Глава 2. Дважды в одну реку не входят

Моя голова раскалывалась на тысячу частей, когда я медленно открыла глаза.

Мне пришлось положить рядом с собой вторую руку, чтобы не потерять равновесие, когда я пыталась опереться на свой локоть.

Где я нахожусь?

От малейшего движения меня начинало еще сильнее штормить. Осмотрев затхлую комнату, я попыталась вспомнить, что же я наделала и почему была здесь. Рядом со мной кто-то лежал. Я заметила темноволосую не двигающуюся фигуру, укрытую синим пледом.

Я с трудом пыталась вспомнить вчерашний вечер, но в голове только вспыхивали картинки вечеринки - и парня. Должно быть, это был тот самый парень. Я заглянула под покрывало. На мне не было одежды. У меня скрутило живот, как только я опустилась на плоскую подушку. На тумбочке лежала разорванная упаковка. Я чуть не спятила. Что же я наделала?!

Я приподняла одеяло и рассмотрела худое тело парня. Извилистая татуировка вдоль спины заканчивалась за ухом. Кто был этот парень? Я знала, что он мне назвал свое имя, и сейчас перебирала свои разбитые воспоминания, чтобы отыскать его. Гэв. Это был он.

Все что я хотела, это немедленно убраться отсюда и никогда его больше не видеть. Но я не знала, где находилась моя одежда. Вздрагивая от отвращения, я сползла с кровати, пытаясь не потревожить Гэва, который тяжело дышал с открытым ртом. Казалось, что ничто не может разбудить его.

Футболку и шорты я нашла на полу и нацепила на себя. Передвигаясь осторожно, чтобы сдержать ударную волну молоточков, разбивающих мою голову на части, я осмотрела небольшую комнату. Двуспальная кровать занимала большую ее часть. Стены были оклеены постерами рок - исполнителей и одежда свисала из полуоткрытых ящиков не по назначению использованного комода.

Я открыла дверь, ведущую в маленький коридор, выглянув, чтобы прислушаться. Гул голосов доносился из телевизора, но в остальном было тихо. Минуя ванную, я внезапно остановилась – узнав свой фиолетовый лифчик и нижнее белье, висящие на ручке двери. Неспособная припомнить, как сняла его, я вздохнула и забрала его с собой.

Неуклюже развалившаяся фигура лежала на диване с пультом в руке, и рядом с ним на полу была рассыпанная упаковка с чипсами, на экране телевизора шла утренняя программа новостей. Я прокралась мимо него, вздрагивая, поскольку экран издал резкий звук, и вошла в холодный утренний воздух. Трава была покрыта росой, охлаждающей мои босые ноги, когда я переступила через задний газон. Моя одежда, которая лежала рядом с джакузи, попалась мне на глаза. Я достала свой телефон из кармана джинсов прежде, чем набросить их и майку через руку.

Я слышала, как трясется моё тело, пока шла к тротуару и изо всех сил старалась унять эту дрожь, обнимая себя за плечи. На краю переднего газона, как будто ожидая меня, лежали мои туфли. Я издала раздраженный выдох, подцепила их пальцами и продолжила идти.

- Эмма? – сказала Пейтон хриплым все еще полусонным голосом. – Я тебя потеряла. Где ты находишься?

- Я не знаю, - прошептала я, хотя мой голос все еще казался громким в предрассветной тишине спящего квартала. Я начала замечать прозрачные пластмассовые стаканы, разбросанные вдоль моего пути. - Я думаю, что я рядом с местом проведения вечеринки. Где ты находишься?

- На диване, - Она простонала и продолжила, - Дай мне найти свою обувь, и я встречу тебя снаружи.

Я заметила красное платье Пейтон несколькими домами ниже и продолжила медленно двигаться в ее сторону.

- Привет, - прохрипела я, когда дошла до нее.

- Привет, - произнесла она в ответ. Она нахлобучила цилиндр на мою голову и надела свою диадему, прежде чем взять меня за руку. С ее головой на моем плече, мы плелись к ее Мустангу, который по ощущениям находился на расстоянии приблизительно в миллион миль.

Я осторожно опустилась на пассажирское сиденье, пытаясь не раздавить те клетки головного мозга, которые у меня остались, в то время как Пейтон уселась на место водителя. Она натянула свои слишком большого размера солнцезащитные очки и облегченно вздохнула – это при том, что едва ли можно было что-либо разглядеть без света фар.

Когда мы прибыли домой, то тихо вползли вверх по лестнице и закрыли двери наших спален за собой. Я сняла футболку и шорты, не желая их соприкосновения с моей кожей ни секунды дольше, и бросила их в мусор, с наслаждением надев пару боксеров и майку. Накрывшись с головой одеялом я отрубилась.

- Эмма? - Пейтон тихо позвала меня. Я лишь слегка шевельнулась, когда она села рядом со мной. - Ты жива?

- Нет, - проворчала я из-под одеяла. - Надеялась умереть.- Я натянула одеяло еще сильнее вокруг своей головы. – Пить – это отстой.

