Смыкание в едином Восьми гуа в Прежнем небе и Последующем небе

 

В Восьми гуа Прежнего неба единое Дыхание обращается по циклам, а знаки гуа еще слиты с небесным законом, исходя из Великого предела. Это ситуация, когда еще не произошло разрушение истинного тела. В Восьми гуа Последующего неба происходит разделение на инь и ян, появляются добро и зло, а знаки гуа в процессе созиданий и преображений движутся, превращаясь друг в друга. Это ситуация, когда истинное тело уже становится ущербным.

Если истинное тело не разрушено, значит, еще не произошло рождение в этом мире и должно сохраняться отсутствие причастности. Тайна отсутствия причастности заключается в том, что в противотоке (непокорности) действует поток (послушность). В противотоке сохраняется (накапливается, скрывается) прежненебесный ян, а по потоку преображается посленебесный инь, чтобы вернуться к облику еще до рождения твоих родителей и не дать иньскому Дыханию повредить истинному телу.

Если истинное тело повреждается, это значит, что рождение уже произошло и должно появиться наличие причастности. Секрет наличия причастности заключается в том, что внутри потока применяется противоток. По потоку посленебесный инь отступает, а противоток возвращает к прежненебесному ян, чтобы вернуться к изначальному облику, дарованному еще до рождения, и вызвать возвращение янского Дыхания в завершенности истинного тела.

Тем не менее еще до рождения прежненебесного в нем уже как бы есть разделение, и после рождения посленебесного в нем тоже есть разделение. На стадии зародыша прежненебесные инь и ян и Пять Движений вмещаются единым Дыханием, пока без видимой формы и различимых признаков. Это состояние до рождения. Когда же организм уже рожден, но еще не соединился с посленебесным, в нем еще нет ни познания, ни понимания. Он послушен своему владыке и может быть ориентирован и на добро, и на зло. Хотя природы инь и ян, а также Пяти Движений уже появились, вещества инь и ян и Пяти Движений еще нет, все сливается в вихре единого Дыхания. Это тоже состояние до рождения.

Когда в Прежнем небе в противотоке осуществляется движение по потоку (послушность), в противотоке сохраняются (хранятся) прежненебесные инь и ян, а также Пять Движений, в результате чего происходит возвращение к единому Дыханию зародыша. По потоку (послушностью) преображается посленебесное инь, и таким образом защищается это единое Дыхание.

В самом начале после рождения организма посленебесные инь и ян, а также Пять Движений проникают (входят) внутрь телесной оболочки и смыкаются с прежненебесными инь, ян и Пятью Движениями. Внутри прежненебесного появляется примесь посленебесного инь. И хотя посленебесное Дыхание еще не развилось, тем не менее признаки телесной формы уже проявлены как добро и зло, твердость (крепость) и мягкость (слабость) уже заложены в природу (характер) младенца.

Однако посленебесное группируется и стягивается посредством прежненебесного: близость природ (характеров) становится заметной только уже после рождения. Когда же прежненебесный ян достигает своего предела, происходит соединение с Последующим небом, открывается процесс познания и понимания, а отверстие сообщения с высшей духовностью закрывается. После запуска этого механизма чувство меры теряется в безудержности безумий, и это тоже происходит после рождения.

Применяя в потоке Последующих небес противоток, отступают по потоку и заставляют отступить уже возникший инь, возвращаясь так в место самого начала рождения и восстанавливая ушедший ян Прежнего неба, в результате чего возвращается состояние новорожденного (начала рождения).

 

Великая Пустота

 

Когда ян Напряжен (Упруг), а инь Послушен (Податлив), вновь проявляется изначальный облик, что свидетельствует о смыкании в едином пары Прежнего неба и Последующего неба. С этого момента изначальный зародыш отделяется от знаков ЦЯНЬ и КУНЬ, опять происходит создание жертвенника и печи, и так осуществляется движение по Пути применения потока в противотоке Прежнего неба. Таким образом осуществляются 9 обращений и 7 возвращений в процессе создания Великой Киновари.

 

Общая схема Восьми гуа Прежнего неба и Последующего неба

 

Теперь перемещение схемы Прежнего неба внутрь схемы Последующего неба позволяет понять состояние, когда истинное тело еще не разрушено. Тогда осуществляют Путь отсутствия причастности, чтобы посредством Пути достигнуть целостности формы, а для этого в противотоке осуществляют движение по потоку, в результате чего преображается посленебесный инь. Когда истинное тело становится ущербным, осуществляют Путь превращений и преображений наличия причастности, чтобы посредством искусства (техники) продлевать судьбу (жизнь), а для этого в потоке применяют противоток, в результате чего возвращаются к прежненебесному ян.

