Элегия
Мою любовь кругом тревоги обступили,
И странен ей самой её окольный путь,
Хотя ей ясно всё в моем телесном пыле, –
Я никогда не мог в глаза твои взглянуть,
Чтоб сразу же мои слезами не поплыли.
На волю выпустив измученный твой рот,
Иду домой один по улице просторной,
И чувствую печаль, что на сердце растёт
И завтрашнего дня тоскою самой чёрной
Исполнен каждый шаг и каждый поворот.
Твой голос снится мне, а я в извивах ада
Свершаю нехотя обязанностей круг.
Вкус хлеба моего – вкус тленья и распада,
И если кто-нибудь меня окликнет вдруг,
Звучит в моих словах смертельная досада.
Я знаю горестно, почти наперечёт,
Все то, что сбудется, лишь за моей спиною
Ударит сухо дверь. К тебе другой войдёт.
Слабея, вижу я, как радостью иною
Твой равнодушный взор внезапно оживёт.
Мне вспомнится окно, увитое цветами
И вид на улицу из комнаты твоей…
Пусть мысли ревностью себя отравят сами!
Жизнь сжалася в комок, день меркнет вместе с ней,
Я всё ищу тебя ослепшими глазами.
|
|
Послание пустоте
Я – ужас Пустоты, душа, что расхотела
Сама себя… Ведь прочь куда-то отлетела
Вся музыка её, всех наших вечеров
Погасли радости, и наших двух голов
Затеи кончились – на встречу в воскресенье
Надежды больше нет, и время, бледной тенью,
Как нищий, под окном рассеянно бредёт,
А попрошайки-дни у запертых ворот
Под мрачный храмлют марш с рассвета до заката,
Прося былых щедрот, но сердце, как когда-то
Не встрепенется уж при входе в тайный храм
– Дом голоса и глаз… душа напополам
Не разорвется уж пред пропастью безбрежной
Разверзшейся, когда коснутся пальцы нежно
Сокровищ в темноте… Верховные, скажите,
Мгновения мои, как мне без вас прожить?
«О та, что предстала…»
О та, что предстала
Живой купиной!
Любимая мной
Склонилась устало.
Приникла ко мне
Своими ветвями –
И вниз головами
Летим мы во сне.
Нам рухнуть в забвенье
Столь сладко вдвоём –
Мы в пропасть падём
Стремительной тенью.
Мир пуст – ничего
В нём не сохранилось,
Но вдруг проявилось
Все благо его.
Прислушайся к страсти:
Внезапно замрёт –
И каплю прольёт
Верховного счастья.
«Волос тишайший водопад…»
Волос тишайший водопад,
Зубов жемчужных ровный ряд,
И пристально-пытливый взгляд –
Два восходящих вверх сиянья.
О Тело – власть и естество –
Как алчу я его всего.
А обниму – и… ничего
Лишь горечь тщетного желанья.
К устам моим Твоя рука
Прижата. Речь Твоя сладка,
Я – по веленью языка –
Одной Тебе – заветным слогом –
Нет, нам двоим – средь этих дней –
Слагаю оду… Должно ей,
Пусть страсть час от часу сильней,
Любви моей служить залогом.
|
|
О, волосы и руки – вы
Веленьям верные волхвы,
Вы – губы (сжать до синевы
И пить – я слаще мёда не пил!)
Скажите Той, что хороша:
В плену её едва дыша,
Алкая, тело и душа,
Себя самих сжигают въ пепелъ !
Ода жизни
Любимая! Накоротке
Сойдемся вместе в уголке…
О, что нежней и слаще вкуса
Полуглотка-полуукуса?
Сплетясь, друг в друга впились или
Друг в друга влились Инь и Янь –
Не разберём: то Я ли Ты ли,
А! Все одно! мы эту грань
Во рту, как льдинку, растопили.
Пусть первая прекрасна часть
Иных открытий жду я бодро,
Мне говорят – всему пропасть!
Мы над собой теряем власть! –
Уже не стиснутые, бёдра…
Решусь я, выбрав путь другой,
К дрожанью под моей рукой
Тропинкой бархатной спуститься.
Готов туда переместиться
Хоть к вкусу губ твоих привык
Мой, ждущий нового, язык.
Я твой своим неволил вволю,
Как мнём во рту мы манго долю.
Теперь иной настал черёд –
Нежнейший мне потребен плод –
Ему постылы шутки пальца,
Открой, скорей открой же вход
К рубинно-красному страдальцу!
Колени только лишь раздвинь,
Опять сольются Янь и Инь!
Язык иную чует сладость
В том гроте, где рыдает радость!
Я выше не ищу отрады:
Здесь буду долго – сколько надо.
Всё пью и пью неутолённо…
Дрожа, вдруг покраснела ты,
Волной накрыта потаённой.
Искажены твои черты,
Пора! Сжигая все мосты,
На штурм разверстой тесноты
Иду! Дороги мне открыты,
Лишь миг – и форма с формой слиты!
О-о!.. Тут уж трудно медлить нам,
Рывком вздымаяся на кручи,
Плот плоти скачет по волнам.
Самоуверенно-могучи,
Два полушарья бьют и бьют
– Размах широк, удар их лют –
Швыряя душу вверх за тучи.
И крупной дрожью задрожав,
Густую гриву грубо сжав,
На миг дыханье задержав,
Я жизни вдруг услышал голос!
