Книга XV. События 386-361 ВС. 3 страница

37.
Пока происходили эти события, фиванцы совершили поход против Орхомена с пятью сотнями отборных воинов и совершили запомнившийся надолго поступок. Так лакедемоняне большим числом своих воинов поддержали орхоменский гарнизон и совместными усилиями выступили против фиванцев. В результате чего произошла жестокая битва, в течение которой фиванцы, сражаясь с противником, в двое их превосходившем, одержали победу. (2) В результате фиванцы, исполненные гордостью, приобрели большую известность за свою храбрость и, тем самым, оказались в том положении, в котором можно было бороться за гегемонию в Греции.
(3) Писатель Гермий из Метимны закончил этим годом повествование о событиях в Сицилии, которое состояло из десяти книг, хотя некоторые делят эту работу на двенадцать книг.

38.
Когда Гипподам стал архонтом в Афинах,[17] римляне наделили четырех военных трибунов Луция Валерия, Луция Манлия, Сервия Сульпиция и Лукреция консульской властью. В это время царь персов Артаксеркс, собираясь идти войной на египтян, усиленно занимался подготовкой наемной армии и ждал, когда успокоятся войны, происходящие в Греции. Он надеялся, что греки, освободившись от внутренних междоусобиц, будут готовы предоставить своих наемников. (2) Греки одобрили его предложение, так как устали от непрерывной череды войн и согласились заключить мир на условии, что все города станут независимы и свободны от чужеземных гарнизонов. (3) Но фиванцы не согласились ратифицировать эти мирные условия, а настаивали на том, что все города Беотии должны вступить в конфедерацию под эгидой Фив. Когда афиняне стали возражать, Каллистрат, их известный демагог, зачитал послание на заседании ассамблеи лиги, и неожиданным результатом было то, что, хотя условия мира были равноправно заключены между всеми греческими государствами, фиванцам было отказано в их участии. Но Эпаминонд, благодаря личностным качествам, повлиял на фиванцев, чтобы те выступили против всеобщего решения. (4) Тогда лакедемоняне и афиняне, извечные соперники за гегемонию, разделили сферы влияния: одни на суше, другие - на море. Их раздражали претензии на лидерство третьей стороны, и поэтому они стремились вырвать беотийские города из фиванской конфедерации.

39.
Фиванцы, превосходившие силой и военным опытом, и уже победившие лакедемонян в многочисленных битвах, находились в приподнятом духе и стремились оспорить господство на суше. И их надежды не были обмануты, в силу вышеупомянутых причин, и к тому же у них было много талантливых военачальников и стратегов на протяжении всего этого периода. (2) Самыми известными среди них были Пелопид, Горгий и Эпаминонд. Эпаминонд действительно превосходил не только собственных сограждан, но и всех остальных греков в доблести и знании военного искусства. Он получил широкое образование и особенно интересовался философией Пифагора.[18] Кроме этого, он был хорошо развит физически, что естественно, способствовало его выдающимся достижениям. Поэтому, когда он был вынужден с небольшим числом воинов вступить в сражение с лакедемонянами и их союзниками, то убил спартанского царя Клеомброта и почти полностью уничтожил своих противников. (3) Таковы были замечательные дела, которые он неожиданно совершил в силу своей прозорливости и морального совершенства, данного образованием. Тем не менее, мы рассмотрим эту тему позднее, более подробно, в отведенном для этого месте, а в настоящее время вернемся к изучаемой теме

