Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Японии К. К. Юре-неву

9 января 1936 г.

На телеграмму от 8 января 1936 г.⁴ За достоверность сведений ТАСС о германо-японских переговорах* мы можем ручаться на сто процентов. Если Коноэ ** действительно о иих ие знает, то это лишь значит, что японское военное министерство сумело это законспирировать от Коиоэ и, возможно, даже от Хирота ***. При новой встрече с Коиоэ можете ему все это

сказать.

Литвинов

Печат. по арх.

* См. газ. «Известия», 3, 9 января 1936 г. ** Председатель верхней палаты парламента Японии. *** Министр иностранных дел Японии.

10. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Японии К- К. Юренева Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Б. С. Стомонякову

Немедленно 10 января 1936 г.

На телеграмму от 8 января*. Поручение выполнил. К оставленной Хирота памятной записке прибавил устное сообщение о посадке японского аэроплана на нашей территории и задержании нами летчиков. Подробности этих событий не сообщил, ибо не зиал к моменту встречи о телеграмме ТАСС по тому же поводу **. Выслушав меня, Хирота сказал, что он немедленно снесется с соответствующими властями на местах и даст мие ответ⁵. Затем Хирота поднял вопрос о рыболовных переговорах***, жалуясь на то, что они остаются в тупике. Ответив ему установленной аргументацией, я сказал, что после нашего с ннм разговора во дворце⁶ мне думалось, что «лед тронется», однако этого, к сожалению, не произошло. На это Хирота ответил, что как бы там ни было, ио ему хочется скорейшего разрешения вопроса, и стал доказывать бесспорность н разумность нх предложения о фиксации сроков.

Я прервал довольно долгую бесплодную дискуссию, высказав Хирота благодарность за его давшее положительные результаты вмешательство в вопросе о советской школе и больнице в Харбине⁷. Хнрота был польщен и к вопросу о рыболовной конвенции больше не возвращался. На мой вопрос о том, думает ли он выступать в парламенте, Хирота ответил положительно, но добавил, что парламент вероятнее всего будет распущен после речи премьера и предложения о вотуме недоверия, которое внесет сэйюкай****. В случае если ему, Хнрота, все же придется выступать*****, то надо будет ждать запроса о советско-японских отношениях, о которых он, к сожалению, инчего хорошего сказать ие сможет. Причину ухудшения отношений между нашими странами он внднт в наших «больших вооружениях на Дальнем Востоке». Я подверг обычной критике эти старые тезисы военных и Хирота. Выслушав меня, министр предался воспоминаниям о том, как хорошо развивались наши отношения в его бытность послом в Москве и как оии осложнились с назначением его министром, что совпало с ростом наших вооружений на границах. Японский народ возлагал на него большие надежды, но сейчас начинает разочаровываться в нем. После выборов в парламент прави-

* См..цок. ЛЬ 5.

** См. газ. «Известил», 10 января 1936 г. *** См. т. XVIII. как. >Ь 399. **** Имеется в виду парламентская фракция этсй партии. ^:**** См. газ. «известия», 24 января 1936 г.

тельство, вероятно, уйдет в отставку, а с ним и он, Хирота. Что оставит он после себя: специальную комиссию для урегулирования вопроса о К.ВЖД и наряду с этим громадные вооружения СССР, вызывающие подозрения японского народа насчет того, не потому ли начал Союз свои вооружения, что он имеет известное соглашение с третьей держазой. Я ответил, что о соглашении Японии с Германией против нас говорит и знает весь мир, но что я никогда не слышал каких-либо разговоров о нашем соглашении с кем-либо против Японии и что японцы, которые думают так, явно обмануты. Хирота в своей реплике умолчал о Германии и нашем «соглашении с третьей державой», ограничившись меланхоличными рассуждениями о задачах дипломатов и трудностях их работы, заключив это словами о том, что в будущем придет более влиятельный, чем он, министр. На это я указал Хирота, что он ничего не ответил мне ни по поводу сделанного мной заявления о японо-германском соглашении, ни о нашем мнимом соглашении с третьей державой. В ответ на это Хирота сказал: «Что касается разных сомнений н недоразумений в отношении Японии, то они существуют в разных концах мира и ничего не стоят». О наших «соглашениях» Хирота вновь умолчал. Отвечая ему, я сказал, что когда говорят о Германии и Японии, то речь идет не «о сомнениях и подозрениях», а о факте. На это Хирота никак не реагировал.

В конце беседы он сказал, что работу над улучшением наших отношений следовало бы начать с обследования и установления пограничной линии, но что мы, к сожалению, против этого. Я ответил, что граница точно установлена и что лучше было бы подумать о создании пограничных комитетов*, на что Хирота ответил, что создается трудное положение, ибо точки зрения Маньчжоу-Го и СССР по этому поводу совершенно расходятся. На этом беседа была исчерпана. Высказываясь, я не раз подчеркивал, что мы ценим заслуги Хирота и что я надеюсь видеть его на посту министра и в новом кабинете.

Мои выводы; 1. Сако «шантажировал» нас своей «откровенностью» по поручению Хирота^s. 2. Ответ Хирота на мое заявление о японо-германском соглашении дан им как з целях давления на нас, так и нежелания «успокаивать» Францию.

Полпред

Лечат, ка арх.

* См. т. XVI11. прим. 187.

11. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Греции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Немед.генно 10 января 1936 г.

Греки предлагают продлить на год старую торговую конвенцию * без всяких изменений. Срочно сообщите ваше мнение**. Учтите, что нынешнее временное правительство боится ответственности и поэтому скорее склонно совсем не заключать конвенции, чем согласиться на существенные поправки.

Кобецкий

Печат. г.о арх.

12. Письмо Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Германии Я. 3. Сурнцу

// января 1936 г,

Дорогой Яков Захарович,

Вы уже знаете текст вчерашнего выступления т. Молотова по вопросу о международном положении ***. Хотя в части, касающейся Германии, он сделал ссылку на свой доклад на съезде Советов **** и констатировал, что германское правительство ие сделало за это время никаких заявлений, отмежевывающих внешнюю политику Германии от программных заявлений Гитлера в книге «Моя борьба», тем не менее вчерашняя речь т. Молотова носила по отношению к Германии более мягкий характер, чем прошлогодняя. Ведь он прямо заявил о нашем желании иметь с германским правительством лучшие отношения, чем существующие ныне, и о нашей готовности вести н даже расширять торговлю с Германией на базе предоставления нам займа. Я думаю поэтому, что выступление т. Молотова германскими правительственными кругами не будет воспринято как особенно враждебное. Это не исключает, конечно, того, что германская печать, с благословения германского правительства, откликнется на доклад в обычных враждебных и клеветнических тонах.

Вчера на съезде обменялся несколькими словами с т. Пятаковым. Он ждет со дня на день сообщений от Канделаки *****, что немиы готовы к продолжению переговоров. По получении этого сообщения немедленно выедет.

* См. т. XV111, прим. 7.

** См. док. Л» 13. *** См. прил. I. **** См. т. XVIII, док. Л* 27. ***** Торгпред СССР в Германии.

На основании последних писем и дневников Ваших и т. Бессонова * мне кажется, что по вопросу об этом 500-миллионном кредите мы с немцами договоримся. Что же касается вопроса об изменении немцами их политической позиции по отношению к нам, то никаких признаков каких-либо изменений в этом направлении ни в Берлине, ни в Москве, ни в других пунктах земного шара не замечается.

Наоборот, все больше и больше признаков консолидации германо-японских отношений, консолидации, имеющей ярко антисоветское заострение **.

С товарищеским приветом

И. Крестинский

Лечат, по арх.