Неврастения

Неврастения — это самая частая форма неврозов. Она характеризуется повышенной раздражительностью, возбудимостью, быстрой утомляемостью и истощаемостью.

Неврастения возникает на фоне нервного перенапряжения, при переутомлении, перегрузке на работе или в учебе, когда в короткие сроки надо сделать большой объем работы или овладеть новой информацией, приобрести новую специальность.

Например, такая ситуация может быть у учащихся во время экзаменационной сессии, или когда инженеру-проектировщику необходимо срочно закончить проект, научному сотруднику — подготовить диссертацию или иной научный труд к определенному сроку, редактору — вовремя отредактировать объемную рукопись, а переводчику — перевести в сжатые сроки книгу, или при переходе на новую работу или в другой ВУЗ, где требования значительно выше, и необходимо в быстрые сроки овладеть нужным объемом информации, и так далее, различных ситуаций может быть множество.

Нервное перенапряжение бывает и у людей, чья профессия связана с постоянной психической нагрузкой, когда нужно выполнять одновременно множество мелких и крупных дел, обо всем помнить, ничего не упускать, постоянно встречаться и договариваться со множеством людей, от которых зависит успех дела, причем, все нужно выполнять в кратчайшие сроки, и человек целый день «вертится как белка в колесе», и даже дома он не имеет возможности нормально отдохнуть и отвлечься от своих дел, — то ему до поздней ночи звонят по делу, то он сам должен разыскивать нужных людей и договариваться о встрече.

В современных условиях такой напряженной жизнью живут многие люди. Раньше многим было гораздо проще — человек четко знал круг своих обязанностей, приходил на работу в 9 часов, уходил в 5 или 6 часов, два раза в месяц регулярно получал зарплату, и вся его жизнь была регламентирована и упорядочена. Теперь же многие люди отнюдь не юного возраста вынуждены постоянно «крутиться», чтобы заработать на жизнь себе и своей семье.

Мелкие и крупные коммерсанты, издатели, редакторы, журналисты, тележурналисты, дилеры, менеджеры, организаторы и представители многих других профессий постоянно испытывают психическое напряжение, у них нет возможности передохнуть — кончается одно важное дело и тут же надо приступать к новому делу, а чаще всего много дел надо вести одновременно.

Поэтому неврастения в современных условиях — самое частое психическое заболевание. Разная степень выраженности неврастенических нарушений наблюдается практически у каждого человека, работа которого связана с высокой психической нагрузкой.

Для возникновения неврастении имеет значение именно повышенная психическая и интеллектуальная нагрузка, связанная с большой ответственностью или важная для этого человека, а не физический труд.

Человек старается соответствовать предъявляемым требованиям, которые могут оказаться для него непосильными, например, если одновременно с учебой он должен и работать, а учиться может только по вечерам, за счет своего отдыха, или если задание нужно выполнить в наикратчайшие сроки.

Большинство людей, обладающих чувством ответственности, не могут по своей воле бросить начатое дело, и такая перегрузка приводит к нервному истощению, уменьшению резервов организма, сопровождается бессонницей, из-за чего человек не может восстановить свои силы даже во сне, организм не отдыхает, и развивается неврастения.

Нервная система переутомляется, однако человек старается усилием воли преодолеть усталость, чтобы выполнить задание и закончить порученное дело.

Наряду с переутомлением, важную роль играют эмоциональные и психотравмирующие факторы — тревога за успех порученного дела, особенно если даны сжатые сроки, опасения не справиться с заданием или выполнить его недостаточно качественно, страх перед последствиями неудачи.

Основным симптомом неврастении психиатры считают раздражительную слабость. Она проявляется в чрезмерном реагировании по случайному или малозначительному поводу, раздражительностью, несдержанностью эмоций, повышенной возбудимостью, что ранее человеку было несвойственно.

Но даже бурные эмоциональные проявления обычно непродолжительны и быстро истощаются. Повышенная возбудимость может без всякой причины или по незначительному поводу перейти в слезы и рыдания.

Человек становится нетерпеливым, иногда суетливым. Ожидание становится для него крайне мучительным. Он не может долго заниматься однообразным делом, старается все сделать поскорее, хотя и чувствует себя очень усталым.

