Основные концепции развития цивилизации

ЦИВИЛИЗАЦИЯ И КУЛЬТУРА

Лекция – 2. 2 часа

1. Основные концепции развития цивилизации.

2. Определение понятия «культура».

3. Современные проблемы динамики культуры в социальной антропологии.

-------------------------------------------

Книга Э.Тоффлера "Шок будущего" (1970 г., Нью-Йорк) (В 2003 г. она вышла и в России) в свое время стала бестселлером. Он обосновал вывод о том, что ускорение социальных и технологических изменений создает все больше трудностей для адаптации человека. 50 тысяч лет человеческой истории Тоффлер измерил числом поколений, каждое продолжительностью в 62 года. Таких поколений набирается приблизительно 800, 650 из них обитали в пещерах. Только 70 последних поколений узнали письменность, лишь 4 поколения научились более или менее правильно измерять время, только 2 последних пользуются электродвигателем. Подавляющее число материальных ценностей, с которыми мы имеем дело в повседневной жизни, впервые создано нынешним, восьмисотым поколением. Количество окружающих нас предметов удваивается через каждые пятнадцать лет. В конце своей жизни нынешний подросток будет жить в предметном мире в 32 раза превышающем мир его родителей. Внутренний мир человека не сможет приспособиться и эффективно взаимодействовать с этим окружением. Отсюда - психологический шок, ожидающий человека в недалеком будущем. Таков общий вывод автора.

Журналистский прием создания контрастности, примененный Э.Тоффлером, естественно, впечатляет. Но так ли мрачно обстоит дело на самом деле? Чтобы выяснить это, необходимо ознакомиться, хотя бы кратко, с основными концепциями развития цивилизации (культуры).

Интеллектуальным источником всех концепций о цивилизации (культуре) является то или другое понимание тем или иным крупным автором исторического процесса, всемирного или регионального. Поэтому можно с полным основанием согласиться с афоризмом К.Маркса о том, что "история - это современная мысль о прошлом".

Расшифрованные первые письменные памятники Египта и Месопотамии, трудности, с которыми встречаются исследователи из-за понятийных барьеров, говорят об одном универсальном явлении: подобно тому, как природные условия, общественная структура, экономический базис и, вероятно, все другие аспекты цивилизации варьировали на протяжении времени, точно так же и мышление (менталитет) людей претерпевало изменения. Так, причинную обусловленность фактов древнее мышление видело в божественной предопределенности (писцы перед описанием факта описывали его предзнаменование, исходящее от небесных сил).

Такой подход в классическую эпоху (Греция: Платон, Аристотель, Фукидид, Геродот) полностью изменяется: начинается поиск земных причинно-следственных связей фактов, отмечается направленность движения истории, ее цикличность. Платон в "Законах", "О государстве" описывает эволюцию общества от догосударственных образований и примитивных государств до возникновения цивилизации / Само слово "цивилизация" вошло в обиход сравнительно недавно (начало ХIХ в.). Формирование цивилизации представляет собой процесс, ведущий к возникновению обществ со сложными социальными, политическими, экономическими и идеологическими институтами. Цивилизация выступает как целостная единица анализа исторического процесса/. Была доказана идея, что через понимание прошлого можно придти к предсказанию будущего. Фукидид обнаружил в истории повторяющуюся модель: взлет цивилизации неизбежно сменялся ее падением - результатом "непомерно взросшего высокомерия и гордыни". Он говорил, что могущество вело к обогащению, обогащение влекло за собой спесь и потакание прихотям; последнее, в свою очередь, приводили цивилизацию к мысли о том, что она может не подчиняться законам человеческого поведения (Фукидид этот вывод получил из анализа Персидской империи, он же предсказал Афинам ту же судьбу).

Более позднее греческие исследования истории направлялись мыслю Аристотеля о том, что тот, кто рассматривает вещи в их становлении и происхождении - будь то государство или что иное, - получит о них самое ясное представление.

Позже Августин Блаженный (354-430) утверждал, что вся история есть линейный процесс, направленный божественным промыслом к единой (конечной) цели. Линейность истории (универсальность для всех цивилизаций единой цели) и необратимость истории, а также предопределенность истории - вот основные идеи, господствовавшие в его время в понимании истории.

