Часть вторая. “Так, подожди-ка”,- начал Макс, выдвигая свой стул, чтобы сесть

“Так, подожди-ка”,- начал Макс, выдвигая свой стул, чтобы сесть. “Эта та самая сестра Дженсена, которую ты трахнул?”

“Нет, та другая сестра - Лив”. Я сел напротив Брита, и проигнорировал как его веселую улыбку, так и неприятное ощущение в своем животе. “И я ее не трахнул. Мы просто слегка перепихнулись. Самая младшая сестра - Зигги. Когда я приезжал к ним с Дженсеном на Рождество, она была еще совсем ребенком”.

“Я все еще не могу поверить, что он привез тебя к себе домой, а ты умудрился завалить его сестру на заднем дворе. Я бы надрал тебе задницу”. Потом он немного подумал, скребя свой подбородок. “А, хрен с ним. Мне было бы по барабану”.

Я посмотрел на Макса и слегка улыбнулся. “Когда несколько лет спустя, я приехал к ним во второй раз на целое лето, Лив дома не оказалось. Поэтому, я был просто душкой”.

Вокруг нас слышался звон стаканов и приглушенные голоса беседующих. Обед во вторник в Ле Бернардин за последние полгода стал уже обычным ритуалом для нашей небольшой компании. Чаще всего, именно мы с Максом последними усаживались за стол, но на этот раз, остальные, видимо, задерживались на встрече.

“Я подозреваю, за это ты хочешь получить награду”,- сказал Макс, изучая меню, после чего громко его захлопнул. Если честно, мне было непонятно, почему первым делом он брался за меню. На закуску он всегда заказывал икру, а в качестве основного блюда – морского ангела. С недавних пор я стал ловить себя на мысли, что Макс придерживался тех привычек, которые он обрел с появлением в его жизни Сары – и это касалось как еды, так и работы, что делало из него человека привычки.

“Ты просто забыл, каким ты сам был до Сары”,- сказал я. “Не веди себя так, как будто ты жил в монастыре”.

На это он мне подмигнул и расплылся в своей простой, широкой улыбке. “Ну давай, расскажи-ка мне про эту маленькую сестричку”.

“Она самая младшая из пяти детей Бергстрем, и учится здесь в Колумбийском Университете в магистратуре.

Зигги всегда отличалась пытливым умом. Она окончила подготовительную предшкольную программу в три года. А на данный момент она занимается исследованием вакцинации”.

Макс замотал головой и фыркнул, словно, говоря: О чем ты, на хрен, мне рассказываешь?

Я продолжил: “Это самое престижное исследование на всем магистерском курсе. Как бы то ни было, на прошлые выходные в Вегасе, когда вы утащились вслед за своими девочками к столу, где они играли в блек – джек, я получил сообщение от Дженсена, в котором он писал, что приедет ее навестить. Думаю, он пытался вернуть ее на путь истинный, чтобы она не провела остаток дней в окружении химикатов”.

Официант подошел к нам, и заполнил наши стаканы водой, а мы объяснили, что ждем еще несколько человек.

Макс снова посмотрел на меня. “Значит, ты планируешь увидеться с ней снова, так?”

“Так. Думаю, мы сходим куда-нибудь в эти выходные, что-нибудь поделаем. Наверное, снова отправимся на пробежку”.

Я заметил, как от моих слов у Макса расширились глаза. “Ты пускаешь другого человека в свое укромное личное пространство во время пробежки? Для тебя это, должно быть, гораздо более интимным, чем секс, Уильям”.

Я отмахнулся от него. “Думай что хочешь”.

“Значит, ты был рад? Встретиться с младшенькой сестрой и все такое?”

Я был рад. И эта встреча не была чем-то безумным, или особенным – мы просто вышли на пробежку, только и всего. Но меня до сих пор слегка потряхивало от того, какой она казалась неопытной. Я думал, что в ее изоляции от людей крылась иная причина, нежели долгие часы в лаборатории. Я ожидал, что она будет несмелой, или, отталкивающей, либо живым воплощением неадекватного общественного поведения.

Но в Зигги не было ничего такого, и она, определенно, не выглядела, как чья-то “младшая сестра”. Она была наивной, и порой не следила за тем, что говорит, но она, на самом деле, была весьма ответственной и умной, просто слишком много работала. И я мог ей помочь.

Впервые я побывал в гостях у семьи Бергстрем на Рождество, учась на втором курсе университета. В тот год у меня не было возможности полететь домой на праздники, а мама Дженсена переживая за то, что в общежитии я останусь один, за два дня до Рождества приехала за мной из Бостона и забрала меня к себе. Их семья была такой же милой и шумной, какой только может быть семья с пятью детьми, с разницей по два года между каждым из них.

Характерно для своего тогдашнего возраста, я отблагодарил их тем, что пошалил с их старшей дочерью в сарае за домом.

Несколько лет спустя, я стал интерном Йохана и прожил в доме Бергстремов все лето. Большинство других детей жили отдельно или находились неподалеку от своих университетов, поэтому в доме оставались только Дженсен, я и младшая дочь Зигги. Их дом стал для меня вторым домом. Но, несмотря на то, что я провел у них три месяца, встречался с Зигги несколько лет назад на свадьбе у Дженсена, и даже поговорил с ней вчера по телефону, я с трудом мог вспомнить ее лицо.

