Проблема взаимоотношений

В вопросе об отношениях между различ­ными культурами просматриваются три тен­денции, или три подхода. Этноцентризм проявляется в том, что его сторонники оценивают культуру другихнародов по культурным (и по их мнению, образцовым) стандартам своей этнической общно­сти. Глядя на мир «со своей колокольни», они однозначно решают, где добро, а где зло; что морально, а что аморально.

Так, если в ихобществе пристойным считается носить одежду, то практика хождения людей полуобнаженными (скажем, где-нибудь в Центральной Африке) расценивается как невежество и бесстыд­ство. В другом случае сторонники культурного этноцентризма могут, к примеру, утверждать, что только их религия основана на истинной вере, авсе другие - проявление отступничества, идолопоклонства, суеверия и т. п.

Своеобразным этноцентризмом, по мнению ряда наблюдателей, заражены американцы. Многие из них слишком сосредоточены на себе и на своих сиюминутных проблемах. Они как бы «варятся в собственном соку», часто не замечая остальной мир (у которого тоже есть чему поучиться) и не задумываясь о перспективах развития своего и других обществ. В результате жители одной из самых ма­териально благополучных стран мира сильно проигрывают, прояв­ляя подчас элементарную неосведомленность в вопросах географии,, политики и культурных достижений народов за пределами США.

Бывает, что этноцентристы не ограничиваются оценками, а «несут» свою культуру (религию, социальные ценности и нормы) в «массы» других народов - через печать, радио, телевидение, так называемую миссионерскую¹ деятельность, а то и прямо (как это? бывало в прошлом) через политику колониализма. Вот почему культурный этноцентризм в чем-то перекликается с воинствую­щим национализмом и может служить для него идеологическим обоснованием.

Сторонники культурного релятивизма, напротив, пола­гают, что все в мире условно и относительно, поэтому нельзя под­ходить к оценке явлений чужой культуры со своими мерками. Нельзя вставать в позу некоего всезнающего оценщика и изнутри своей культуры судить, кто лучше,а кто чем-то хуже. Каждая культура своеобразна и может быть правильно воспринята лишь через призму се собственных ценностей и норм. Такой подход обычно характерен для тех, кто делает упор на культурную ис­ключительность своего этноса, придерживается защитного наци­онализма и хотел бы «закрыть» свое общество, наглухо отгоро­дившись от остальных культур.

На фоне этих двух крайних подходов все более заметной ста­новится третья тенденция - культурная интеграция. Она про­является в том, что при сохранении своей самобытности культу­ры народов истран все более и более сближаются. Это объектив­но обусловлено (а) растущей многонациональностью обществ и тем, что (б) хорошо информированные современные люди хотят брать все хорошее отовсюду.

И в самом деле, почему бы, скажем, россиянам не позаимство­вать традиционно глубокое уважение к предкам - у конфуциан­цев; стремление к максимальной честности и скромности - у Сви­детелей Иеговы; четкость в работе и обязательность - у немцев; расчетливость и бережливость - у финнов; чистоту и ухожен­ность улиц - у сингапурцев? Почему бы не взять в пример японское трудолюбие, голландский опыт в рациональной организации агропрома, американскую благоустроенность быта, французскую галан­тность, наконец, и т. д.? Разве это может принизить достижения российской культуры, оскорбить чувства гордости и патриотизма россиян? И разве это не обогатит нашу культуру?..

Разумеется, здесь речь не о заимствовании негативного опыта и не о смешном «попугайстве», когда, скажем, вдруг начинают писать номер московского телефона «по-американски» - без черточки меж­ду последними парами цифр (лишь бы на «заморский» лад!), или когда (как в Америке) улюлюкают и свистят в русском театре, или, наконец, когда иные российские журналисты пытаются «заявить о себе» через злоупотребление английским словцом (вроде «промоушн» или «перфоманс»). Тут и в самом деле уместно лишь разве­сти руками: «Бедная российская «калча»!..»