Глава двадцать первая 5 страница

– Хорошо, что ты не убежала далеко! – подоспевший Пилар уселся на скамейке рядом. К запаху роз примешалась можжевеловая нотка, – Мита согласилась делать кристаллы. Сейчас они с Даром попьют кофе и начнем.

– Отличная новость, – протянула Элла и тяжело вздохнула. Мысль о том, что Мита во время работы над кристаллами сможет узнать все ее думы, не радовала, но другого выхода сдвинуть дело с мертвой точки чародейка не видела. Зато, отмучившись раз, она сможет спуститься к отцу в Обитель нитей, отдать ему амулет и, если захочется, немного побыть в его компании.

– Что ты будешь делать после того, как вернешься из Мира мертвых? – ни с того, ни с сего поинтересовался Пилар.

Элла пожала плечами.

– Скорее всего, отправлюсь обратно на земли детей Повелителя неба. Нужно помочь Силатру одолеть Суржа, – чародейка мечтательно улыбнулась. – Без амулета тиран должен будет заметно ослабеть.

– Заезжай на обратном пути в Тмар, – Пилар поймал ее взгляд. – Я попробую помочь тебе с чашей. Есть парочка вещей, которые можно проделать только там.

– Например? – вкрадчиво поинтересовалась Элла.

Пилар хмыкнул и опустил глаза.

– Пойдем, а то Мита передумает. С нее станется.

Поднялся со скамьи, терпеливо подождал, пока чародейка натянет ботинки, и подал ей руку.

– Мой брат, конечно, большой умелец убедить женщину в чем угодно, но у Миты тот еще характер. Я встречался с ней пару раз и, если честно, не хочу встречаться в третий. Не завидую Дару, такую жену и врагу не пожелаешь.

Элла ухмыльнулась:

– Он сам ее выбрал, так что, думаю, ему такая и нужна.

– Он не выбирал, – Пилар махнул рукой. – Наш отец был очень дружен с отцом Миты, вот друзья‑приятели и решили, что свадьба детей – идеальный способ породниться. Только никто из них не дожил до исполнения договоренностей, а молодых ничего не связывает. Дар не раз предлагал Мите расстаться, но она грезит свадьбой с могущественным магом, а он не может ослушаться воли отца. Так и ждут свадьбы: один как казни, другая как коронации, после которой получит все блага супруги достойного человека.

– Ах, вот как, – хмыкнула Элла. Отчего‑то на душе стало еще муторнее.

Если бы действительно дело обстояло так, как рассказал Пилар, вряд ли Дар молчал бы про такую невесту. Нет, видимо, свадьба не только Мите нужна, вот маг и прячет свою помолвку от случайных женщин.

Элла прошла вслед за Пиларом в дом Дарсира. Помедлила немного у входа в столовую, раздумывая, есть ли в ее жизни хоть что‑то, чего не стоит знать постороннему. Ухмыльнулась. Да большую часть происходящего нельзя никому рассказывать! Но выхода другого нет. Не амулет же будить, в конце концов!

В молодости обмен между магом и человеком‑источником казался ей справедливым: маг выпивал чужую чашу, обладатель силы узнавал о маге всю подноготную: каждую его мысль, каждое воспоминание, каждую тайну. Оба имели власть друг над другом, связывались прочными узами, и никто не вредил другому без веских причин. С возрастом желание пользоваться чужими источниками поутихло. То ли накопилось слишком много скелетов в шкафу, то ли сила перестала казаться настолько важной, чтобы пускать кого‑то в свою голову. Жаль, что сейчас выбирать не приходилось.

Вошла в столовую и бегло кивнула Мите. Удивилась. Девушка явно нервничала. Дар стоял рядом с невестой и держал ее за руку. Элла тяжело вздохнула, маг сжимал чужую ладонь точь‑в‑точь как ее этим утром, когда они спускались завтракать. Сняла с шеи ремешок для кристаллов и кивнула:

– Откройся! – приказала она твердым голосом и запела заклинание.