40.
После того, как народы получили свободу, а города автономию, в них начались внутренние смуты, особенно на Пелопоннесе. Там, где была олигархическая власть, а теперь получила преимущество демократия, ее приверженцы изгнали многих знатных сограждан, выдвинув против них неоспоримые обвинения. Таким образом, втянутые во внутренние распри, они прибегли к конфискации имущества, особенно тех, кто во время спартанской гегемонии возглавляли правительства в родных городах. (2) Действительно, ранее олигархи осуществляли власть над своими согражданами, а позже, когда партиям демократов удалось восстановить свою свободу, они затаили сильную обиду. Сначала изгнанники из Фиалеи[19] собрали свои силы, заняли укрепление, именуемое Гирея,[20] а оттуда напали на Фиалею. В то время, когда там происходил праздник Диониса, они неожиданно напали на находившихся в театре зрителей, многих убили, а некоторых склонили к участию в их безумстве и ушли в Спарту. (3) Коринфские изгнанники, в большинстве проживавшие среди аргивян, попытались вернуться на родину и были пропущены в город своими родными и друзьями. Но были схвачены и предстали перед судом. Осознавая, что их арест повлечет жестокое к ним обращение, они совместно покончили с собой. (4) Так же в городе мегарян, когда некоторые граждане попытались низложить демократическое правительство, то многие из них были убиты, а остальные отправлены в изгнание. Подобные события произошли у сикионцев, где попытавшихся произвести переворот и потерпевших в этом неудачу, всех казнили. (5) Бывшие в изгнании флиассийцы,[21] захватили одно укрепление в своей области, набрали много наемников и вступили в сражение с горожанами, одержали над ними победу, убив свыше трехсот флиассийцев. Но позже часовые предали изгнанников, и флиассийцы, взяв верх, казнили более шестисот из них, а остальных выслали из страны, вынудив искать убежище в Аргосе. Таковы были бедствия, постигшие города Пелопоннеса.

41.
Когда Сократид стал архонтом в Афинах,[22] римляне избрали четырех военных трибунов Квинта Сервилия, Сервия Корнелия и Спурия Папирия на должности консулов.[23] Во время своего правления персидский царь Артаксеркс отправил армию протии египтян, отпавших от Персии. Командовали армией Фарнабаз, возглавлявший варварский контингент и афинянин Ификрат, ведший наемников, числом двадцать тысяч. Ификрат был приглашен царем для этой компании, как опытный стратег. (2) Ификрат, видя, что Фарнабаз потратил на подготовку к войне несколько лет и, будучи разумным в разговорах, действовал вяло, откровенно высказал ему свое удивление в том, что тот, кто так быстр в речи, может быть так медлителен в действии. Фарнабаз ответил, что это по тому, что он хозяин своего слова, а царь - хозяин его действий. (3) Когда персидская армия собралась в городе Акен, она насчитывала двести тысяч варваров под командованием Фарнабаза и двадцать тысяч греческих наемников, возглавляемых Ификратом. Триер было тридцать, прочих кораблей - двести. Так же было большое число транспортов для перевозки провианта и всего необходимого. (4) В начале лета[24] царские стратеги со всей армией покинули лагерь и в сопровождении флота, плывшего вдоль побережья, подошли к Египту. Приблизившись к Нилу, они обнаружили, что египтяне явно подготовились к войне. (5) Так как Фарнабаз передвигался медленно, то дал достаточно времени врагу, чтобы тот успел подготовиться. Это было свойственно персидским командующим, которые, не имея самостоятельности в общем ведении военных действий, обращались к царю за советом по каждой мелочи и долго ждали от него ответа.

