Общие сведения: природа, страна и население Африки

Географическая среда. Географические ус­ловия Африки отличаются специфическим многообразием природных элементов и их региональных сочетаний, которые по отноше­нию к практической жизнедеятельности насе­ляющих Африку народов выступают в качест­ве необходимых экологических условий, пи­щевых и технических ресурсов. Идущий из глубины тысячелетий процесс овладения эти­ми природными условиями и силами состав­ляет материальную основу всей хозяйственно-культурной истории африканских народов.

Африка — второй по величине после Евра­зии материк—занимает примерно пятую часть земной суши (вместе с примыкающими ост­ровами 30,3 млн. кв. км). Африканский кон­тинент почти равными долями расположен как в северном, так и в южном полушарии, причем большая его часть находится в тро­пическом поясе. С севера на юг континент протянулся на 8000 км, с запада на восток в его северной части — на 7000 км, а в юж­ной части — более чем на 3000 км. На севере Африка омывается водами Средиземного мо­ря, на западе — Атлантического океана, на во­стоке — Индийского. Береговая линия Африки развита слабо; наиболее крупный полуостров Африканский Рог; морские акватории неглу­боко вдаются в материк; многие внутренние области континента удалены от Мирового океана на расстояние от 1000 до 1500 км. Самый большой остров, примыкающий к аф­риканскому континенту с юго-востока, — Ма­дагаскар.

Пять наиболее крупных рек — Нил, Конго, Нигер, Замбези и Оранжевая; их бассейны занимают свыше трети всей территории Аф­рики. Крупнейшие озера — Виктория, Тангань­ика, Ньяса и другие являются естественной границей между Центральной и Восточной Африкой. На остальной территории выделя­ются своими размерами мелководные, с не­устойчивыми уровнями озера Чад и Нгами. Воды ряда африканских рек (Нила, отчасти Нигера и др.) используются для орошения. Некоторые реки (например, Нил, Нигер, Кон­го, Гамбия и др.) служат на значительном своем протяжении как транспортные пути.

Африка считается самым жарким матери­ком, так как большая часть ее территории расположена в тропических широтах и имеет высокие среднегодовые температуры — свыше 25°С. В пределах тропической климатической зоны в северном полушарии находятся: Запад­ная Сахара, центральная и южная части Ма­рокко, Алжир и Тунис, Мавритания, северные части областей Чада и Нигера, Судана, Эфио­пии и Сомали. На этой территории господст­вует исключительно сухой континентальный кли­мат. Местами осадки не выпадают в течение нескольких лет. Тропическая зона южного по­лушария—Ангола, Намибия, Ботсвана, Зимбаб­ве, Мозамбик, ЮАР, часть Мадагаскара — характеризуется более низкими температура­ми и меньшей засушливостью (за исключени­ем некоторых районов Намибии и Ботсваны), чем это наблюдается в Сахаре. Узкие полосы на севере и юге Африки лежат в зоне более влажного и ровного субтропического климата.

Растительность Африки богата и разнооб­разна. Под лесами занято приблизительно 16% общей площади Африки, под травяным покровом степей — 37; территория пустыни составляет 39%. В центральной и западной экваториальной частях Африки, вдоль север­ного побережья Гвинейского залива и во впа­дине Конго произрастают тропические вечно­зеленые «дождевые» леса (гилей). В этих лесах многие растения имеют хозяйственно-потребительную ценность, особенно дающие ценную древесину черное, красное, желтое, эбеновое, сандаловое деревья, каучуконосная лиана ландольфия, дерево кола, либерийское кофейное дерево, масличная и винная паль­мы. В тропических лесах в диком виде про­израстают многие съедобные плоды и ко­ренья.

Севернее и южнее гилей растут узкими полосами муссонные леса, которые затем переходят в лесостепную и степную саванну, занимающую около 30% территории Африки.

Значительные площади саванн используют­ся под пастбища и пашни.

Большую часть Северной Африки занимает пустыня Сахара. В Южной Африке к зоне пустынь относятся западная и южная части Калахари и пустыня Намиб. В редких оазисах севера растет финиковая пальма, плоды ко­торой имеют важное продовольственное значение.

По побережью Средиземного моря, по склонам Атласских гор развита средиземно­морская субтропическая растительность — оливковые деревья, пальмы, мирты и др. В горных районах растут вечнозеленые ка­менный дуб, пробковый дуб, атласский кедр. В этом районе сосредоточено до 50% миро­вой площади, занятой пробковым дубом. На юге Африки, в Капской области, сходной по климатическим условиям со Средиземномор­ской, растут вечнозеленые кустарники, дикая маслина и др.

Животный мир Африки, когда с ней впер­вые познакомились арабы и европейцы, был очень богат и разнообразен. И сейчас в суб­тропических лесах Северной Африки встре­чаются олени и лани, кабаны и дикие бараны, леопарды и обезьяны. В саваннах преоблада­ют антилопы (до 40 видов), зебры, жирафы. Водятся африканские слоны и носороги. По рекам живут многочисленные бегемоты, во­дяные кабаны, крокодилы, пресноводные че­репахи. Много хищников — леопардов, гепар­дов, степных рысей, гиен, шакалов; встреча­ются львы. Большие бедствия людям и жи­вотным доставляют мухи цеце, переносящие опасные заболевания (сонная болезнь, бо­лезнь нагана). Особый интерес представляет фауна Мадагаскара, где многие виды мелких Животных и птиц характерны только для этого острова.

С отдаленнейших времен наземная фауна, так же как и дикорастущая флора, служила африканским народам важнейшим источником пропитания. Охота и собирательство диких ра­стений не утратили своего значения и тогда, когда в передовых областях древней и сред­невековой Африки стали развиваться земле­делие и скотоводство. Но к настоящему вре­мени многие виды животных находятся на грани исчезновения. Сохранение животного мира становится важной задачей молодых национальных правительств.

По природохозяйственным условиям со­временная Африка делится на несколько по­ясов или зон. На севере и северо-западе это Атлас с плодородными, удобными для зернового земледелия коричневыми почвами. Южнее простирается огромная Сахара — зо­на пустынь, полупустынь и степей, пригодных для кочевого и отгонного скотоводства. Да­лее к югу — Судан, протянувшийся полосой параллельно экватору от Сенегала до р. Го­лубой Нил, — зона саванны, где население занимается степным земледелием и скотовод­ством. Еще южнее — Северо-Гвинейская воз­вышенность, или Гвинейское побережье, по­росшее густыми тропическими лесами на юге и влажными саваннами на севере, оби­татели которых возделывают различные кор­неплоды, выращивают злаковые растения и древесные культуры, занимаются охотой и собирательством. Тропическое земледелие с культурами просо, сорго, ямса, маниоки, масличной пальмы и других растений распро­странено также в Центральной Африке (впа­дина Конго). Тропическое земледелие — весьма трудоемкое занятие, требующее по­стоянной борьбы с лесом и многих рабочих рук для мотыжной обработки полей и возделывания саженцев. На северо-востоке кон­тинента выделяется зона очень древнего зернового земледелия и кочевого скотоводст­ва — Эфиопское нагорье и степи полуострова Африканский Рог. Вся Восточная Африка от Эфиопского нагорья до р. Замбези пред­ставляет собой зону степного земледелия с засухоустойчивыми культурами и отгонным скотоводством. В Южной Африке (в том чис­ле и на острове Мадагаскар) со смешанными природными условиями — от субтропических до степных и пустынных—распространены почти все виды хозяйственных занятий (вклю­чая охоту и собирательство), характерных для Африки в целом.