Студенты не могут спокойно сидеть на занятиях и лекциях, ерзают на месте, постоянно меняют позу, но никак не могут найти для себя удобного положения, не могут сосредоточиться и с нетерпением ждут окончания занятий.

То же самое и в отношении взрослых людей, занятых интеллектуальной работой в однообразном положении.

Люди, работающие сидя, вынуждены постоянно менять позу, стул кажется им жестким и неудобным, они то встают, чтобы немного размяться, то вновь садятся, подкладывают на сиденье что-нибудь мягкое, но и так им неудобно. Они не могут сосредоточиться на своей работе, отвлекаются и мечтают, чтобы эта работа побыстрее закончилась.

Люди, работающие стоя, например, инженеры-чертежники, — быстро устают, когда им приходится долго стоять за кульманом, у них затекают руки и ноги, ноет спина, все тело тяжелеет, они вынуждены присесть или стараются так пристроить чертежную доску, чтобы можно было работать сидя.

Бухгалтеры и люди, работающие с цифрами, не могут сконцентрироваться на своем деле, им становится трудно считать и запоминать, они по несколько раз пересчитывают полученные результаты, могут что-то пропустить и вновь повторяют счетные операции.

Переводчики долго не могут вспомнить нужное слово, хотя они прекрасно владеют иностранным языком, но при переутомлении они вынуждены постоянно обращаться к словарю, и от этого чувствуют себя несостоятельными и ещё больше раздражаются.

У людей, занятых творческой деятельностью, может утрачиваться абстрактный смысл слов, они по несколько раз повторяют про себя нужное слово, но никак не могут вспомнить его значения, работа не клеится, они подолгу застревают на каждой фразе, и она им кажется топорной, исчезает прежняя легкость изложения материала, и от этого возникают мрачные мысли, что их творческий потенциал снизился, они понимают, что работают не так продуктивно, как прежде, винят в этом самих себя, и от этого ещё больше огорчаются и срываются на окружающих.

Больной неврастенией не может контролировать свои эмоции, владеть своими чувствами, не может преодолеть свое чувство недовольства всем, что его окружает, другими людьми и самим собой, и от этого сам страдает, понимая, что изменился.

Неврастеники невыдержанны по пустякам, по ничтожному поводу могут сильно расстроиться, обидеться и расплакаться. У них существует постоянная готовность ответить реакцией обиды и раздражения по ничтожному поводу.

Настроение чаще всего пониженное, но неустойчивое — подавленность сменяется слезливостью. Больные неврастенией испытывают постоянное недовольство собой. Их самочувствие и настроение постоянно колеблется в зависимости от внешних причин. Периодически возникает тоска, больные испытывают чувство безысходности, неспособности что-либо изменить.

Хуже всего настроение и самочувствие по утрам. Через некоторое время, например, придя в свой профессиональный коллектив, больной неврастенией немного «разгуливается», но в процессе самой работы вновь нарастает утомление, и все проявления болезни снова возвращаются.

Если раньше человек был общительным, имел много друзей, то теперь все ему быстро надоедает, утомляет и раздражает. Он может сорваться и накричать на своих друзей, а они не понимают, что с ним происходит, и могут возникнуть конфликты.

Человек ощущает постоянное чувство усталости. Он испытывает затруднения в интеллектуальной деятельности, становится рассеянным, не может сосредоточиться и сконцентрировать свое внимание, не может думать, плохо усваивает новый материал в процессе работы или обучения, не может воспроизвести прочитанного, плохо запоминает, особенно отвлеченные понятия, цифры, даты, имена, номера телефонов.

Больной неврастенией часто теряет нить мысли, не может вспомнить то, о чем только что говорил. Начав работу, через несколько минут он ловит себя на мысли, что думает совсем о другом.

Иногда могут быть кратковременные эпизоды, когда больной ощущает прекращение мыслительной деятельности. Это очень пугает больных, и они начинают думать, что больны какой-то тяжелой болезнью, например, психическим заболеванием или у них опухоль мозга.

Резко ухудшается трудоспособность. Тем не менее, человек пытается выполнять свои обязанности. Но при попытке заставить себя работать усиливается слабость, чувство разбитости, головная боль, раздражительность, недовольство собой и всеми вокруг.