42.
Египетский царь Нектанеб знал о размере персидского войска, но ждал его без боязни, во-первых, по тому, что в Египет очень трудно было пройти, во-вторых, все подходы, как с суши, так и со стороны моря были тщательно укреплены. (2) При впадении Нила в Египетское море он разделяется на семь рукавов, и в устье каждого рукава находился укрепленный город с большими башнями на каждом берегу потока, которые соединялись деревянным мостом. Особенно было укреплено устье рукава Пелусиак, поскольку он первым встречал тех, кто шел из Сирии, а подошедший, наверняка избрал бы маршрут вторжения вдоль его течения. (3) Он (Нектанеб) прорыл каналы, соединяющие рукава, обезопасил места, удобные для подхода кораблей, затопил подходы по суше и, одновременно, все подходы к берегу со стороны моря. (4) Фарнабаз, видя, что рукав Пелусиак сильно укреплен и охраняется множеством воинов, изменил первоначальный план вторжения через него и решил пройти на кораблях через другой рукав. Тогда флот вышел в открытое море, чтобы враг не увидел корабли, и отплыл к устью, называемому Мендесий, имевшему удобный для высадки берег, тянувшийся на значительное пространство. Высадившись здесь с тремя тысячами солдат, Фарнабаз и Ификрат выдвинулись в перед, чтобы атаковать стену, расположенной в устье крепости. (5) Египтяне выступили навстречу с тремя тысячами кавалерии и пехоты, в результате чего завязалось жестокое сражение. Но, так как множество воинов, высадившись с кораблей, увеличили число персидского войска, пока, наконец, египтяне не были окружены, многие из них убиты, некоторые захвачены живыми, а остальные в замешательстве бежали в город. Воины Ификрата, преследуя бежавших защитников, ворвались внутрь стен, овладели крепостью, затем разрушили ее и взяли жителей в плен.

43.
Вслед за этим среди стратегов начались разногласия, что вызвало отказ от дальнейшего предприятия. Ификрат, узнав от пленных, что Мемфис, наиболее важный город египтян, не защищен, хотел немедленно отправиться на кораблях к нему, прежде, чем туда прибудут все силы египтян. Но Фарнабаз заявил, что они должны дождаться все персидское войско, тогда поход на Мемфис будет менее опасным. (2) Когда Ификрат потребовал дать ему имеющихся наемников, обещая уговорить их пойти с ним и захватить город, Фарнабаз, видя его решимость и мужество, побоялся, что он захватит власть в Египте. Поэтому Фарнабаз отказал, а Ификрат заявил, что, если они упустят такую удобную возможность, то весь поход будет обречен на провал. Но некоторые старшие командиры затаили на него зло, пытаясь выдвинуть несправедливые обвинения. (3) Тем временем, египтяне, получив достаточно времени, чтобы оправиться от неудач, первым делом отправили достаточный гарнизон в Мемфис, затем всеми силами выступили к разрушенной у Мендесия крепости. И, имея преимущество, благодаря численному превосходству, удачно сражались с противником. Так они убили множество персов и одержали над ними победу. (4) Компания затянулась, задули ветра, и Нил, наполнившись, разлился, в результате чего местность оказалась затопленной, что сделало пребывание в Египте небезопасным. Персидские командиры, видя, что дела поворачиваются не в их пользу, решили уйти из Египта. (5) Таким образом, на обратном пути в Азию, когда возникли разногласия между Фарнабазом и Ификратом, последний, опасаясь быть арестованным и казненным как афинянин Канон, решил втайне бежать из лагеря. Сев на корабль, он тайком отплыл ночью и прибыл в афинский порт. (6) Тогда Фарнабаз отправил в Афины послов, обвиняя Ификрата в ответственности за провал мероприятия по захвату Египта. Но афиняне ответили персам, что если выявят какие-то нарушения, то сами накажут по заслугам, но некоторое время спустя назначили Ификрата командующим всего флота.