В общем большое разнообразие климати­ческих и почвенных условий позволяет современным африканцам выращивать все извест­ные человечеству земледельческие культуры и разводить скот самых различных пород. На­туральное и мелкотоварное сельское хозяйст­во до сих пор составляют основу экономики многих стран Африки, однако это хозяйство находится в тяжелом или неуравновешенном состоянии, не обеспечивая полностью продо­вольственные потребности возросшего насе­ления. Технико-экономический подъем и раз­витие товарности этой ведущей отрасли хо­зяйства есть самая насущная задача развива­ющихся стран Африки. Попытки буржуазии ряда стран решить эту проблему на капита­листических началах ведения сельского хозяй­ства приводят к росту товарной продукции и обогащению предпринимателей, но по-преж­нему оставляют в бедности основную массу непосредственных производителей. Прогрес­сивные тенденции общего подъема сельского хозяйства и благосостояния крестьян яснее всего обнаруживаются в странах социалисти­ческой ориентации (Эфиопия, Алжир, Ангола и др.).

Недра африканского континента, еще не­достаточно исследованные, таят в себе раз­личные ископаемые: богатейшие залежи неф­ти на севере и в районах Гвинейского побе­режья; на юге крупные запасы золота; уран в Центральной Африке; громадные запасы ме­ди в провинции Шаба (Заир) и в Медном Поясе (Замбия); алмазы — по всей террито­рии Южной и Западной Экваториальной Аф­рики, но особенно в ЮАР, Намибии, Заире и др.; из остальных полезных ископаемых — платина, полиметаллы, кобальт, марганец, оло­во, железные руды, каменный уголь и др.

На базе этих природных богатств в ряде районов Африки (Заир, Замбия, ЮАР и др.) развивается горнорудная, добывающая и пе­рерабатывающая промышленность, создаются крупные производственные центры, индустри­альные города и поселения городского типа, в которых концентрируется значительная мас­са рабочего класса и переходящих к город­скому образу жизни переселенцев из сельской местности.

Страны и государства. По установившейся в африканистике традиции народы Африки обычно распределяются по общим большим историко-географическим областям: Северная Африка — страны Магриба и Египет; Северо-Восточная Африка — Эфиопия и Сомали; Западная Африка, или Западная Тропическая Африка - страны Западного Судана и Гвинейского побережья; Центральная Тропическая Африка — бассейн Конго и соседние области; Восточная Тропическая Африка — Межозерье и приморские области; Южная Африка и Мадагаскар. Такое членение отвечает задачам общего обзора хозяйственно-культурных осо­бенностей обширных регионов, но оно недос­таточно для характеристики политического де­ления современной Африки.

Превращение большинства африканских стран в колонии европейских держав относит­ся в основном к последней четверти 19 в. — периоду империалистического раздела мира. Колониализм расхищал природные богатства, нещадно эксплуатировал коренное население Африки. Африканцев совершенно устранили от политической жизни, лишили самых элементарных прав. К колониальным территори­ям надолго были привешены ярлыки: «Британская», «Французская», «Бельгийская», «Испан­ская», «Португальская» (например, «Британ­ская Западная Африка», «Французская Эква­ториальная Африка», «Бельгийское Конго» и др.).

Исторический перелом в судьбах народов Африки произошел по окончании второй мировой войны. Образование мировой социали­стической системы необычайно ускорило развитие национально-освободительного движе­ния. С этого времени понадобилось всего полтора десятилетия, чтобы в корне подорвать колониальную систему, складывавшуюся столетиями. Если в 1945 г. на африканском кон­тиненте было только три независимых государства— Египет, Либерия и Эфиопия (в нас­тоящее время соответственно называются Арабская Республика Египет, Республика Ли­берия и Социалистическая Эфиопия), то в настоящее время их уже 50. В 1950-х годах независимость получили Ливия (Социалисти­ческая Народная Ливийская Арабская Джамахирийя), Демократическая Республика Су­дан, Королевство Марокко, Тунисская Респуб-лика, Республика Гана, Гвинейская Народная революционная Республика.

1960 год называют «Годом Африки», когда 17 стран получили государственную независимость. Это Исламская Республика Мавритания, республика Сенегал, Мали, Берег Слоновой Кости, Народная Республика Бенин, Верхняя Вольта, Того, Объединенная Республика Камерун, Федеративная Республика Ни­герия, Нигер, Чад, Центральноафриканская Республика, Габон; Народная Республика Кон­го, Заир, Сомалийская Демократическая Республика, Демократическая Республика Мада­гаскар.

В 1960-х годах свободными стали Алжир­ская Народно-Демократическая Республика, Гамбия, Сьерра-Леоне, Уганда, Кения, Объ­единенная Республика Танзания, Руанда, Бу­рунди, Малави, Замбия, Ботсвана, Маврикий, Экваториальная Гвинея, Королевство Лесото, Королевство Свазиленд. В 1970-х годах после многолетней вооруженной борьбы и сверже­ния фашистской диктатуры в Португалии не­зависимость получили Гвинея-Бисау, Острова Зеленого Мыса, Демократическая Республика Сан-Томе и Принсипи, Народная Республика Ангола, Народная Республика Мозамбик; Сей­шельские острова, Коморские острова и Джи­бути. В 1980 г. независимость получила Зим­бабве. Но существует еще государство, где У власти стоит расистская империалистическая верхушка, — Южно-Африканская Республика, вопреки решениям Организации Объединен­ных Наций, милитаристская ЮАР продолжает незаконно удерживать за собой страну На­мибию. Коренное африканское население этих стран ведет упорную борьбу за свободу и не­зависимость.

Политическая независимость, завоеванная большинством африканских народов, сама по себе еще не означает полного национального освобождения и становления на путях ускоренного социально-экономического развития, второй, не менее важный шаг—это достижение экономической независимости и установ­ление равноправных отношений в мировом экономическом и культурном взаимообмене.

Достигнуть этого без опоры на широкие слои трудящихся в своей стране, без прочного союза с государствами социалистического со­дружества по-настоящему невозможно. Вот почему многие африканские страны — Алжир, Ливия, Гвинея, Бенин, Конго, Эфиопия, Анго­ла, Мозамбик, Мадагаскар и др. — избрали определенные ориентации прогрессивного развития, которые в одних случаях раньше, а в других случаях позже способны подвести их к коренным социальным преобразованиям, к социализму.

Население. Насильственное приобщение африканцев к колониальной «цивилизации» имело демографическим последствием то, что если до прихода европейцев население Аф­рики составляло около 20% жителей земного шара, то к 1960 г. — только 8%. Карательные экспедиции,, эпидемии и массовое недоедание в период колониализма уносили множество человеческих жизней. Так, за период бельгий­ского владычества, менее чем за 80 лет, на­селение Конго (ныне Заир) сократилось в два раза.

Напротив, в период начавшегося независи­мого развития, во второй половине нашего столетия, численность населения стран Афри­ки возрастала быстрее, чем в других частях света. К концу 1970-х годов она приблизилась к 450 млн. человек.

Однако и сейчас средняя плотность насе­ления на африканском континенте более чем в два раза ниже, чем на всем земном шаре, и составляет 13—14 человек на кв. км. Насе­ление распределено по континенту неравно­мерно. Огромные территории Сахары и пус­тынь Южной Африки, районы влажных тро­пических лесов заселены очень редко. Плот­нее заселены возвышенные районы Африки, например: Эфиопское нагорье, Атлас, Восточноафриканское нагорье, горные районы Ма­дагаскара. Наиболее густонаселенным райо­ном является долина Нила (до 1000 человек на кв. км), из государств — Руанда, Бурунди, Реюньон, Маврикий.