Дж.Вико (1668-1744) выдвинул идею исторического круговорота (теория спирали) и утвердил греческую идею о цикличном развитии цивилизации. Он перешел к исследованию элементов для определения общих моделей: так он выработал принципы исследования таких культурных характеристик, как классовое сознание, мифы и техника.

Ж.Ж.Руссо (1712-1778) был убежден в том, что любая цивилизация является разрушителем всего доброго, заложенного в человеке от природы.

Г.В.Ф.Гегель (1770-1831) применил диалектический принцип анализа исторического процесса.

Огюст Конт (1798-1857) - основатель взгляда на социологию как социальную физику - применял сравнительно-исторический метод исследований, обосновал вывод о том, что на Земле можно одновременно наблюдать все разнообразные стадии эволюции, все социальные ступени развития человеческого общества.

Карл Маркс (1818-1883) обосновал концепцию исторического материализма (теорию формаций) и этим дал, одним из первых, всеобъемлющее объяснение исторического развития: экономический прогресс - главный двигатель общественного развития; изменения в экономическом базисе приводят к трансформациям во всех надстроечных институтах общества.

О.Шпенглер (1880-1936) заимствовал у греков идею цикличности развития цивилизации. Рассмотрел семь крупнейших цивилизаций (египетскую, китайскую, семитскую, еврейско-арабскую, греко-римскую, западную, мексиканскую) и обосновал вывод о том, что каждая цивилизация проходит стадии, аналогичные стадиям в жизненном цикле человека - рождение, детство, юность, зрелость, старость и смерть. Средний жизненный цикл каждой цивилизации, по нему, - тысяча лет. Одним из первых дал определение культуры: "Культура есть единство художественного стиля во всех проявлениях жизни народа". Предсказал гибель европейской культуры и цивилизации (в книге "Закат Европы"). Стремился выделить в каждой культуре гештальт, т.е. общую форму и стиль, характерную для этой культуры.

П.А.Сорокин, Л.Роберт, Ф.Боас - все они отрицательно относились к попыткам антропологов построить универсальную историю культур (их позиция была, конечно, реакцией на теории эволюционизма в социокультурной области, распространившиеся в конце ХIХ в.).

А.Тойнби (1881-1975) является автором самого грандиозного в ХХ в. труда по истории цивилизации. После работ Гегеля и Маркса - это самый значительный труд в области философии истории /Ламберг-Карловски К., Саблов Дж. Древние цивилизации. М., 1992. С. 33/. Он выделил 21 цивилизацию, ввел понятие "вызова и ответа". Каждая цивилизация сталкивается с необходимостью дать ответ на тот или иной "вызов" - состояние природной среды, демографическое давление, война, экономический кризис и т.д. Применил энвайронментальный метод к анализу истории цивилизации (энвайронмент - среда, окружающие условия). Факторами, стимулирующими развитие цивилизации, являются, по Тойнби, внешние причины (прежде всего географические, климатические, экологические), ослабление же и разложение цивилизации происходит в силу внутренних причин. Цивилизация распадается, когда для ответа на новые "вызовы" ей не хватает творческого руководства.

Т.Парсонс (1902-1979 гг.) обосновал концепцию эволюционной универсалии. Она базируется на двухстадийной эволюционной модели, разделяющей "доисторические" и "исторические" формы развития человечества. Стартовая стадия - примитивное общество, структура которого ограничивается семейными связями. Предпосылками дальнейшего социокультурного развития он считает родство, технологию, язык, религию. Две универсалии стали побудителями нарушения структуры социальных связей, на которых базировалась "примитивная" стадия социокультурной эволюции: а) система общественного разделения труда, независимая от структур родства; б) система социальной стратификации, т.е. культурно обозначенного (маркированного) закрепления устойчивых границ между иерархически упорядоченными социокультурными группами, составляющими общество. На второй стадии появляются такие универсалии, как система рынка и денег, бюрократия, универсалистская правовая система, демократическая ассоциация.

Приведенный краткий обзор основных концепций по истории и теории цивилизации (культуры) позволяет увидеть и оценить как разнообразие подходов, так и пестроту результатов авторских исследований. Это подчеркивает сложность проблемы, а также, возможно, и недостаточность осмысленного исторического материала и интеллектуального потенциала науки.

