2015-03-20
349
зяйственных продуктов, сырья и дешевой рабочей силы, а также, поневоле, — рынком для промышленных товаров.
Важнейшее несоответствие касалось Германии, которая, хотя и развивалась особенно быстро среди стран промышленной зоны, но по некоторым политическим причинам, а также в силу опоздания, не приобрела соответствующего количества колоний. В результате, как только Германия объединилась в 1871 г., она установила прочные экономические связи со странами Восточной Европы как своего рода компенсацию за недостаток колоний. И если прежде отличие Западной Европы от Восточной лежало, в основном, в области религии и политики, то теперь отличие все больше становится экономическим.
Индустриализация в Восточной Европе ограничивалась отдельными районами, которые, как острова, выделялись в море сельскохозяйственной отсталости. Такими островами стали северная Богемия, треугольник Лодзь-Варшава-Домброва, хлопчатобумажные производства Нижнего Новгорода и Санкт-Петербурга, Дон-басс и нефтяные месторождения Галиции, Румынии и Каспия. Причем эти острова были изолированными районами не только в географическом смысле: они даже в конце XIX века не стали двигателем экономического развития всей соответствующей национальной экономики, не приближали ее к положению
«старта». Социальные и стратегические последствия такого развития были велики. Ухудшалось положение массы крестьянского населения: крестьяне не были теперь прикреплены к земле, но не получили ВОЗМОЖНОСТИ преуспеть в городах. Они остались в стороне от преимуществ современного земледелия и не были сколько-нибудь серьезно заняты в промышленности. Более того, в бедных обществах государство вынуждено было безжалостно увеличивать налогообложение своих задавленных бедностью подданных. Вызревало общественное и политическое возмущение. Вот почему (а также и из страха перед динамично развивавшейся Германией) западные державы стали подстегивать политическое сближение с Россией посредством массированных инвестиций в ее экономику. В 1890-1914 гг. грандиозные инвестиции Франции, Британии и Бельгии в Россию подхлестнули беспримерный рост про-
тяженности железных дорог, промышленного производства и внешней торговли.
На вопрос, существовала ли всеевропейская экономика, следует, однако, ответить: наверное, нет. Если бы таковая существовала — а массированные инвестиции Запада в Россию предвосхищали развитие экономической интеграции — тогда, без сомнения, на ключевую позицию выдвигалась Германия. К 1900 г. не только возрос вклад Германии в промышленность и торговлю Запада, но она также заняла доминирующее положение в экономике Востока.
Не удивительно, что в условиях, когда Германия была передовой в экономическом развитии и отсталой в политическом, именно в Германии появились главные теоретики модернизации. Впрочем, Фридрих Лист (1789-1846), чья «Национальная система политэкономии» была опубликована в 1841 г., пришел к выводам, которые разительно отличались от выводов Карла Маркса и других ученых. Маркс считал двигателем перемен классовую борьбу; Лист — экономическую политику государства, которое может способствовать развитию протекционистскими тарифами, инвестициями и образованием. Лист был последовательным сторонником того, что некоторые называли «прусским путем развития капитализма», — а пример Пруссии вдохновлял многих, особенно в Восточной Европе6.
В то время немногие европейцы задавались вопросом, почему модернизация происходит именно в Европе, а не где-нибудь еще. Кажется, ответ следует искать в особом сочетании экологических, экономических, социальных, культурных и политических обстоятельств, каковых не было в иных древних и высокоразвитых цивилизациях. Следует особенно подчеркнуть это сочетание — другими словами, «европейское чудо»7.
Если рассматривать процесс модернизации в деталях, то ero можно разделить, кажется, на бесконечное множество подпроцессов и новшеств, причем все они друг с другом взаимодействуют. Помимо дюжины факторов, способствовавших началу промышленной революции, следует принять во внимание еще примерно 30 других, которые возникали, когда какое-то изменение провоцировало перемены в экономической, социальной, культурной, психологической, политической и военной сферах.