44.
Я считаю, что не будет неуместным изложить то, что знаю о замечательном характере Ификрата, ибо он, как сообщается, обладал проницательностью командира и пользовался исключительно природным гением в любой области полезной деятельности. Поэтому, как мы говорили, он, после того, как приобрел многолетний опыт в войнах с Персией, ввел множество улучшений в ведение войны, и особенно посвятил себя вопросам вооружения. (2) Так, например, греки пользовались большими щитами, с которыми было трудно управляться. Он отказался от них, ввел щиты небольшие, овальные, достигнув тем самым двух вещей: прикрытие тела достаточной защитой и, при помощи небольшого щита, получение достаточной свободы в движении. (3) После того, как достоинства нового щита были обсуждены, его приняли на вооружение, и пехотинцы, называемые раньше гоплитами из-за их тяжелых щитов, стали называться пельтастами из-за пельты[25] - легкого щита, который они стали носить. Что касается копья и меча, здесь он внес изменения в обратном направлении, а именно, он увеличил длину копья в два раза и сделал мечи почти в два раза[26] длиннее.. фактическое использование этого оружия подтвердило первоначальные испытания, и, в связи с успехом этого эксперимента, оно завоевало славу гениальному изобретению полководца. (4) Кроме этого, он сделал солдатские поножи легко снимаемыми и одеваемыми, и они используются по сей день и называются в его честь "ификратиды". Помимо этого, он внес множество полезных усовершенствований в военной области, но будет утомительно писать обо всех их.
Таким образом, экспедиция персов в Египет, при всех своих огромных подготовках, разочаровала все ожидания и показала их полную неспособность.

[1] Эвандр – архонт 382г. до н. э.

[2] Диодор упоминает по именам только четверых.

[3] Демофил – архонт 381 г. до н. э.

[4] 381–380гг. до н. э.

[5] Пифей – архонт 380г. до н. э.

[6] Это относилось к периэкам – свободным жителям Лаконии и илотам – спартанским крестьянам, которые обрабатывали землю для своих хозяев.

[7] Никон – архонт 379 г. до н. э.

[8] Навсиник – архонт 378 г. до н. э.

[9] Каллей – архонт 377г. до н. э.

[10] На полуострове Арголида.

[11] Формировался из жителей северной Лаконии, составлял элитное подразделение и, зачастую, действовал самостоятельно, отдельно от войска.

[12] Около 3 км.

[13] Харисандр – архонт 376 г. до н. э.

[14] Диодор называет только троих.

[15] Древнегреческий город во Фракии, к востоку от устья реки Нестес, впадающей в Эгейское море.

[16] Хабрий погиб в 357 г. до н. э. при осаде Хиоса.

[17] Гипподам – архонт 375г. до н. э.

[18] Он изучал пифагорейское учение у Лизиса из Тарента.

[19] Фиалея – город в юго–западной части Аркадии.

[20] Гирея – город в западной Аркадии.

[21] Флиассийцы – жители Флиунта

[22] Сократид – архонт 374г. до н. э.

[23] Диодор называет имена только троих трибунов.

[24] Весна 373г. до н. э.

[25] Пельта (греч. πελτη)– небольшой щит, который носили легковооруженные воины.

[26] Стандартная длина гоплитского копья 2,3 м. на вооружение фалангитов поступили 3,6 метровые копья.

15.45–56. Война между Спартой и Фивами, закончившаяся победой фиванцев при Левктрах.

 

45.
Во всех греческих государствах, вследствие необычайного положения вещей, начались волнения, и в условиях общей анархии стали происходить многочисленные перевороты. При этом лакедемоняне оказывали вооруженную поддержку приверженцам олигархического строя, а афиняне - сторонникам демократии. (2) Оба этих государства лишь короткое время соблюдали мир, а затем стали воевать, содействуя близким им по взглядам правительствам и совершенно не считались с заключенным ранее всеобщим миром. Так на Закинфе демократия относилась враждебно к лицам, захватившим власть во время спартанской гегемонии и, мстя им за прежнее, изгнала их всех из города....[1] Эти закинфяне нашли убежище у начальника афинского флота Тмофея, вступили в его экипаж и сражались вместе с ним. (3) Заручившись, таким образом его содействием, они уговорили его высадить их на свой остров; здесь они захватили приморское укрепление, носившее называвшееся Аркадии, и сделали его своей базой и при содействии Тимофея, стали наносить всяческий ущерб, сидевшим в городе. (4) Закинфяне обратились с просьбой о помощи к лакедемонянам. Последние сперва отправили послов в Афины, которые выступили с обвинениями против Тимофея, но затем, убедившись в том, что симпатии афинского народа на стороне изгнанников, приступили к снаряжению флота. Спустив на воду 25 триер, они послали их под начальством Аристократа на помощь закинфянам.