Этот экскурс помогает молодым людям со знанием дела быть участниками развернувшихся ныне в стране ожесточенных теоретического и идейно-политических споров о путях дальнейшего развития России. Речь идет о соотношении Россия - Запад - Восток в цивилизационном плане /См. об этом: Цивилизация. Вып. 1,2. М., 1992; Цивилизации и культуры. Вып. 1. Россия и Восток: цивилизационные отношения. М., 1994; Рейснер Л.И. Цивилизация и способ общения. М., 1993; Ахиезер А.С. Россия: Критика исторического опыта. Т.1-3. М., 1991; Бердяев Н.А. Русская идея // Вопросы философии. 1990. № 1,2/.

Схематически "диспозиция" достаточно самостоятельных идейно-политических движений ("субкультур" в рамках российской культуры) следующая. Наиболее активным выглядит реформаторское движение с упором на экономический монизм (т.е. на представление, что решение вопросов экономического процветания страны автоматически будет решать все остальные вопросы, т.е. и вопросы культуры и политики). Известны социальные последствия государственной политики с такой ориентацией: экономические реформы, проводимые "сверху", без учета повседневных интересов трудовых масс, содействовали систематическому падению производства (ежегодные потери до 25%) и сепаратистским конфликтам. Другая субкультура (радикал-демократическая), уповающая на абстрактные лозунги демократии и полностью перечеркивающая весь прошлый опыт государственной жизни народа, считает, что интересы демократии выше интересов России как державы и что ради победы ее принципов можно пойти и на расчленение России как единого государства /Особенно ясно это проявилось в связи с кризисом в Чечне, когда радикалы обратились к Западу для организации давления на Россию с целью реализации принципа политического самоопределения Чечни с ее полным выходом из состава России. Здесь был использован лозунг большевиков в годы первой мировой войны: "поражение своего правительства в войне", но с худшей редакцией: "поражение русской армии в войне", что говорит о полной оторванности этой субкультуры от системы ценностей своего народа/.

Наряду с указанными течениями существуют еще два реставраторских: беломонархическое с его принципами "самодержавие, православие, народность" и идея восстановления СССР как государства единого советского народа. Относительно свежими выглядят "русская идея" и "евразийская идея". Первая идея находит своих сторонников прежде всего среди националистов, в руках которых оказалась, по вине недальновидных "новоиспеченных" руководителей вновь образованных государств, бывших частей Союза, подвергающих дискриминации этнических русских (около 25 млн. человек), идея-козырь: "Русские имеют право на объединение". Вспомним, что гитлеровская идея об объединении немецкой нации, победившая в Германии 30-х гг., привела Европу к катастрофе - история ныне повторяется. Она, видимо, мало кого учит, - ясно, что уроки истории полезны лишь для ответственных и исторически мыслящих людей.

В фокусе нашего дальнейшего анализа остается "евразийская идея". Этой цивилизационной модели сегодня посвящен ряд работ, она получает политическую аудиторию, так или иначе реализуется в государственных решениях /См. об этом: Цивилизации и культуры. Вып. 1. С. 39-82, 116-131; Общеевропейский процесс и гуманитарная Европа. Роль университетов. М., 1995. С. 78-84, 207, 222/.

Обратимся к истории евразийского движения, возникшего в 20-е гг. ХХ в. Его теоретические и идеологические основы были заложены группой "евразийцев" в эмиграции (основными членами ее были Н.С.Трубецкой, Н.Н.Алексеев, В.П.Никитин, Л.П.Карсавин, В.Н.Ильин, М.М.Шахматов, Г.В.Вернадский и др.). Они выпускали в 20-30 гг. манифесты, монографии, издавали в Париже еженедельную газету "Евразия" (1928-1929 гг.).