Закрыла глаза, наслаждаясь тем, как пространство, повинуясь ее словам, подергивается мелкой рыжей сетью. Первым делом посмотрела на источник Миты: можно ли убить ее, выпив до дна, или он просто разорвать связь. К счастью, источник девушки не позволял навредить хозяйке, это значило только одно: можно делать кристаллы без оглядки на остатки силы, когда взять будет нечего, нить разорвется сама.

Вздохнула и приступила к делу. В узлах сети засверкали мелкие красные кристаллы, Элла мысленно потянула ее на себя, будто невод вытаскивала. Сеть начала сжиматься, пока не превратилась в кровавый кристалл, размером не больше ногтя указательного пальца. Чародейка дунула на него, и тот стал прозрачным. Точно бесцветная стекляшка. Элла навесила полученное на ремешок и повторила заклинание снова.

Краем глаза поймала взгляд Дарсира, маг продолжал держать невесту за руку, но мыслями он явно был с ней, Эллой. Он так внимательно следил за каждым ее движением, что чародейка подумала, может, заклинания устарели, и она все делает не так? Поспешила успокоить себя: Дар просто волнуется за невесту: вероятно, никогда не пользовался ее источником и боится, как бы Элла ненароком не ухайдокала нареченную. Мита, как и положено, сидела неподвижно, пустые глаза смотрели в одну точку. Элле даже показалось, что та не дышит. Чародейка мысленно успокоила и себя, и Дарсира,что все так и надо, и продолжила.

Источник Миты оказался много глубже, чем она предполагала. На шейном ремешке уже не было места, когда связь разорвалась сама собой. Элла удовлетворенно встряхнула кожаную полоску и оглянулась на Миту. Девушка по‑прежнему сидела неподвижно. Это уже было неправильно. Чародейка покачала головой, судорожно припоминая, что могла сделать не так. Раз за разом прокручивала в голове порядок действий и никак не могла найти ошибку. Вдохнула глубже и опять запела заклинание, налаживающее связь, надо снова пройти тот же путь, чтобы понять, где свернули не туда. Только бы с девчонкой ничего не случилось, пока она блуждает вокруг источника!

Элла произносила слова, но никак не могла унять бешеный стук сердца. Еще не хватало, чтобы Дарсир подумал, что она решила угробить Миту из‑за него. Не видела мужчин, но отчетливо чувствовала, какое напряжение повисло вокруг. Окунулась в связь: тонкую нить, соединяющую источник Миты и кристальную сеть Эллы. Сущность девчонки была здесь, сидела у клубка и испуганно озиралась вокруг. Застряла в воспоминаниях чародейки и попала под власть тех демонов, что терзали вечную все сто тринадцать лет жизни. Такое частенько случалось с теми, кого используют в первый раз. Неопытные, они слишком погружались в чужое сознание и могли не вернуться к себе никогда. Подобное заканчивалось или смертью, или сумасшествием. Со стороны Миты нить отматывалась и не давала натянуть себя, чтобы разорвать единство.

Из недр памяти всплыло нужное заклинание. Элла довольно ухмыльнулась и запела его вслух. Нить натянулась и оглушительно звякнула, ударив по ушам. Чародейка охнула от боли. Мита открыла глаза и судорожно схватила ртом воздух. Элла тяжело оперлась на обеденный стол. Хвала богам, все хорошо!

Пилар улыбнулся и закивал:

– Мастерство превыше силы! – подошел к чародейке и похлопал ее по плечу. – Мне бы и в голову не пришло вернуться назад, я бы искал выход снаружи и не нашел бы его.

Элла состряпала улыбку:

– Я чуть сама не умерла, когда поняла, что связь не разрывается. Почему вы не предупредили, что она новичок?

–Я солгала, что уже делилась силой, – громко ответила Мита и всхлипнула: – Это так ужасно.

Дар молча обнял Миту и погладил по голове.

– Что ужасно? – нахмурилась Элла, ей совсем не нравилось видеть его рядом с другой.

– Жизнь твоя ужасна, вот что! – девушка оторвалась от груди мага и пристально уставилась на Эллу. Громко сглотнула и покачала головой. – Не хочу твоих воспоминаний. Не хочу твоей боли. Даже рядом стоять с тобой не хочу.