Свыше 75% населения Африки являются сельскими жителями, остальные горожанами. Особенно интенсивный рост городского насе­ления наблюдается в период независимого развития. В 1965 г. на континенте имелось бо­лее 100 городов с населением свыше 100 тыс. человек в каждом. В некоторых государствах удельный вес городского населения превыша­ет треть жителей — в Джибути (60%), Египте (44%), Алжире (52%), Марокко (39%), Конго (48%), Тунисе (50%), ЮАР (48%), БСК (32,4%), Замбии (36,3%), Маврикии (43%), Намибии (37%), Экваториальной Гвинее (35%). Массовая урбанизация африканских стран отличается стихийностьЮ и не всегда сопровождается ро­стом промышленно-экономического потенциа­ла городов и подъемом культуры мигрантов из сельских местностей. Регулирование про­цессов урбанистического развития — еще од­на важная задача правительств развивающих­ся стран Африки.

Антропологический состав населения. На Африканском континенте в разных вариантах представлены носители физических черт трех больших рас — европеоидной, негроидной и отчасти монголоидной, а также смешанных и переходных между ними расовых типов.

Вся Северная Африка заселена народами относящимися к европеоидной большой расе, — это арабы и берберы, для которых ха-рактерны темный цвет волос и глаз, смуглая кожа, слегка волнистые волосы, узкое лицо, тонкий прямой нос. К этой же расе, точнее к ее среднеевропейскому типу, принадлежит и европейское население, проживающее глав­ным образом на юге континента, — африкане­ры (потомки голландцев), англичане, францу­зы, немцы и др. — отличающееся светлым цве­том волос, глаз и кожи, прямыми или слегка волнистыми волосами, узким лицом, тонким прямым носом.

Подавляющее большинство населения страны к югу от Сахары относится к негроидной (или африканской) большой расе, представленной тремя региональными типами. Носителям негрского типа свойственны такие специфиче­ские черты: темная кожа различных оттенков от очень темных до светло-кофейных, темный цвет глаз и волос, курчавые волосы, нередко выдающиеся вперед челюсти (прогнатизм), различные формы губ от средней величины до очень крупных («вздутых»), широкий нос с низким переносьем и широко открытыми ноздрями, слабо развитый на теле третичный волосяной покров. Антропологические отличия в пределах этого типа довольно значительны и касаются таких признаков, как рост, цвет кожи, строение лица и головы, носа и губ, наличие или отсутствие прогнатизма,

Носители особых расовых типов — негрилльского и бушменского — проживают Югу от Сахары. Первые представлены пиг­меями Экваториальной Африки, которые вы­деляются очень малым ростом, более свет­лым цветом кожи, более развитым третич­ным волосяным покровом на теле, более тон­кими губами. Вторые — южноафриканские бушмены и готтентоты — характеризуются желтоватым цветом кожи, средним или ма­лым ростом, узким носом с уплощенным пе­реносьем, нередким наличием эпикантуса и стеатопигии (выступающих жировых образова­ний в области ягодиц), рано появляющейся морщинистостью кожи лица и тела.

К смешанным и переходным формам меж­ду негроидной и европеоидной расами отно­сится эфиопский тип (Эфиопия, Сомали и др.), для которого характерны: темный цвет волос и глаз, смуглая или темная кожа, волнистые волосы, узкое лицо и тонкий нос, губы тон­кие или средней толщины, более высокий рост и т. д. К особому смешанному расовому типу (негроидной и монголоидной рас) относятся малагасийцы — коренное население острова Мадагаскар.

Этно-лингвистический состав населения. Многие языки Африки научно малоисследо-ваны, что затрудняет их классификацию. Более основательно выделены языковые семьи и группы, которые объединяют близкие между собой языки.

Всю Северную Африку, значительную часть Северо-Восточной, а также отчасти Восточную и Западную Тропическую населяют народы, говорящие на языках семито-хамитской, или афразийской, семьи (свыше трети населения континента), которая в свою очередь подраз­деляется на четыре группы: семитскую, бер­берскую, кушитскую и чадскую. Среди семит­ской языковой группы выделяются две под­группы: арабская (свыше 80 млн. человек) и эфиопская (около 20 млн.). На диалектах арабского языка говорит население Египта, боль­шая часть Магриба — Ливии, Туниса, Алжира, марокко. Кроме того, он распространен в Мавритании, на большей части территории Судана, частично в Мали, Нигере, Чаде и дру­гих странах, где проживают кочевые арабские племена. На языках второй подгруппы гово­рит главным образом население Эфиопии — амхара, тигре, тиграи и др.

На языках берберской группы говорит на­селение главным образом Северо-Западной Африки (Магриба) — кабилы, рифы, шлех, шавийя, тамазигт, зенага и др. Кроме того, к ней относятся и племена туарегов, кочующих на обширных пространствах Центральной Сахары. В общей сложности бербероязычных народов насчитывается около 9 млн. человек.

Кушитские языки распространены от юго-востока Египта до Северной Кении и Танза­нии, но в основном на юге и востоке Эфио­пии и в Сомали. Это языки народов галла, со­мали, беджа, сидамо, ираку и др.— всего 19,5 млн. человек.

На ЯЗЫКАХ четвертой группы— чадской — говорит до 22 млн. человек, живущих в Се­верной Нигерии (народ хауса—18 млн. чело­век) и соседних государствах Нигера, Чада и Северного Камеруна.

Исторически к особой группе семито-хамитскои семьи принадлежали языки племен

Древнего Египта И слОЖИВШийся на их основе письменный древнеегипетский язык. Самой поздней ступенью в развитии египетского язы­ка был коптский, на котором, начиная с 3— 4 вв., говорило христианизированное населе­ние Египта. К 161 в. арабский язык оконча­тельно вытеснил бытовой язык коптов. В на­стоящее время он сохраняется как язык бого­служения среди коптов-христиан.

В странах Тропической Южной Африки распространены многочисленные языки, отно­сящиеся к трем основным языковым семьям: Нигеро-кордофанской (или конго-кордофанской), охватывающей свыше 244 млн. человек; нило-сахарской более 25 млн. человек, а так же немногочисленной (менее 250 тыс. человек) койсанской.

Нигеро-кордофанская семья языков распространена от Атлантического океана на западе до Индийского океана на Востоке, от Сенегала и Центральноафриканской Респуб­лики на севере до Южноафриканской Респуб­лики на юге. Эта весьма обширная семья под­разделяется на две этнолингвистические груп­пы — нигеро-конго и кордофанскую. Первая

из них включает в себя почти все языки Западной Тропической, Центральной Тропиче­ской, Восточной Тропической и Южной Афри­ки. К ним относятся языки следующих подгpyпп (начиная от западного Атлантического побережья и к востоку): западноатлантическая — 20 млн. человек (фульбе, волоф, серер и др.); манде — 11 млн. (бамбара, малинке и др.; вольта —12 млн. (моси, груси, сенуфо и др.); ква — 52 млн. (акан, эве, йоруба, ибо и др.); адамава-восточная — около 7 млн. (азанде, банда, гбайя и др.); бенуэ-конго (в том числе и народы банту)—140 млн. чело­век, Нигерии (ибибио, тив и др.), Камеруна (бамилеке, буте и др.), многочисленные язы­ки банту южной половины Африки (фанг, конго, луба, мбунду, бемба, ньямвези, ганда, малави, тонга, коса и др.). Кордофанская (460 тыс. человек) этнолингвистическая группа объединяет небольшие народы, проживающие главным образом в центральных районах Де­мократической Республики Судан.