Все это ещё больше угнетает больных. Но зная, что работу необходимо закончить, они изо всех сил стараются сделать её, пытаются наверстать упущенное, подчас берутся сразу за несколько дел, но продуктивность их деятельности значительно снижена, и ни одного дела они не могут довести до конца из-за отвлекаемости и истощаемости.

Эти неудачи ещё больше расстраивают больных, ухудшается самочувствие и настроение, и они начинают считать себя полностью несостоятельными.

В более легких случаях больной неврастенией может как-то сдерживаться на работе, стараясь не проявлять раздражения в своем профессиональном коллективе, но домой приходит совершенно измученным, опустошенным, ничем не может заниматься, но если необходимо выполнять домашние обязанности (особенно женщинам), то это его (или ее) ещё больше утомляет, и он(а) может сорваться на членов своей семьи — мужа (или жену), детей, родителей, а после такой вспышки сам(а) начинает плакать (чаще это свойственно женщинам) и просить у них прощения.

В более серьезных случаях они не в состоянии что-то делать дома, и приходя с работы, ложатся и лежат, не засыпая, с закрытыми глазами или бездумно смотрят в одну точку. Некоторые больные жалуются на чувство пустоты в голове. Им не хочется ни читать, ни смотреть телевизор, ни слушать музыку. Громкие звуки их ещё больше раздражают.

В тяжелых случаях неврастении больные становятся вялыми, ко всему безразличными, безвольными, они ничего не могут делать, все валится у них из рук. Больные не только не могут работать, но даже не хотят развлекаться, им все безразлично.

При неврастении очень сильно нарушается сон. Больные долго лежат и не могут заснуть, требуют, чтобы члены их семью не шумели, но и в тишине не могут уснуть. Сон поверхностный, с тревожными сновидениями. При малейшем шуме или из-за неприятных сновидений больные часто просыпаются среди ночи.

Одним из частых симптомов неврастении является отсутствие чувства отдыха после сна. Утром больные встают вялыми, ощущают разбитость, чувство усталости, сон не восстанавливает их силы. У некоторых больных неврастенией наблюдается сонливость днем и бессонница ночью.

У многих больных неврастенией наблюдается постоянная или периодическая головная боль. Она имеет давящий, стягивающий характер, больные жалуются, что голову стягивает, как обручем, и поэтому психиатры называют её «каской неврастеника».

Головная боль усиливается при волнении, при попытке сосредоточиться и продолжить работу. Иногда головная боль имеет пульсирующий характер. Может быть шум в ушах, совпадающий с пульсацией в голове.

Головную боль психиатры всегда расценивают как ненормальное явление. При неврастении головная боль свидетельствует о переутомлении при умственной деятельности.

Появляется повышенная чувствительность ко всем внешним раздражителям. Больных раздражает яркий свет, появляется резь в глазах и неприятные ощущения, усиливается головная боль.

Шум и громкие голоса тоже раздражают, хотя раньше больного это не беспокоило.

Больные неврастенией плохо переносят изменения погоды, перепад температуры. В жару у них усиливается потливость, в холодную погоду они ощущают зябкость, холодеют руки и ноги, они кутаются в теплую одежду, но она их не согревает.

Раздражают и прикосновения к коже — белье и одежда кажутся им грубыми, вызывают неприятные ощущения, они не носят синтетическую одежду, так как в ней они сильно потеют, не любят и шерстяную, так как она колется и царапает кожу.

При неврастении снижается или пропадает аппетит. Иногда может возникать острое чувство голода, но после попытки поесть аппетит исчезает и может даже возникать отвращение к еде. Вместе с тем появляются чувство тяжести в области желудка, отрыжка, изжога, вздутие живота и повышенное отхождение газов, урчание в животе и запоры.

У мужчин расстраивается половая функция — снижается сексуальное влечение, отмечается преждевременное семяизвержение, чего не наблюдалось раньше. Снижается половое влечение и у женщин.

Клинический пример.

Настя Л. 29 лет. Образование высшее, филолог. Работает редактором в издательстве. Замужем, дочери 6 лет.

Родилась в интеллигентной семье, младшей из двух детей. Психическими заболеваниями наследственность не отягощена. В детстве росла и развивалась нормально.