Чародейка вздохнула и, вымучив улыбку, подошла к Мите, положила ладонь ей на лоб и прошептала несколько слов заклинания забвения. Девушка охнула, но, сообразив, что произошло, благодарно закивала.

– Так лучше, – улыбнулась она и вытерла слезы. – Никогда не думала, что это так… –Вздохнула и посмотрела на жениха: – Проводи меня домой, Дар.

– Постой, – Элла преградила ей путь. – Сколько я должна?

– Просто убери свои разрисованные руки от моего мужчины, дочь демона, – с улыбкой ответила Мита, – больше ничего не надо.

Чародейка кивнула, пропуская Дарсира со спутницей наружу. Пилар положил руку на плечо.

– Предлагаю выпить кофе, пока брат развлекает невесту.

– Отличная идея, – согласилась Элла. На душе скребли кошки, но оставаться в одиночестве не хотелось, а Пилар – приятный малый, хоть и немного напоминает о долге, не отданном душе героя.

Дарсир вернулся после заката, Элла уже разделась и собиралась спать, когда он постучал в дверь ее спальни. Она снова натянула платье и вышла. Вид у хозяина дома был неважный, будто измученный долгими тренировками. Чародейка ухмыльнулась и мысленно пожалела Дара, как‑никак сегодня парень отработал на два фронта.

– Когда ты уезжаешь? – хрипло спросил маг.

– Завтра на рассвете, – сама не зная почему, шепотом ответила Элла. – Ждать нет смысла, Сурж пойдет по следу. Я очень боюсь, что он и в лабиринт за мной увяжется.

Дар слабо улыбнулся.

– Хочу, чтобы ты знала, – он тоже перешел на шепот. – Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я бы пошел с тобой, но не могу надолго оставить Хлом.

– Брось. – Махнула рукой Элла. – Мне не впервой. Справлюсь.

Дарсир проглотил застрявший в горле ком, закрыл глаза.

– Страшно хочется поцеловать тебя, но чтобы уговорить Миту помочь, я поклялся, что не притронусь к тебе больше.

Элла погладила его по щеке.

– Так будет лучше, Дар. Так всем будет лучше, – прошептала чародейка и скрылась в своей спальне.

Заперлась и улеглась в постель. Вдохнула запах смеси можжевельника лимона и сандала, оставленный на подушке, запрокинула голову и прикусила губу. Всем будет лучше, вот только унять бы глухую тоску и подступающие слезы.

 

Глава восьмая

 

Шестнадцать лет до Явления небожителей в Окрестности Горла богов

Тел‑ар‑Керрин осторожно положил спящую девочку в колыбельку и достал из кармана штанов заготовку: кроваво‑красный квадратный камень с едва заметными ножками. Маг давно совершил все необходимое, кроме самого главного: не добавил кровь собственного ребенка. Но медлить больше нельзя! Следующий подходящий момент заманить часть бога Латасара в амулет обмена будет через сотню лет. Мелочь для вечного, и вечность для человека.

Амулет обмена «Алое пятно», как его мысленно называл Тель, был последней ступенью перед походом в Мир Мертвых. Маленьким камешком, отделяющим великого мага Тел‑ар‑Керрина от вечной жизни. Пророчества древних гласили: тот, кто сумеет заманить хотя бы часть Латасара в амулет, получит силы победить стража Обители Нитей Тэона в битве и сможет забрать свой клубок подальше от общего полотна. А значит, нить не будет отматываться, и жизнь навсегда останется с ним.

Тель подвинул колыбельку к столу, оставил там заготовку и взял нож. Выдохнул, стараясь успокоиться. Все‑таки ранить такую кроху было страшно! Вопреки ожиданиям, за полгода, что дочь провела с ним, он успел привязаться к ней. Бессонные ночи и бесконечные укачивания на руках делали свое дело. Сердце сжималось от умиления, когда Шадра протягивала ручки и хватала его за палец. Маг вздохнул. Истора ушла еще на нетвердых ногах почти сразу, как перерезали пуповину, а он не решился поручить ребенка заботам учеников. И вот результат. Он стоит с занесенным ножом рядом с той, которой суждено стать жертвой, и не может завершить начатое много лет назад.