Нило-сахарская семья распространена тремя массивами от среднего течения р. Нигер
на западе и до оз. Рудольфа на востоке Африки. Генетически языки этой семьи объединяются в несколько групп. Самая многочисленная — шари-нильская, — насчитывающая 18,5 млн. человек, Это подгруппа восточно-суданских народов, ранее называвшихся ни­лотами, которые проживают на юге Судана, в Уганде, Кении и Танзании (динка, нуэр, ачо-ли, луо, масаи, нубийцы и др.); подгруппа цент-ральносуданских народов на юге Чада (багир-ми и др.), в Заире (мору-мади и др.); и два языка, составляющие самостоятельные подгруппы берта (Судан) и кунама (Эфиопия). Сахарская группа языков (около 4 млн.человек) представлена тубу центральной Сахары, канури, населяющих северо-восток Нигерии. Третья группа — сонгаи (1.8 млн. человек), к которой относятся главным образом народы сонгаи и джерма, заселяющие среднее тече­ние р. Нигер, — в Мали, Нигере, Нигерии и Бенине. Кроме того, в эту семью включены отдельные языки — маба, фур, кома, которые ни в одну из этих групп не входят.

Койсанская семья языков в Юго-Западной Африке включает бушменов, готтентотов и горных дамаров, говорящих на различных по происхождению, но исторически сблизивших­ся языках, которым свойственна специфиче­ская особенность — употребление в речи «щелкающих» звуков, с великим трудом вос­производимых европейцами. В эту семью вхо­дят также языки хатса (хадзапи или тиндига) и сандаве — двух небольших народов, прожи­вающих во внутренних районах Танзании.

На острове Мадагаскар местное население говорит на диалектах и наречиях малагасий­ского языка, относящегося к индонезийской группе австронезийской языковой семьи

8 млн. человек). среди жителей Африки примерно 11 млн. человек говорят на языках индоевропейской семьи. Из них свыше 7 млн. человек относятся к германоязычным народам. Это потомки ко­лонистов из Западной Европы — африканеры, англичане, немцы и др., а также «цветные» ЮАР, американо-либерийцы (Либерия) и не­которые другие. Африканеры ЮАР употреб­ляют язык африкаанс, который строится на основе староголландского, испытавшего влия­ние языков местных африканцев. К романо-язычным группам принадлежат африканские французы, итальянцы, испанцы, португальцы и др. (всего 1,5 млн.). На языках индоарий-ской группы (ок. 2 млн. человек) разговарива­ют выходцы из Северной Индии, Пакистана и Бангладеш, — в основном это население Мав­рикия и ЮАР, отчасти стран Восточной Афри­ки. Кроме того, в Африке проживают греки (65 тыс.), евреи, армяне, дравиды, китай­цы и др.

Религии. До сих пор в мировоззрении и общественно-политической жизни подавляю­щего большинства африканского населения значительную роль играют различные формы религиозных верований и культов, конфессио­нальных организаций и союзов. Это «группы вероисповеданий», тесно связанные с тради­ционными (чисто африканскими) религиями верованиями и культами, а также занесенны­ми в Африку «мировыми религиями» — исламом, христианством и созданными на основе последнего христианско-африканскими церквами и сектами.

Что касается традиционных верований и культов африканцев, то нет оснований видеть в них некую единую африканскую религию. Напротив, эти верования и культы представ­ляют собой пестрое разнообразие различных религиозных форм в виде фетишизма как по­читания священных предметов; колдовской магии; веры в ману — всесильную и безликую сверхъестественную силу, довлеющую над природой и человеком; более сложного ани­мизма, утверждающего веру в многочислен­ных «духов и душ» — персонифицированных вершителей судеб мира, общины и личности и т. д. Существенную роль в идеологической жизни африканцев играет традиционный культ предков, наиболее влиятельный в странах Тропической и Южной Африки. На Гвиней­ском побережье столь же влиятельны куль­ты в «эзотерических (тайных) сообществах» (например, культы в мужском союзе Поро, женском союзе Санде и др.). У целого ряда народов, переживших в свое время стадию создания самобытной государственности, — йоруба, акан, луба, зулу и других сохранились «действующие» пережитки «государственных» религий с развитым пантеоном богов. В сов­ременной Африке традиционных верований и культов придерживается около 30% всего на­селения континента.

Вероятно, значительно большее (до 41 — 42% населения) число африканцев — привер­женцы ислама, главным образом его суннит­ского направления. Около половины африкан­ских мусульман сосредоточено в Северной Африке—в Египте и странах Магриба. В За­падной Тропической Африке мусульмане со­ставляют свыше трети населения, из которых половина — в Нигерии. Исторически ислам на­чал распространяться в Северной Африке в связи с арабским завоеванием 7—9 вв. Позднее он проник и в страны южнее Са­хары.

Христианскую религию различных ее тол­ков ныне исповедует примерно четверть африканского населения разных стран Северо-Восточной, Тропической и Южной Африки. Первоначальные очаги христианства (со 2 в. н. э.) складывались в Египте, где эта религия, несмотря на давление ислама, и сейчас со­хранилась среди части египтян (православных, коптов) и у большинства населения Эфиопии. С 15 в. по западному побережью Африки португальские миссионеры стали насаждать католичество. В период колониального господ­ства европейских держав составной частью их политики являлось поощрение миссионерской деятельности католической и протестантских церквей. С падением колониального господст­ва после второй мировой войны эти церкви активно поддерживали создание самоуправля­ющихся христианских организаций в развива­ющихся странах Африки.

Нынешние христианско-африканские церк­ви и секты в странах Тропической и Южной Африки представляют собой религиозные об­щины с собственной догматикой и ритуалами, сочетающими элементы традиционных куль­тов с элементами, воспринятыми от христиан­ства. Поначалу эти организации носили анти-колониалистский идейно-политический харак­тер, в настоящее время они декларируют чис­то религиозный характер своей деятельности, хотя нередко стоят в оппозиции к правитель­ствам своих стран. Удельный вес привержен­цев этих организаций невелик и составляет примерно 3—5% населения Африки.

Этническая история и социальные структуры доколониальной Африки

Чтобы по-настоящему понять социально-ис­торическую действительность африканских на­родов, необходимо обратиться к богатейшим напластованиям их этнокультурных традиций, истоки которых восходят к самобытным ци­вилизациям африканского средневековья и более глубокой древности. Вопреки утвержде­ниям апологетов европейского колониализма о «врожденной неспособности» африканцев к высоким культурам и развитой государствен­ности, современная передовая наука шаг за Шагом раскрывает объективную картину как причин действительного отставания Африки от европейских стран в новое время, так и вполне самостоятельного и своеобразного, на­сыщенного многими культурными приобрете­ниями исторического пути, проделанного аф­риканскими народами за тысячелетия в русле общих закономерностей мирового человече­ского прогресса.

Древняя история. В свете новейших науч­ных открытий африканский континент, особен­но его восточная и северная части, представ­ляется древнейшей «колыбелью человечест­ва»— очагом возникновения самых первых протолюдей, которые уже более двух мил­лионов лет назад умели изготовлять простей­шие каменные орудия (олдовайская «галечная культура» в Восточной Африке).

В виде ископаемых форм в Африке обна­ружены костные останки древнейших людей последующих стадий формирования — пите­кантропа и неандертальца, а также останки человека вида Homo sap1ens, вероятно оби­тавшего в Африке повсеместно 35 тыс. лет назад. Это было время верхнего палеолита с его достаточно развитой техникой изготовле­ния различных орудий, применявшихся в пер­вобытном охотничье-собирательском хозяй­стве.