По характеру Настя спокойная, уравновешенная, в меру общительная, дисциплинированная, с повышенным чувством ответственности, любое поручение старалась сделать как можно лучше. В школе и в университете училась на одни «пятерки», была старостой класса, старостой группы. Самые ответственные поручения педагоги доверяли именно Насте. У неё всегда были в порядке конспекты, и сокурсники перед сессией обращались к Насте, чтобы «списать» конспекты пропущенных лекций. Она никогда не опаздывала, на занятия приходила раньше всех.

Особым вниманием противоположного пола не пользовалась, но ребят не сторонилась. Не считала себя ни «дурнушкой», ни красавицей. Внешне довольно миловидная, но с заурядной внешностью. Одевалась всегда скромно, не любила ни украшений, ни модной одежды. В общении корректна, сдержанна. На пятом курсе вышла замуж за сокурсника, который по характеру в чем-то был похож на нее. Через год родила дочь.

После окончания отпуска по уходу за ребенком устроилась редактором в издательство. Работа ей нравилась, Настю все любили и уважали. Вначале она работала только с рукописями, но постепенно круг её обязанностей стал расширяться. Директор издательства часто бывал в командировках, а Настя всегда была на месте. Она была в курсе всех дел, всегда была готова помочь, и к ней стали обращаться с разными вопросами, превышавшими её полномочия. Вернувшемуся из командировки директору она докладывала о всех посетителях и насущных проблемах, и со временем он позволил ей самостоятельно принимать решения в его отсутствие. Со всеми проблемами коллеги обращались к Насте. Она раньше всех приходила на работу и позже всех уходила.

Помимо чисто редакторских обязанностей, у Насти появилось много новых. Порой из-за текучки, многих мелких неотложных дел, непрерывных телефонных звонков и потока посетителей Настя не успевала редактировать рукопись, и была вынуждена брать её домой, сидела ночами. Вечером у неё не смолкал телефон, и ей самой приходилось часто звонить то авторам, то коллегам, то заказчикам. В работе у неё было много рукописей, а кроме того, если работа была срочной, Насте приходилось подменять заболевших коллег. Бывало, что работала дома и в выходные, и в праздники. Два года подряд она не имела возможности взять летний отпуск, так как директор уехал на все лето, и все его обязанности легли на плечи Насте.

Муж частенько ворчал, что совсем не видит Настю, что они не могут вместе провести отпуск, у неё совсем нет времени для семьи. Настя лишь виновато улыбалась и оправдывалась, что сейчас идет срочная работа, надо все успеть, а скоро вернется директор, и ей будет полегче. Но дни шли, а легче ей не становилось. Все дела были срочными, нужно было помнить об уйме мелких и крупных проблем и вовремя решать их. Настя никогда не отказывалась, не перекладывала дела на плечи других сотрудников. Некоторые из её коллег намеренно или ненамеренно выполняли работу недостаточно качественно, и Насте приходилось их постоянно контролировать или делать за них их работу. По складу своего характера она не любила конфликтов, не умела ругать других за манкирование своими обязанностями, а кроме того, она по-прежнему числилась редактором, хотя на самом деле исполняла обязанности заместителя директора.

Домой Настя приходила вконец измученной. Муж взял на себя многие обязанности по дому, сам покупал продукты и готовил дочери нехитрый ужин, но постоянно ворчал. Его раздражали телефонные звонки, так как Насте звонили до позднего вечера, а она отказывалась отключить телефон, так как ждала важного звонка. У них была небольшая двухкомнатная квартира. Одна комната была детской, другая спальней. У Насти не было своего угла, где бы она могла работать, чтобы никому не мешать, некуда было поставить письменный стол, и она работала на кухне, а муж сердился, что кухонный стол постоянно завален рукописями и документами. Ему мешал свет, падающий из застекленной двери кухни, где Настя сидела над рукописью до глубокой ночи.

Закончив работу в два-три часа ночи, Настя без сил падала в постель, но долго не могла уснуть, повторяя про себя, что нужно сделать завтра. Вставала она в 7 часов, чтобы приготовить завтрак мужу и дочке, а потом отводила дочь в детский сад. Утром аппетита у неё не было, и она ограничивалась чашкой кофе. Настя постоянно не высыпалась, уже с утра она чувствовала себя вялой, а после часа езды в транспорте приходила на работу вконец измотанной. Но на работе, где вокруг постоянно были люди, она активизировалась. На работе она постоянно подбадривала себя крепким кофе, и за день выпивала более 15 чашек. Есть ей совершенно не хотелось, а кроме того, у неё просто не было времени, чтобы перекусить. Иногда на ходу перехватив бутерброд или печенье, Настя работала до позднего вечера. А назавтра все снова повторялось.