Но когда я увидел ее в парке, на меня нахлынуло больше воспоминаний, чем, казалось, хранила моя память. Зигги в двенадцать лет, прячущая свой веснушчатый нос в книге. Она лишь изредка посылала мне смущенную улыбку за обеденным столом, но в остальное время, старалась избегать со мной любых контактов. Мне было девятнадцать, и я почти не обращал на нее внимания. Потом я вспомнил Зигги в шестнадцать – худощавого, угловатого подростка с копной спутанных волос, каскадом спускающихся вниз по спине. По вечерам она носила отрезанные джинсовые шорты и майки на бретельках, и пока я работал с ее отцом, она читала лежа на одеяле, расстеленном на заднем дворе. Я оценил ее так, как в том возрасте оценивал каждую особь женского пола – сканируя все части тела. Девочка была с формами, но тихой, и, очевидно, не большим асом в искусстве флирта, что и послужило причиной моей насмешливой незаинтересованности. В то время моя жизнь была полна любознательности и разврата с девушками помоложе, или с женщинами постарше, которые хотели попробовать все, хотя бы по одному разу.

Но этим вечером я чувствовал себя так, будто моя голова была готова взорваться. Увидев ее лицо, как ни странно, я вспомнил о доме, но так же о том, что это - прекрасная девушка, которую я встретил впервые. Она выглядела не как Лив или Дженсен – те были светловолосыми и долговязыми - точной копией друг друга. Хорошо это или плохо, но Зигги была похожа на своего отца. В ней парадоксально сочетались длинные руки и ноги Йохана и изгибы ее матери. От отца она унаследовала серые глаза и светло – каштановые волосы, а от своей матери – широкую улыбку.

Я, было, засомневался, когда она шагнула ко мне, и, обернув свои руки вокруг моей шеи, сжала меня в объятьях. Это было приятно и граничило с интимностью. Кроме Хлои и Сары в моей жизни было не так много женщин – друзей, которые были бы для меня просто друзьями. Когда я обнимал женщин вот так – близко и, прижимаясь к ним – это было частью сексуальной прелюдии. Зигги всегда была просто маленькой сестричкой, но когда она попала в мои руки, я точно знал, что она больше не маленькая. Она была женщиной двадцати с лишним лет, обнимающая меня своими теплыми руками и прижимающаяся ко мне своим мягким телом. Она пахла как шампунь и кофе. Она пахла как женщина, и даже под ее толстым свитером и жалкой тонкой курткой, я почувствовал форму ее груди. Когда она отступила назад и подняла на меня свои глаза, она мне сразу же понравилась: Зигги не пыталась принарядиться, облачившись в дорогой спортивный костюм или наложив тонну макияжа. На ней была толстовка ее брата с логотипом Йельского Университета, черные, слишком короткие штаны и обувь, у которой были времена и получше. Она не старалась меня впечатлить; она просто хотела меня увидеть.

Она такая домашняя, старик, сказал Дженсен во время телефонного разговора чуть больше недели назад. У меня такое ощущение, что я не ожидал, что ей достанутся гены нашего одержимого работой папы, и позволил ей этим увлечься. Мы едем к ней в гости. Я даже не знаю, что мне делать.

Моргнув, я вернулся в реальность, когда к нашему столику подошли Беннетт и Сара. Макс встал, чтобы их поприветствовать, и я отвел взгляд, когда он наклонился к Саре, и, поцеловав ее прям за ушком, прошептал: “Ты прекрасно выглядишь, Лепесточек”.

“Мы ждем Хлои?”- спросил я, как только все расселись.

Не отрывая глаз от меню, Беннетт ответил: “Она в Бостоне до пятницы”.

“Спасибо, мать твою”,- сказал Макс. “Потому что я умираю от голода, а эта женщина может выбирать свой обед целую вечность”.

Беннетт тихонечко рассмеялся, кладя свое меню обратно на стол.

Я тоже успокоился, но не потому что я был голодным, а потому что обрадовался неожиданной возможности отдохнуть от роли пятого колеса. Эти две пары упивались своим беспросветным самодовольством и уже давным-давно считали себя вправе вмешиваться в мою личную жизнь. Они верили, что я находился на пороге встречи с женщиной моей мечты, которая разобьет мне сердце, и им не терпелось это увидеть.

Мало того, сразу после возвращению из Лас – Вегаса на прошлой неделе, я совершил большую ошибку, и подогрел их одержимость, нечаянно проболтавшись об утраченном интересе к двум своим постоянным любовницам Китти и Кристи. Они обе были не против отношений, построенных только на регулярном сексе без обязательств, и даже не возражали против существования друг друга, или других возможных любовниц, которые могли у меня появиться. Но в последнее время все наши встречи стали походить на день сурка:

Раздевание

Прикосновения

Секс

Оргазм

Возможно, разговорчики перед сном

Поцелуй на ночь

И потом я уходил, или они уходили.

Неужели все стало слишком просто? Или, наконец, я стал уставать от того, что секс был просто сексом?!

И какого хрена я снова думаю об этом сейчас? Я сел ровнее и потер свое лицо ладонями. За один день в моей жизни ничего не изменилось. У меня было приятное утро с Зигги, и все. Это все. То, что она оказалась обезоруживающе умной, забавной и, на удивление, симпатичной, не должно было на меня так сильно повлиять.

“Так, что мы обсуждаем?”- спросил Беннетт, поблагодарив официанта, когда тот поставил перед ним коктейль из водки и сока лайма.

“Мы обсуждаем воссоединение Уилла со старым другом на утренней пробежке,- сказал Макс, затем громким шепотом добавил,- вернее, с подругой”.

Сара рассмеялась. “Уилл виделся утром с женщиной? С каких пор это новости?”