Судя по костным находкам человека в местечке Мешта аль-Арби (Алжир), в Север­ной Африке в верхнепалеолитическое время обитали люди европеоидного облика, а к югу от них, вероятно, формировались негроидные группы. Во всяком случае, в неолите (7— 5 тысячелетие до н. э.) негроидные племена занимали значительную часть Сахары — тогда еще не пустыни, а увлажненной лесостепи (подвергшейся постепенному усыханию и за­пустению начиная с 3—2 тысячелетий до н. э.). Возможно, смешение негроидных и европео­идных расовых типов происходило в лесостеп­ной Сахаро-Нильской полосе уже много тысяч лет назад, в мезолите или даже в верхнем палеолите.

Хозяйственно-культурная история Африки наиболее известна с эпохи развитого неолита, когда на севере, в Сахаре и долине Нила не только совершенствовались исконные охота и собирательство, но и развивались новые для этого периода занятия — земледелие, скотоводство, керамическое дело, более высокая камнеобработка, а искусство наскальной живописи (например, фрески Тассили и др.) от­разило возникновение производящего сель­ского хозяйства.

Поселения ранних земледельцев и масте­ров неолитической техники обнаружены в Западной Африке, в плодородных долинах рек Сенегала и Нигера. Своеобразием отличалась неолитическая культура земледельцев, охот­ников и собирателей Гвинейского побережья и бассейна р. Конго, развивавшаяся в 3— 1 тысячелетиях до н. э. в условиях тропиче­ского леса. В саванне, в степных и полупус­тынных районах Восточной и Южной Африки каменный век просуществовал дольше всего; обитатели здешних открытых пространств до рубежа нашей эры, а местами и позднее за­нимались исключительно охотой и собиратель­ством (впрочем, в довольно развитых фор­мах).

Древняя Африка, несмотря на ее особое географическое положение — удаленность значительной части территории от Средизем­номорья и Передней Азии, т. е. от древних центров и цивилизаций, как свидетельствуют многие научные факты, поддерживала опре­деленные связи с ними. Открытием и ис­пользованием навыков культуры земледелия и скотоводства Африка в целом обязана ко­ренным племенам Сахаро-Нильского региона, передавшим это искусство более южным со­седям. Прежняя версия западноевропейских ученых о том, что земледелие и скотоводство занесены в Африку высокоодаренными пе-реднеазиатскими «хамитами», полностью дис­кредитирована современными археологически­ми находками. Что же касается зарождения первоначальных очагов металлургии, то они, по всей вероятности, возникли в Африке под воздействием передовых стран Древнего Вос­тока.

В низовья Нила (Египет) и центральную часть Сахары (область развитого неолита Тассили) культура бронзового литья пришла из первичных центров Ближнего Востока и Средиземноморья (крито-микенская цивилизация). И если культура Тассили в связи с усыханием Сахары заглохла к середине 2 тысячеле­тия до н. э., то сложившаяся на Ниле древнеегипетская цивилизация, обогащенная техни­ческими достижениями бронзового века, на­чиная от рубежа 4 и 3 тысячелетий до н. з., все более быстро развивалась. Будучи одним из передовых государств Древнего Востока, Египет на несколько тысячелетий занял веду­щую роль в истории Африки. Так, под влия­нием Египта культура бронзовой металлургии, а затем и металлургии железа (в 1 тысячеле­тии до н. э.) распространилась вверх по Ни­лу на юг, за первый порог, где начиналась страна Куш.

В древней стране Куш (позднее Нубия) жили племена, которых египтяне на рисунках изображали с черной кожей, курчавыми воло­сами и толстыми губами, т. е. негроидами; на других рисунках того же времени кушиты изображены с лицами коричневого цвета. Тем самым египетские художники хотели показать, что население страны Куш неоднородно в ра­совом отношении или представляет собой не­что переходное от негроидов к европеоидам (эфиопская раса). Египтяне знали и более юж­ную страну Пунт с темнокожими обитателя­ми, которую, по всей вероятности, надо по­местить в пределах Восточного Судана и на побережье Сомали и Эритреи. Возможно, что среди жителей этой страны были представле­ны древние нилоты.

Много лучше древние египтяне знали сво­их западных соседей — «ливийцев» (по цвету кожи более светлых, чем сами египтяне). Об­ласть их расселения, по-видимому, простира­лась до Атлантического побережья (совре­менные Марокко и Мавритания). Нынешние народы Северной Африки, говорящие как на языках берберской группы, так и на диалек­тах арабского языка, являются их потомками. Древние ливийцы очевидно имеют прямое от­ношение к истории формирования и последу­ющего распада на самостоятельные подразде­ления семитохамитской языковой семьи. Бу­дучи европеоидами в своей антропологиче­ской основе, древнейшие представители этой семьи первоначально формировались к запа­ду от Нила, в сахарской лесостепной и среди­земноморской зонах. По мере усыхания Са­хары здешние земледельцы и скотоводы или покидали эту область, отходя на восток (пред­ки семитов и древних египтян), юг и юго-вос­ток (предки кушитов и чадских хауса), или же, отчасти сместившись к северу, к горам Атла­са, приспосабливались к изменившийся эколо­гической среде (предки многочисленных ра­нее берберов — ливийцев).

В начале 1 тысячелетия до н. э. племена ливийцев оказались под влиянием торговой и культурной деятельности могущественного Центра финикийских колонистов на африкан­ском побережье Средиземного моря — Кар­фагена. Карфагенские поселения протянулись Цепочкой вдоль побережья Алжира и Марок­ко. Карфагеняне совершали торговые экспе­диции и в глубь континента, о чем свидетель­ствуют некоторые письменные известия ан­тичных авторов.

Во время борьбы между Карфагеном и Ри­мом (3—2 вв. до н.э.) в Северной Африке существовали два государства с ливийско-бер­берским населением — Нумидия и Маврита­ния. Нумидия занимала область восточного Алжира и южного Туниса, Мавритания—за­падную часть Алжира и северные районы Ма­рокко. Наибольшее значение имела Нумидия. Поэтому прежних ливийцев чаще называли нумидийцами. Однако после захвата Римом Северной Африки упоминания о нумидийцах постепенно исчезают, и местное население стали называть маврами.

Археологические находки последних лет на широкой территории Северной и Северо-Восточной Африки свидетельствуют о глубо­ком проникновении античной культуры в ме­стную среду. Есть все основания считать этот регион базой высокого хозяйственного разви­тия и самостоятельной государственности. Та­ковы царства Напата (12—6 вв. до н. э.) и Мероэ (6 в. до н. э. — 4 в. н. э.), располо­женные к северу и югу от слияния Белого и Голубого Нила; древний Аксум (2—8 вв. н.э.) — на севере современной Эфиопии. В глубине Восточной Африки (на территории Кении и Танзании) связи античной культуры прослеживаются много слабее.

Западная Тропическая Африка, Централь­ная Африка и Южная Африка оказались прак­тически вообще вне античной эйкумены. Вмес­те с тем важно отметить, что начавшееся в позднем неолите и продолжавшееся в перио­ды бронзы и раннего железа усыхание и за­пустение Сахары привело к миграции основ­ной массы здешних земледельцев и скотово­дов на юг, в суданскую зону саванны и тро­пического леса. Этот процесс поднял уровень хозяйственного развития Западной и Цент­ральной Африки. Своеобразие материальной культуры негроидного населения этого регио­на состоит в том, что оно не знало собствен­ного медно-бронзового века и к железу пе­решло непосредственно от затянувшегося ка­менного века. Существует научное мнение о самостоятельном открытии населением Судан­ского пояса искусства плавки и ковки желе­за. На самом же деле, недавно открытая культура Нок раннего железного века, существовавшая в 5 в. до н.э. — 3 в. н.э. в меж­дуречье Нигер-Бенуэ (Центральная Нигерия), имея местную основу, сложилась явно под сильным влиянием и воздействием развитой металлургии государства Мероэ на верхнем Ниле, где железоплавильные печи действова­ли уже в 6 в. до н. э. Железный век в Юж­ной Африке по-настоящему начинается толь­ко в 1 тысячелетии н. э.

