Осознание человеческой сложности

Понимание других требует осознания человеческой сложности.

Нам стоило бы позаимствовать из романов и кино понимание того, что нельзя сводить человеческое существо к его самой малой части или к наихудшему фрагменту его прошлого. В то время как в реаль­ной жизни мы торопимся жестко подвести под понятие преступника того, кто совершил преступление, сводя все другие аспекты его жиз­ни и все другие черты его личности к одному этому качеству, в кино мы узнаем в многочисленных чертах личностей киногероев королей гангстеров Шекспира, и мы можем даже отчасти восторгаться цар­ственными гангстерами в боевиках. Читая романы, мы понимаем, что преступник может измениться и искупить свою вину, как это было с Жаном Вальжаном и Родионом Раскольниковым.

Мы можем извлечь отсюда самые большие уроки жизни: научить­ся сочувствовать страданию всех униженных и по-настоящему пони­мать их.

4.1. Субъективное (сочувственное) открытие другого. Мы от­крыты к определенному узкому кругу привилегированных лиц, но оста­емся чаще всего закрытыми к другим людям. Кино способствует тому, чтобы мы полностью использовали наш субъективный мир, предста­вляя себя в разных ситуациях и отождествляя себя с другими людьми. И тем самым кино учит нас симпатизировать и понимать тех, которые были бы нам чуждыми или даже вызывали антипатию в повседневных ситуациях реальной жизни. Тот, кто испытывает отвращение к бродяге, встретившемуся на улице, симпатизирует всем своим сердцем в кино бродяге Шарло. Тогда как в повседневной жизни мы равнодушны к физическим и моральным ничтожествам, мы испытываем к ним сочув­ствие и сострадание при чтении романа или при просмотре фильма.

4.2. Глубокое усвоение толерантности. Подлинная толерант­ность, или терпимость, не есть безразличие к идеям или общий ске­птицизм. Она предполагает убеждение, веру, этический выбор и в то же время понимание, что другие вправе выражать иные или даже противоположные взгляды и убеждения, совершать свой собственный выбор. Быть толерантным — значит, конечно, страдать, проявлять вы­держку к выражению негативных или, по нашему мнению, тлетворных идей и развивать волю, чтобы принять это страдание.

Существуют четыре степени толерантности. Первая, которая бы­ла выражена Вольтером, заставляет нас уважать право другого го­ворить о намерении, которое кажется нам подлым и гнусным. Это не значит уважать подлое. Это значит избегать навязывания нашего собственного представления о подлом с целью запрещения высказы­вать свои намерения. Вторая степень толерантности неотделима от демократического выбора: сущность демократии заключается в культивировании разнообразных и прямо противоположных мнений. Так, демократический принцип предписывает каждому индивиду уважать выражение идей, противоположных его собственным. Третья степень толерантности связана с представлением Нильса Бора, для которого идея, противоположная глубокой идее, является еще одной глубокой идеей; иначе говоря, идея, противоречащая нашей, содержит в себе истинность, и эту истинность как раз и нужно уважать. Четвертая сте­пень толерантности проистекает из осознания, что человек одержим мифами, идеологиями, идеями или богами, а также из осознания того, что существуют отклонения, которые уводят индивидов слишком далеко, а впрочем, туда, где они хотели бы остаться.

Толерантность, конечно, допустима только по отношению к идеям, а не к оскорблениям, проявлениям агрессии, смертоносным действиям.