Глава двадцать вторая

 

Дарсир пригубил горячего ягодного киселя и закрыл глаза, наслаждаясь нежным вкусом. Осталось доделать три бутыли охранной жидкости для городских стен, переговорить с Траном и можно спокойно покинуть Хлом. Хорошо, что сегодня Мита не задержалась надолго. Извинилась, похвасталась мужем и семейным благополучием, разрешила заглянуть в ее память и убежала наслаждаться новым статусом дальше.

Дар глотнул еще киселя, поднялся из‑за стола, подошел к шкафу, раскрыл дверцы и пересчитал бутыли. Сто семнадцать штук. Должно хватить на первый год. А там либо Пилар победит‑таки эту жидкость, либо они придумают ей замену. Маг ухмыльнулся, если брат уступал ему в чем‑то, так это в зельях и снадобьях: у Пилара не все и не всегда получалось правильно. Зато он быстрее выучивал заклинания. Дарсир хорошо помнил, как в отрочестве он тратил намного больше времени на зубрежку. Брат успевал лишний раз искупаться в море, а он все учил и учил, учил и учил.

Вернулся за стол и занялся жидкостью. Руки буднично размешивали ингредиенты, губы привычно отсчитывали капли и пели заклинания, но мыслями маг уже пребывал в Тмаре. Он держал свою Эллу за руку и рассказывал ей о детстве. Показывал беседку в саду, где они с братом играли, бухточку с мелкой круглой галькой и рыбешками, где они любили купаться и запускать кораблики, комнату, где они под надзором отца познавали Искусство.

Закончил с очередной бутылью, пригубил остывшего киселя и устало потер ладонями лицо. Лишь бы Элла ничего не сотворила с ребенком! Они, конечно, сделают еще одного, но Дар не знал наверняка, сможет ли смириться с потерей этого. Он уже все распланировал, видел в мечтах, как они втроем гуляют по побережью и наведываются в город на празднества. Хотелось верить, что любимая наговорила ерунды от досады, а на самом деле готова принять и его, и малыша.

Собрался с мыслями и вернулся к жидкости. Каждая новая емкость давалась тяжелее предыдущей, но Дарсир не отступал, в конце концов, потомок он Тел‑ар‑Керрина или нет? Справится. Наконец, обе бутыли наполнило темное вязкое варево. Маг проверил получившийся состав и совершенно довольный поставил их в шкаф. Накинул сюртук и перенесся в дом градоначальника Хлома.

Тран принял его без промедления, Дар предупреждал его о спешке, и градоначальник не чинил препятствий. Он молча выслушал объяснения и обещание прислать Пилара незамедлительно, а потом обнял мага на прощание и добродушно заметил:

– Соберешься жениться на рыжей девочке‑старушке, пригласи на свадьбу.

– Я еще не получил согласия, – смутился Дар. Он не говорил с Траном об Элле и не думал, что его чувства настолько заметны.

– Получишь, – кивнул собеседник. – Ты славный парень, Дарсир. Много сделал для Хлома, уверен, не меньше сделаешь для Тмара. Неужели можно отказать такому могучему магу?

Дар пожал плечами:

– Женщины, что с них взять…

– Ты прав, как всегда, – вздохнул Тран. Подмигнул. – Но она ответит взаимностью, слишком жадно смотрела на тебя в то утро, – кивнул на прощание. – Заходи в гости, всегда рад видеть тебя.

– Непременно.

Чародей улыбнулся и призвал магию перемещения. Заклинание поиска говорило, что Элла где‑то на побережье, и Дар старался попасть как можно ближе к ней. Страшно хотелось обнять возлюбленную. Пилара найдут вместе после. Вряд ли в Хломе случится что‑то серьезное за промежуток от обеда до полдника.

Материализовался на площади близ святилища Латасара. Тмар частенько проделывал с ним такие штуки. Маг попадал в нужное место со второго, а то и с третьего раза. Никогда, ни в одном городе такого не случалось, только здесь. Дар выругался и бодро зашагал к побережью. Он уже представлял, как обнимет свою рыжую бестию, закопается носом в пахнущую костром шевелюру и коснется поцелуем самых сладких на свете губ.

Вышел за пределы крепостных стен, посмотрел на водную гладь и вздрогнул. Недалеко от берега, качалась на волнах Элла, точнее то, что от нее осталось: неживая фарфоровая кукла со спутанной копной рыжих волос и взглядом, направленным в пустоту. Ее, то выносило прибоем на берег, то снова смывало в море. Дар опять выругался и помчался к возлюбленной.

Дарсир вытащил Эллу из воды. Покачал головой. Тело чародейки повисло в его руках безвольным куском ткани. Если бы не глаза, изучающие далекую пустоту, можно было бы решить, что возлюбленная спит. Маг положил добычу на песок и принялся за осмотр.

