Основные определения и понятия

Существует немало пери­одизаций онтогенеза, древ­нейшие из которых при­надлежат еще античным ученым. В последующие сто­летия в разработку периоди­зации индивидуального раз­вития внесли свой вклад многие ученые (например, в XX в. — немецкие ученые С. Штрац, Г. Гримм, российские ученые — В.В. Бунак, И.А. Аршавский и др.) В нашей стра­не наиболее распространенной счита­ется схема возрастной периодизации постнатального развития человека, принятая на VII Всесоюзной конфе­ренции по проблемам возрастной мор­фологии, физиологии и биохимии в 1965 г. (табл. VI. 1).

Таблица VI. 1.

^ Схема возрастной периодизации постнатального онтогенеза человека

Существуют и другие схемы пери­одизации. Так, например, в книге немецкого ученого X. Ремшмидта (1994) приводятся следующие возра­стные стадии детства и взросления:

Младенчество — от рождения до кон­ца 1-го года жизни.

Детство — от рождения до конца 13-го года жизни.

Подростковый возраст — 12/14-18 лет.

Юность — 18-21 год.

Одна из последних попыток пери­одизации онтогенеза принадлежит известному американскому антропо­логу и ауксологу Б. Богину (Bogin, 1999). Основные стадии жизненного цикла человека, по Б. Богину, с крат­кими характеристиками представле­ны в табл. VI. 2.

ТаблицаУ!. 2. Стадии жизненного цикла человека (Bogin, 1999)

Предлагая новую периодизацию, Б. Богин дает новые трактовки выде­ленным стадиям, с позиций эволю­ционной антропологии,подчеркивая особую эволюционную значимость в развитии человека таких стадий, как детство, ювенильный и подростко­вый периоды. Можно соглашаться или не соглашаться с предлагаемой Богиным схемой периодизации онто­генеза, однако представляется весь­ма уместным рассмотреть те особенности индивидуального развития че­ловека, которые отличают его от ос­тальных животных, в том числе, и от приматов. Сразу же отметим, что мы будем рассматривать в дальнейшем только период постнатального онто­генеза, причем те его стадии, кото­рые касаются роста и развития.

Индивидуальное развитие челове­ка существенно отличается от онто­генеза животных. По некоторым па­раметрам человек сближается с при­матами, хотя опять-таки велики и отличия между ними.

Представители семейства млеко­питающих сильно варьируют как по показателям продолжительности жизни, так и по размерам тела. Ис­ключая приматов (вместе с челове­ком), в ряду млекопитающих наблю­дается закономерность удлинения отдельных периодов онтогенеза с уве­личением размеров тела. Это в первую очередь справедливо для соотношения между весом тела взрослой особи и продолжительностью внутриутроб­ного развития, а также, хотя и в мень­шей степени, —возраста достижения 50% или 98% дефинитивного (окон­чательного) веса тела. При включе­нии в анализ соответствующих дан­ных по приматам, общая картина не­сколько усложняется (табл. VI. 3; табл. VI. 4). Человек живет дольше других приматов — свыше 70 лет, тогда как максимальная продолжи­тельность жизни шимпанзе в неволе составляет около 45 лет. Удлинение общей продолжительности жизни оз­начает и удлинение отдельных ее фаз, или периодов.

Таблица VI. 3.

Продолжительность ростового периода у млекопитающих, % к продолжительности жизни

Таблица VI. 4.

Некоторые характеристики процессов роста у представителей различных видов млекопитающих (самки)

^ Сравнительный онтогенез человека и животных

Важнейшей чертой человека, при­обретенной в процессе эволюции, яв­ляется удлинение периода, отделяю­щего момент рождения от половозрелости, т. е. от взрослого состояния. Удлинение периода детства, сравни­тельно с остальными млекопитающи­ми, включая приматов, достигает у человека максимального выражения.

При этом для большинства млеко­питающих характерен постепенный переход от детского к взрослому состо­янию, без драматического увеличения скоростей роста, как это наблюдается у человека. У млекопитающих с вы­соким уровнем социальной организа­ции, например, у волков, диких со­бак, львов, слонов и, конечно, прима­тов, можно выделить специальный, «ювенильный» период, отделяющий детскую стадию от половозрелости, однако и он, как правило, проходит на фоне снижения скоростей роста.