Ряд следующих принципиальных положений этого течения русской мысли, думается, оправдался за прошедшие 70 лет (программный сборник "Исход к востоку" вышел в 1921 г.). Судите сами:

- Россия находится на стыке Азии и Европы, и именно это геополитическое положение определяет ее специфику. Как узел, соединяющий Азию и Европу, она несет в себе начало связи двух мировых культур - западного и восточного характера. Западная культура - традиционно рационалистична, восточная же, скорее, - иррационалистична с медитационным уклоном. Архетип культуры российского народа формировался в период образования государственности, основанной на степной культуре. Отсюда вытекает и специфика мироощущения и мировосприятия россиянина: широта души, склонность к поступкам типа "авось", вытекающая из бытовой нерасчетливости, отдельно связанной с ощущением бесконечности степной шири, приверженность к упрощенной схеме жизни, непривычность к неясностям, соборность (экстравертность в системе ожиданий-требований окружающих), милосердная солидарность в жизни, тяготение к идеократической государственности /"Идеократия" - термин, не помещаемый в одном ряду с "аристократией" или "плутократией". Два последних термина выражают власть конкретных людей, социальных слоев. "Идеократия" стоит над "демократией", "аристократией" и т.д., притязает на высшее положение. В этом понятии заключено обращаемое ко всякому политическому строю требование: политический строй должен обладать идейным оправданием и быть таким, чтобы в нем и через него могли осуществляться высшие, чем он, идеи" (Еженедельник по вопросам культуры и политики "Евразия". Париж. 1929. 16.02.)/, определяющее восприятие людьми власти как власти собственного объединения. В основе идеократической государственности лежит "идея-правительница". Она является объединяющей идеей, и лишь благодаря ей социальное поле приобретает форму соборности, духовного братства, а не механической тотальности. Если идея утрачивается, начинается стремительный процесс разложения и распада. Говорить о ложности идеи бессмысленно, ибо всякая идея соответствует какому-то внутреннему переживанию массы и в подобном смысле всегда выступает как историческая данность.

- Центральная идея идеократического государства, тонизирующая и окрашивающая культуру, является ее квинтэссенцией, структурирующим фактором. Ей и принадлежит функция архетипа данной культуры. Он, в конечном счете, направляет, определяет перспективу развития культуры в сложном сочетании географических, социальных, общественных, психических и иных факторов. Его черты отражают способность национального творчества, стиля мышления, свидетельствуют об агрессивности или сдержанности культурных традиций. "Идея-правительница" формирует скрытый источник культурной напряженности, которая переживается, но не осознается до конца.

- Российская революция имела мировой характер. Анализ приводит евразийцев к выводу, что если английская революция в свое время привела к формированию Британской колониальной империи, французская - к появлению в Европе наполеоновской империи, то русская революция - к свободной федерации народов, населяющих Россию. (В стремлении к ней евразийцы видели продолжение революции.)

- "Догма коммунизма играет для России исторически-служебную роль". "Рано или поздно эта идея изживет себя и место марксизма займет новая культурно-историческая идеология - мы ее ищем"/Никитин В.П. Мы и Восток // Евразиец. 1928. № 1. С. 5/. Нельзя забывать, говорят евразийцы, что "только марксизм - достойная внимания историческая концепция, хотя и ошибочная и односторонне материалистическая". И в то же время, утверждают они, "едва ли мировая история знает другой, более яркий пример господства идеи над социально-экономическими условиями, чем это мы наблюдаем в русской революции".

Сегодня мы уже ясно видим, что в этом пункте евразийцы интуитивно предугадали развитие событий: идея социализма в той ее интерпретации, какую ей придавали российские теоретики и условия, ныне ощутимо потеряла свою экономическую эффективность и социальную направленность. Именно это и определило обвальный характер распада государства и формы общества. Утопизм для сегодняшних условий второй части марксизма (фаза коммунизма) был обусловлен недооценкой марксизмом, точнее, его интерпретаторами, социально-экономической эффективности свободы человека прежде всего в экономической, наиболее важной области человеческой деятельности.

- "Восток вошел в нас одним из слагаемых нашего духовного типа. Восток в нас самих." Более того, "знакомство с культурой Азии способствует нашему самопознанию" /Никитин В.П. Мы и Восток // Евразиец. 1928. № 1. С. 5/. Исходя из этого принципа, Н.С.Трубецкой описал туранский духовный тип, Г.В.Вернадский обосновал согласованность развития судеб России и Азии. Евразийцы своей первозадачей считали воссоздание духовно-нравственного равновесия на новых началах, отсюда внимательное и вдумчивое отношение к внутрироссийскому Востоку. Они приходят к выводу, что Евразия - это прежде всего особое многогранное культурно-историческое объединение, обращенное одновременно к Европе и Азии, в создании которого принимают участие самые разнообразные этнические элементы, объединяющиеся в процессе такого творчества. Это объединение, как показывает исторический опыт, выгодно экономически всем народам, населяющим Россию. В связи с этим евразийцы отмечают две исторические заслуги большевизма: а) став во главе великой державы, большевизм первый заговорил с азиатами, как с равными (уничтожение капитуляций, концессий, помощь центра окраинам и т.д.); б) в аморфную массу ввел организационные принципы /Никитин В.П. Мы и Восток // Евразиец. 1928. № 1. С. 5/.

