”.

— Там же, л. 119—об.

[ 38 ] Предложения о процессе патриарха Тихона и о правовом положении католической церкви обсуждались на заседании АРК 10.07 1923 г., протокол № 29, пункты 3 и 2; формулировки, принятые по п. 3,— см. комм. 13 к д. 25; по п. 2 “Разсмотрение проэкта ответа на письмо Пиц[ц]ардо составленнаго тов. Крыленко” постановили:

“2.а) Проэкт передать т. ИОРДАНСКОМУ как материал для составления ответа на письмо Пиц[ц]ардо.
б) Поручить тов. ПОПОВУ вопрос о катихизации католиков поставить на П[олитбю]ро Ц.К. РКП”.

— РЦХИДНИ, ф. 89, оп. 4, д. 115, л. 31. Обращает на себя внимание изменение принятой АРК формулировки о процессе патриарха Тихона “Процесс отложить на неопределенное время” на формулировку “продлить следствие” в документе № 25-38.

О правовом положении католической церкви и переговорах об этом с Ватиканом см. д. 12.

[ 39 ] См. постановление ЦИК СССР об этом — № П-174, П-175.

[ 40 ] Публикуемая редакция документа, принадлежащая РОСТА, носит явно нецерковный характер, но это не может служить аргументом против подлинности самого послания. Различные версии о подлинности этого документа см.: Акты Святейшего Патриарха Тихона... С. 757-768. Мнение о его подлинности, но одновременно и об участии митрополита Петра в его составлении см.:Поспеловский Д. В. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995. С. 77, 125-129.

[ 41 ] О митрополите Антонии (Храповицком) см. комм. 5 к д. 25. Митрополит Херсонский и Одесский Платон (Рождественский Порфирий, 23.02.1866 — 20.04.1934), участник Поместного собора РПЦ. В 1920 г. эмигрировал в США. Указом патриарха Тихона был назначен управляющим православными приходами в США. 29.09 1923 г. указом патриарха Тихона назначен управляющим Алеутской и Североамериканской епархией (которой он управлял ранее в 1907-1914 гг.). Позднее назначен на эту кафедру и Карловацким Синодом. 16.01 1924 г. постановлением патриарха Тихона и Священного Синода уволен от управления этой епархией. См. также комм. 305 к приложению.

СНОСКИ

^[¹^]^{Далее забито} ^{чрезвычайно утихла} ^.^[²^]^{Восстановлена по Б, в А отсутствует.}^[³^]^{В А вписано рукой Т.П. Самсонова вместо ранее напечатанного} ^{и 2-экзем. в 6-м Отделении СО ГПУ.} ^[⁴^]^{Вписано от руки над строкой.} ^[⁵^]^{Исправлено, в документе} ^{Цеплека} ^.^[⁶^]^{Здесь и далее исправлено, в документе} ^{Цепляке} ^.^[⁷^]^{Фамилия из 8 букв неразборчива.}^[⁸^]^{Исправлено от руки над строкой вместо первоначально напечатанного} ^{кабинета.} ^[⁹^]^{Исправлено от руки над строкой вместо первоначально напечатанного} ^{англоканонизм} ^[¹⁰^]^{Исправлено от руки чернилами из первоначально напечатанного} ^{прцессии} ^.^[¹¹^]^{Исправлено, в документе} ^{германом} ^.^[¹²^]^{Исправлено, в документе} ^каков. ^[¹³^]^{Исправлено, в документе} ^урожая ^.^[¹⁴^]^{Так в переводе, в подлиннике —} ^казнен ^(execute).^[¹⁵^]^{Дописано над строкой от руки.}^[¹⁶^]^{Далее зачеркнуто} ^{Курскому} ^.^[¹⁷^]^{Исправлено от руки из первоначально напечатанного} ^исуса ^.^[¹⁸^] ^{Прописные буквы правлены из строчных от руки.} ^[¹⁹^] ^{Господа и Спаса нашего Иисуса Христа} ^{Б .}^[²⁰^] ^ничего ^Б.^[²¹^]^{Здесь и далее} ^{Русского} ^Б.^[²²^] ^власть ^Б. ^[²³^] ^{Советской} ^Б.^[²⁴^] ^И ^Б.^[²⁵^] ^{архипастыря} ^Б. ^[²⁶^] ^{рабоче-крестьянскую власть} ^Б.^[²⁷^]^{Прописная буква правлена из строчной от руки.}^[²⁸^] ^{правительство} ^Б.^[²⁹^] ^судьба ^Б.^[³⁰^] ^{Господа} ^Б.^[³¹^] ^{устроются} ^Б. ^[³²^] ^понять ^Б.^[³³^] ^Божией ^Б.^[³⁴^] ^{влиятельности} ^Б.^[³⁵^] ^власти ^Б.^[³⁶^] ^{благословления} ^Б.^[³⁷^] ^{объединяющих} ^Б.^[³⁸^] ^{рабоче-крестьянской} ^Б. ^[³⁹^] ^{исполнительный орган} ^Б.^[⁴⁰^] ^{народная рабоче-крестьянская} ^Б.^[⁴¹^] ^{Советской} ^Б.^[⁴²^]^{Исправлено от руки из первоначально напечатанного} ^{прибегая} ^.^[⁴³^]^{Исправлено от руки из первоначально напечатанного} ^{подвергаются} ^.^[⁴⁴^] ^{болезней} ^Б. ^[⁴⁵^] ^{властью} ^Б.^[⁴⁶^] ^тем ^Б.^[⁴⁷^]^{Нет Б.}^[⁴⁸^] ^ведут ^Б.^[⁴⁹^] ^ее ^Б.^[⁵⁰^] ^{принудит} ^Б.^[⁵¹^]^{Вставлено от руки.}^[⁵²^]^{Добавлено} ^и ^Б. ^[⁵³^]^{Нет Б.}^[⁵⁴^] ^{7 апреля 1925 года. Москва.} ^Б.^[⁵⁵^]^{Рукописная цифра} ⁴ ^{проставлена рядом с зачеркнутой рукописной цифрой} ³ ^.^[⁵⁶^]^{Подпись неразборчива.}^[⁵⁷^]^{Далее зачеркнуто} ^через. ^[⁵⁸^]^{Исправлено от руки из первоначально напечатанного} ^{Политбюро} ^{; в черновике напечатано} ^{Польбюро} ^.^[⁵⁹^]^{Так в документе, следует, как и в черновике,} ^{Гельтмана} ^.^[⁶⁰^]^{Так в документе и в его черновике}^[⁶¹^]^{Вписано от руки, в экземпляре д. 443а отсутствует.}^[⁶²^]^{Так в документе, следует} ^{Ганецкий} ^.^[⁶³^]^{Вписано от руки Е. А. Тучковым.}^[⁶⁴^]^{Далее забито первоначально напечатанное} ^{собрании} ^.^[⁶⁵^]^{Далее зачеркнуто первоначально напечатанное} ^{чтобы он служить по Москве не разъезжал} ^[⁶⁶^]^{Исправлено от руки из первоначально напечатанного} ^{редакция} ^.^[⁶⁷^]^{Вписано от руки Е. А. Тучковым.}^[⁶⁸^]^{Вписано от руки.}^[⁶⁹^]^{Вписано от руки.}^[⁷⁰^]^{Далее зачеркнуто первоначально напечатанное} ^весьма ^.