Характер постнатального роста приматов характеризуется чрезвы­чайным разнообразием. На рис. VI. 4 изображены кривые ежегодных при­ростов веса тела (скоростей роста) у представителей различных видов приматов. Как видно из рисунков, пубертатное увеличение скоростей рос­та (ростовой спурт) полностью отсут­ствует у мармозеток, обнаруживает значительный половой диморфизм (сильная выраженность у самцов и практическое отсутствие у самок) сре­ди павианов и отчетливую выражен­ность для обоих полов у колобусов.

У шимпанзе ход кривых возрастного увеличения веса тела (рис. VI. 5) явно напоминает таковой у человека (рис. VI. 6). В обоих случаях значи­тельные скорости роста при рожде­нии постепенно снижаются до опре­деленного предела, а затем вновь рез­ко увеличиваются, характеризуя наступление подросткового скачка роста. Таким образом, у человекооб­разных обезьян наблюдается не толь­ко тенденция к увеличению продол­жительности детства (свойственная всем приматам), но и проявляется отсрочка времени наступления поло­вого созревания. Этот вывод, основы­вающийся, как уже отмечалось, на возрастных изменениях веса тела, кажется не столь обоснованным, ког­да речь идет о скелетных размерах. По мнению Б. Богина, отсрочка вре­мени наступления полового созрева­ния у человека выражена намного сильнее, чем у других приматов, включая и человекообразных обезь­ян. Эта особенность, наряду со зна­чительно большей интенсивностью роста во время пубертатного перио­да, приводит к появлению уникаль­ных видоспецифических для челове­ка ростовых кривых.

В табл. VI. 5 суммирована инфор­мация о некоторых событиях пубер­татного периода у макак резусов и шимпанзе. Как видно из таблицы, у шимпанзе, по сравнению с макаками, происходит значительная отсрочка событий пубертатного периода, как у самцов, так и у самок. При этом сам­ки представителей обоих видов при­матов опережали самцов по всем пе­речисленным показателям. При ана­лизе данных, приведенных в таблице, необходимо подчеркнуть, что у обезь­ян, по сравнению с человеком, наблюдается иная последовательность собы­тий пубертатного периода: у челове­ка наступление половой зрелости (менархе у девушек) отмечается после прохождения пика максимальной скорости роста. У обезьян эти соотно­шения нарушаются: у макак резусов половозрелость у самок отмечена даже до начала спурта, а у самок шимпанзе — в среднем до начала пубертатного скачка роста.

Таблица VI. 5. Возраст подросткового скачка роста и половозрелости у макак резусов и шимпанзе

Примечание. N — число особей; М — средняя величина; s — среднее квадратическое отклонение.

Удлинение детства и замедление роста и развития расширяют возмож­ности обучения и приобретения соци­альных навыков. Наметившись у приматов, эта тенденция получает свое окончательное развитие у чело­века. По сравнению с человекообраз­ными обезьянами, у человека позже прорезывается первый моляр, позже начинается менструирование и насту­пает период деторождения. Очевид­но, с эволюционной точки зрения, развитие вышеупомянутых особенно­стей, наряду с развитием мозга, язы­ка и культуры, дало человеку значи­тельные преимущества, связанные, в первую очередь, с освоением социаль­но-культурного опыта. Продолжи­тельное детство, согласно классиче­скому объяснению, дает человеку сразу несколько преимуществ, глав­нейшими из которых являются более длительный период роста мозга; на­личие большего времени для освое­ния технических навыков, например, для изготовления орудий; больше времени для социализации, игры, для развития системы социальных ролей и культурного поведения.