- "Детской болезнью" евразийцев было, как они сами отметили, увлечение монархическими и православными идеями /Никитин В.П. Мы и Восток // Евразиец. 1928. № 1. С. 5/. Взросление привело их к идее свободы. Но к "свободе-равенству" в противовес "свободе-неравенству" Запада, с его глубоким социально-классовым расслоением. Это - свобода в коллективе, соборность. В основе такого подхода лежит идея общего дела и идея мироделания (а не миросозерцания, присущего индивидуализму). Этика основана на организационном долге человека-деятеля, а не человека-потребителя. Для своего времени они отметили, что пафос обличительства должен смениться пафосом ответственности. Надо знать, добавляют они, что демократия, переставшая слушать правду о себе, перестает быть ею.

- Есть прямое указание евразийцев на то, как формировать управленческий слой. В него должен входить слой управляющих производством, его организаторы, ибо культура народа воплощается прежде всего в организации. Культура через организацию структурирует жизненный и профессиональный опыт людей и в то же время предоставляет людям средства удовлетворения своих текущих потребностей. "Правящий отбор" есть персонификация власти, но он должен руководствоваться "идеей-правительницей". Архетипические черты должны поддерживаться прежде всего государством. Власть при этом сама должна знать пределы своего активного проявления, поскольку она самоотождествлена с "идеей-правительницей".

Итак, евразийская цивилизация есть объективно сформировавшееся вокруг России геополитическое культурное, духовное и экономическое пространство как особый мир, уникальная часть мировой цивилизации. В течение тысячелетия Россия и окружавшее ее евразийское пространство шли своим естественным, органическим путем, базируясь на собственных социально-экономических, духовных, бытовых, географических условиях, представляя собой некое историческое целое, сохраняя самобытность ее частей и регионов. Евразийское сообщество - идентичная, взаимосвязанная, исторически сложившаяся, спаявшаяся социокультурная общность. История соединила его этническими пересечениями, схожестью хозяйственных укладов, взаимосвязанностью и взаимозависимостью экономик.

Россия стала стержнем, ядром этой цивилизации. Она прошла великую, как она сама, историю. Из крошечного княжества "московского пространства" она стала Русским царством, затем - империей (Святая Русь, Священная Империя), затем лидером социалистического лагеря - Советским Союзом, второй в мире супердержавой, занимая 1/6 часть суши и имея около 300 млн. человек населения. Располагаясь в Европе и Азии, будучи мостом между Западом и Востоком, Россия строила свои отношения как межэтнические, межгосударственные и межцивилизационные. В то время, как Западная Европа раздиралась межгосударственными и религиозными войнами, распадалась на западноевропейскую и атлантическую цивилизации, Россия была едина и неделима. История и пространственное положение сделали Россию великой державой и обусловили великодержавность самосознания, и тем болезненнее воспринимается современный геополитический и духовный обвал.

Советский Союз с его политико-административной структурой и коммунистической идеологией распался. Экономика входивших в него государств находится в глубоком кризисе. Развязываются этнические конфликты, на границах полыхают гражданские войны. Региональные элиты изменяют структуру власти и формы собственности, противоборствуют между собой. Основная масса народов не ожидала геополитического обвала, самосознание народов не готово к сепаратизму, не желает его. Основа евразийской цивилизации не разрушена, сохраняются глубокие материальные и духовные связи.

Складываясь где-то в первой половине нашего тысячелетия, евразийская цивилизация стала синтезом различных исторических традиций: славянской, византийской, скандинавской, татаро-монгольской. Славянская Русь впитывала в себя опыт Византии, Запада и монгольской Орды. Евразийская цивилизация складывалась как многонациональная структура, признавая множество этносов и конфессий. Национальный и религиозный факторы были на втором плане, и евразийская цивилизация до конца ХХ в. не знала религиозных войн.