Прежнее и Последующее сходятся в едином, наличие и отсутствие применяются одновременно. 9 обращений и 7 возвращений приводят к великому просветлению, и дело Золотой Киновари завершается.

В стихотворении говорится:

 

Приступая к работе девяти оборотов и возвращения Киновари,

Следует знать под Горой выходящий источник – знак МЭН^[66].

В чудесном применении установленной печи положись на Почву знака КУНЬ.

В мастерстве Периодов Огня поможет Ветер знака СЮНЬ.

 

Срединная схема

 

Конфуцианцы говорят о сохранении средины, последователи Пути говорят об удержании средины, последователи Будды говорят об опустошении средины. Один иероглиф средина явился образцом и основой для мудрых основателей трех учений.

В древнем написании иероглиф средина состоит из круга и вертикальной линии, пересекающей круг. В человеке это добро, дарованное человеку свыше; это высшее добро, в котором отсутствует зло; это предмет (сущность), обладающий совершенством круга и незатмеваемой ясностью; это то, что определяется как истинное единое Дыхание Прежнего неба.

Через центр круга проходит вертикаль. Это означает, что в вихре небесного закона единое Дыхание поднимается и опускается и течет беспрерывно. Кроме того, вертикаль внутри круга представляет собой сердце (сознание). В левой стороне пересеченного вертикалью круга – ян, а в правой – инь, так же как и в схеме Хэ Ту слева находится ян, а справа инь. Это образ поднимающегося и опускающегося единого Дыхания. Сюэ Даогуан говорит: «Есть предмет прежде Неба и Земли, в отсутствии имени его корни-основы уходят в безмолвную безмятежность, способен быть хозяином множества образов, не подвержен воздействию 4 времен»^[67]. Безмолвная безмятежность и есть пустой круг. А хозяин множества образов – это вертикаль. В высшем (предельном) отсутствии содержится высшее (предельное) наличие; в высшей пустоте содержится высшая полнота. Потому и определяется как средина.

 

Эта средина (срединность) не отклоняется и не опирается. Нет у нее ни переда, ни зада, ни спины, ни лица, ни головы, ни хвоста. Это не наличие и не отсутствие, это не цвет и не пустое пространство, но круг опустошенности, который ничем не измерить. При отсутствии образов он способен господствовать над всем множеством образов; при отсутствии телесной формы он способен созидать и преображать имеющиеся телесные формы. Порождает Небо, порождает Землю, порождает человека и предметы.

В человеке это не та средина, что между Четырьмя великими^[68] в теле (организме); и не та средина, что между внешним и внутренним. Для этого отсутствуют сторона и место, отсутствует определенное положение. Смотришь на него – и не видишь; слушаешь его – и не слышишь; хватаешь его – и не обретаешь ^[69]. Люди древности придерживались его законов и постигали (копировали) его форму. Если навязывать ему имя, можно говорить о дороге на перекрестье, о поле, о схождении Четверицы, о проезжей дороге через перекресток, о вратах знаков У и Цзи, о вратах главной женственности, об отверстии главной заставы, об обители порождения и погибели, о вратах наказания и Потенции, о заставе жизни и смерти, о дверях инь и ян, об отверстии природы и судьбы, о корне Неба и Земли, о заставе людей и зверей, о жертвеннике с парящим зародышем, о печи созидания и преображения. Существует много способов дать ему прозвание, но в общем и целом это средина (срединность).

 

Средина – это великая основа Поднебесной. Во все времена из этой средины рождались мудрые, одаренные, бессмертные и будды. Для ее величия отсутствует «вовне», для ее малости отсутствует «внутри». Если разворачивается, то занимает пространство до 6 смыканий^[70]; если сворачивается, то отступает и хранится в самом плотном (таинственном). Постигший ее вступает и утверждается в области мудрости, а заблуждающийся погрязает во множестве циклов (кальп, дхарм).

Ведь эта средина является корнем природы и судьбы. В Прежнем небе природа и судьба подобны единому целому и являются срединой; в Последующем небе средина разделяется так, что появляются природа и судьба. В действительности средина Последующего неба приходит обратно из Прежнего неба. Природа постигается и судьба сгущается, природа и судьба сходятся снова в том, что есть единая средина.

 

 

Срединная схема

 

Лао-цзы говорит: «Дух долины не умирает – это определяется как главная женственность (самка). Врата главной женственности – это определяется как корень Неба и Земли». Цзы Ян говорит: «Чтобы обрести Духа долины, который не умирает, необходимо, полагаясь на главную женственность, установить корень и основу»^[71]. Дух долины – это и есть средина, а главная женственность – это есть инь и ян, природа и судьба. Дух долины не умирает, а в средине содержится природа и судьба. Главная женственность устанавливает основу, а природа и судьба обретают завершенность в средине.