Историческим продолжением оттока негро­идного населения из Центральной, а затем Южной Сахары являлась миграция формиро­вавшихся первоначально в Суданской зоне бантуязычных племен в центральную и юж­ную части континента. Исходной областью переселения предков банту было плато цент­рального Камеруна, откуда началось их дви­жение через тропический лес или морское побережье на юг, в бассейн р. Конго, к плато северной Шабы (юг Заира). Здесь переселен­цы банту встретили благоприятные для хозяй­ственно-культурного развития природные ус­ловия: лесистую саванну с обильной охотничь­ей фауной и места, удобные для земледелия, а также легкодоступные залежи железных руд. Именно на плато Шабы сложилось то ядро народов банту, которое послужило эт­нической основой для дальнейших миграций бантуязычных групп по всей Экваториальной Африке. Начало этих больших переселений банту было положено на исходе 2 тысячеле­тия до н. э., продолжалось и позднее, а вы­ход банту в Межозерье и Восточную Африку с последующим распространением в Южную Африку датируется суммарно 1 тысячелетием н. э. По данным арабских источников, уже в 9—10 вв. на восточном побережье Африки существовали обширные политические объ­единения — «царства» банту, находившиеся под властью «царя зинджей» («черных», африканцев).

Широкое расселение бантуязычных племен внесло большие изменения в исконно сложившийся этнический состав населения Тропиче­ской Африки и Южной Африки. Так, проник­нув в тропические экваториальные леса бас­сейна Конго с севера, банту оттеснили или ассимилировали здешних пигмеев, говоривших на каких-то своих, ныне неизвестных, языках. Банту, передвигавшиеся через саванну Восточ­ной Африки, оказали сильное воздействие на нилотов и кушитов, передав части из них свой язык. Восточноафриканские койсанские племе­на подверглись примерно такой же участи. Под давлением банту восточнокойсанские пле­мена, достигавшие южной Кении, отступили далеко на юг и, видимо, начали смешиваться друг с другом в языковом отношении. В на­стоящее время в материковой Танзании со­хранились только одно готтентотское племя сандаве и одно бушменское племя хадзапи.

Двигаясь на юг вслед за койсанскими груп­пами, банту заняли удобные лесостепи Юж­ной Африки, где, занимаясь скотоводством и земледелием, передали свой тип хозяйства готтентотам, а бушменов — собирателей и охотников — оттеснили в пустынную Калахари,

Средневековая история. Заметный этап в этнокультурной и социально-политической истории Африки связан с арабскими завоева­ниями 7—8 вв., вследствие чего на целую тысячу лет Африка оказалась изолированной от европейской цивилизации и в большей ме­ре связанной с культурным миром средневе­кового Востока. Но надо иметь в виду, что пришедшая с арабскими завоевателями вос­точная цивилизация наслоилась на богатые культурные традиции аборигенов Северной Африки, оказала воздействие на приморскую часть Восточной Африки (вовлеченную через арабо-африканские города на побережье в международную торговлю стран Индийского океана) и несколькими потоками проникла в Суданскую зону, но Тропической Африки она коснулась в слабой степени. Как и в античные и раннесредневековые времена, эта важная область коренной Африки оставалась вне ми­ровых хозяйственно-культурных связей вплоть до появления на ее побережье европейцев.

Со времен арабского завоевания Северная Африка получила на Востоке название стран Магриба. На первых порах это завоевание не вызвало больших изменений в этническом со­ставе местного населения — по-арабски «бер­беров» (вместо прежних ливийцев, нумидийцев, мавров). Более серьезные последствия имело широкое переселение кочевых араб­ских племен Передней Азии в 11 в. Пришлые кочевники отчасти сохранились как собствен­но арабские группы, отчасти растворились в основной массе таких же скотоводов — берберов, но одновременно арабизировали их по языку и в культурном отношении. В настоя­щее время большинство населения Северной Африки говорит по-арабски, исповедует ис­лам и считает себя арабами. Только примерно пятая часть жителей стран Магриба, расселен­ных мелкими группами в горных районах и некоторых оазисах, сохраняет еще берберские наречия.

Определенное этнокультурное воздействие средневекового Востока на коренные народы Сахаро-Нильского и отчасти Суданского регио­нов северной половины Африки сомнению не подлежит. Вместе с тем и это этнокультурное проникновение и прямое политическое воздействие арабского мира накладывалось на вполне созревшие предпосылки самобытного развития народов южнее Сахары. Ученые дав­но обратили внимание на вполне зрелые фор­мы устойчивых военно-племенных и государ­ственных образований, возникших, конечно, не на пустом месте и существовавших сотни лет в наиболее развитых и передовых странах Африканского континента.

К числу таких социально-политических об­разований принадлежало государство Гана. В 13 в. оно уступает место другому негрско­му государству — Мали, сложившемуся в до­лине р. Нигер. К началу 15 в. политическое преобладание перешло к народу сонгаи, со­здавшему одноименное государство. Столети­ем позднее власть правителей Сонгай распро­странилась в глубь Африки, вплоть до границ Триполи и Марокко. Другой древний центр народов Западного Судана лежал у берегов озера Чад, где в средневековье возвысились государства Канем, Борну и др. Здесь и юж­нее, в бассейне Конго, существовали культу­ры развитого железного века, а также массо­вого медного литья из рудничного сырья, до­ставляемого из богатых месторождений Ша­бы. Важнейшие города средневекового Суда­на имели оживленные связи со странами Маг­риба. В 11 в. в Судан проник ислам, а вмес­те с ним арабская письменность и обучение ей.

На Гвинейском побережье существовало несколько государственных объединений — Ифе, Ойо, Йоруба, Ашанти, Дагомея и др. Часть из них возникла не позднее 15—16 вв. Могущественным государством был Бенин на островах дельты Нигера, расцвет его относит­ся к 16—17 вв.

В те же века возвысились государства юж­ной половины Африки — Конго, Ангола, Моно-мотапа (в долине р. Замбези); входящие в их состав бантуязычные народы создали яр­кую и своеобразную культуру.

Социально-экономические структуры. Крас­норечивые факты длительного существования во многих странах доколониальной Африки самобытной государственности, опиравшейся на социально-имущественные отношения нера­венства, прямого господства и подчинения между местной знатью и простым народом, требуют ясного ответа на вопрос относитель­но конкретно-исторического типа и уровня развития этих общественных структур. Ответ оказывается не простым, ибо наблюдения ис­ториков вскрывают сложный и противоречи­вый характер одновременного существования и взаимовлияния в отдельных регионах и странах доколониальной Африки различных общественно-экономических укладов, специ­фических форм классообразования, эксплуата­ции, политического строя. Очевидно прежде всего то, что глубокой причиной такого раз­нообразия общественных форм является не­равномерность процессов социально-истори­ческого развития африканских народов, в осо­бенности неодинаковый, нередко замедлен­ный темп роста производительных сил и в связи с этим эволюционно затянувшаяся сме­на архаических социально-экономических структур новыми, исторически более зрелыми отношениями.

