концов, разница между теориями постепенного и насильственного прогресса невелика: она равна лишь разнице в темпераменте их приверженцев, в методах достижения прогресса. Обе теории одинаково сверхчувственны, и обе верят в чувственный прогресс, но умеренные не желают ускорять его осуществление. Они не хотят кровопролития, не хотят потерять свои сбережения и увидеть, как их гостиные заполнят беспощадные и обезумевшие толпы. Экстремисты, напротив, хотят ускорить прогресс всеми средствами, любой ценой, не считаясь с тем, есть ли у других желание очутиться в их раю. Им вообще нечего терять. Поэтому они не боятся погибнуть или пролить кровь, не боятся никаких других страшных событий, сопровождающих революционный прогресс.
Революционные прожекты — это всего лишь утопия, возникающая в разорванном сознании деморализованного человека, и появляются они как побочный продукт распадающейся культуры переходного периода. Как мы уже видели в главах, посвященных социальным потрясениям, периоды распада социально-культурных систем всегда сопровождаются внезапным возникновением таких прожектов, а также восстаниями масс с не-интегрированным сознанием, которыми руководят интеллигенты с Зез-интегрированной ментальностью. Появление таких неинтегрированных и дезинтегрированных умов и рост их влияния — главные отличительные особенности угасающего дня проходящей эпохи. И эти толпы, и их вожди — это стервятники, которые кружат над начинающим разлагаться социально-культурным телом. Их неизменная историческая функция заключается в том, чтобы растащить его по кускам и тем самым, хотя и помимо своей воли, расчистить почву для новой жизни. Созидать им не дано. И их «конструктивные планы», и сами они — плоть от плоти последней фазы разлагающейся чувственной культуры, со всеми отталкивающими чертами этой фазы и без единого достоинства стадии расцвета.
|
|
В лучшем случае в этих прожектах, быть может, встретятся — да и то в искаженном, наподобие эха, виде — лишь немногие черты грядущей интегрированной культуры и общества. За исключением этого, рисуемая ими утопическая культура и общество так же отличаются от грядущих культуры и общества, как родовая община отличается от принудительного сообщества и идеациональная культура — от разложившейся чувственной.