Беннетт поднял свою руку. “Подожди-ка, сегодня разве не очередь Китти? И ты успел еще и на утреннее свидание?” Потягивая свой коктейль, он смотрел на меня.

Фактически, Китти была той самой причиной, по которой я предложил Ханне встретиться утром, а не вечером: Китти была моей поздней встречей. Но чем дольше я об этом думал, тем меньше меня привлекала перспектива провести с ней мой обычный вторник.

Я застонал, когда и Макс и Сара стали надо мной потешаться. “А это не странно, что мы все в курсе Календаря Перепихов Уилла на Неделю?”- спросила Сара.

Макс перевел на меня взгляд своих улыбающихся глаз. “Сейчас ты думаешь о том, чтобы отменить свои планы с Китти, так? И прикидываешь, на какой день перенести эту встречу, угадал?”

Возможно

“Возможно”,- признался я. Я и Китти встречались несколько лет назад и расстались вполне мирно, после того, как выяснилось, что она хотела больше, чем я мог ей предложить. Но затем, несколько месяцев назад мы снова столкнулись с ней в баре, где она сообщила, что на это раз, она не прочь просто приятно проводить время. Конечно, я был только ЗА. Она была великолепна и готова делать почти все, чего хотел я. Она настаивала, что наши бесперспективные отношения – ее устраивали, устраивали, устраивали. Но мы оба прекрасно знали, что она лгала: каждый раз, когда я предлагал ей перенести нашу встречу, она становилась неуверенной и пыталась узнать, когда мы сможем увидеться в следующий раз.

Кристи была практически полной ее противоположностью. Она была сдержанной, в качестве фетиша любила, когда ей вставляли кляп в рот, что не нравилось мне, поэтому она не настаивала, и всегда уходила незамедлительно после нашего общего удовлетворения.

“Если тебе интересна эта новая девушка, тебе стоит закончить отношения с Китти”,- сказала Сара.

“Так, ребята”,- запротестовал я, копаясь в своем салате. “С Зигги у меня ничего нет. Мы просто бегали ”.

“Тогда почему мы до сих пор это обсуждаем?”- спросил Беннетт, смеясь.

Я кивнул. “Вот именно”.

Но я знал, что мы это обсуждали, потому что я был напряжен, а когда я был напряжен, это горело у меня на лбу неоновыми лампами. Мои брови хмурились, глаза становились темнее, и слова произносились отрывисто. В целом, я становился придурком.

И Макс это просто обожал.

“О, мы это обсуждаем, - начал Брит, - потому что это взвинчивает нашего Уильяма по полной, а я, мать его, просто обожаю это его состояние. Ко всему прочему, безумно интересно, каким он стал задумчивым после проведенного утра с этой маленькой сестренкой. Обычно, по Уиллу никогда не скажешь, что он о чем-то усердно думает”.

“Она – младшая сестра Дженсена”,- объяснил я Беннетту и Саре.

“И он тыркнул ее старшую сестру, когда они были подростками”,- услужливо добавил Макс, переигрывая свой акцент для более драматичного эффекта.

“Вот ты мастер мутить воду”,- сказал я, смеясь. Лив было несложно уговорить – я мало что помнил с того раза, кроме жарких поцелуев, и легкого расставания с ней после моего возвращения в Нью-Хейвен. Если сравнивать с тем, чем я занимался в тот период, случившееся с Лив едва ли можно было назвать сексом.

Официант принес наш заказ, и некоторое время мы ели в полном молчании. Мой мозг не унимался. Во время пробежки, я периодически не сдерживался, и смотрел на Зигги, не имея сил оторваться. Я пялился на ее щеки, ее губы, ее мягкие волосы, выбившиеся из неаккуратно собранного хвоста, и рассыпавшиеся вокруг ее нежной шеи. Я всегда открыто выражал свой восторг в отношении женщин, но я восторгался далеко не каждой женщиной. Так что в ней было такого особенного? Она была симпатичной, но, определенно, не самой красивой женщиной, из всех, кого я видел, мало того, она была на семь лет младше меня, зеленой как яблоко, и настоящим ботаником, с трудом отрывающимся от работы, только чтобы глотнуть воздуха. Что мне могла предложить она, чего я не мог найти в других?

Зигги оглянулась и поймала меня – энергия между нами потрескивала и смущала до черта. Но когда она улыбнулась, эта улыбка озарила все ее лицо. Она выглядела такой же открытой, как решетчатая дверь в летний месяц, и, несмотря на холодное утро, по моим венам потекло что-то теплое. Это был забытый, но знакомый голод. Желание, которое я не чувствовал очень давно - когда в мою кровь примешивается адреналин, и хочется стать единственным, кто узнает все секреты этой маленькой девочки. Кожа Зигги казалась сладкой – ее губы были полными и мягкими, а на шее словно никогда не оставлялось следов от укусов или засосов. Зверь, живущий во мне, хотел изучить ее руки, ее губы, ее грудь.

Подняв свой взгляд, я увидел, что Макс смотрел на меня, задумчиво пережевывая свой обед.

Он взял свою вилку и ткнул ею в меня. “Все, что требуется - это одна ночь с правильной женщиной. Я говорю не только про секс. Всего одна ночь может изменить тебя, мой юный м…”

“Да, прекрати”,- протянул я. “Сейчас ты такой хренов придурок”.

Беннетт выпрямился и присоединился к разговору. “Весь смысл в том, чтобы найти девушку, которая заставит тебя думать. И именно она станет той единственной, которая изменит твой взгляд на жизнь”.