В странах Африки южнее Сахары истори­ками обнаружено особенно много застойных форм социальной организации — семейно-пат-ронимического (семейно-общинного), родоплеменного, военно-деспотического, кастового и иного характера. Все эти формы экономически были связаны с малопродуктивным на­туральным сельским хозяйством и построены на традиционной кооперации рабочих сил уз­колокальных объединений ближайших родст­венников и соседей. Конечно, и в этих усло­виях вызревали отношения имущественного и социального неравенства, но в целом требо­вались особо благоприятные обстоятельства экономического развития (хозяйственный подъем, регулярный обмен и накопление из­быточных жизненных благ), чтобы отношения зачаточного неравенства переросли в общест­венно выраженные формы зависимости и экс­плуатации. Несмотря на общую замедлен­ность исторического развития и длительное сохранение живых остатков архаических до­классовых отношений, во многих странах Аф­рики в разное время возникли сословно-классовые общественные структуры.

Наличие в древних государственных обра­зованиях Северной Африки и Эфиопии рабовладельческого уклада, кабально-имуществен­ных и даннических отношений, а позднее, в средневековье, и отношений феодальной за­висимости особых сомнений в науке не вызы­вает. Но относительно конкретно-историческо­го типа средневековых социально-экономиче­ских структур в странах южнее Сахары на­учные мнения разделились между сторонни­ками признания их типично рабовладельче­скими или феодальными, но в специфическом «африканском» выражении. Предлагалось да­же считать эти структуры порожденными осо­бым «африканским способом производства» — патриархально-общинным в своей производст­венной основе при имущественном доминиро­вании правящей социальной верхушки.

В марксистско-ленинской африканистике наших дней разрабатывается более детализированная концепция разнообразия путей и особенностей перехода большинства африканских народов от доклассовых отношений к раннефеодальным, выраженного и в особенностях политического строя — от простей­ших предгосударственных военных союзов многих общин и племенных групп, солидарно противостоящих окружающему миру, до построенных на внутренних противоречиях госу­дарственных образований с правящей эксплуататорской корпорацией феодалов во главе.

Путем анализа отношений фактического владения землей и распределения в связи с этим основного и прибавочного продукта сре­ди социально уже неравного населения доколониальных государств южнее Сахары со­ветские африканисты выявили существование такого распространенного порядка, при кото­ром владеющая землей кровнородственная или соседская община передавала в пользу правящей и управляющей всеми обществен­ными делами иерархической верхушки (во главе с царем и его приближенными) некото­рую долю прибавочного продукта. Правящая верхушка могла иметь и собственное хозяйст­во при использовании в нем подневольного труда военнопленных и преступников, но она отнюдь не монополизировала основные сред­ства производства — племенные земли, леса, воды и пастбища. Последние находились в полном хозяйственном использовании силами земледельческих общин. Вместе с тем давно уже возвысившаяся над общинной и взявшая политические бразды традиционная (родо-племенная) и служилая (при царе) знать явно монополизировала в своих руках основные хозяйственно-организаторские, внешнеторго­вые и военные функции сложившихся госу­дарственных образований (местных «империй», «королевств», «княжеств» по терминологии европейских письменных источников). Прави­тели государств страны йорубов, Бенина, Да­гомеи получали также доходы от военной до­бычи, работорговли, разных даней, пошлин и судебных сборов. Соответственно и общест­венная распорядительная власть правящего сословия была возвышена до возможного предела и освещена традицией, идущей от культа предков, а власть царей была прямо обожествлена.

Среди советских африканистов распростра­нено мнение, что описанные выше системы отношений непосредственного господства и подчинения по своему характеру были раннеклассовыми, но считать эти отношения соб­ственно феодальными было бы упрощением реальной действительности. Африканские об­щества южнее Сахары совершали в доколониальный период своеобразную социально-эко­номическую эволюцию от структур типично общинно-классовых к структурам многоуклад­ным, социально и имущественно дифференци­рованным. Отношения господства и эксплуа­тации, налагаемые на традиционную общину, еще не сложились в экономический порядок феодального строя общества. В структурах государственноорганизованных общественных организмов исподволь пролагала себе путь тенденция перерастания раннеклассовых до­феодальных и предфеодальных отношений в отношения собственно раннефеодальные.

Однако общая картина социально-экономического состояния и развития доколониаль­ной Африки южнее Сахары была намного сложнее, нежели только что обрисованное по­ложение в исторически выделившихся госу­дарственных образованиях. Наука давно отме­тила в странах Суданского и Гвинейского ре­гионов. Центральной, Восточной и Южной Африки поразительную живучесть социальных форм, свойственных родо-племенному строю и не преодоленных ни раннеклассовыми структурами, ни системами колониального уп­равления. Согласно новейшим данным, раз­личные народы стран южнее Сахары пережи­вали три основные ступени общественной эво­люции: а) стадию разложения первобытнооб­щинного строя; б) различные стадии перехода к раннеклассовым отношениям; в) стадию ран­неклассового общества. На всех этих ступенях видную роль играла традиционная земледель­ческая община как основная экономическая и социальная организация непосредственных производителей материальных благ.

При исключительном разнообразии конк­ретных форм и вариантов африканской общи­ны, этот устойчивый социальный организм в виде «коллектива, производящего и воспроиз­водящего себя в живом труде» (К. Маркс) проходит через всю известную нам историю народов Африки, составляя важное структур­ное звено в процессе смены всех стадий их общественного развития в самом широком плане. Община как социально-экономическая организация закономерно возникает из свой­ственных африканцам (и не только им) дока­питалистических способов производства, свя­занных с низким уровнем производительных сил, с господством естественных предметов и орудий труда, ручной техники, а отсюда и преобладанием живого труда над овеществ­ленным. Община с ее коллективным трудом выступает в условиях этих способов производ­ства как основной и главный производствен­ный коллектив и одновременно как производ­ственная среда. Она же есть единственная микросреда воспроизводства человека, обес­печения его существования и безопас­ности.

В доколониальный период африканской земледельческой общине была свойственна генеалогическая (семейно-родовая) и гетеро­генная (одновременно кровнородственная и, соседско-корпоративная) структура. Низшие хозяйственные ячейки общины составляли не­разделенные большесемейные коллективы (численностью по нескольку десятков, даже до сотни человек). Ядро гетерогенной общины чаще составлял какой-либо кровнородствен­ный коллектив (патронимия или отдельная большая семья), который, однако, выступал прежде всего как локальная ячейка общества и с другими подобными ему ячейками был больше связан соседско-корпоративными, чем родовыми, узами. Дуализм кровнородственно­го и территориально-соседского начал в ор­ганизации труда и потребления выступал здесь слитным общественно-производствен­ным основанием, определяющем собой еди­ную систему социальных отношений. Гетеро­генная форма общины была наиболее харак­терна для переходных общественно-экономи­ческих структур, непосредственно сочетающих элементы доклассовых и раннеклассовых от­ношений.

Возникнув еще на стадии первобытнооб­щинного строя, африканская община не толь­ко сохранилась до настоящего времени, но и — в измененных, конечно, разновидностях — продолжает оставаться одной из главных форм общественной организации местного на­селения. В условиях колониального и послеко­лониального обществ совершалась модифика­ция некоторых традиционных форм общинной организации, отходили в прошлое такие ар­хаические институты, как система половозраст­ных групп и рангов, родовые общины с ма­теринским счетом родства и пр., возникали новые формы общинной организации, порож­денные колониализмом, в виде профессио­нально-земляческих союзов, ремесленных и торговых гильдий, племенных ассоциаций, приспособленных к условиям рынка. Традици­онные связи сообщиников слабели вследствие начавшейся миграции части населения в но­вые города, на горнорудные разработки и строительство транспортных магистралей.