Удерживающий эту средину является человеком мудрости, а потерявший эту средину является заурядным человеком. Различие между мудрым и заурядным лежит точно в промежутке между обретением и потерей. Все обычные люди ограничены Дыханием и веществом, загрязнены накопленными привычками. Природа и судьба в них пребывают раздельно в разных местах, средина (срединность) в них убывает и идет на ущерб. С каждым днем убывает и с каждым днем становится все ущербнее. Природа становится беспорядочной, а судьба – поколебленной, Дух – сумеречным, а Дыхание – мутным, и первоначальный предмет (исконная сущность) средины полностью теряется. Когда потеряно единство средины, у природы и судьбы отсутствует корень. И хотя телесная форма движется, дух уже утрачен. Как же при этом сумеешь продолжать и длить долго?

Мудрые основатели трех учений^[72] считали средину корнем и желали, чтобы люди соблюдали и удерживали эту средину, чтобы они берегли целостность природы и судьбы.

 

Для исправляющего Путь в этом единственном иероглифе средина – начало и конец всего. Установление основы в нем, собирание снадобья в нем, приготовление и выплавление в нем, лелеяние и питание в нем, продвижение ян в нем, отступление инь в нем, завязывание Киновари в нем, отделение Киновари в нем. 7 обращений и 9 вращений находятся не где-то еще, а именно в нем.

Однако эту средину человеку нелегко увидеть и нелегко познать; к ней невозможно устремить сердце (сознание) и невозможно удерживать ее в отсутствии сердца (сознания). Если будешь стремиться к ней через наличие сердца (сознания), впадешь в омрачение цветом и образом; если будешь удерживать ее в отсутствии сердца (сознания), войдешь в безмятежность пространства – в равной степени в этом нет срединного Пути.

В истинной правильной средине нет ни наличия, ни отсутствия, но есть и наличие, и отсутствие. В ней нет ни цвета (соблазнов), ни пустоты пространства, но есть и цвет, и пространство. Не впадая в чрезмерное увлечение ни наличием, ни отсутствием, ни цветом, ни пустотой пространства, внутри трепетного мерцания стремишься к этому, внутри мрака и тьмы ищешь это. Сможешь ли так приблизиться к этому?

 

Учащиеся люди в Поднебесной не понимают, что за предмет, что за явление в этой средине. Одни называют ее Пещерой (точкой)^[73] Желтого дворца, другие называют ее Пещерой Небесной Долины, третьи называют ее Пещерой Схождения Ста, четвертые называют ее Дворцом Цветения, пятые называют ее Палатой Ясности, шестые называют ее горлом и гортанью, седьмые называют ее пространством между двумя почками. Удержание отверстия пещеры темного (тайного) тела (организма) как раз и определяется как удержание средины и охват единого. Бестолково мечтая о долгой жизни, не только не сможешь достичь долгой жизни, но наоборот ускоришь приход смерти. Печально это.

Конфуцианцы говорят: «Когда еще не возникли довольство и гнев, грусть и радость, определяется это как средина»^[74]. Еще говорят: «Когда не отклоняешься и не опираешься, определяется это как средина»^[75].

Последователи учения Пути говорят: «Переднее (предыдущее) натягивает заднее (последующее), а заднее натягивает переднее. Вкус снадобья ровен (пресен), а образ Дыхания целостен». Еще говорят: «Инь и ян обретают свои разряды и сходятся в соединении чувств. 2 раза по 8 соответствуют друг другу, и родство устанавливается само собой».

Буддисты говорят: «Есть у меня один предмет, вверху подпирающий Небо, а внизу подпирающий Землю, без головы и без хвоста, без спины и без лица». Еще говорят: «Откажешься от выгоды, и цвет перестанет отличаться от пустого пространства, а пространство не будет отличаться от цвета. Цвет – это и есть пустое пространство, а пространство – это и есть цвет».

Все это речения о местах приложения средины.

Если человек способен сердцем (сознанием) оставаться в этих местах, чтобы исследовать глубочайшее и мельчайшее, он обретет правильность от настоящего наставника.

Познавший и обретший истинную средину словно продел палку в ноздри быка, он поднимается на тот берег, совсем не расходуя сил. Отсюда начинается прямая большая дорога, по которой можно идти медленным шагом и которая в конце концов приведет тебя домой. В Каноне говорится: «Обретешь это единство, и завершится множество дел-событий». Разве это пустые слова?

В стихотворении говорится:

 

Образцов Пути – три тысячи шестьсот врат,

Но все люди держатся за один росток.

Кто познает отверстие темного механизма истинного человека,

Тот и будет в самой средине – не во вратах.