Пейтон хихикнула. – То, как пила ты, было действительно отстойным. Уже почти полдень. Давайте позавтракаем. Это заставит тебя почувствовать себя лучше.

- Я тебе не верю, - я пожаловалась, не двигаясь при этом. Я думаю, что обезглавливание - единственная вещь, которая заставит меня почувствовать себя лучше.

- Жирная пища чудом излечивает похмелье, - она пообещала.

Я выглянула из-под одеяла. Волосы Пейтон были беспорядочно запутанными, и тушь размазалась на ее опухших глазах. Я могла только догадываться, на кого была похожа сама. Глядя в зеркало над своим комодом, я провела пальцами по гнезду, которое когда-то было моими волосами и вытерла черные полосы под моими налитыми кровью глазами. Мой рот был опухшим с мучительным неприятным вкусом чего-то гнилого.

- Только можно мне сначала принять душ, - призналась я.

Пейтон встала и пошла по направлению к двери. – Мне он тоже необходим. Встретимся внизу, когда будем готовы.

Я взяла случайную одежду из своих ящиков и поплелась вслепую в ванную, неспособная открыть свои глаза, я прищурилась. Я открыла воду, пока она почти не ошпарила меня и встала под очищающий поток. Ночь медленно возвращалась ко мне, пока вода барабанила по моей коже, делая ее красной.

Ты просто омерзительна.

Ненавистный голос Кэрол звенел в моей голове. Сильнее сжимая свои глаза, я отгоняла ее прочь и растирала кожу сильнее.

Я попыталась избавиться от ощущения его рук на моем теле и вкуса его языка во рту. Когда я выключила воду, то все еще испытывала отвращение к себе.

После того, как я оделась в джинсы и слишком большую серую толстовку с капюшоном и подвернула волосы под бейсболкой, то обнаружила, что Пейтон резко шлепнулась на диван. Она встала, и когда мы повернулись к двери, вошла Мэг. Подруга выглядела усталой, но не шла ни в какое сравнение с нами, похожими на мертвецов.

Она стреляла своими глазами от Пейтон ко мне, и потом опять на Пейтон.

- Ты ее заставила напиться, - сказала обвиняющим тоном Мэг.

- Она самостоятельно это сделала, - возразила Пейтон. – Мы собираемся позавтракать. Хочешь пойти с нами?

Я опустила свою голову, избегая ее. Я чувствовала, что Мэг все еще смотрела на меня, когда ответила, - Конечно.

- Отлично, - Пейтон продемонстрировала ей ключи. – Тогда ты поведешь.

Когда мы заехали на автостоянку местного заведения для завтра нас ожидала очередь. Оживленный ресторан был заполонен мозаикой бледных лиц, которые пытались восстановить по кусочкам свой Новый год. К счастью очередь двигалась быстро, и мы протиснулись в кабинку пятнадцать минут спустя.

Мэг изучила меня со своего конца кабинки и покачала головой. - Я не могу поверить, что ты напилась. Я имею в виду, что ты никогда не пьешь. Что произошло?

Я пожала плечами и пробормотала, - Пандора. Поскольку глаза Мэг опустились в сочувствии, я перенаправила свое внимание на вид из окна.

- И какое отношения имеет музыка к выпивке? - Пейтон засомневалась, не понимая моего посыла. – Ты имеешь в виду музыканта, с которым ты переспала прошлой ночью? Ты пыталась скрытничать или как понимать?

- Подожди. Ты с кем-то переспала?! – Мэг повысила голос, привлекая внимание парочки парней, которые проходили мимо. Я вжалась в кабинку, натягивая свою бейсболку на глаза, когда услышала, что они хихикнули.

- Мэг, - Пейтон сказал грозно. - Почему бы тебе не объявить об этом всему ресторану?

- Извини, - Мэг скорчила гримасу. – Но я…

- Я не хочу об этом говорить, - я прервала ее решительно. Они обе открыли свои рты, а потом снова их закрыли. Нашу еду к счастью принесли, позволяя нам заняться чем-то ещё, помимо того, чтобы останавливаться на моей пьяной неосмотрительности.

- Где ты закончила вечеринку, Пейтон? – расспрашивала Мэг.

- На диване Тома, - констатировала она. – Одна. Он испарился где-то около трех, и я не смогла отыскать Эмму, поэтому я уснула на этом диване.

Мэг проинформировала нас о своей ночи, когда мы съели наши бутерброды с беконом и яйцом – она не была особо богата на события. И, как оказалось, жирная пища действительно имеет удивительный эффект. По крайней мере, мое тело чувствовало себя на один шаг ближе к воссоединению с человеческим родом, когда мы покинули заведение.

Телефон зазвонил, когда мы были около крыльца. Я знала, что должно было произойти и не была готова к этому. Я сделала глубокий вдох и, так или иначе, ответила на звонок. – Привет Сара.

- С новым годом! – завопила она. Я вздрогнула и убрала подальше телефон от своего уха.

- Не так громко, - взмолилась я.