Б. Богин в своих последних рабо­тах дает еще одно объяснение тому, почему для человека как биологиче­ского вида характерен столь продол­жительный период детства. По мне­нию Богина, небольшие размеры тела и подчеркнутая «детскость», выражающаяся прежде всего в соот­ношениях мозгового и лицевого че­репа, могли служить своеобразными стимуляторами родительских чувств со стороны взрослых членов сообще­ства. В подтверждение своей гипоте­зы Богин приводит данные о том, что взрослые индивиды в большей степе­ни склонны защищать и кормить ма­лышей с выраженной «неотенией» лицевых черт. При сравнении детей, подвергавшихся насилию со стороны взрослых, и контрольной группы вы­яснилось, что у первых было в сред­нем меньшее соотношение между мозговым и лицевым черепом, т. е. они были менее «неотеничны», чем дети из контрольной группы, о кото­рых взрослые нежно заботились.

В этой связи интересно проанали­зировать, как менялось соотношение между отдельными стадиями разви­тия в процессе эволюции у представи­телей различных групп гоминид. На рис. VI. 7 представлено соотношение между отдельными стадиями онтоге­неза у некоторых представителей го­минид. Как видно, в процессе эволю­ции увеличивалась продолжитель­ность всех стадий, в особенности касающихся ростового периода. Ко­нечно, изучение ростовых процессов у ископаемых гоминид неизбежно связано с тем, что соответствующие хронологические маркеры могут быть воспроизведены только по ана­логии с современными популяциями (подробно см. раздел II). Это значи­тельно усложняет задачу исследова­телей. Периодизация онтогенеза ис­копаемых гоминид базируется на осо­бенностях зубной и костной системы. Существуют некоторые соотношения между временем прорезывания пер­вых постоянных моляров (коренных зубов) и размерами мозга. Так, напри­мер, у австралопитековых (объем мозга 300-400 см³) первые моляры, вероятно, прорезывались в возрасте от 3 до 3 с половиной лет. Продолжи­тельность жизни этих гоминид насчитывала, скорее всего, 35-40 лет. У Homohabilis с объемом мозга 580-750 см³ прорезывание первого моля­ра происходило примерно в 4,5 года, а продолжительность жизни состав­ляла около 50 лет и т. д. У Homo erectus (объем мозга — 900-1100 см³) появление первых моляров отмеча­лось, вероятно, в 5 с половиной лет. Люди современного типа (Homo sapi­ens), обладающие самым крупным мозгом (в среднем объем мозга — 1400 см³), также отличаются наибо­лее длительным периодом прорезыва­ния первых моляров, которые появ­ляются у них около 6 лет. В то же вре­мя современные люди отличаются наибольшей для всех приматов про­должительностью жизни и ростовых фаз онтогенеза (рис. VI. 9).

Методы изучения постчатального роста человека

Основным методом изучения постнатального соматического роста ос­тается антропометрический (от греч. «антропос» — человек, «мет-рос» — измерения), который дает возможность изучения изменений размеров тела с возрастом. Суще­ствуют два основных «тактических» приема в изучении ростовых процес­сов. Это уже упоминавшиеся «попе­речные» и «продольные» (лонгиту-диналъные) исследования.

При поперечном исследовании делается как бы поперечный срез по­пуляции (отсюда и название), когда измеряется большое число детей раз­личных возрастов, но каждый инди­вид попадает в общую выборку толь­ко один раз.

При продольном исследовании одни и те же дети измеряются после­довательно в каждом возрасте с теми или иными, обычно регулярными интервалами, на протяжении опре­деленного отрезка времени — в зави­симости от стратегии исследователь­ского проекта.

Оба метода находят широкое при­менение в ауксологии. Результаты поперечных исследований использу­ются в основном для составления популяционных стандартов роста, при сравнительных исследованиях сопо­ставления характера роста в зависи­мости от воздействия тех или иных факторов внешней среды. С другой стороны, информацию об истинных скоростях роста можно получить только при анализе продольных об­следований.