Ледяные руки, растрепанные волосы, оцепенение – все кричало только об одном: Элла повстречалась с красным многоглазом. Никакой другой морской змей сотворить подобное с такой, как она, был не в состоянии. Дар посмотрел на чародейку вторым зрением и не обнаружил и следа силы. Монстр выпил все подчистую. Маг шумно вздохнул: «Давай, дочь демона, докажи, что выносливее любого из людишек». Уставился Элле в глаза и запел заклинание. Если она мертва, то никакие слова на помогут, но если в ней сохранилась хотя бы крупица жизни, должно сработать.

Сердце почти не билось, и каждый его редкий удар гулким эхом отдавался в висках. Уши горели, руки покалывало от заклинания, спина вспотела, и противной одинокой каплей по дорожке между лопаток стекал пот. Дар раз за разом накидывал на Эллу радужную сеть с разноцветными камнями в узлах. Чародейка оставалась неподвижной. Постепенно маг усиливал воздействие, укутывал возлюбленную в сеть, как в кокон, но та не откликалась. Им овладел страх, что если ничего не выйдет, и он потеряет свое солнышко навсегда? Резко выдохнул, прогоняя дурацкие мысли. Жаль, что у Эллы, как у всякого вечного, нет нити! Хотя бы было понятно, напрасны ли его усилия.

Прервался. Нет смысла делать то, что не приносит плодов. Бесполезно повторять бесполезное одно и то же. Посмотрел на море, ожидая подсказки. Волны холодно накатывали на берег и с шумом уползали обратно. Никто не желал помочь. Или не мог…

Взъерошил челку. В преследовавших его видениях Дар терял свою бестию множество раз, она погружалась в море и никогда не возвращалась на поверхность. Маг утешал себя: во снах, которые он начал видеть несколько лет назад, Элла называла его чужим именем «Драк», и Дарсир решил, что видит не грядущее, но прошлое, а всякая опасность давно миновала. Увы! Оказалось, он все истолковал неверно. Фыркнул и снова кинул взгляд на возлюбленную. Если бы он только мог поделиться с ней силой!

Нахмурился, припоминая заклинания из дневника, что они с братом в детстве нашли на чердаке. Кажется, оно обещало дать возможность наполнить чашу другого из своего источника. Главное, сделать все правильно, иначе можно угробить и Эллу, и себя. С другой стороны, отчего бы не попробовать: возлюбленная все равно не дышит, а он даже думать не хочет, как будет жить без нее.

Сосредоточился и, тщательно выверяя каждое слово, запел заклинание. Маги сызмальства знали, важны не слова, а мысли, которые за ними спрятаны и, тем не менее, Дар не хотел ошибиться. Слишком много поставлено на карту! Перед вторым зрением предстало уже знакомое Белое древо, только в этот раз он знал, в каком месте веточка Эллы. Он поднялся ближе к вершине и, утонув в человечках‑листиках, дотянулся до тоненького отростка. Немного колючего, но очень прочного. «Помоги ему вырасти», – отозвался голос в голове, и маг послушно взялся за дело.

Дар сжал ветку в ладонях, сообщая ей свое тепло, отдавая часть силы, но ничего не происходило. Делился всем без остановки, но изменений не замечал. Устал и отчаялся, но не отступил до тех пор, пока не опустела чаша, и древо отторгло его присутствие в своей обители. Маг посмотрел на неподвижную Эллу и глухо застонал. Неужели все кончено?

Схватил возлюбленную за плечи и тряхнул как кошель, из которого добывают последнюю монету. «Да карабкайся же, демон тебя возьми!» – почти крикнул он. Посадил и обнял за плечи. Голова чародейки по кукольному упала на грудь, и Дару нестерпимо захотелось завыть. Впервые в жизни, он не знал, как поступить.

Он подхватил Эллу на руки и понес к голубому дому с окнами‑бойницами: может статься, брат понимает, что делать. Ноги не слушались, руки казались каменными: тяжелыми и неподвижными, а возлюбленная походила на рыбину – холодная и беззащитная. Шел, не разбирая дороги, спотыкался о камни, увязал ногами в глубоком песке. Остановился лишь перед калиткой, неловко освобождая руку, чтобы распахнуть ее.

Дернул щеколду и, потеряв равновесие, приложил Эллу головой о решетку забора. «Прости», – больше по привычке прошептал он и погладил рыжую шевелюру.

– Аккуратнее, – проворчала Элла еле слышно. – Не мешок с добром несешь, а живого человека.

Дар прищурился, уж не послышалось ли, и посмотрел на возлюбленную. Столкнулся с осмысленным взглядом изумрудных глаз и с облегчением уселся на первое, что подвернулось – куцую скамью в саду, сразу около калитки.

– Живого, – по‑идиотски улыбнулся он и, усадив Эллу на руки как ребенка, прикрыл глаза. – Какие бы силы ни вернули тебя, я их должник.

– Дух Тмара прогнал змея, – чародейка уткнулась Дару в грудь и закрыла глаза. – А после была только тьма и твой голос. Мне нужно было куда‑то далеко, но ты звал меня, и я не могла сопротивляться.