Вздохнул и перехватил оружие. Нужно всего‑то несколько капель! Осторожно прихватил ножку спящей и полоснул лезвием по пяточке. Схватил амулет и подставил под алую струйку. Прошептал несколько слов убаюкивающего заклинания, а затем запел призыв: слова приглашающие часть бога Латасара явиться в мир смертных.

Казалось, звуки разносятся по кабинету мириадами фонтанных брызг. Тель запрокинул голову, не замечая ничего вокруг, кроме сгущающейся вокруг амулета силы и запаха можжевельника. Упавший нож жалобно звякнул о каменный пол. Голос стал громче, а амулет обжог руки. Маг вскрикнул и выронил вещицу. Открыл глаза.

Пространство вокруг содрогнулось, и прямо над чародеем сверкнули всполохи, разноцветные световые переливчатые полоски. Тель бессознательно шагнул вперед, закрывая собой колыбельку. Поднял Алую кровь.

– Ты звал меня смертный? – шершавый неприятный голос, казалось, был везде и в то же время удивительно четко слышался в голове. Тель улыбнулся. Пророчества не лгали, к нему явилась часть Латасара. Та самая, что не нашла покоя после гибели старых богов и скиталась, не имея желания ни воссоединиться со своим богом, ни следовать за старыми небожителями.

– Я приготовил тебе дом, – спокойно ответил маг, из последних сил подавляя неясно откуда выросший страх. – Добро пожаловать!

– Ты знаешь, что будет, если мне не понравится твоя обитель? Еще никому из смертных не удалось унять мою тоску, – полосы света побагровели, а затем стали мерзко‑морковными. Цвет оказался настолько ядовит, что хотелось закрыть глаза.

– Да, – подтвердил Тель, решительно и глубоко вдохнул, пытаясь унять ухающее сердце. Если он что‑то сделал неправильно, часть Латасара просто убьет его. – Но я настаиваю.

Протянул руку с лежащим на ладони амулетом. Полоски истончились, позеленели и, будто водоросли в беспокойном течении, длинными лапами захватили Алое пятно в плен. Руку жгло неимоверно, но Тель закрыл глаза, заставляя себя терпеть. Если дело выгорит, до вечной жизни останется полшага. А если нет, то в Мире мертвых ему будет плевать на исход.

Боль превратилась в пытку, вспыхнул ярко‑красный свет и запахло кровью. Тель прикусил губу, чтобы не закричать. Показалось, огненный монстр жадно грызет его руку. Вокруг хищно завыл голодный ветер.

А потом все стихло. Маг испуганно уставился на похолодевший амулет, на нетронутые ладони и нервно рассмеялся. Теперь ему, могучему Тел‑ар‑Керрину, служит даже часть бога!

Заплакала малышка. Тель надел амулет на шею и подошел покачать колыбельку. Сейчас он наведет своей красавице молока, но сначала надо немного успокоиться: и девочке, и ему.

***

Четыреста девяносто лет после Явления небожителей в Окрестности Горла богов

Элла проснулась от шума внизу. Будто разом нагрянули гости и, торопливо раздеваясь, переругивались между собой. За окном занимался рассвет. Она оделась, собрала волосы в тугой пучок и вышла из комнаты. Подошла к перилам площадки на втором этаже, посмотрела вниз, в гостиную. Прятаться не было смысла, спорившие внизу все равно не обратили бы на нее внимания.

– Я не позволю вам забрать ее, пока не получу ответы на свои вопросы, – голос Дарсира звучал твердо и уверенно. Он стоял, скрестив руки на груди, и сверлил взглядом собеседников. По всему было видно, что одевался наспех: не заправленная в штаны рубаха и незатянутая шнуровка демонстрировали грудь мага, украшенную знаками побежденных сущностей, и три тяжелых амулета, висящих на шее. Элла посмотрела на ноги бывшего любовника и улыбнулась: хорошо, хоть обуться успел.