Российское государство, структурировавшее эту цивилизацию, традиционно было многоэтническим. Русский народ был индифферентен к национальному вопросу, традиционная российская политика была этносберегающей. Для вошедших в историю России ее знаменитых литераторов (Фонвизина и Лермонтова), полководцев (Барклая де Толли и князя Багратиона), государственных деятелей (графа Витте и многих других) не существовало проблемы примесей шотландской, немецкой крови или национальности, которая до 1917 г. не являлась юридическим понятием. Показательно и то, что в XVII в. русская аристократия насчитывала 156 семейств татарского происхождения, 156 семейств Рюриковичей, 223 семьи польско-литовского происхождения. Российское государство проповедовало надэтническую идею и управлялось и русскими, и поляками, и немцами, и шотландцами, перемешавшимися с татарами и половцами. Император Николай I подчеркивал, что он не делит своих подданных на русских, евреев или немцев, а делит их на верных или неверных. Говоря о борьбе, об онемечивании русского и латышского населения и выступая против насильственной русификации, он замечал, что нужно "привлечь к себе немцев любовью. Без этого государство не создастся".

"Советская империя" отличалась от классических колониальных держав Запада. Здесь отсутствовала привилегированная "белая элита". По мере получения образования появились местная интеллектуальная элита и руководящие кадры. Командные посты занимали и выходцы из местных этносов. Простой народ, как местный, так и русскоязычный, жил одинаково. Появились национальная наука и местная интеллигенция, тоже связанная с русской. Новые местные элиты и истеблишмент восприняли русскую и западную культуру, часто и русский язык считался родным. Не следует преувеличивать официальное понятие "дружбы народов" того времени, но и не было такой ксенофобии, как теперь.

СССР был и геополитической реальностью, и социокультурной общностью, где личность, будь она русским или татарином, христианином или мусульманином, идентифицировала себя с государством. Понятие "советский" в заграничном паспорте имело и общегражданское значение. Русский, и якут, осетин и азербайджанец, татарин и ингуш представали как граждане Союза, оставаясь при своей национальности. Эта тенденция напоминает то, что происходит сейчас в ЕС, где вырабатывается такое понятие, как "европеец" /См. подробнее: Глухарев Л.И. Общеевропейский процесс и геополитическая идеология // Общеевропейский процесс и гуманитарная Европа. Роль университетов. М., 1995. С. 73-100/.

В качестве выводов по теме приведем складывающиеся в истории философии и культуры примерные исторические характеристики человека, соответствующие той или иной эпохе всемирной истории. Homo Naturalis (первоначальное единство, слияние человека с природой и социумом) ® Homo Politicus (человек-гражданин - античность) ® Homo Moralis (религиозно-феодальный этап развития человека) ® Homo Esteticus (человек эпохи Возрождения в европейской культуре) ® Homo Economicus (человек буржуазной эпохи) ® Homo Exsistentialis (переход от односторонности личности к целостной, преодолевающей господство над собой экономических и политических факторов) ® Homo Humanus (эволюция в направлении идеи единства человеческого рода, начало торжества движения за права и свободы человека). Появление последнего типа в ряду исторических типов личности означает собой вступление общества в эпоху информационной цивилизации. Это современный этап развития человека рационального - Homo sapiens. Человек, создавая свой мир и изменяя его исторически, изменяет и свой внутренний мир, ориентации, тип мышления и круг значимостей. Умение накладывать свой смысловой и ценностный порядок на мир фактов и явлений распространяется на все большее число людей, что требует развития демократии, плюрализма мнений, взаимной терпимости, толерантности в ситуациях социального взаимодействия.

2. Определение понятия «культура»

Понятие «культура» является центральным в социальной антропологии. Это понятие в его современном значении начало применяться в Европе в XVIII в. благодаря работам таких мыслителей, как Дж.Вико, И.Г.Гердер, Ш.Монтескье. В этот период волна географических экспансий, как неоднократно бывало и прежде в истории, привела к обострению интереса людей к сравнению собственных культурных ценностей, стереотипов, образа жизни с теми, что свойственны другим странам; к дискуссиям о правомерности культурного многообразия.