Я поднял свои руки. “Эта хорошая мысль, ребятки. Но Зигги, действительно, не мой тип”.

“А какой твой тип? Все, что движется? И у кого есть женские органы?”- спросил Макс.

Я рассмеялся. “Она кажется слишком молодой”.

Ребята понимающе замычали, но я все еще чувствовал на себе взгляд Сары.

“Проехали”,- отрезал я.

“Знаешь, я думаю о том, что ты просто не нашел ту, с которой бы тебе захотелось чего-нибудь большего. Ты выбираешь определенный тип женщин, который вольется в созданную тобой структуру, твои правила, твои границы. Тебе это еще не наскучило? Ты говоришь, что эта сестра…”

“Зигги”,- подсказал Макс.

“Точно”,- продолжила Сара. “Ты говоришь, что Зигги не твой тип, но на прошлой неделе ты сам признался в том, что чувствуешь себя несколько отдалившимся от женщин, которые с радостью тебя ублажали без каких-либо претензий на будущее”. Она насадила на вилку кусок своего обеда и пожала плечами, поднося его к своему рту. “Может, тебе следует заново определить свой тип ”.

“Нелогично. Возможно, у меня пропал интерес к моим нынешним любовницам, но это не значит, что мне следует пересмотреть всю систему”. Я продолжил гонять свою еду по тарелке. “Но, честно говоря, я хотел попросить об одолжении”.

Сара сглотнула, кивая. “Конечно”.

“Я надеялся, что, может быть, вы с Хлои куда-нибудь с ней сходите? У нее здесь особо нет друзей, а вы, девочки… ”

“Конечно”,- быстро повторила она. “Мне не терпится с ней познакомиться”.

Своим боковым зрением я увидел Макса, и не удивился, когда он прикусил губу, выглядя словно кот, съевший канарейку. Но, Сара, видимо, успела перенять у Хлои пару – тройку приемчиков, и теперь крепко держала его за яйца под столом, потому что впервые в жизни Макс смолчал, что для него было нехарактерно.

Ты никогда не думал о том, что чем ценнее нам человек, тем меньше мы проводим с ним времени? В последнее время, я чувствую, что не вкладываю душу там, где это нужно.

Ее голос и широко открытые, честные глаза, когда она это произнесла, наполнили меня и опустошили одновременно, будто образовавшееся чувство было таким сильным, что было сложно разобрать, удовольствие оно доставляло или боль.

Зигги хотела, чтобы я научил ее, как выходить в свет, встречаться с ребятами, и общаться с людьми, о которых ей было бы интересно узнать… но, по правде говоря, даже я этого не делал. Возможно, я не сидел одиноко в квартире, но это не говорило о том, что я был счастлив.

Отлучившись, якобы, в туалет, я вытащил свой телефон из кармана и отправил сообщение на номер ее мобильного, который она мне продиктовала.

Проект Зигги все еще в силе? Если так, то я в деле. Будь завтра на пробежке, на входные есть планы. Не опаздывай.

Я посмотрел на экран еще несколько секунд, и когда она сразу не ответила, вернулся к своему обеду, и своим друзьям.

Но позже, когда мы покинули ресторан, я увидел одно единственное сообщение, и рассмеялся, вспомнив, что она упоминала про старый раскладной телефон, которым почти не пользовалась.

Отли4чно!Янемогунайтипробел=ноятебепозвоню.

С бешено занятыми графиками Зигги, Хлои и Сары, всем троим удалось встретиться только на выходных. Но, слава Богу, они, наконец-то, выбрались за покупками, потому что каждое утро, наблюдая за перекрещенными на груди руками Зигги, у меня начинали болеть мои собственные сиськи.

В то субботнее утро, когда, пробежав шесть миль и умирая от голода, я добрался до Голубого Дыма, Макс уже сидел за столиком. Как всегда происходило в нашей компании, план формировался сам собой без нашего вмешательства, поэтому с утра меня разбудило сообщение от Хлои с просьбой привести им Зигги для совместного завтрака и похода по магазинам, после чего, впервые за последние несколько дней, я отправился на пробежку один.

Это было хорошо. Даже очень хорошо. И хотя сегодняшнее утро казалось мне каким-то тихим или, на удивление, унылым, Зигги нужно было выбраться и кое-что себе прикупить. Ей нужна была спортивная обувь. Ей нужна была спортивная одежда. Ей даже нужно было обзавестись повседневной одеждой, если она всерьез думала ходить на свидания, потому как большинство ребят не отличались особой глубиной мышления и, встречая по одежке, полагались только на первое впечатление. Зигги в этом была не так сильна, но часть меня не хотела ее в этом сильно менять. Мне нравилось смотреть на хорошо одетых женщин, но на удивление, в Зигги интриговало именно то, что она не обращала на внешние эффекты никакого внимания. Я подумал, что она просто прижилась к тому образу, в котором ей было комфортно.

Даже не поднимая глаз, Макс убрал стопку газет с моего стула и махнул официантке, чтобы та приняла мой заказ.

“Воды”,- сказал я, вытирая салфеткой свой лоб. “Можно, еще немного арахиса. Чуть погодя я закажу обед”.

Макс посмотрел на мой внешний вид, потом снова перевел взгляд на газету, передавая мне Times, развернутую на рубрике Бизнес.

“Разве ты не виделся с девочками раньше?”- спросил он.

Я поблагодарил официантку, когда она поставила передо мной заказ, и сделал большой глоток воды. “С утра я отвез им Зигги. Я не был уверен, что она сможет сориентироваться за пределами университетского двора”.