Напротив стояли пятеро: три чародея, их Элла безошибочно признала по знакам на руках, Соту и его родитель, градоначальник Хлома, видный солидный мужчина.

– Отец, почему ты слушаешь его? – недовольно пробурчал Соту. – Не хватало нам еще неприятностей с кмырами из‑за пришлой демоницы.

– Наверное, потому что я один стою всех молодчиков в городском гарнизоне, – отрезал Дарсир.

Градоначальник, его, кажется, звали, Тран, нахмурился. Внимательно посмотрел на сына.

– Соту, думаю, сейчас тебе лучше быть на городских стенах. Мало ли что…

Мужчина недовольно хмыкнул, но направился к выходу. Дарсир разворошил челку и поймал взгляд гостя.

– Скажи, Тран, я когда‑нибудь давал повод усомниться во мне? – произнес он вкрадчивым тоном. – Хотя бы раз ты подумал, что я не верен твоим интересам?

– Нет, – покачал головой градоначальник, – я всегда мог на тебя положиться. Но там стоит армия кмыров, и все, что им нужно – это пришлая девчонка, а ты отчего‑то не хочешь отдавать ее.

– Я хочу просто с ней поговорить, – тяжело вздохнул Дар, – Клянусь, сбежать не дам.

– Хорошо, – махнул рукой Тран. – Только быстро.

– Элла, спускайся! – позвал Дарсир, и чародейка поняла, что не может ослушаться. Если, конечно, не применит особое заклинание. Впрочем, сейчас оно было ни к чему. Ухмыльнулась. Выходит, хозяин дома знает, что она подслушивает разговор.

Бывший не стал дожидаться на месте, подскочил и встретил ее посреди лестницы. Остановился на ступеньку ниже так близко, что Элла отчетливо почувствовала исходившее от него тепло и без труда втянула носом его запах. Дарсир схватил её за руку и уставился в глаза.

– Элла, Сурж и несколько его отрядов у крепостных стен. Он обещал осадить город, если мы не отдадим тебя и Алое пятно немедленно. Чтобы помочь, я должен знать, что ему нужно.

Чародейка слабо улыбнулась.

– Он хочет амулет, Дар. Я ему без надобности, – перехватила ладонь и сжала пальцы мага. – Сделайте с Пиларом копию, пожалуйста.

– Но Сурж непременно распознает подделку, – нахмурился собеседник.

– Конечно, – кивнула Элла, стараясь избавиться от желания обнять Дарсира, запах бывшего сводил с ума. – Я пойду к нему с оригиналом, а потом поменяю его на копию. Знаю нужное заклинание.

– А как же ты? Что он сделает с тобой? – маг перешел на шепот.

– Не важно, – отмахнулась чародейка, – я о себе позабочусь, не волнуйся. У меня есть план побега. Главное, чтобы Суржу не досталось Алое пятно.

– Хорошо, – Дарсир снял с шеи один из амулетов и нацепил его на Эллу. – Возьми и сама не снимай. Поняла?

Чародейка кивнула. Маг протянул руку.

– Давай оригинал, – в руках Дара оказалась торба чародейки.

Элла порылась в сумке и подала Дарсиру амулет.

– Копию спрячь в надежном месте, – прошептала она одними губами. – Когда я проделаю обмен, я вернусь за настоящим Алым пятном.

– Хорошо, – согласился бывший. – Побудь немного с Траном. Я доставлю Пилара, и мы сделаем копию.

– Где он? – Элла встревожилась, маг должен был уехать в Тмар только через три дня.

– Наблюдает за полем, – спокойно пояснил Дар. – Сработала дальняя ловушка, на самых крупных тварей, вот он разбирается случайность ли это, пока я тут воюю с юнцами и предубеждениями.

– Жду, – улыбнулась Элла.

Дарсир кивнул и растворился в пространстве. Чародейка спустилась к мужчинам. Один из магов попытался взять ее под локоток, но она увернулась. Посмотрела на него и тихо сказала:

– Не бойся, я не убегу.