Со второй половины ХIХ в. понятие «культура» постепенно приобретает статус научной (а не только философской) категории. Оно практически утрачивает прогрессивистский оценочный оттенок, индуцированный идеями Просвещения, и перестает означать «высокий» уровень развития общества. Понятие «культура» стало пересекаться с категориями цивилизации, общественно-экономической формации, глобальной регионолизации. Его стали определять как «биологически ненаследуемую память человечества»; через системы локальных стереотипов поведения и представлений, через наборы антропологических и «эволюционных» универсалий и т.п.

В ХХ в. из научных представлений о культуре уходят обертоны романтизма, придающие им сопутствующие значения уникальности, творческого порыва, духовности, освобождения от бремени повседневности. Как отмечал Ж.-П.Сартр, культура никого и ничего не спасает и не оправдывает. Но она - дело рук человека, в ней он ищет свое отражение, в ней он узнает себя, только в этом критическом зеркале он может увидеть свое лицо.

Понятие «культура» употребляется сегодня во множестве значений. Однако несмотря на кажущееся разнообразие определений есть некоторые общие позиции, которые присутствуют или ясно подразумеваются в каждом из таких определений.

Исходные общие представления, существующие в культурной антропологии, не дают ответа на вопрос «что в реальности есть культура?», но налагают ограничения на процессы и явления, включаемые в сферу изучения, служат основанием для поиска и интерпретации связей между материальными и идеальными толкованиями человеческих действий на уровне микро- и макровременных процессов социокультурной жизни. С этой точки зрения понятие «культура» подразумевает не теорию или модель, позволяющую поступательно двигаться к «правильному» объяснению человеческих феноменов, но такое теоретическое поле для их толкования, которое предупреждает неадекватный редукционизм либо только к материальным, либо только к идеальным феноменам.

Говоря о современной концептуализации понятия «культура», целесообразно отметить, что она осуществляется по двум различным, хотя и взаимосвязанным направлениям. Первое из них было достаточно подробно разработано в пределах школы Т.Парсонса. Здесь культура считается всего лишь одной составляющей набора аналитических конструктов, предназначенного для анализа социального действия. Категория обеспечивает «аналитическую плоскость» структурирования для ценностей наряду с биологией, выполняющей ту же роль для требований организма, с психологией - для индивидуальных потребностей и обществом - для институтов. Второе направление возродилось в работах К.Леви-Стросса. Культура считается особой упорядоченной селективной областью феноменов, противопоставляемой «природному». «Природное» рассматривается как материал для «культуры» - реализованной способности человека специфичным образом «метить» окружение как свою «среду».

Различия между этими толкованиями не абсолютны. Речь идет об акцентах в выборе предмета и объекта изучения при наличии более общих разделяемых представлений о культуре. В данной лекции культура понимается во втором смысле, широко, как общее различие между искусственным и естественным в совместной жизни и деятельности людей.

Культура как содержательный аспект социальной жизни. Под культурой понимается содержание социальной жизни людей. На то, что категория «культура» акцентирует содержательный аспект совместного существования людей, указывал еще Ч.Моррис. В его работах постоянно присутствуют свидетельства того, что одни и те же «естественные» процессы (например, отношения полов, поглощение пищи) в разных обществах имеют разные внешние социально санкционированные формы; члены одного и того же общества, существующие в рамках одних и тех же социальных структур, могут ориентироваться на различные эталоны поведения, действий, взаимодействий, оценок. Сторонники концепции культурной системы - Л.Уайт, К.Клакхон, А.Кребер и др. говорили об обществе как о структурном аспекте рассмотрения совместной жизни и деятельности людей, а о культуре - как о содержательном наполнении этой структуры. Многие культурологи отмечали, что культура материализуется в многочисленных объективированных формах прошлого и настоящего, но ее реальное существование проявляется только во взаимодействии, информационном содержательном обмене между людьми. Это означает также, что каковым бы ни было происхождение культурных объектов, понятие подразумевает, что речь идет о социальном, а не об индивидуальном специфичном явлении.