“Ты прям курочка - наседка”.

“Ах да, чуть не забыл, с удовольствием сообщаю тебе о том, что Сара по ошибке отправила Беннетту фотографию своей попы”. Моим самым любимым занятием было подтрунивать над Максом и его извращенной одержимостью к фотографиям с Сарой.

Он бросил на меня взгляд поверх своей газеты, и когда понял, что я пошутил, его лицо расслабилось. “Мудак”,- пробормотал он.

Несколько минут я просматривал рубрику Бизнес, после чего перевел свое внимание на Науку и Технологии. Где-то за газетой, у Макса зазвонил телефон. “Да, Хло”. Он замолчал, кладя свою газету на стол. “Нет, тут только я и Уилл, зашли перекусить. Может, Бен на пробежке?” Он кивнул и передал мне трубку.

Удивившись, я взял трубку. “Привет… все в порядке?”

“Ханна очаровательна”,- сказала Хлои. “Она не покупала себе одежду со времен учебы в университете. Клянусь, мы не обращаемся с ней, как с куклой, но она самая милая девочка, которую я когда-либо видела. Почему ты не познакомил нас раньше?”

Я почувствовал, как мой желудок скрутило в тугой узел. Хлои не было на обеде, когда мы обсуждали Зигги. “Ты же знаешь, что она не моя девушка, правильно?”

“Я знаю, вы просто перепихиваетесь, без разницы, Уилл”. Я начал было ее перебивать, но она продолжала -…

“… просто хотела сообщить тебе о том, что у нас все хорошо. Глядя на Зигги, кажется, что если за ней не следить, то она потеряется в магазине”.

“Вот о чем я и говорил”.

“Ну ладно, это все. Я просто позвонила, спросить у Макса, где Беннетт. Нас ждут покупки”. “Слушай, подожди”,- задержал я, не успев еще обдумать, что собирался сказать. Я закрыл свои глаза и вспомнил пробежки с Зигги на протяжении последних нескольких дней. Она была относительно стройной, но, черт возьми, спереди у нее было слишком много.

“Ммм?”

“Раз уж вы покупаете одежду, убедись, чтобы Зигги приобрела…- я поднял глаза на Макса, чтобы удостовериться, что тот был поглощен чтением своей газеты, после чего прошептал,- убедись, чтобы она приобрела несколько лифчиков. Ну, спортивных. Но… еще… и на каждый день тоже. Ладно?”

Я больше ощущал, нежели слышал образовавшуюся тишину на том конце линии. Она была тяжелой, и с каждой разрастающейся неловкой секундой давила на мою грудь все сильнее. Когда рискнув, я поднял глаза на Макса, тот смотрел на меня с широченной, от уха до уха, улыбкой.

“Тебе очень повезло, что ты сказал это не Беннетту”,- наконец-то, ответила Хлои. “Количество издевок, которыми бы он сейчас тебя наградил можно было бы оценить по всепланетарной шкале”.

“Не волнуйся, Макс здесь, и, судя по его виду, он наслаждается этим за них двоих”.

Она рассмеялась. “Все понятно. Лифчики для поддержки груди твой не девушки. Боже, ну ты и свинья”.

“Спасибо”.

Она положила трубку, и я отдал телефон Максу, избегая его взгляда.

“О, Виктория ”,- сказал он, поддразнивая. “У тебя есть Секрет? Ты пристрастился помогать женщинам в выборе подходящего нижнего белья?”

“Отвали”,- ответил я сквозь смех. Выражение его лица была таким, как будто Лидс Юнайтед выиграл хренов Кубок мира. “Она бегает со мной каждое утро, и носит…это… не знаю, как это назвать. Это не спортивные лифчики. А ее лифчики делают так, что…”- я показал на свою грудь. “Как будто у нее четыре сиськи. Я просто подумал, раз уж они уже пошли за покупками… ”

Макс подпер свой подбородок кулаком и улыбнулся. “Господи, ты просто прелесть, Уильям”.

“Ты знаешь, как я отношусь к женской груди. Это не тема для шуток”. Но я не добавил, что в остальном Зигги была настоящей красоткой.

“Конечно же, нет”,- согласился он, снова принимаясь за чтение своей газеты. “Просто мне нравится, как ты притворяешься, что не кончаешь в штаны из-за девушки с четырьмя сиськами”.

Примерно, через полчаса, позади Макса открылась дверь, и я увидел, как к нашему столику направилась копна блестящих волос и бесчисленное количество пакетов с покупками. Мы с Максом встали, помогая Зигги выгрузить ее обновки на один из стульев.

На ней была голубая блузка, темные, зауженные джинсы и зеленые балетки. Она выглядела не так, как обычно на пробежке – она была одета стильно и удобно. Что-то в ее волосах… изменилось. Я прищурился, когда она снимала с себя сумку через плечо. Она их обрезала, или просто они были распущены, а не собраны в ее фирменный неаккуратный хвост. Они спускались ниже плеч, и были густыми, прямыми и гладкими. Но, несмотря на изменения в ее волосах и одежде, к счастью, она все еще выглядела как Зигги: с каплей макияжа, яркой улыбкой и веснушчатым носом.

Улыбаясь, она протянула Максу свою руку. “Я Ханна. Ты, должно быть, Макс”.

Ответив на пожатие, он сказал: “Приятно познакомиться, Ханна. Надеюсь, ты неплохо провела утро в компании двух сумасшедших женщин?”