Маг сильнее сжал возлюбленную в объятьях. Чмокнул в макушку.

– Я прямо как зовущая матерь для демонов, – ухмыльнулся он.

– Да, – прошептала Элла. Потом оторвалась от груди мужчины и заглянула ему в глаза. – Дар, – тяжело проглотила застрявший в горле ком. – Малыша со мной не было. Змей, наверное, забрал его.

– Ничего, солнышко, – маг снова прижал ее к себе и погладил запутанные волосы. – Ничего. – громко вздохнул: – Главное, ты жива, а малыши – дело наживное.

Распахнулась входная дверь, и на пороге появился улыбающийся Пилар.

– Чего расселись, будто вчера познакомились? – добродушно проворчал он. – Обед стынет.

Маги поднялись на ноги и послушно поплелись в дом.

Пилар обрадовался новостям. Весь обед трещал без умолку о предстоящем переезде и еще до полдника отбыл в Хлом. Глядя на него сегодня, Элла, наконец, поняла причину его нелюбви к Тмару. Кроме ежегодного нашествия призрачных кошек, городу, по большому счету, ничего не угрожало, а в Хломе была возможность проявить себя. То шалили разбойники, то приходили твари из‑за темных гор, то поле не давало покоя. Работая в Тмаре, Пилар оставался в тени могучего братца, хотя силой ему ничуть не уступал. Это задевало мага, и он жаждал подвигов. Дар с радостью уступил ему место. Тмар настойчиво звал стража обратно, и с каждым днем жить за его пределами оказывалось все тяжелее и тяжелее.

Пилар перенесся в Хлом, Дар отправился поговорить с градоначальником Тмара, и Элла осталась одна. Собралась было прогуляться по дому, посмотреть, много ли изменилось с того дня, когда она была тут с Драком, но поняла, что слишком устала. Поднялась к себе в комнату, разулась, улеглась на кровать и заснула.

Проснулась от хлопка закрывающейся двери. Торопливо поднялась на кровати и позвала вполголоса.

– Дар, ты?

Дверь отворилась, маг заглянул в комнату. Улыбнулся и вошел. Элла встала ему навстречу. Обняла, спряталась в складках рубашки, втянула носом смесь запахов можжевельника, лимона и сандала. Как же хорошо, что он рядом! Дарсир обнял ее в ответ и запустил ладонь в рыжую шевелюру.

– Прости, разбудил, – прошептал он, нежно целуя ее щеки.

– Ничего, – Элла оглянулась и посмотрела в окно. Вечерело. Самое время для ужина. – Хочу попросить прощения, я наговорила лишнего там, у Источника.

– Все неважно, любимая, – прошептал Дар и осторожно, словно несмело, поцеловал ее. – Хочу быть с тобой. Всегда, – наклонился к уху: – Если мне действительно отпущена вечность, то участь твоя решена.

– Я буду сопротивляться, – улыбаясь, пообещала Элла. Дар коснулся губами ее шеи, и чародейка закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Руки мага скользнули по талии возлюбленной, слегка сжали теплое родное тело.

– Ничего, – заверил он. – Возьму измором. – Отстранился и посмотрел возлюбленной в глаза. – Скажи, ты хочешь составить компанию в путешествии вдоль нити стражу Тмара? Расстанешься со свободой?

– Не понимаю… – нахмурилась Элла.

Дар картинно опустился на колено и захватил ее руку в плен. Чародейка вдруг осознала, о чем он спрашивал. Улыбнулась и погладила мужчину по щеке. Он прикрыл глаза и чмокнул запястье, но вторую руку на свободу не отпустил.

– Ты будешь моей женой, солнышко? – достал из кармана кольцо и аккуратно надел его на безымянный палец возлюбленной.

– Буду, милый, буду! – Элла обняла Дара и поцеловала в лоб. Маг дернул ее за руку, увлекая к себе на пол и захватывая в объятья, будто добычу. Элла рассмеялась и взъерошила его челку. – Люблю тебя. Очень‑очень.

Закрыла глаза, наслаждаясь его ласками. Дар коснулся губами ее виска и крепче сжал в объятиях.

– И я люблю тебя, радость моя,– закопался носом в рыжей шевелюре. – Больше всего на свете, – поцеловал снова. – Как тебе оберег?

Элла подняла руку и посмотрела на подарок. На пальце сверкал кусок пламени – кольцо из цельного полосатого рыжего агата. Если верить книгам, такое украшение дарило счастье в любви и придавало сил. А еще отпугивало морских змеев. Улыбнулась. Где Дар нашел такую редкость, неизвестно.

– Очень красивое! – поцеловала возлюбленного.

– И полезное, – рассмеялся Дар. – Не даст тебе увильнуть от меня раньше времени.

Элла покачала головой.

– Я никуда не собираюсь, останусь с тобой навсегда, – притянула мага к себе и коснулась губами его губ. Дарсир горячо ответил на поцелуй. Чародейка закрыла глаза и томно вздохнула, уже очень давно она не чувствовала себя такой счастливой.