– Не сможешь, – ухмыльнулся другой маг.

Элла вздохнула. Сняла с шеи ремешок с кристаллами и положила в карман. Разницы для заклинаний нет, а Суржу незачем знать, что теперь у нее есть немного сил. Заткнула за пояс нож. Достала из торбы плащ и накинула его на плечи, чтобы унять дрожь от утреннего холода. Спрятала амулет Дара под платье. Подняла глаза и поймала на себе внимательный взгляд градоначальника. Мужчина явно что‑то обдумывал. Элле стало не по себе, она вдруг почувствовала себя зверем, которого вот‑вот зарежут для праздничного обеда.

Появился Дар и протянул ей Алое пятно. Элла взяла амулет, нацепила на шею. Бывший осторожно погладил ее по щеке: «Береги себя». Она едва заметно кивнула.

– Что там, у поля, Дарсир? – поинтересовался Тран, – нужны люди?

– Нужны, – ответил маг. – Ловушка сработала не зря, тварей в этот раз еще больше.

– Я понял, – вздохнул градоначальник. – Отправляйся туда. Как только прояснится с кмырами, я направлю вам подмогу.

Дар кивнул и снова исчез. Элла осталась совсем одна, без союзников. Тран снова кинул на нее грустный взгляд и предложил руку.

– Пойдем, дочь демона. Будем надеяться, твой двухвостый приятель нас не обманет.

Элла только вздохнула. Пояснять, что Сурж ей враг, похоже было бесполезно. Проглотила застрявший в горле ком и взяла градоначальника под руку.

Тран довел ее до крепостных стен и, оставив на попечение магов, поднялся на башню. Остановился рядом с сыном и уставился вниз на мужчин, сопровождающих Эллу к лагерю кмыров.

– Обманет или нет, как думаешь? – обернулся к нему Соту.

– Нет, – успокоил отец. – Ему тоже мертвые не нужны, а демоницу с артефактом мы отдали.

– Тогда отчего у тебя такой озабоченный вид? – Соту нахмурился и снова посмотрел на магов и Эллу. – Думаешь, девчонка выкинет что‑нибудь?

– Девчонка? – усмехнулся Тран. – Двухвостый называет ее Пра. Не наводит на мысли? – махнул рукой: – Вряд ли она сделает то, что может навредить городу. Меня беспокоит Дар.

– Мы теряем его лояльность? – сын градоначальника удивленно приподнял бровь.

– Дело не в этом, – нахмурился собеседник. – Я видел, как он смотрел на демоницу. Мне кажется, если бы не данная мне клятва, он бросил бы город и отправился выручать ее. Это плохо. Задумай она вернуться, мы можем потерять сильного мага, а заменить его некем.

– В этом есть и положительные моменты, – мечтательно ухмыльнулся Соту, – если Дар увлечен другой, я могу смело ухлестывать за его невестой. Наверняка, он будет только рад, и мы не поссоримся. А ты не будешь злиться на меня.

– Если тебя не смущает, что она была его любовницей, – осторожно протянул Тран, – то почему бы нет.

Сын градоначальника рассмеялся.

– Отец, – с упреком произнес он. – Ты что ни разу не слышал, как Мита плакалась твоей дочери, что Дар, мол, имеет все, что движется, а ее, такую раскрасавицу, даже не обнимет?

– Слышал, – выдохнул Тран, – но вдруг он исправил оплошность. О… Выходят обратно. Вот теперь смотри в оба, самое время для неожиданностей.

Соту кивнул, опустил ладонь на навершие меча и уставился на магов внизу. Там ровным счетом ничего не происходило.

Эллу втолкнули в полутемный шатер. Внутри пахло сыростью и дымом. Чародейка прищурилась, стараясь разглядеть, куда попала, не дожидаясь, пока глаза привыкнут к плохому освещению. В нескольких шагах она увидела Суржа. Он пребывал в сбалансированной ипостаси, криво ухмылялся, обнажая острые клыки, и протягивал лапу.

– Алое пятно, – вместо приветствия произнес он.