“Неплохо”. Она повернулась ко мне, и, заключила меня в свои объятия, и я чуть не застонал, когда она их сжала. Я одновременно любил и ненавидел ее объятия. Они были крепкими, почти удушающими, но обезоруживающе теплыми. Отпустив меня, она рухнула на стул. “Эта Хлои, однако, любит белье. Думаю, что только в отделе нижнего белья мы провели не меньше часа”.

“Позволь мне найти удивленное выражение лица”,- пробормотал я, исподтишка оценивая грудь Зигги, пока садился обратно на стул. Ее девочки выглядели просто фантастически: полными и приподнятыми. Идеально сидевшими на своем месте. Должно быть, она и себе прикупила белья.

“И на этом…”,- Макс встал, засовывая свой кошелек обратно в карман. “Думаю, пришло время найти мой Лепесточек и узнать, насколько успешными были ее покупки. Было приятно с тобой познакомиться, Ханна”. Подмигнув ей, он потрепал меня по плечу. “Хорошо пообедать”.

Зигги помахала Максу, затем повернулась ко мне с широко открытыми глазами. “Ух ты. Он… шикарный. Чуть раньше я познакомилась еще и с Беннеттом. Вы, ребята, словно Клуб Горячих Мужчин Манхэттена”.

“Не думаю, что в этом дело. Но даже если и так, неужели ты считаешь, что мы включили бы Макса в наш клуб?”- спросил я, улыбаясь. “Между прочим, ты чудесно выглядишь”. Зигги тут же вскинула голову, с удивлением раскрыв глаза, отчего я быстро добавил: “Рад, что ты не позволила себя разукрасить. Мне бы не хватало твоих веснушек”.

“Тебе бы не хватало моих веснушек?”- спросила она шепотом, и я внутренне содрогнулся от того, как дерзко это прозвучало. “Неужели ты так сказал? Ты хочешь, чтоб я прямо сейчас испытала оргазм?”

Ого. Теперь я уже и не думал, что это я звучал слишком дерзко. После ее слов, я еле сдерживался, чтобы снова не начать пялиться на ее грудь. Я все еще не привык к тому, что она озвучивала каждую свою мысль, которая приходила ей в голову. Отведя взгляд к ее пакетам с покупками, я попытался ненавязчиво поменять тему: “Я…эм… видимо, ты купила кучу спортивной обуви”.

Нагнувшись, она стала копаться в пакетах, и я быстро посмотрел в потолок, стараясь игнорировать открывшийся мне вид. “Думаю, я купила все на свете ”,- ответила она. “У меня никогда не было такого шопинга, как в этот раз. Когда Лив об этом услышит, она, наверное, откроет за меня бутылку шампанского”. Когда я, наконец, опустил взгляд, ее глаза сканировали мое лицо, мою шею, мою грудь, как будто она видела меня впервые в жизни. “Ты был сегодня утром на пробежке?”

“Да, и катался на велосипеде”.

“Ты такой дисциплинированный”. Она подалась вперед, положив подбородок на руки, и похлопала ресницами. “Неужели это так хорошо для физической формы?”

Рассмеявшись, я ответил: “Меня это успокаивает. Помогает…”, - я пытался отыскать подходящее слово, чувствуя, как по моей шее стал подниматься жар. “Не тупить”.

“Обычно ты отвечал не так”,- сказала она, выпрямляясь. “Это помогает тебе в чем? Не драться в барах? Или просто освобождает напряжение и мужскую тоску?”

Я решил немного ее проверить. Я не имел понятия, откуда появилось это желание, но она сбивала с толку смесью своей неопытности и дикости. Она заставляла меня чувствовать себя безрассудным и немного хмельным. “Это помогает мне не думать все время о сексе”.

Она едва пропустила удар. “А почему ты бегаешь, вместо того, чтобы заниматься сексом?” Она подняла свою голову, и изучала меня несколько секунд. “Ты же знаешь, что спорт увеличивает выработку тестостерона и циркуляцию крови. И раз уж на то пошло, думаю, тебе лучше заниматься сексом, потому что это и есть спорт”.

Говорить с ней на эту тему было опасно. Мне было сложно не задерживать на ней взгляд, чего Зигги, ни коим образом, не смущало. В ответ она также в упор смотрела на меня.

“Я не знаю, для чего я тебе об этом сказал”,- признался я.

“ Уилл. Я не девственница и не телка, пытающаяся залезть тебе в трусы. Мы может говорить о сексе ”.

“Хммм, я не уверен, что это хорошая идея”. Я поднес свой сок к губам и сделал глоток, пока она отпивала немного своей воды, не прерывая со мной зрительного контакта.

Она не пыталась залезть в мои трусы? Совсем - совсем?

Казалось, что окружавший нас воздух стал тихонько электризоваться. Мне захотелось податься вперед и провести пальцем по ее нижней губе. Но вместо этого, я поставил сок на стол и сжал руки в кулаках.

“Я просто хочу сказать,- начала она, - что со мной не надо ничего приукрашивать. Мне нравится, что ты не из тех, кто ходит вокруг да около”.

“ Ты всегда так открыта с людьми?”- спросил я.

Она замотала головой. “Наверное, дело в тебе. Я всегда много говорила, но именно с тобой я чувствую себя придурошной, и оттого никак не могу заткнуться”.

“Я и не хочу, чтобы ты затыкалась”.