- Ух, хорошо, - ответила она засмущавшись – Постой-ка, ты куда-то выходила прошлой ночью?

- Да, - ответила я как можно мягче. – Но я об этом не хочу говорить.

Сара помолчала мгновение. – А Мэг об этом знает?

Я села на диван и положила затылок на подушку. – Да.

- Могу я ее спросить об этом? – спросила она осторожно.

Я сделала паузу и тяжело взглотнула. – Только если пообещаешь, что мы никогда не будем говорить об этом.

Я могла слышать ее мысли на другом конце провода. – Я обещаю. Она повесила трубку, и в течение тридцати секунд зазвонил телефон Мэг. Она бросила взгляд на меня с другого конца дивана.

- Сара хочет знать, что произошло у меня прошлой ночью, и я ей сказала, что не хочу об этом говорить.

- Но я могу ей сказать, так ведь? – утвердительно сказа она.

- Не в моем присутствии.

Мэг встала и начала подниматься по лестнице, когда отвечала на звонок. – Привет, Сара.

- Я иду с тобой, - окликнула ее Пейтон, переступая за раз по две ступеньки. Она явно чувствовала себя лучше.

Я развела две таблетки аспирина в витаминизированной воде и осталась на диване, смотря кино весь день.

Рано вечером я ушла в свою комнату, оставив девочек с каким-то фильм ужасов, который мне действительно был не интересен. Мы со сном слишком долго откладывали, чтобы наконец найти друг друга, и я не хотела подвергать этот момент опасности из-за кино.

Кто-то слегка постучал в мою дверь. – Войдите, - ответила я.

Мэг просунула свою голову. – Привет. Она села на край моей кровати. - Все еще паршиво себя чувствуешь?

- Скажи мне, что это пройдет, - умоляла я, закрыв свои глаза.

- Тебе завтра станет лучше, - уверила она. – Пейтон сказала мне, ты должно быть много выпила, ну или что она видела, как ты пила.

Я по-прежнему молчала. Потом она наконец-то сказала. – Я знаю, что ты не хочешь об этом говорить, и мы не будем. Я обещаю никогда к этому не возвращаться. Но прежде чем ты утонешь в позоре, знай, что все делают ошибки. И насколько я осведомлена, Эв…

- Не надо, - я выпалила, прежде чем она успела договорить его имя.

- Извини, - сказала она, кусая свою губу. – Я имела в виду, что это не засчитывается. Это было ошибкой, и это не считается.

Я никогда не говорила с Мэг о свой жизни в Уэслине. Я никогда не объясняла, почему я не выхожу или почему я отказываюсь выпивать – до прошлой ночи. Но я позволила Саре рассказать ей все, когда она приехала в гости после моего переезда в этот дом прошлым летом. Мэг никогда не упоминала, что именно Сара ей рассказала, но это помогло ей понять, почему я держала всех на расстоянии. Я доверяла Мэг.

Я познакомилась с ней в первый день на футбольной тренировке во время нашего первого года обучения. Она прилетела из Пенсильвании, и таким образом, мы обе были приезжими. Мэг приняла мое замкнутое поведение, и инстинктивно чувствовала нужду присматривать за мной. Это напоминало мне о Саре, и мы сблизились почти мгновенно.

К концу сезона мы нашли Пейтон, которая стремилась общаться с нами. По правде сказать, Пейтон стремилась ко всем. Она всегда маячила перед вашим лицом и не желала быть игнорированной. Люди или ненавидели ее или любили ее, и она не могла вести себя как-то иначе. Я думаю, ее нахальное поведение – это именно то, что позволило нам общаться.

И затем появилась Серена. Она была из Калифорнии, как и Пейтон, и сейчас проводила зимние каникулы со своей семьей. Но когда она была с нами, то просто отлично дополняла нашу несоответствующую четверку. Серена была действительно самым добрым человеком, которого я когда-либо встречала, но она была настолько прямолинейной, что могла сказать священнику, куда пойти, если он перебил ее. Я реагировала на ее ультрасовременный готический образ жизни в равной мере с интригой и уважением.

Помимо моей благодарности Пейтон и Серене за терпение ко мне и принятию меня такой, какая я есть (хотя у Пейтон действительно были некоторые моменты, когда она могла переборщить … ну это Пейтон), была Мэг, которой я доверила правду о прошлом, о котором мы фактически никогда не говорили. Мэг стала моим голосом разума, который соревновался за то, чтобы сохранить меня в здравом уме. Когда я ходил на цыпочках по краю, Мэг должна была удостовериться, чтобы я не упала.

Поэтому, когда она сказала мне, что этот роман на одну ночь я могу стереть из своей памяти, мне невероятно захотелось принять эту уверенность и поглатиться в ней целиком, позволяя этому бальзаму вины иметь нейтрализующее действие. Но я знала, что попытка была бесполезной – все начало рушиться в тот момент, когда она открыла ту коробку. Мое позорное первое знакомство было просто еще одним разрушительным выбором, который я сделала, хотя могла бы и не делать.