2020-06-29
1936
<...>В чем заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития. По внешнему своему положению – он барин; «у него есть Захар и еще триста Захаров», по выражению автора.
<...>.Ясно, что Обломов не тупая, статическая натура, без стремлений и чувств, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий. Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других, – развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг в друга и одно другим обусловливаются, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу. Это нравственное рабство Обломова составляет едва ли не самую любопытную сторону его личности и всей его истории...
|
|
|
Н.А. Добролюбов. Что такое обломовщина? 1859
Как Б. Бурсов объясняет причины бездействия Обломова?
Обломов угасает и потому, что он как помещик может ничего не делать, и потому, что как человек он не желает ничем заниматься в ущерб своему человеческому достоинству <...> Человек сознательно идет на то, чтобы совсем угаснуть, но не стать чиновником или дельцом, не вступить в сделку со своей совестью <...> В обрисовке Гончарова Обломов предстает как человек, хотя и безнадежно отставший от требований времени, все же не идущий на компромиссы.
Б. Бурсов. Национальное своеобразие русской литературы. 1964
Каким видит Обломова-человека критик А.В. Дружинин?
Не за комические стороны, не за жалостную жизнь, не за проявления общих всем нам слабостей любим мы Илью Ильича Обломова. Он дорог нам как человек своего края и своего времени, как незлобный и нежный ребенок, способный, при иных обстоятельствах жизни и ином развитии, на дела истинной любви и милосердия. Он дорог нам как самостоятельная и чистая натура, вполне независимая от той схоластико-моральной истасканности, что пятнает собою огромное большинство людей, его презирающих. Он дорог нам по истине, какой проникнуто все его создание, по тысяче корней, которыми поэт-художник связал его с нашей родной почвой. И, наконец, он любезен нам, как чудак, который в нашу эпоху себялюбия и неправды мирно покончил свой век, не обидевши ни одного человека, не обманувши ни одного человека к не научивши ни одного человека чему-нибудь скверному.
(Русская критика эпохи Чернышевского и Добролюбова, – М., 1989.)
|
|
|
Как А.В. Дружинин говорит о причинах бездействия Обломова?
(…) Заспанный Обломов, уроженец заспанной и все-таки поэтической Обломовки, свободен от нравственных болезней, какими страдает не один из практических людей, кидающих в него камнями. Он не имеет ничего общего с бесчисленной массой грешников нашего времени, самонадеянно берущихся за дела, к которым не имеют призвания.
Как Добролюбов говорит о причинах деятельности Штольца?
…Из романа Гончарова мы и видим только, что Штольц – человек деятельный, все о чем-то хлопочет, бегает, приобретает, говорит, что жить – значит трудиться и пр. Но что он делает, и как он ухитряется делать что-нибудь порядочное там, где другие ничего не могут сделать, – это для нас остается тайной <…> Штольц не дорос еще до идеала общественного русского деятеля. <…> И мы не понимаем, как мог Штольц в своей деятельности успокоиться от всех стремлений и потребностей, которые одолевали даже Обломова, как мог он удовлетвориться своим положением, успокоиться на своем одиноком, отдельном, исключительном счастье… Не надо забывать, что под ним болото, что вблизи находится старая Обломовка, что нужно еще расчищать лес, чтобы выйти на большую дорогу и убежать от обломовщины. Делал ли что-нибудь для этого Штольц, что именно делал и как делал, – мы не знаем. А без этого мы не можем удовлетвориться его личностью… Можем сказать только то, что не он тот человек, который сумеет на языке, понятном для русской души, сказать нам это всемогущее слово: «вперед!»