Золоторунный жесткий волос
Пронзая, замер грозный пыл…
И содрогнулся гибкий колос,
И пламя из себя излил,
И тотчас небо раскололось.
Счастлива ты и я счастлив,
Горит во тьме слепого взора
Двойное солнце, осветив
Золото-розовой Авророй,
Всю нашу жизнь, о Полидора…
«Нам хорошо спалось, но… что же это с нами…»
Нам хорошо спалось, но… что же это с нами –
Не под одними мы лежали пеленами,
Сплетя персты во сне, средь преизбытка благ –
Нет, были души врозь, и в собственных телах.
А сердце все стучит в своем уединеньи,
Но тайны больше нет в пустом его биеньи!
Всё хочет, кажется, оно часами стать
Чтоб все шаги в ночи бесцельно сосчитать.
… Но на исходе ночь, и мы с моей Любовью
Тихонько к твоему подходим изголовью –
И вот: мои слова – стихи уже почти,
Проснись, открой глаза, и сразу их прочти.
«Всё переймешь, всё переманишь…»
Всё переймешь, всё переманишь,
И званый вечер и наряд.
Не заполучишь – не отстанешь
Всё что ни схватит жадный взгляд.
Фантазию любую сразу –
Лишь только промелькнёт – лови!
Подай сейчас сады, алмазы…
О монстр презренья и любви,
Клянусь, коль был бы я могучий
Диктатор – кто там на уме:
Железный бош, великий дуче –
Тебя держал бы я в тюрьме.
О тяжелей не будет ввеки
Повинности: тебя любить –
Я не умею даже веки
Твои губами притворить.
И если блеск вещей слепящий
Твоей тоске необходим,
Увидишь мрак ты настоящий
Лишь встретится твой взор с моим.
Ночь нежного существованья
Кончается у той черты,
Когда я чую содроганье
Во мраке подлинного ТЫ .
«Изгнанница рая…»
Изгнанница Рая,
Бессмертное «Ты»!
Дрожишь, догорая,
Среди темноты.
О хоть бы уснула!
А мне не до сна:
Из темного гула
Восходит луна.
И с миром молчащим
Мы – наедине,
Над морем, горящим
В холодном огне.
Во сне наяву я
И ночью и днём,
Любовь, всё живу я
В сияньи твоём.
«Хороша… но еще и нежна и порою…»
Хороша… но еще и нежна и порою
Столь близка, что твой взор – это вся ты и есть.
|
|
Вживе тешимся мы вечно юной игрою,
Трепеща на краю – там, где счастья не счесть.
Нашим звездам сойтись не дано в небосводе,
Но сродство все равно сердце к сердцу прижмёт:
Радость с горем сольем в своевольной свободе,
Наших ласк в темноте мёд меняя на мёд.
Обратила в ничто без малейших усилий,
Лишь взглянув, ты мой ум и им пройденный путь.
Мы хаос их потом нежно перемесили:
Бедный лоб приняла драгоценная грудь.
Но могучий порыв пред вершиною зыбкой
Нежных тайн не сметет бурной мощью своей.
И стеснение сил разрешится улыбкой
И любовники вмиг превратятся в друзей.
Все теснее сродство! И о, сколь упоённо
Наши губы слились! Как близки Я и Ты!
С мыслью сходится мысль в тишине потаённой,
И согласно поют две святых наготы!
«Руки не уняли дрожи…»
Руки не уняли дрожи –
Но тепло твое хранят.
И слова – с твоими схожи –
В тишине еще звучат.
Кажется – твои объятья
Завлекли меня туда,
Где по странному заклятью
Близкая – уже чужда.
И во тьме, многоголосо,
Дни и ночи напролёт,
Душу рвущие вопросы
Страсть в сомненьи задаёт.
И рука пьяна, тоскуя,
Плеч касаясь и волос.
Знаешь ты, что не могу я
На тебя смотреть без слёз?
(Prestissimo)
Иногда – да, иногда – нет
Иногда – мысль, иногда – бред
Все – твои прекрасные позы.
И в глазах блеск, и в глазах смех
И веселие без помех
И стоящие тихо слёзы.
Смесь безумная пустяков,
Планов, губ, болтовни, стихов,
Двух тишин (иль дум удивлённых).
Все нам по сердцу, все под стать –
И смеяться, и трепетать
Средь порывов вознаграждённых.
Иногда – нет, иногда – да,
Вся чудесная ерунда,
Что печальной жизни – пружина…
И нам нравится быть вдвоём
Ты – во мне, все моё – в твоём,
И раздельные суть едино.
«Закрой глаза! и я легчайшею рукою…»
Закрой глаза! И я легчайшею рукою,
Как ветвью пальмовой, коснусь твоих волос…
И охвачу тебя как бы волной покоя…
Где близость сладостней, чем на пороге слёз?
Я для тебя хочу быть больше, чем прохожим:
Быть тишиной твоей и нежностью самой,
На золотой рассвет хочу я стать похожим,
|
|
На воздух, где живет влюбленный шепот мой.
Скорей закрой глаза! Я здесь, с тобою рядом!
Невидимый тебе, я за собой позвал!
Два сердца шепчутся, делясь заветным кладом,
Пред тем, как все сметёт грядущей страсти вал…