Элла с облегчением сняла с шеи амулет. Тот самый, кроваво‑красный с ножками. Ноша оказалась не по ней. Алое пятно давило на грудь и мешало вздохнуть свободно. Сурж забрал вещицу и пропел над ней несколько слов. Амулет вспыхнул рыжим светом, Тиран удовлетворенно хмыкнул и надел его на шею. Ухмыльнулся.

– Рад видеть в добром здравии свою нареченную, – произнес он. – Врата, вижу, даром не прошли, и выглядишь ты так себе, – сложил когтистые лапы в замок. – Но не думаю, что это будет помехой, чтобы завершить начатое. Произнесем свои клятвы сегодня в полдень.

– Тут? – нахмурилась Элла.

– А где еще? – удивился Сурж, – я нашел древнее заклинание и могу пройти сквозь врата в любой день, но только на рассвете, а жениться на тебе нужно как можно скорее. Согласно пророчеству, если я овдовею сегодня на закате, амулет даст мне неслыханную силу, – подошел и взял Эллу за плечи, заглянул в глаза. – У нас с тобой насыщенный день, дорогая. В полдень свадьба, потом исполнение долга, надо же сделать наш брак настоящим, а следом жертва любящей супруги во имя счастья второй половины.

– Не хочу! – покачала головой чародейка. Угроза Суржа казалась нереальной. Этот интриган что‑то недоговаривал, понять бы что.

– Тебя никто не спрашивает, дорогая, – Сурж наклонился и, лизнув ухо Эллы холодным шершавым раздвоенным языком, прошептал: – Первую клятву ты дала, а все остальные только бутафория, развлечение для гостей. К тому же, парочка заклинаний, и ты скажешь заветное «да» без лишней возни.

– Все‑таки, нет, – отрезала Элла и призвала магию перемещения, но та не ответила.

Чуть не плюнула с досады. Глупая старуха! Как Суржу удалось сделать так, чтобы она не увидела никаких следов силы? Попалась как зеленая девчонка! Видимо, женишок прав, возраст плохо влияет на голову.

Нахмурилась, припомнила еще одно подходящее заклинание и мысленно призвала его. С удовлетворением отметила, что растворяется в пространстве, убегая из лап тирана. Сурж ухмыльнулся, амулет снова вспыхнул, и Элла почувствовала, как невидимая рука схватила ее и ударила о землю. Чародейка вскрикнула, и тут же последовал еще один удар. Мир вокруг закружился в безумном хороводе, в глазах потемнело, и Элла провалилась в черную бездну забытья.

 

Глава девятая

 

Восемь лет до Явления небожителей в Окрестности Горла богов

Шадра никогда не знала своей матери, отец не любил рассказывать про нее. Говорил лишь, что та ушла сразу, как смогла двигаться после родов. И сейчас, стоя у двери ее дома вместе с родителем, девочка никак не могла унять нервную дрожь. Челюсть предательски стучала, будто от холода, а руки повисли тряпками и отказывались подчиняться.

– Ничего, девочка моя, – подбодрил ее отец. Погладил по голове и чмокнул в макушку. – Истора добрая женщина, и не от тебя она ушла, а от меня сбежала. Она не примет тебя сразу, но со временем все наладится. Помни об одном, что бы ни случилось, не снимай амулет. Только с его помощью я смогу защитить тебя, когда меня не будет рядом.

– А как долго тебя не будет, папа? – Шадра подняла на Тел‑ар‑Керрина свои большие ясные глаза, в которых стояли слезы. – Сколько мне ждать?

– Ну‑ну, не вздумай плакать, – маг обнял дочь. – Думаю, вернусь через пару лет. Ты уже совсем взрослой станешь. Невеста почти. Будем подыскивать тебе достойного жениха.

– Не хочу жениха, хочу, чтобы ты остался, – Шадра разревелась окончательно. Лицо исказила гримаса, по щекам покатились крупные капли. Нос покраснел и хлюпал не переставая.

Тель снова погладил ее по голове. Поцеловал в лоб.