У них все чаще были мелкие стычки и крупные ссоры с мужем. Помимо упреков в вечной занятости жены, муж предъявлял ей вполне обоснованные претензии за то, что она постоянно уклоняется от интимной близости. Она каждый день ложилась так поздно и так уставала, что ей было совсем не до секса.

Раньше у них была гармоничная сексуальная жизнь, и оба были довольны. А теперь Насте совсем не хотелось заниматься сексом. Иногда муж перед тем, как лечь спать, ласково целовал её и уговаривал лечь пораньше и весьма красноречиво подмигивал. Но Настя с раздражением отмахивалась, говоря, что её голова занята совсем другими заботами. Муж обижался и не разговаривал с нею по несколько дней.

Вспомнив, что они не были близки уже несколько месяцев, Настя чувствовала себя виноватой и решалась откликнуться на любовный призыв мужа. Но даже во время интимной близости она никак не могла отключиться от своих забот. Раньше она легко возбуждалась, а теперь, несмотря на длительные ласки мужа, у неё ничего не получалось. Навязчиво всплывала какая-нибудь проблема, которую она обумывала до этого, и это мешало ей возбудиться. После нескольких безуспешных попыток, муж сердито говорил ей, что Настя в постели — «как английская леди викторианской эпохи», и ему гораздо проще заниматься самоудовлетворением, чем полчаса безуспешно стараться возбудить жену.

Настя огорчалась, частенько плакала, обещала, что изменит свою жизнь, но все шло как прежде. Она очень уставала и мечтала только о том, чтобы как следует выспаться, сама себе давала обещание, что в выходные обязательно отоспится. Но утром в субботу или в воскресенье её будил междугородний звонок одного из авторов, над рукописью которого она в данный момент работала, и Настя, ворча и чертыхаясь, была вынуждена встать. А уснуть после длительных телефонных переговоров уже не удавалось. Но даже если никто не звонил, то утром Настя просыпалась от грохота кастрюль и звяканья посуды, когда муж готовил завтрак, или беготни и смеха дочки, или их препирательств насчет завтрака — дочь не хочет кашу, а хочет яичницу или наоборот. Бывало, что Настя с раздражением кричала им из спальни, чтобы они прекратили шуметь и дали ей выспаться хотя бы в выходные. Но муж заявлял, что вся семья не может ходить по струнке только лишь из-за того, что Настя «чокнулась на своей работе», которая не приносит ей ни денег, ни славы, а одни лишь хлопоты и головную боль.

После разговора с мужем на повышенных тонах Настя тем более не могла уснуть и ходила целый день подавленная, коря себя за несдержанность и давая себе обещание, что с завтрашнего дня постарается изменить ритм своей работы, так как дальше так продолжаться уже не может. Но когда она приходила на работу, она тут же забывала о своих благих намерениях и опять впрягалась в привычную лямку.

Настя похудела, потеряла аппетит, плохо засыпала, утром вставала разбитой и с отвращением думала, что опять её ожидает обычная текучка, суета и куча дел, которые никогда не кончаются. Даже любимая работа уже её раздражала. Настя стала рассеянной, теряла важные документы, забывала о встречах и важных делах. Ей пришлось завести ежедневник, в который она записывала все, что нужно сделать, хотя раньше у неё была прекрасная память. Разговаривая с кем-либо, она постоянно теряла нить беседы и иногда внезапно замолкала, растерянно спрашивая собеседника, о чем они только что говорили.

Сидя над очередной рукописью, она порой тупо смотрела на страницу, не понимая, что там написано и не запоминая прочитанного. Ей стало трудно сосредоточиться, она по несколько раз перечитывала фразу, и она казалась ей топорной, громоздкой.

Раньше у Насти был легкий стиль, и фразы складывались сами собой. Если она чувствовала живой сюжет, но у автора был тяжелый слог, она с легкостью правила рукопись, добиваясь, чтобы стиль изложения был гладким. За это её и ценили в издательстве и опытные сотрудники, и директор. Ее всегда хвалили, а директор говорил, что она соавтор произведения, а не просто редактор.