Иногда встречаются исследова­ния «третьего рода», так называемые «смешанно-продольные», когда не­сколько исходных возрастных ко­горт изучаются продольно в течение ограниченного отрезка времени, с последующим их пересечением. До­пустим, например, что в 1990 г. были впервые обследованы две группы де­тей 7 и 12 лет. В дальнейшем их из­меряли повторно (лонгитудинально), в течение 5 лет, чтобы получить два отрезка ростовой кривой: с 7 до 12 и с 12 до 17 лет. Кажущимся пре­имуществом этого метода является его экономичность в смысле затрат времени: на сбор «истинно» продоль­ной информации об этом временном периоде ушло бы еще 5 лет. Однако недостатки метода значительно бо­лее существенны: претендуя на «продольность», он дает лишь очень при­близительную характеристику ско­рости роста, вследствие отсутствия точной информации в точке (точках) перекреста. По крайней мере, опро­бовав эту тактику в одном из наших проектов, мы впоследствии отказа­лись от нее, в частности, потому, что значительные диахронные измене­ния существенно исказили истин­ную картину ростовых процессов в популяции (Миклашевская, Соловь­ева, Година,1988).

Выбор метода обследования цели­ком зависит от поставленной задачи: для того, чтобы дать характеристику статуса физического развития расту­щей части той или иной популяции, вполне достаточно добросовестно вы­полненного поперечного обследова­ния. Если же целью исследования яв­ляется мониторинг тех или иных ро­стовых закономерностей, например, проявления сезонных изменений и т. д., идеальным методом будет про­дольное обследование.

Изучение постнатального сомати­ческого роста, как уже говорилось, осуществляется в основном с помо­щью антропометрических (измери­тельных) и антропоскопических (описательных) методик. Вкратце упомянем, какие именно измерения и приборы используются в ауксологии (некоторые описательные — антропоскопические — методики при­ведены в разделе, посвященном био­логическому возрасту).

Прежде всего отметим, что число измерений, проводимых на живом человеке, может быть практически бесконечным, поэтому выбор конк­ретной измерительной программы всегда зависит от задач исследования и возможностей исследовательской группы. Наиболее широко распро­странены измерения тотальных размеров — длины и веса тела. Дли­на тела, а также его пропорции (дли­на туловища, длины конечностей, их сегментов и т. д.) измеряются, как правило, антропомером (рис. VI. 8). При этом должна быть тщательно со­блюдена поза, в которой стоит изме­ряемый: прямо, но без особого напря­жения, ступни по возможности со­прикасаются пятками (исключение составляют индивиды с выраженной Х-образной формой ног), расстояние между носками — 10-15 см, спина выпрямлена; грудь слегка выдается вперед; живот подобран; руки вып­рямлены; пальцы прижаты к телу; плечи находятся в естественном по­ложении— они не должны быть чрезмерно опущены или подняты, вытянуты вперед или отведены на­зад; голова ориентирована так, что­бы глазнично-ушная горизонталь (линия, проходящая через козелок уха и наружный край глазницы) была параллельна полу. Измеряе­мый, раздетый до трусов, должен стоять спокойно и не менять позу в течение всего процесса измерений. Необходимо также учитывать суточ­ные изменения длины тела: за счет уплощения межпозвоночных дисков она может уменьшаться к вечеру.

Мы специально так подробно ос­тановились на описании процедуры измерений только длиннотных раз­меров тела. Зачастую приходится сталкиваться с пренебрежительным отношением к антропометрии. В наш век компьютеров и молекулярной биологии антропометрическая мето­дика кажется простой, легкой и не требующей особой подготовки. Одна­ко это обманчивая простота: суще­ствует множество методических ре­комендаций и ограничений, направ­ленных на получение достоверных и воспроизводимых результатов. Без точного соблюдения этих рекоменда­ций измерения превращаются в пус­тую трату времени, а полученная в итоге информация — в набор бес­смысленных цифр. Не имея возмож­ности дать подробную характеристи­ку всем методическим рекоменда­циям, мы надеемся в ближайшем будущем осуществить издание спе­циального методического пособия, так как необходимость в нем давно назрела (фактически со времен клас­сического труда В.В. Бунака «Антро­пометрия», не переиздававшегося с 1941 г. и давно ставшего библиогра­фической редкостью, аналогичных пособий в свет не выходило).