46.
Пока происходили эти события, некоторые сторонников лакедемонян в Керкире выступили против демократического устройства и обратились к спартиатам с просьбой прислать свой флот, обещая передать им в руки Керкиру. Лакедемоняне, зная, что обладание Керкирой имеет решающее значение в борьбе за владычество на море, не захотели упускать случая, чтобы овладеть этим городом. (2) Они тот час же направили на Керкиру 22 триеры под начальством Алкида. Они сделали вид, что будто этот флот отправляется на Сицилию, дабы керкирцы приняли их как друзей; таким способом они надеялись вместе с изгнанниками захватить город. (3) Но керкирцы обнаружили намерение спартиатов, усилили охрану города и отправили послов в Афины, чтобы получить там помощь. Афиняне постановили оказать помощь керкирцам и закинфским изгнанникам. Затем отправили в Закинф стратегом Ктесикла, а в Керкиру собирались отправить значительные морские силы.
(4) Пока происходили эти события, в Беотии платейцы, будучи ревностными приверженцами союза с афинянами, и, желая отдать свой город последним, призвали к себе афинских воинов. Вследствие этого беотархи[2] негодовали на платейцев; желая поспеть в Платею прежде, чем придет помощь из Афин, они немедленно двинулись со значительным войском на платейцев. (5) Так как платейцы не ожидали этого нападения, то большая их часть оказалась на полях и была захвачена в плен всадниками, а остальные бежали в город. Но, не имея никаких союзников, они принуждены были принять угодные врагам условия, а именно, взяв с собою всю движимость, удалиться из города, обязавшись никогда больше не вступать на беотийскую землю. (6) Затем фиванцы разрушили Платеи и предали разграблению Феспии, настроенные враждебно к фиванцам. После этого платейцы бежали вместе с женами и детьми в Афины, и в знак уважения афинского народа получили права гражданства.

47.
Лакедемоняне назначили стратегом Мнасиппа и отправили его на Керкиру с флотом из 65 триер и 1500 солдат. Прибыв на остров и соединившись с изгнанниками, он проник в гавань. Ему удалось захватить 4 вражеских корабля, но остальные три корабля успели подплыть к берегу, где были сожжены самими керкирцами, не желавшими, чтобы они достались врагу. Мнасипп так же разбил на суше керкирское войско, занявшее какой-то холм. Всем этим он навел на керкирцев страшную панику. (2) Афиняне уже задолго до этого послали сына Конона Тимофея с флотом из шестидесяти кораблей на помощь керкирцам. Однако, прежде чем отправиться на помощь Керкире, Тимофей поплыл во Фракию, там склонил много городов к союзу с афинянами и увеличил здесь свой флот на 30 кораблей. (3) Вследствие этого он не прибыл своевременно на помощь к Керкире. Это вызвало недовольство афинского народа, и Тимофей был сперва отстранен от должности стратега, но, когда он прибыл в Афины с целой свитой послов от союзных государств и с тридцатью новыми триерами, причем весь флот был блестяще оборудован для войны, афинский народ отменил свое решение и снова назначил его стратегом.[3] (4) Кроме того, было снаряжено еще 40 триер, так, что общее число их достигло ста тридцати. Кроме того, были сделаны достаточные запасы хлеба, военных машин и всего другого, необходимого для войны. Непосредственное начальствование в предстоящем предприятии афиняне возложили на Ктесикла, выбрав его стратегом и отправив с 500 воинами на помощь керкирцам. (5) Ему удалось незаметно для осаждающих ночью прибыл к Керкире. Во время его прибытия среди граждан шла борьба, а военные дела были в крайнем нерадении, что благоприятствовало осаде. (6) Он начал с того, что неожиданно напал на осаждающих и перебил из них более двухсот из человек. Затем он завязал большое сражение, в котором пал сам Мнасипп, и, кроме того, еще значительное число воинов. Наконец он совершил дело, достойное высших похвал, превратив осаждающих в осажденных. (7) В то время, как война на Керкире почти уже закончилась, сюда прибыл афинский флот под командованием стратегов Тимофея и Ификрата. Они прибыли слишком поздно и в них уже не было нужды, и единственное достойное упоминания - это захват настигнутых ими сицилийских триер, посланных Дионисием на помощь лакедемонянам под командованием Киссида и Криниппа. Триеры эти, в числе девяти, были захвачены в плен вместе с экипажами; от продажи пленных было выручено более 60 талантов,[4] которые пошли на уплату жалования войску. (8) Пока происходили эти события, на Кипре евнух Никокл убил царя Эвагора и захватил царскую власть в Саламине. В Италии римляне, участвуя в битве с пренестинцами[5], победили, убив почти всех своих врагов.