DYNAMO
Сельскохозяйственное производство получало значительные преимущества с введением все новых машин: от жаток Мак-Кормика на лошадиной тяге (1832 г.) до паровых молотилок и, наконец, тракторов на бензине (1905 г.). Экспорт сельскохозяйственных орудий составлял значительную часть торговли между промышленно развитыми и неиндустриализированными районами. Чем больше становилось машин, тем больше высвобождалось рабочих рук, тем больше людей могло переселиться из деревни в город.
Движению трудовых ресурсов очень способствовали революционные войны, когда во Франции, Италии и Испании была ликвидирована крепостная зависимость, когда миллионы солдат ушли из деревни и больше туда не вернулись. В Восточной Европе освобождение
крепостных крестьян происходило в течение нескольких десятилетий. Оно принесло много горя в Пруссии в 1811 -1848, где жестоко осуществляемая замена трудовых повинностей в сельском хозяйстве арендной платой зачастую вела к изгнанию крестьян с земли. В Австрии освобождение крестьян произошло очень быстро в 1848 г., так и не разрешив многих противоречий. В России оно было проведено указом 1861 г., в Царстве Польском — указом от апреля 1864 г.
Появились новые источники энергии, пришедшие на смену его величеству углю: сначала газ, потом нефть и, наконец, электричество. Пэл-Мэл [улица, где расположены клубы - перев. ] в Лондоне освещалась газом с 1813 г., и в Англии каменноугольный газ вошел в употребление для домашних и городских нужд с 1820-х гг. Нефть становится доступной с 1860-х гг. Месторождения нефти были обнаружены в Европе в Бориславе (Галиция) и Плоешти (Румыния), а также в Баку на Каспии. Со временем двигатель внутреннего сгорания (1889 г.) стал таким же революционным новшеством, как и паровой двигатель. Электричество получает широкое распространение только в 1880 годы, после того, как 3. Грамм усовершенствовал динамо-машину (1869 г.), а М. Депре создал провода высокого напряжения (1881 г.). Электричество давало тепло, свет и тягу. Дебют la Fee Electricit ("Феи электричества") состоялся на Всемирной выставке в Париже в 1900 г. В это время еще 92 % энергии в мире получали из угля.
Паровые машины и двигатели применялись все шире: от конвейеров до пароходов. Но важнейшим было применение их в станках — машинах, производящих машины, и в автоматических инструментах, таких как паровой молот или копёр, что позволяло убрать людей с тяжелых операций. Отцом этого направления часто считают Генри Модслея (1771- 1831) из Вулиджа [часть Большого Лондона - перев. ], изобретателя токарного станка (1797 г.).
Добыча полезных ископаемых в шахтах, несмотря на все усовершенствования помповых насосов и усилия по обеспечению безопасности труда, оставалась, однако, самым трудоемким производством. И в 1900 г., как в 1800 г., миллионы шахтеров в Европе, согнувшись в забоях с киркой в руках, отдавали свое здоровье за высокую зарплату и силикоз. Центрами добычи железной руды были богатые залежи в Люксембурге- Лотарингии, в северной Испании, в северной Швеции и в Кривом Роге на Украине. Значительный прогресс был достигнут в металлургии. Последовательные улучшения в конструкции домен завершились шеффилдским конвертером сэра Генри Бессемера (1856 г.) и мартеновской печью с открытой топкой в Сиреле (1864 г.) В век железных дорог производили дешевую, высококачественную сталь, которая шла не только на рельсы, но и на строительство мостов, кораблей, каркасов, вооружения и боеприпасов. В 1880-е гг. успехи в теории и практике аллотропии [изменение физических свойств без изменения химического состава - перев. ] доставляли широкий спектр сплавов, в том числе специально для производства станков и артиллерии. Электрометаллургия обеспечила производство алюминия. И если князьями первой промышленной революции были производители железа, то их законными наследниками были сталепромышленники конца XIX века, такие как Шнейдер из Ле-Крезо или Крупп из Эссена. Сталелитейная промышленность была ключевым показателем индустриального развития.
Транспорт существенно изменился, став быстрее, надежнее и комфортнее. Новая эпоха в истории дорог началась, когда Джон Мак-Адам предложил покрывать их камнем и гудроном (1815 г.), впрочем, использовать такие дороги в полную силу стали лишь с появлением автомобилей. Мостостроительство получило принципиально новое измерение после того, как Телфорд впер-