– Успокойся. Папа уже все решил. Но я обязательно вернусь, – он закрыл глаза и уткнулся носом в волосы Шадры. – Все будет хорошо. Стучись же…

Развернул лицом ко входу и легонько подтолкнул. Шадра несмело постучала колотушкой в добротную деревянную дверь. Открыла женщина, очень красивая, она улыбнулась сначала, но заметив отца Шадры, выставила щит. Почти сразу, другой маг из недр дома выставил перед ней еще один. В двери показался мужчина, он так сурово посмотрел на гостей, что Шадра захотела испариться.

– Что тебе надо, Тель?

– Я пришел не к тебе, Тамир, а к Исторе, – спокойно ответил гость. – Я должен покинуть этот мир ненадолго, хочу оставить ей на попечение нашу дочь, Шадру.

Красивая женщина презрительно сощурилась.

– У меня нет дочери, у меня два маленьких сына. Я не желаю видеть в своем доме чужачку.

Шадра закрыла глаза и вцепилась в отцовскую руку. Почему он не оставляет ее со своими учениками? Почему она должна жить именно с этой красивой злюкой? Не мать она ей, посторонняя тетка, не желающая добра. Он говорит, что с Исторой ей будет лучше, чем в компании чужих мужчин, но пока ученики обходились с ней и вежливее, и добрее.

– Ты еще ребенок, – ответил на ее мысли отец. – Когда ты подрастешь, они будут смотреть на тебя иначе, многие захотят использовать тебя, и я не уверен, что смогу защитить.

– А разве она, – Шадра указала пальцем на Истору, – не захочет использовать меня? Она меня совсем не знает, но уже ненавидит.

Девочка уставилась Исторе в глаза. Несколько мгновений они стояли рядом, просверливая друг друга взглядом одинаково ясных очей.

– Довольно, – прогремел Тамир. С укоризной посмотрел на жену. – Она всего лишь ребенок, Тори. – Покачал головой и взглянул на гостя: – Надолго ты отдаешь ее нам, Тель?

– Думаю, на пару лет, – пояснил собеседник. – Я бы оставил ее с парнями, но сам понимаешь. У нее будут великие силы, а задурит кто голову и может заставить проворачивать грязные дела. У вас надежнее.

Тамир кивнул.

– Хорошо, мы позаботимся о ней.

– Ты позаботишься о ней, – вмешалась в разговор Истора.

– Я позабочусь о ней, Тори, – спокойно подтвердил Тамир и улыбнулся девочке, – пойдем в дом, Шадра.

Шадра поцеловала отца на прощание и пошла вслед за мужчиной. В прихожей на нее уставились две пары любопытных глаз. Мальчишки были года на три‑четыре младше Шадры, но улыбались ей так, будто им привели подружку. Им не дали выйти наружу, но они все отлично слышали и ожидали гостью с нетерпением.

– Меня зовут Тамир, я муж твоей матери, – улыбнулся Шадре хозяин дома. – У нас с твоим отцом был один наставник. А это, – указал на мальчишек, – твои братья: тот, что постарше Тарль, помладше Перль.

Шадра кивнула. Тарль подмигнул ей и схватил за плечо:

– А ты так умеешь? – в руке мальчика загорелся огонек.

– Да, – на ладони Шадры заплясало пламя.

– Дети, – оборвал игры Тамир, – никакого огня в доме. И вообще, если кто еще раз обратиться к силе без разрешения, то непременно будет наказан уборкой в саду.

Мальчишки притихли.

– Ты голодна, Шадра? – спросил хозяин дома.

– Нет, мы с папой только отобедали, – вздохнула девочка и расплакалась.

Тамир обнял ее и погладил по голове.

– Ну‑ну, все хорошо будет. У нас тоже неплохо, вот увидишь. Тори готовит отличный ирис, тебе понравится.

Девочка уткнулась в него и заревела еще громче. Тамир поймал строгий взгляд супруги и прошептал одними губами: «Она всего лишь ребенок. Твоя дочь». Истора подошла к нему, чмокнула в щеку и тяжело вздохнула, а потом присела и обняла девочку со спины. Прижалась лицом к ее лопаткам и вдохнула такой привычный запах можжевельника.