Следующая группа измеритель­ных признаков, основывающихся на скелетных размерах, — диаметры тела: плеч, таза, поперечный и про­дольный диаметры грудной клетки. Они измеряются специальным инст­рументом — большим толстотным циркулем. Нередко для учета роста костного компонента измеряются также диаметры суставных мыщел­ков — локтя, запястья, колена и ло­дыжки — с использованием скользя­щего циркуля.

Информацию о развитии мягких тканей, в первую очередь мышц, можно получить при измерении ок­ружностей, или обхватов, грудной клетки, плеча, предплечья, бедра, голени и т. д. Измерения производят­ся сантиметровой лентой и также требуют особой тщательности и чет­кой стандартизации.

^ Жировые складки на туловище и конечностях измеряются калипером, обеспечивающим стандартный нажим на мягкие ткани. По величи-

не жировых складок и окружностей тела рассчитываются жировой и мы­шечный компоненты тела (см. раз­дел, посвященный составу тела).

Большая группа измерений про­изводится на голове и лице. Их осо­бая ценность в том, что информацию можно получить уже в раннем дет­стве (например, об окружности голо­вы): рост головы (как и мозга) закан­чивается раньше других частей тела.

В принципе, число измерений мо­жет быть практически бесконечным. В связи со специальными задачами проводятся измерения разных частей тела, например, измерения стопы, кисти для целей легкой промышлен­ности и составляющих их элементов.

Подытоживая сказанное выше, необходимо отметить, что длина и вес тела обеспечивают информацию о росте ребенка в целом, а остальные размеры — о росте отдельных частей и тканей тела. Костные диаметры описывают общие размеры скелета, обхваты конечностей дают представ­ление о развитии мышечной ткани, жировые складки — о количестве и распределении подкожного жира. Дети, имеющие одинаковые длину и даже вес тела, могут сильно разли­чаться по пропорциям, форме тела и развитию мягких тканей.

Измерительные признаки служат основой для расчета и вычисления ряда производных признаков, а так­же соотношений размеров — индек­сов. Хотя существует огромное коли­чество различных индексов*, мы упо­мянем здесь только один из них:

* Метод индексов неоднократно подвер­гался справедливой критике, в частности, потому, что составные части индекса все­гда оказываются высоко скоррелированными.

индекс массы тела (ИМТ), или индекс Кетле. Это один из многочисленных весоростовых индексов, расчет кото­рого производится по формуле P/L², где Р — вес тела, L — длина тела. В последнее десятилетие этот индекс получил широкое распространение в ростовых исследованиях и вошел во все учебники по ауксологии, издан­ные, в основном, на Западе. При про­стоте расчета он дает хорошее пред­ставление о компонентах массы тела, в первую очередь о развитии жирово­го слоя, хорошо согласуется с данны­ми о питании (или недоедании) детей и является составной частью различ­ных популяционных стандартов (см. раздел «Процентильный метод»).

Основные характеристики постнатального роста

Как уже говорилось, ростовые гра­фики бывают двух видов: одни отра­жают постоянное увеличение длины тела с возрастом — это так называе­мые «дистантные» кривые, другие — кривые приростов, или «скорост­ные», характеризуют скорость росто­вого процесса и намного лучше «дис-тантных» отражают его суть.

На рис. VI. 9 изображены кривые, отражающие рост длины и веса тела в разных возрастно-половых группах московских мальчиков и девочек от 7 до 17 лет. Согласно общепринятым в ауксологии правилам, возрастная группировка должна производиться таким образом, чтобы середина воз­растного интервала (а значит, и сред­ний возраст группы) приходилась на целое число лет. Так, в группу 7-лет­них входят дети от 6 лет 6 мес. до 7 лет 5 мес. 29 дней (средний возраст 7 лет), в группу 8-летних — дети от

7 лет 6 мес. до 8 лет 5 мес. 29 дней и т. д. Кривые, представленные на рис. VI. 9, демонстрируют собой ти­пичный пример дистантных кривых. Они отражают размеры тела, достиг­нутые детьми в том или ином возрас­те, а также «расстояние», пройден­ное ими до завершения пути, т. е. до взрослого состояния. Дистантные кривые, по определению, являются выровненными, так как на них нано­сятся усредненные значения призна­ков для большого количества детей, обследованных в том или ином воз­растном интервале. При этом значи­тельная часть информации относи­тельно индивидуальных вариаций ростовых характеристик оказывает­ся «растворенной» в масштабе этих усредненных кривых.

