Мировой двигатель, 1815-1914 631

альное соперничество не переросло в тотальную войну. Хотя, конечно, общая масса обид и недовольств возрастала; но обычно их можно было разрешить той или иной формой

«политики открытых дверей» для коммерческих интересов, какая была принята и в Китае, и в Марокко.

Морская мощь была ключом к успеху империалистической политики. Военные корабли контролировали коммерческие интересы по всему миру в такой степени, в какой никогда не могли этого сделать сухопутные армии. (Классический труд «Влияние морской мощи на историю в 1660-1783 гг.» (1890 г.) был написан адмиралом США Альфредом Тайером Мэхэном.) Этот вопрос вышел на первый план в 1898 г. В этом году во время испано- американской войны флот США лишил Испанию еще остававшихся у нее колоний от Кубы до Филиппин. В то же самое время военный министр Германии фон Тирпиц принимает стратегическое решение — целую программу строительства кораблей, с тем чтобы бросить вызов британскому флоту суперлинкоров. Началась гонка вооружений.

Великолепным "зверем" была Российская империя последнего периода. Явные ее слабости компенсировались, по видимости, неистощимыми запасами сил и энергии. Давно уже о ней было сказано (Алексисом де Токвилем и другими), что только Россия сможет в будущем бросить вызов США. У России была самая большая на планете консолидированная территория государства, самое многочисленное население в Европе и крупнейшая в мире армия. Для Европы она была главным экспортером сельскохозяйственной продукции и, при ее сказочных ресурсах полезных ископаемых, главным реципиентом внешних инвестиций. В культурном отношении Россия только что взошла сияющей звездой на небосводе Европы. Русский язык, прежде имевший ограниченную литературную традицию, неожиданно возмужал и расцвел. Пушкин, Лермонтов, Толстой, Достоевский и Чехов должны быть причислены к гигантам мировой литературы. Благодаря творчеству Мусоргского, Чайковского, Римского-Корсакова, русская музыка стала непревзойденной. Русский балет и театральная школа Станиславского стали ведущими в своих областях. Социальной основой России, однако, по-прежнему было отсталое крестьянское общество бывших крепостных. Но

многие из этих крестьян, впрочем, делали успехи; ни в одной другой стране крестьянский вопрос не приобретал такой остроты. Аграрные реформы II А. Столыпина (1906-1911 гг.) предоставили крестьянам мобильность и средства для покупки земли. В глазах европейцев российская отсталость маскировалась блеском царского двора, а также громадным потоком русских аристократов, купцов, артистов и профессоров, которые полностью интегрировались в жизнь Европы во всех ее аспектах. Считалось, что политически Россия сделала серьезный шаг вперед по пути либерального прогресса после 1905 г.; национальная проблема была не так заметна широкой публике. Больше всего недоставало стабильности, и побочные эффекты внешних войн постоянно провоцировали внутренние кризисы. Для того, чтобы России могла реализовать свой громадный потенциал, ей нужен был бесконечно долгий мир в Европе. [ЧЕРНОБЫЛЬ]

Германская империя в конце своего существования чувствовала себя особенно обманутой в ее империалистических ожиданиях. Во многих отношениях это было образцовое государство XIX в. — современное, научное, национальное, преуспевающее и сильное. Но его сравнивали с великолепной машиной с одной расшатанной деталью — машиной, которая начала вибрировать, перегреваться и, наконец, взорвавшись, разрушила и всю фабрику. При Вильгельме II (правил в 1888-1918 гг.), сухая рука которого, казалось, характерным образом указывала на недостатки его государства, Германия приобрела надменный и заносчивый облик. Индустриализация в Германии осуществилась позднее, чем в Великобритании и Франции. Политическое объединение произошло лишь около 1871 года. В результате Германская колониальная империя не имела тех масштабов, на которые претендовала гордая Германия. Германские идеи «Lebensräum» — «жизненного пространства», впервые оформились в связи с ее скромными колониальными владениями. Объективно же, обиды Германии были скорее воображаемыми, чем реальными: она настолько глубоко проникла в экономику прилегающих к ней районов Восточной Европы, что это с лихвой возмещало недостаток колоний. И, тем не менее, психологически чувство обиды было глубоким. Кайзер же и ero двор не считали, что Германия сможет занять до- 632 DYNAMO