Теперь же Насте ничего не нравилось из прочитанного, её раздражали повторы или безграмотность автора, она сердилась и бросала работу над рукописью, а директору говорила, что автор бездарен и никакая литературная обработка не поможет.

Директор доверял её профессионализму и прислушивался к её мнению, но однажды не согласился с её оценкой очередного романа, стал с ней спорить и обвинять её в излишней придирчивости и утрате литературного «нюха». Настя вскипела, чего с ней раньше никогда не случалось, швырнула рукопись на стол директору, от чего листы рассыпались по всему кабинету, и выбежала, хлопнув дверью. Ее всю трясло от возмущения и обиды, и она на весь день была выбита из колеи. У неё заболело сердце, хотя раньше такого никогда не было, и ей пришлось выпить валокордин. С работы Настя ушла раньше обычного и пришла домой, чувствуя себя больной и разбитой. Муж встревожился, уложил её в постель, а утром вызвал врача. Тот сказал, что у Насти вегето-сосудистая дистония, и выписал больничный лист.

Но поболеть Насте не дали. С утра позвонил встревоженный директор, извинился за свою резкость и сказал, что Настя совершенно права, роман бездарный, но автору уже выплачен аванс, прежние его книги неплохо раскупались, и издавать его все же придется. Потом звонили сотрудники по разным неотложным делам, и большую часть дня Настя решала по телефону текущие вопросы. Муж в это время был на работе, а придя вечером, он решительно отключил телефон и заявил, что Настя скоро совсем сляжет, если и дальше будет так беспечно относиться к собственному здоровью.

Настя смирилась, но нерешенные дела не давали ей уснуть. На следующий день у неё была назначена встреча с автором, который приехал из другого города, и директор позвонил ей, спрашивая, как быть. Никто, кроме Насти, не читал рукопись и не мог снять вопросы, и она пообещала приехать. Она решила, что съездит всего на пару часов и успеет вернуться до прихода мужа. Но на работе, как всегда, нашлось множество срочных дел, и Настя спохватилась только под вечер.

Рассерженный муж настоял, чтобы она немедленно взяла отпуск, и они уедут отдыхать, так как если Настя останется в Москве, то отдохнуть ей не дадут. Настя поговорила с директором, но тот стал уговаривать её взять отпуск осенью, так как его самого летом не будет, и он очень рассчитывал на то, что Настя его подменит. Последнее время он постоянно бывал в разъездах, часто без какой-либо необходимости ездил заграницу и все меньше времени уделял работе, переложив большинство своих обязанностей на Настю. Но тут она проявила твердость и сказала, что уже три года не брала отпуск и намерена отдыхать все лето.

Месяц Настя провела с мужем и дочерью на море, затем два месяца жила на даче родителей мужа, с удовольствием возилась в саду. Она хорошо отдохнула, загорела, окрепла и повеселела. Муж был очень доволен. Их интимные отношения восстановились.

После отпуска все началось сначала. Снова бесконечные телефонные звонки, встречи с людьми, неотложные дела, суета и хлопоты, постоянный «недосып». С каждым днем Насте было все труднее и труднее работать. Продуктивность её работы снизилась, она постоянно не укладывалась в сроки, задерживала рукописи, что ещё больше нервировало Настю. Сидя до поздней ночи над очередной рукописью, она успевала отредактировать всего несколько страниц. Ей казалось, что она теряет свою профессиональную квалификацию, разучилась писать легко.

Настя стала раздражительной, несдержанной, часто плакала по незначительному поводу. Если к дочери приходили подружки, и дети затевали шумную возню, то Настя раздражалась и кричала, чтобы они прекратили шуметь, так как мешают ей сосредоточиться. Если муж ворчал или упрекал её, она могла вспылить и наговорить ему грубостей. Он обижался и уходил в другую комнату, а Настя плакала, винила себя за несдержанность и шла к нему просить прощения. Муж был довольно покладистым и отходчивым, долго не дулся, и они мирились. Настя обещала, что будет следить за собой, но уже через некоторое время могла вновь вспылить из-за пустяка. Он жалел её, уговаривал перейти на более спокойную работу, тем более, что зарабатывала Настя немного. Но Настя любила свою работу, ей нравилось, что их издательство выпускает хорошие книги, и она не представляла себя на другом месте. Но она сама понимала, что дальше так продолжаться не может, и когда муж сказал, что нужно обратиться к специалисту, она не стала возражать.