48.
Когда Астий стал архонтом в Афинах[6], римляне избрали шестерых военных трибунов Марка Фурия, Луция Фурия, Авла Постумия, Луция Лукреция, Марка Фабия и Луция Постумия на консульские должности. В этот период на Пелопоннесе случились сильные землетрясения и невероятные затопления земли и городов. Такого бедствия с греческими городами прежде никогда не случалось, так, чтобы целые города вместе с жителями исчезли в результате божественных сил, сеющих разрушение и гибель человечеству. (2) Разразилось бедствие ночью. Сила землетрясения была такова, что дома были сплошь разрушены, а люди, как вследствие темноты, так и в следствие неожиданности и невероятности обстоятельств, не имели возможности искать спасения. (3) Большинство из них оказались под развалинами домов и погибли. Но, когда занялся день, не многие уцелевшие выбрались из домов и, полагая, что они избежали опасности, столкнулись с большим, более невероятным несчастьем. Море сильно разбушевалось, поднялась высокая волна, и все они были затоплены, исчезнув вместе с отечеством. А случилось это с двумя городами Ахайи - Геликой и Бурой, из которых Гелика была самым значительны из всех городов Ахайи. (4) Это бедствие явилось предметом для продолжительных дискуссий. Ученые - естествознатели попытались возложить ответственность в данном случае не на божественные силы, а на силы природы, вызванные определенными причинами. Во то время те, кто был склонен к почитанию божественных сил, утверждали, что катастрофа была обусловлена гневом богов на тех, кто совершил святотатство. К этому вопросу я попытаюсь вернуться и ответить подробно в отдельной главе моей истории.[7]

49.
В девяти городах Ионии с древнейших времен существовала традиция проводить общие собрания всех ионийцев и совершать жертвоприношения Посейдону в пустынном районе, у местечка, называемого Микале.[8] Однако, позднее, в результате вспыхнувшей в этом районе войны, они не могли более проводить Панионии.[9] Тогда они перенесли собрание в более безопасное место, близ Эфеса. Отправив посольство в Дельфы, они получили решение оракула сделать копии древних алтарей предков в Гелике, расположенном в месте, называемым тогда Леонией, а теперь Ахайей. (2) Так ионийцы, выполняя волю оракула, отправили послов в Ахайю, чтобы сделать копии. Прибыв, они выступили перед советом ахайцев и убедили дать им то, что они просили. Но жители Гелика, помня слова предков о том, что они подвергнуться опасности, если ионийцы возложат жертву на алтарь Посейдона. Учитывая волю оракула, они возражали ионийцам, касаемо копий алтаря и заявили, что святилище не является их совместным, а есть собственность ахайцев. Жители Буры поддержали их в этом заявлении. (3) Но, так как ахайцы сообща дали согласие на то, чтобы ионийцы возложили жертву на алтарь Посейдона, как велел оракул, жители Гелика разорили священные места ионийцев, задержали их представителей и, таким образом, совершили святотатство. Именно эти события, говорят, явились причиной гнева Посейдона, который разорил и разрушил города через землетрясение и наводнение. (4) Доказательствами того, что именно гнев Посейдона разорил эти города они считают во-первых то, что власть над землетрясениями и наводнениями принадлежит этому богу, во-вторых то, что, согласно древним верованиям, Пелопоннес являлся домом Посейдона, а эта местность считалась священной, а все города были обязаны Посейдону более, чем кому либо из бессмертных. (5) Кроме того, на полуострове Пелопоннес, под его поверхностью имеются огромные пещеры и большие скопления проточной воды. Действительно, имеются две реки, текущие под землей, одна, недалеко от Фенея,[10] полностью уходит под землю и заполняет подземные пещеры, а другая, рядом с Стимфалом,[11] погружается в бездну и течет на 200 стадиев[12] под землей, затем течет далее, по территории аргивян. (6) Дополнительно к этим заявления, набожные люди говорят, что за исключением тех, кто совершил святотатство, в катастрофе не погиб никто. Что касается происшедших землетрясений и наводнений, мы будем довольствоваться сказанным.