“Ты всегда был сексуальным и открытым в таких вопросах. Ты относишься к тем горячим мальчикам – игрокам, которые не видят ничего плохого в том, чтобы наслаждаться женщинами. И если я заметила это в двенадцатилетнем возрасте, то значит, это было слишком очевидно. Секс – это естественно. Это то, что делают наши тела. Мне нравится, что ты такой, какой ты есть”.

Я ничего не отвечал, просто потому, как не знал, что на это сказать. Ей нравились во мне те качества, которые все остальные женщины хотели бы исправить во мне, но я сомневался в том, что мне нравилось ее первоначальное представление обо мне.

“Хлои сказала, что ты попросил ее отвести меня в магазин нижнего белья”.

Я поднял глаза и поймал ее как раз тогда, когда она отводила взгляд от моих губ.

Ее ухмылка превратилась в игривую улыбку. “Так заботливо с твоей стороны, Уилл. Так мило, что ты заботишься о моих сиськах. ”

Я наклонился, чтобы откусить свой сэндвич, бормоча: “Нам не нужно об этом говорить. Макс уже успел поиздеваться надо мной”.

“Ты такой таинственный мужчина, Игрок Уилл”. Она подняла меню, и быстро пробежав по нему глазами, положила его обратно на стол. “Ну, ладно. Сменим тему. О чем мы будем разговаривать?”

Смотря на нее, я сглотнул. Я не мог себе представить эту молодую, дикую штучку в сочетании с насыщенностью и уравновешенностью Хлои и Сары. “Ну, например, о том, что вы сегодня обсуждали с девочками”,- предложил я.

“Ну, у меня с Сарой состоялся веселый разговор о восстановление девственности в результате длительного отсутствия секса”.

Чуть не подавившись, я громко закашлялся. “Ого. Это… даже не знаю, как это”.

Зигги с изумлением посмотрела на меня. “Вот, если серьезно. Я не уверена, что это - то же самое и для ребят. Но у девочек, после долгого воздержания, девственность… как-будто восстанавливается заново. Словно пещера обрастает мхом”.

“Это отвратительное сравнение”.

Проигнорировав меня, она выпрямилась и с восторгом продолжила. “Вообще-то, это идеально. Ты ученый, поэтому ты можешь должным образом оценить только что родившуюся у меня теорию”.

Я глубже сел на свой стул. “Ты дошла до пещеры, обросшей мхом. Если честно, я слегка напуган”.

“Не стоит. Подожди, ты знаешь, что женская девственность считается чем-то неприкосновенным?”

Я рассмеялся. “Да, я в курсе существования такого понятия”.

Она почесала свою голову, слегка поморщив свой веснушчатый нос. “Моя теория состоит в следующем: вернемся к пещерному человеку. Всем интересно узнать о мужчине, который привязывает свою женщину, или становится безумно ревнивым, если – не приведи Господь – она надевает что-нибудь сексуальное вне стен спальни. Полагается, что женщинам это должно нравиться, так? Значит, я думаю, что следующая фишка за восстановлением девственности. Женщины хотят, чтобы их мужчина чувствовал себя так, как будто он у них первый. Ты можешь себе представить, как женщина может это сделать?”

Я видел, каким восторгом искрились ее глаза, пока она ждала мое подобие ответа. Что-то в ее искренности и серьезности в обсуждении этой темы, образовало под моими ребрами невидимый узел. “Солжет? Женщинам всегда кажется, что своим членом мы способны прочесть шрифт Брайля. Все это для чего? Если честно, то я, возможно, не пойму, девственница девушка или нет, пока она… ”

“Первым делом, наверное, с помощью хирургического вмешательства. Давай, назовем это ‘восстановлением девственной плевы’ ”.

Бросив свою еду в тарелку, я застонал. “Господи, Боже, Зиггс. Я ем сэндвич с грудинкой. Неужели ты не можешь придержать разговоры об этом на… ”

“А потом… - она стукнула ладонями по столу, возвращая мою тревогу,- все захотят узнать о способностях стволовых клеток. Но есть такие недуги, как поражение спинного мозга, болезнь Паркинсона… Не уверена, с чего начнут в первую очередь. Знаешь, что станет самым ярким пятном?”

“Обивка на моем стуле”,- ответил я безразлично.

“Могу поспорить, что им станет самовосстановление девственности”.

Я снова громко закашлялся. “Господь Всемогущий. ‘Девственности’?”

“Ты же сказал, никакой ‘плевы’,- но я же права?”

До того, как я смог ответить, что, в целом, теория неплоха, ее понесло дальше. “На эти исследования тратится невообразимое количество денег. Виагра для эрекции. Четыре сотни различных форм искусственной груди. Какой из наполнителей ощущается более натурально? Это мужской мир, Уилл. Даже не задумываясь, женщины согласятся поместить активно разрастающиеся клетки в свои вагины. И уже в следующем году, у одной из твоих не девушек восстановится девственность, и она отдаст ее тебе, Уилл”.

Она наклонилась, обхватила своими губами трубочку и высосала воду из стакана, не отрывая от меня взгляда своих серых глаз. И от этого задержавшегося на мне игривого взгляда, я почувствовал, как мой член слегка затвердел. Отпустив свою трубочку, она снова прошептала: “ Тебе. И ты примешь этот дар, в качестве чего? Жертвы?”

Ее глаза засияли, после чего она запрокинула голову и расхохоталась. Твою мать. Мне нравилась эта девочка. Даже очень нравилась.

Наклонившись вперед, и опершись на локти, я прочистил свое горло. “Зигги, послушай меня, потому что это важно. Я собираюсь поделиться с тобой мудрым советом”.

Она выпрямилась и заговорщически сузила глаза.