Если неврастению не лечить или лечить неправильно, без учета причины, которая её вызвала, то болезнь прогрессирует.

В динамике неврастении выделяют три стадии. Начальная стадия неврастении характеризуется, в основном, раздражительностью, повышенной возбудимостью. Вторая стадия проявляется раздражительной слабостью, повышенной чувствительностью к внешним раздражителям, эмоциональной несдержанностью. И в третьей стадии наблюдается вялость, слабость, апатия, снижение интереса к окружающему, постоянное чувство усталости, быстрая истощаемость при любой работе, снижение трудоспособности, сонливость и постоянно подавленное настроение.

Легкие проявления неврастении при переутомлении могут быть почти у каждого человека.

При неврастении всегда наблюдаются нарушения, которые называются вегетативными расстройствами — это сердцебиение, чувство замирания сердца или перебоев в его работе, ощущение «работы сердца», боли в области сердца щемящего или сжимающего характера, пониженное или наоборот, повышенное артериальное давление, одышка, потливость, похолодание рук и ног, ощущение, что в животе что-то сжимается, урчит, перекатывается и многие другие.

При волнении или физической нагрузке вегетативные расстройства усиливаются, но могут быстро исчезнуть.

Больные неврастенией склонны к анализу своих ощущений, они с тревогой прислушиваются к «работе сердца», кишечника, и других внутренних органов, начинают думать, что у них какое-то непонятное серьезное заболевание, постоянно жалуются на здоровье, плохое самочувствие, неприятные ощущения, находят у себя признаки то одного, то другого опасного заболевания (рак, стенокардия и прочее) и это ещё больше ухудшает их общее состояние.

Вегетативные расстройства могут быть настолько выраженными, что больные вынуждены обратиться к врачу. Но обычно они не идут к психиатру, хотя именно психиатр быстрее всего помог бы им, а обращаются к терапевту или невропатологу.

В прежние годы терапевты даже ставили такие диагнозы как «невроз сердца», «невроз желудка», а сексопатологи — «половая неврастения», так как при обследовании никаких серьезных заболеваний внутренних органов не находили, а все нарушения имели функциональный характер, что подразумевает нарушении лишь функции, деятельности органа, в отличие от органических — когда в самом органе происходят какие-либо изменения.

Но нет никакого смысла отрывать следствие от причины, поскольку они взаимосвязанно. Именно психические нарушения обусловливают функциональные нарушения деятельности внутренних органов, и если устранить причину этих нарушений, то сами собой пройдут и все вегетативные нарушения.

А некоторые больные неврастенией годами безуспешно лечатся у терапевта по поводу «невроза сердца» или «невроза желудка», и им не помогают никакие назначенные врачом лекарства, поскольку основная болезнь — неврастения — остается нераспознанной.

Как дальше будет протекать болезнь, если её правильно не лечить, зависит от типа нервной системы человека (слабый или сильный), общего состояния его организма, а также наличия или отсутствия конфликтной ситуации.

У людей со слабым типом нервной системы, особенно если обстоятельства складываются не в их пользу, неврастения может продолжаться многие годы. У них быстро происходит переход от повышенной возбудимости к слабости и истощаемости.

У людей с сильным типом нервной системы прогноз более благоприятный. При разрешении конфликтной ситуации и снижении психической нагрузки, в сочетании со сменой обстановки, отпуском или санаторно-курортным лечением, все симптомы могут пройти.

В целом прогноз болезни благоприятный. В 75% случаев наступает полное выздоровление или значительное улучшение, у 6-8% больных происходит утяжеление болезни, а у 17-19% могут быть повторные случаи неврастении.

В тех случаях, когда болезнь вовремя не лечится, она принимает затяжной характер. Если она длится свыше 5 лет, то уже очень трудно поддается лечению и тогда психиатры говорят о невротическом развитии личности. Тогда уже не помогает даже то, что конфликт разрешился, ситуация изменилась в лучшую сторону. У больного развивается депрессия и возникают новые, ранее несвойственные ему черты характера.