50.
Когда Алкистен стал архонтом в Афинах,[13] римляне наделили восьмерых военных трибунов консульской властью, это были Луций и Публий Валерии, Гай Теренций, Луций Менений, Гай Сульпиций, Тит Папирий и Луций Эмилий.[14] Греки провели сто вторую олимпиаду, в которой в беге на стадий победил Дэймон из Фурий. (2) В то время, как лакедемоняне, после того как в течении пяти лет удерживали гегемонию а Греции, божественное знамение предсказало падение их могущества. Так в небе был замечен факел, который из-за его формы был назван "пламенным лучем". Чуть позже, к всеобщему удивлению, спартанцы потерпели поражение в кровопролитном сражении и безвозвратно потеряли свое господство. (3) Некоторые, изучающие природу, приписывают происхождение факела естественным причинам, заявив, что такие явления происходят естественно, в определенное время и, что в этих вопросах сведущи халдеи Вавилона и другие астрономы, которым удается точно их предсказывать. По их мнению, поскольку каждое созвездие имеет свой особый цикл, и они заканчивают эти циклы, и циклы эти оканчиваются, пройдя определенный вековой путь. Во всяком случае, как они говорят, этот факел имел такой блеск, и свет его был так ярок, что это бросало на землю тень, подобную лунной.
(4) В это время персидский царь Артаксеркс, видя, что в Греции опять начались смуты, отправил послов, призывая греков прекратить междоусобную войну и заключить общий мир, положив в основу те же принципы, что и в прошлый?раз. Все греки охотно приняли это предложение, и общий мир был заключен всеми государствами, исключая Фивы: одних только фиванцев греки не приняли в число участников общего соглашения, так как они хоте превратит всю Беотию в одну синтелию,[15] а все были такого мнения, что в мире?и клятвах должны участвовать все отдельные города, как самостоятельные члены. Поэтому теперь, как и прежде, они были объявлены вне покровительства мирного договора; Беотия же осталась одной, руководимой ими синтелией. (5) Лакедемоняне, раздраженные этим, решили направить против общих врагов большую армию, по тому, что видели рост их мощи и опасались того, что, заняв лидерство а Беотии, они, при удобном случае, непременно свергнут спартанское господство. Так они регулярно практиковались в гимнастике и были хорошее развиты физически. И, поскольку они были любителями воевать, то не уступали в доблести остальным грекам. (6) Кроме того, у них имелись достойные лидеры, из которых трое были наиболее знамениты: Эпаминонд, Горгид?и Пелопид, а город Фивы был полон гордости за славу его предков, живших в героическую эпоху и стремился к великим делам. В этом году лакедемоняне подготовились к войне, набрав армию, как из собственных граждан, так и из числа союзников.