“Право первое, которое мы уже проходили: никаких звонков до рассвета”.

Ее губы изогнулись в легкой виноватой улыбке. “Точно. Это я уяснила”.

“И правило второе”,- продолжил я, медленно качая головой. “Никогда не обсуждай тему восстановления девственности во время обеда. Или… вообще, никогда”.

Она захихикала, а затем исчезла из моего поля зрения, когда официантка принесла ее еду.

“Не торопись это высмеивать. Это многомиллиардная теория, финансист. Если эта теория выстрелит, скажешь мне потом спасибо”.

Я старался не смотреть, как она насадила на вилку салат и отправила его огромную часть себе в рот. Она не была похожа ни на одну женину, которую я знал. Она была хорошенькой, даже красивой, но ко всему прочему, она была несобранной и неуравновешенной. Она была глупой, но уверенной, и настолько своеобразной, что весь остальной мир на ее фоне казался одноцветным. Я не имел понятия, принимала ли она себя всерьез, но навряд ли, она ожидала этого от меня.

“Какая твоя любимая книга?”- этот вопрос выплыл из ниоткуда.

Она засосала свою нижнюю губу, и я тут же отвел взгляд на свой сэндвич, отрывая маленькие кусочки хрустящего мяса по краям.

“Это будет звучать слишком банально”.

“Я искренне в этом сомневаюсь, но просвети меня”.

Она наклонилась вперед и прошептала: “Краткая история времени”.

“Хокинга?”

“Конечно”,- сказала она почти обиженно.

“Это не банально. Было бы банально, если бы ты сказала - Грозовой Перевал или Маленькие Женщины ”.

“Потому что я женщина? Если бы я задала тебе тот же вопрос, и ты бы ответил Хокинг, это было бы банально?”

Я подумал над ее словами. Я представил, что если бы сказал об этой книге, что она моя самая любимая, то услышал бы от своих друзей по магистратуре Приятель, ну конечно. “Возможно”.

“И что за хрень, что это банально для тебя, но не банально для меня, только потому, что у меня вагина. Но, все же,- сказала она, улыбаясь и отправляя себе в рот небольшое количество салата,- я прочла ее в двенадцать лет, и… ”

“Двенадцать?”

“Да, и она просто снесла мне крышу. И не сколько от того, что Хокинг говорил - потому как в том возрасте я еще не все понимала, но больше – почему он думал именно так. Некоторые положили свою жизнь на то, чтобы до конца в этом разобраться. И эта книга открыла для меня целый мир”. Внезапно, сделав глубокий вдох, она закрыла свои глаза, и, расплывшись в легкой виноватой улыбке, снова их открыла. “Я заболтала твои уши”.

“Да, но в последнее время ты всегда забалтываешь мои уши”.

Слегка подмигнув, она снова нагнулась вперед и прошептала:

“Но, может, тебе это типа нравится?”

Непроизвольно, мой разум заполнился фантазией о том, как она выгибает свою шею и раскрывает свои губы в хриплой мольбе, пока я провожу языком линию от основания ее шеи к ее подбородку. Я представил, как ее ногти впиваются в мои плечи, доставляя мне острую боль… и, моргнув, я так быстро встал со стула, что задел позади стоящий стул. Я извинился перед сидящим на нем мужчиной, извинился перед Зигги и практически пулей помчался в туалет.

Замкнув за собой дверь, я придвинулся к своему отражению в зеркале. “Какого хрена сейчас произошло, Самнер?” Я наклонился и, наполнив ладони холодной водой, брызнул себе в лицо.

Обхватив раковину обеими руками, я снова встретился со своими глазами в отражении. “Эта была просто картинка. Это ничего не значит. Она всего лишь милый ребенок. Она хорошенькая. Но, во-первых: она сестра Дженсена. Во-вторых: она сестра Лив, с которой у тебя уже был романчик в ее семнадцать лет. Думаю, ты уже обналичил свою единственную карту Перепих-С-Сестрой-Бергстрем. И, в-третьих…” Я наклонил свою голову и сделал глубокий вдох. “И в-третьих. Ты слишком часто маячишь перед ней в тренировочных штанах, поэтому если ты и дальше будешь фантазировать на эту тему, она это заметит. Спрячь все это в дальний угол. Отправляйся домой, позвони Китти или Кристи, насладись минетом, и день удался”.

Когда я вернулся к столу, Зигги почти доедала свой салат, смотря на проходящих по улице людей. Когда я сел, она подняла на меня глаза, явно выражая ими обеспокоенность.

“Проблемы с желудком?”

“Что? Нет. Нет, я… мне нужно было кое-кому позвонить”.

Бля. Это звучало стремно. Я поежился, затем вздохнул.

“Вообще-то, мне уже пора, Зиггс. Я тут провел два часа, хотя планировал справиться с некоторыми делами еще до обеда”.

Блин. Это звучало еще стремнее.

Вытащив свой кошелек, она положила на стол несколько пятидолларовых купюр.

“Конечно. Господи, у меня тоже масса дел, которые мне нужно переделать. Спасибо, за то, что провел со мной время. И спасибо, что познакомил меня с Хлои и Сарой”. Послав мне еще одну улыбку, она перекинула свою сумку через плечо, встала, собрала свои пакеты и вышла за дверь.

Ее светло – каштановые волосы струились и отблескивали. Ее осанка была прямой, а походка уверенной. И в этих джинсах ее попа выглядела охренительно потрясающе.

Твою мать, Уилл. Теперь ты в полнейшей жопе.