Дистантные кривые обычно ис­пользуются для составления росто­вых стандартов, или оценочных таб­лиц. Для этого проводятся в основном поперечные обследования здоровых детей в тех или иных группах населе­ния, с последующей разработкой стандартов теми или иными статисти­ческими методами. Наиболее распро­странены в настоящее время так на­зываемые «процентильные, или пер-центильные, стандарты» (см. раздел «Процентильный метод»). Необходи­мо помнить, что стандарты, или оце­ночные таблицы (последний термин используется в последнее время го­раздо чаще, особенно на Западе, в силу того, что в нем менее выражен подтекст обязательного соответствия некоему «эталону») должны быть по­лучены на репрезентативном матери­але и удовлетворять, по крайней мере, двум требованиям — месту и времени, т. е. должны строиться для конкретной популяции на определен­ном отрезке времени. Эти два требо­вания объясняются тем, что ростовые характеристики находятся в зависи­мости от определенных факторов сре­ды и со временем могут меняться (см. соответствующие разделы).

Кривые ростовых прибавок, или скоростей роста, имеют совершенно иную форму. Для их построения не­обходимо иметь продольные (лонгитудинальные) данные, так как толь­ко они отражают истинный характер ростовых процессов в популяции. На рис. VI. 6. изображены кривые ско­рости роста длины тела для девочек и мальчиков в возрасте от 0 до 18 лет. График показывает, что скорость ро­ста длины тела неуклонно снижает­ся сразу же после рождения. Ребенок растет и становится больше, но про­цесс этот протекает более медленно, и погодовые (полугодовые, помесяч­ные и т. д.) прибавки уменьшаются. Иногда, как это видно на рисунке, от­мечается так называемый «полурос­товой» скачок увеличения скорости у детей 7-8-летнего возраста. Ско­рость роста достигает своего миниму­ма как раз перед началом пубертатного спурта (ускорения роста, подро­сткового скачка роста), после чего начинает резко возрастать. В сред­нем увеличение скоростей роста у девочек начинается на два года рань­ше, чем у мальчиков. Девочки в сред­нем раньше заканчивают рост, при­мерно к 16 годам, в то время как мальчики продолжают расти до 18-19 лет, однако у значительного чис­ла индивидов рост продолжается: у девушек — после 18 лет, у юно­шей — и после 20 лет.

При внимательном рассмотрении ростовых кривых становится понят­ным, за счет чего возникают половые различия (половой диморфизм) в дли­не (и других размерных признаков) тела взрослых мужчин и женщин. Как видно на рис. VI. 9, вплоть до на­ступления пубертатного периода раз­личия в росте между мальчиками и де­вочками очень невелики. Хотя девоч­ки первыми вступают в пубертатный период и максимальная скорость рос­та у них примерно на 2 см меньше, чем у мальчиков (см. рис. VI. 6), основные различия размерных признаков фор­мируются после 16 лет, т. е. после того, как девочки перестают расти. Мальчики за счет более длительного периода предпубертатного роста, более интенсивного ростового скачка и более продолжительного периода постпубертатного роста в среднем об­гоняют девочек по длине тела на 10 см.

Попутно отметим, что два пере­креста ростовых кривых (см. рис. VI. 9) — первый, когда девочки об­гоняют мальчиков за счет более ран­него вступления в пубертатный пери­од, и второй, когда мальчики обгоня­ют девочек после окончания у последних ростового периода, — так­же служат хорошими «маркерами», отражающими влияние условий сре­ды. В некоторых популяциях в це­лом типичная картина наличия двух ростовых перекрестов может иска­жаться под влиянием тех или иных условий жизни (см., например, раз­дел «Рост в высокогорье»).