51.
Когда Фрасиклид стал архонтом в Афинах,[16] римляне наделили военных трибунов Публия Мания, Гая Эренуция, Гая Секста, Тиберия Юлия, Луция Лавиния, Публия Трибония, Гая Манлия и Луция Антиста консульской властью. В это время фиванцы, не участвовавшие во всеобщем перемирии, были вынуждены сами нести все бремя войны с лакедемонянами, так как не было ни одного города, который мог их поддержать на законных основаниях потому, что все участвовали во всеобщем перемирии. (2) Так как Фивы оказались в изоляции, то лакедемоняне решили воевать с ними до полного их покорения. А, так как лакедемоняне вели подготовку не скрывая этого, а фиванцы были лишены союзников, все предполагали, что последние будут легко побеждены спартиатами. (3) Поэтому те греки, которые находились в дружественных отношениях с фиванцами, сочувствовали им, в связи с перспективой поражения, тогда, как другие, будучи с ними в противоречиях, были вне себя от радости при мысли, что Фивы в одно мгновение окажутся в полном рабстве. Наконец лакедемоняне, когда их огромная армия была готова, назначили ее командующим своего царя Клеомброта и, прежде всего, отправили послов в Фивы с требованием того, чтобы фиванцы дали независимость городам Беотии, а гражданам Платеи и Феспий вернули их земли. (4) Но, когда фиванцы ответили, что сами никогда не вмешивались в дела Лаконии, и спартиаты не имеют право касаться дел Беотии, такой тон их ответа заставил лакедемонян сразу же отправить Клеомброта со своим войском против Фив, а Лакедемонские союзники с готовностью вступили в войну, будучи уверенными, что без боя с легкостью овладеют Беотией.

52.
Передовые силы продвинулись к Коронее и, расположившись лагерем, стали ожидать запоздавших союзников. Фиванцы, ввиду близкго присутствия неприятеля, сперва проголосовали за отправку жен и детей в безопасное место, в Афины, а затем избрали Эпаминонда стратегом и передали ему общее командование в войне, дав ему шестерых беотархов в качестве советников. (2) Эпаминонд призвал на войну всех фиванцев призывного возраста и других, изъявивших желание беотийцев, годных для этого и двинулся со своим отрядом из Фив, имея всего не более 6000 человек. (3) Когда только войны вышли из города, то по пути встретили множество неблагоприятных примет. Так у ворот Эпаминонд встретил слепого вестника, который, ища бежавших рабов, предупреждал, чтобы тех не принимали в Фивах, но, схватив их, вернули назад. (4) Тогда более пожилые из тех, кто слышал этого вестника, посчитали это плохим предзнаменованием, но более молодые граждане молчали, боясь проявить малодушие и сорвать поход Эпаминонда. Но Эпаминонд заявил, что должен соблюдать приметы и ответил: "Знамение лучшее всех - за отечество храбро сражаться!"[17] (5) Хотя Эпаминонд успокоил сомневающихся своим ответом, вторая появившаяся примета оказалась более неблагоприятной, чем предыдущая. Впереди войска ехал грамматей,[18] к копью которого была прикреплена лента для подачи сигналов командующего. Поднявшийся неожиданно ветер сорвал эту ленту с копья и порывом обернул вокруг плиты, стоявшей над могилой. В этом месте были похоронены несколько лакедемонян и пелопоннесцев, которые погибли во время похода Агесилая. (6) Некоторые из стариков вновь стали говорить о том, что нельзя идти против божественных предупреждений, но Эпаминонд не удостоил их ответом и повел армию далее, считая, что предпочтение нужно отдавать благородству и справедливости, чем тем предзнаменованиям. (7) Взгляды Эпаминонда, основанные на философском учении и разумных принципах, были в тот момент широко критикуемы, но позднее, в свете его успехов, стали считать, что он преуспел в военной проницательности и сделал наибольший вклад в процветание своей страны. Заняв место близ Коронеи, у ущелья, он расположился здесь лагерем.