Искусственность культурных явлений. Культурные явления искусственны. Они созданы людьми. Противопоставление культурных явлений природным, естественным можно считать классическим. А.Гелен, Дж.Вико, Ш.Монтескье рассматривали культуру как природу, преобразованную в процессе человеческой деятельности. Б.Малиновский связывал представление о культуре с искусственными средствами удовлетворения и регулирования природных человеческих потребностей. М.Вебер полагал, что культура подразумевает разумный и имеющий значение разрыв «бессмысленной бесконечности происходящих в мире событий». Культура рассматривается как биологически ненаследуемая информация, а также способы ее организации и хранения. Как заученное поведение ее определяли К.Кун, Д.Бидни, Р.Линтон. Наряду с широким толкованием искусственности культурных объектов существует более узкое (гуманитарное), в котором ее искусственное содержание ограничивается знаковым, символическим уровнем.

Вещи. Культура включает в себя вещи. Предметный мир культуры всегда был основным материалом для ее изучения. В археологии даже сложился специальный термин «материальная культура», обозначающий разного рода строения, средства передвижения, орудия труда, предметы быта и т.д.

Образцы человеческих отношений. Культура включает в себя образцы человеческих отношений. В свое время Дж.Хонигман при определении культуры выделял два рода явлений. Во-первых, социально стандартизованное поведение в сообществах. Во-вторых, материальные продукты групповой активности. Из единиц такого рода складываются определенные образцы, конфигурации, стереотипные формы («паттерны»), которые определяются как относительно устойчивые и повторяющиеся способы восприятия, чувствования, мышления, поведения. Они могут быть универсальными для данной культуры (например, государственные торжества), а могут быть специфичными для региона (например, способ обработки земли) или группы (например, жаргон). Культурные образцы могут носить характер реальных действий и отношений или же воображаемых представлений; к числу последних относятся идеалы, то есть желаемые, но недостижимые положения дел. Как отмечал Л.Уайт, «культуру следует объяснять в специфичной для этого терминологии. И сколь бы парадоксальным это ни казалось, непосредственным объектом изучения человечества оказывается вовсе не человек, а культура, Наиболее реалистичной и научно-адекватной интерпретации культуры можно достичь, лишь отвлекаясь от существования человека» и обращаясь к продуктам его деятельности.

Технологии. В культуре значительное место занимает технология. Значимость выделения технологий, или специально организованной деятельности, ориентированной на достижение определенных результатов, в особую предметную область культуры сегодня не вызывает сомнения. Принято даже разделять технологии в зависимости от типов объектов, на создание которых они ориентированы; создание физических объектов; организация социального взаимодействия; порождение и трансляция символов.

Символические объекты. Культура включает в себя символические объекты, в том числе ценности и нормы. В свое время, определяя понятие «культура», А.Кребер и К.Клакхон писали: «Культура состоит из эксплицитных и имплицитных норм, определяющих поведение, осваиваемое и опосредуемое при помощи символов; она возникает в результате деятельности групп людей, включая ее воплощение в средствах. Сущностное ядро культуры составляют традиционные (исторически сложившиеся и акцентуированные) идеи, особенно те, которым приписывается особая ценность. Культурные системы могут рассматриваться, с одной стороны, как результаты деятельности людей, а с другой - как ее регуляторы». Л.Уайт определял культуру следующим образом: «Культура представляет собой организацию явлений, видов и норм активности, предметов (средств, вещей, созданных с помощью орудий), идей (веры, знания) и чувств (установок, отношений, ценностей), выраженных в символической форме». А У.Гудинаф полагал, что «культура общества состоит из того, что необходимо знать и во что необходимо верить его членам, чтобы действовать взаимоприемлемым способом и исполнять любые значимые для них роли».

Обобщая все наиболее значимые характеристики, которые выделялись в приведенных, весьма авторитетных, высказываниях о содержании понятия культуры, можно сформулировать некоторое интегральное определение, объединяющее эти характеристики.

Категория «культура» обозначает содержание совместной жизни и деятельности людей, представляющее собой биологически ненаследуемые, искусственные, созданные людьми объекты (артефакты). Под культурой понимаются организованные совокупности материальных объектов, идей и образов; технологий их изготовления и оперирования ими; устойчивых связей между людьми и способов их регулирования; оценочных критериев, имеющихся в обществе. Это созданная самими людьми искусственная среда существования и самореализации, источник регулирования социального взаимодействия и поведения.

Короче, обращаясь к определению культуры в одном из сравнительно недавних антропологических словарей, следует выделить надбиологичные и социально транслируемые феномены, включая эстетические, идеологические, религиозные, социальные образцы и технику освоения среды.