Помимо отчетливо выраженного пубертатного скачка роста, у части де­тей выявляется так называемый «по­луростовой скачок» — небольшое увеличение скоростей роста в 6-7-лет­нем возрасте, т. е. до наступления «ос­новного» скачка. У девочек полурос­товой скачок наступает в среднем раньше, чем у мальчиков, но обнару­живается он чаще у мальчиков, веро­ятно, вследствие большей интенсив­ности приростов у последних.

Полуростовой скачок удается об­наружить не всегда, причем, не толь­ко по объектным причинам (он отсут­ствует или очень мал), но и вследствие некоторых методических просчетов: годовой интервал (с которым обычно и проводятся измерения) может быть слишком велик для обнаружения это­го, в общем, не столь значительного увеличения скоростей роста.

Кривая роста тела в длину, пред­ставленная на рис. VI. 9, отражает лишь один из возможных вариантов постнатальных возрастных измене­ний, и ей соответствуют далеко не все ткани тела. На рис. VI. 10 изображе­ны кривые роста различных частей и тканей тела. При этом «общий» тип кривой соответствует возраст­ным изменениям скелетных разме­ров и веса тела, кривая роста мозга отражает увеличение массы мозга, а «репродуктивная» кривая — вес го­над и других половых органов. Хо­рошо видно, что рост мозга заканчи­вается значительно раньше, чем рост других органов и тканей. Во внутри­утробном периоде он растет намного быстрее других частей тела, так что мозг новорожденного ребенка в сред­нем соответствует 25% своего окон­чательного размера. Еще через 5 лет масса мозга достигает 90% дефини­тивной величины, а к 7-9 годам по размерам практически не отличает­ся от мозга взрослого. В динамике возрастных изменений мозга факти­чески не наблюдается ростового скачка. Некоторый, хотя и довольно незначительный, скачок роста отме­чен для продольного и поперечного диаметров головы, но это скорее свя­зано с утолщением костей черепа, развитием синусов и т. д., нежели с ростом самого мозга.

Рост лицевых размеров в целом следует «общему» типу. Их возраст­ная динамика в среднем имеет выра­женный ростовой скачок, особенно заметный у признаков нижней челю­сти: подбородок становится длиннее и больше выступает вперед.

Рост лимфоидной ткани (рис. VI. 10) достигает максимума в предпубертатном периоде, а затем довольно резко снижается до «взрослых» значе­ний. Репродуктивные органы, напро­тив, отличаются замедленным ростом до наступления подросткового перио­да и последующим бурным спуртом.

Рост большинства размерных при­знаков тела, за исключением показа­телей жироотложения, следует «об­щему», описанному выше, типу, т. е. протекает с наибольшей скоростью в младенчестве и раннем детстве, затем несколько замедляется, вновь увели­чивается в подростковом периоде и в конце концов завершается по дости­жении размеров, свойственных взрос­лому. Рост многих признаков продол­жается и в третьей декаде жизни.

При общем сходстве ростовых за­кономерностей, между отдельными признаками имеются различия по ве­личине подросткового скачка роста и времени его наступления. Так, срав­нение графиков роста длины тулови­ща и длины ноги показывает, что в детстве и предпубертатном периоде конечности растут быстрее туловища и раньше достигают пубертатного спурта. Таким способом достигаются различия в пропорциях тела. Соотно­шение длины туловища к длине ноги у 10-11-летних девочек и мальчиков примерно одинаково, впоследствии мальчики опережают девочек по дли­не ноги, и эти различия сохраняются вплоть до взрослого состояния.

Аналогичные изменения происхо­дят и в соотношении: ширина плеч/ ширина таза. Отчетливое увеличение ширины плеч по отношению к шири­не таза является характерным при­знаком пубертатного периода маль­чиков, тогда как женскому полу свойственны противоположные соот­ношения. Следует особо подчеркнуть важность относительных показа­телей: по абсолютным значениям различия, к примеру, в ширине таза, могут быть невелики, но относитель­но ширины плеч девочки практиче­ски всегда обгоняют мальчиков на протяжении ростового периода от 6 до 17 лет. Подобная гетерохрония, как уже говорилось, служит основным источником формирования показате­лей полового диморфизма, отличаю­щего взрослых представителей вида Homo sapiens.