Будучи видоизмененной, но все еще разно­сторонней по социальному назначению фор­мой организации коренного населения, зем­ледельческая община отнюдь не исчерпала себя как социально-производственный коллек­тив в условиях современной Африки. Доста­точно сказать, что и в наши дни до 60—80% населения стран Африки южнее Сахары по-прежнему являются членами территориально-соседских общин, налагающих на своих уро­женцев определенные экономические и соци­альные обязательства.

Историко-культурные особенности народов Африки

При изучении этнографии народов Африки можно выделить несколько больших историко-географических областей, из которых каж­дая характеризуется сходством этнографичес­ких черт на обширной территории при нали­чии, впрочем, более или менее заметных ло­кальных различий.

Народы Северной Африки. Северную и часть Северо-Восточной Африки нередко называют Арабской Африкой, так как большин­ство ее жителей говорит на арабском языке.

Это страны Магриба, Египет и северная часть Демократической Республики Судан; к ним Нередко относят Западную Сахару и Маври­танию.

Сплочение арабов и берберов, ускоренное Национально-освободительным движением против европейских колонизаторов, способст­вует процессам формирования крупных наций в странах Магриба — египетской, ливий­ской, тунисской, алжирской, марокканской. В Демократической Республике Судан с ее сложным этническим составом в суданскую нацию консолидируется арабоязычное населе­ние, но проживают там также отдельные негроидные народы различного происхожде­ния.

Во всех этих странах население в основном занято сельским хозяйством, однако соотношение земледелия и скотоводства в различ­ных областях неодинаково. Земледельческим является население Египта и отчасти Судана, живущее в плодородной долине Нила. В юж­ной части Демократической Республики Судан мотыжное земледелие сочетается со ското­водством и рыболовством. В странах Магри­ба, в прибрежной полосе и в горных районах Атласа господствует земледельческое хозяй­ство в сочетании с молочным животноводст­вом. Но чем дальше от побережья, тем зна­чительнее роль скотоводства. Во внутренних частях Магриба живут преимущественно ско­товоды.

Большой интерес представляет египетское земледелие, изучение которого позволяет восстановить картину возникновения и разви­тия земледелия вообще.

Долина Нила обладает неисчерпаемым плодородием, ибо ежегодно в период раз­лива она удобряется и орошается водами реки, несущими огромное количество ила. Вода же размягчает почву, делая излишней ее предпосевную обработку. Земледелие в Этом районе началось в глубокой древности с того, что люди попросту бросали семена злаков во влажный ил, а затем, предоставив растения самим себе, дожидались урожая. Еще в прошлом столетии таким образом со­вершали посев египетские крестьяне — фел­лахи— в случае запоздания нильского наводнения. Подобная примитивная система полу­чила название лиманного (болотного) земледелия. Ее, по-видимому, знали уже но­сители неолитической бадарийской культуры 5 тысячелетия до н. э. (Средний Египет).

С 4 тысячелетия до н. э. древние египтя­не начинают практиковать простейшее искусственное орошение и обработку полей мотыгой. Первые свидетельства о введении легкого бесподошвенного плуга относятся к 3 тысячелетию до н. э. В последующем ты­сячелетии появляется устойчивый подошвен­ный (полозный) плуг, необходимый при об­работке заболоченных площадей. Тогда же создается ирригационная система — густая сеть каналов, орошающих «высокие поля».

Современное земледельческое хозяйство египетских крестьян во многом повторяет эту древнюю систему полеводства. Сельскохозяй­ственный год в Египте делится на три сезо­на — зимний, летний и осенний. В первый сезон (ноябрь — март) сеют пшеницу, ячмень, лук, бобовые и др.; в следующий сезон (ап­рель — август) сеют хлопок, лен, коноплю, сахарный тростник, рис, кукурузу; и, наконец, осенью (сентябрь — ноябрь), в период наи­высшего подъема нильских вод, — рис, куку­рузу, просо.

Феллахи пользуются плугом, который мало чем отличается от древнеегипетского. Попрежнему в ходу мотыга, особенно при об­работке огородов, посевов хлопка и кукуру­зы, рытье каналов. Созревшие злаки жнут серпами или вырывают стебли с корнем. Для молотьбы употребляют цепы или нурег — молотильную доску с металлическими диска­ми или каменными зубьями, в которую впря­гают пару быков.

В Египте применяются современные спо­собы ирригации, но значительная часть бед­ных крестьян, как встарь, вынуждена подни­мать воду на свои поля примитивными сред­ствами: это шадуф, по устройству напомина­ющий колодец-журавль, и сакийе — водоподъемное вертикальное колесо с за­крепленными на нем кувшинами.

Скотоводство в Египте из-за отсутствия пастбищ не получило достаточного развития. Разводят главным образом рабочий скот, но и его немного, так как при простейшей тех­нике обработки почвы, ухода за посевами и уборки урожая потребность в рабочем скоте сравнительно небольшая.

Арабо-берберское земледельческое хо­зяйство Магриба имеет свои особенности. Основные районы земледелия здесь — приб­режная полоса и горные долины Атласа. Оби­лие водных источников, частые дожди и мяг­кий климат благоприятствуют земледелию искотоводству. Но в засушливых местностях приходится прибегать к искусственному орошению полей.

Главные продовольственные культуры — пшеница и ячмень, в Марокко также кукуру­за. Коренное население предпочитает твер­дую пшеницу, из которой в большом коли­честве приготавливается манная крупа.

Арабо-берберские земледельцы — опыт­ные садоводы. На побережье моря они раз­водят виноград, цитрусовые, инжир, миндаль и др. В Тунисе широко распространена куль­тура олив. У побережья выращиваются раз­личные овощи. В южной части Магриба од­ним из главных видов пищи служат плоды финиковой пальмы.

Несмотря на значительное развитие земле­делия, техника его остается весьма отсталой. С глубокой древности до наших дней сохра­няются деревянный плуг с железным леме­хом, мотыга, ручная зернотерка для размола зерна.

На севере Магриба, особенно в горных долинах, земледелие сочетается с животноводством, преимущественно молочным. Но в глубинных засушливых районах преобладает кочевое или полукочевое скотоводство. Жи­тели этих мест разводят главным образом мелкий рогатый скот (овец, коз). Рабочим скотом служат лошади, мулы, ослы и верблюды.

Сельское население Северной Африки за­нимается различными видами домашней обработки сырых материалов и мелким ремес­лом — изготовлением глиняной посуды вруч­ную и на гончарном кругу, тканьем циновок и т. д. Скотоводы заняты обработкой шерсти и кожи, ковроткачеством, изготовлением шерстя­ных тканей и покрышек для шатров, седел и упряжи, кожаной обуви. Между земледель­цами и скотоводами издавна существует обмен изделиями домашнего производ­ства.

В городах Египта и Магриба развито спе­циализированное ремесло — кузнечное, ювелирное, кожевенное (например, выработка сафьяна), гончарное и др. Промышленность была развита слабо. Развивались в основном горнодобывающие промыслы, дававшие раз­личное ценное сырье (фосфаты, руды, ртуть, нефть) преимущественно на вывоз. В годы не­зависимости вступили или вступают в строй Современные промышленные предприятия.

Материальная культура арабоязычного на­селения Северной Африки имеет массу сход­ных черт, но все-таки для каждой страны характерны свои особенности.

Египетские крестьяне-феллахи живут в небольших деревнях, расположенных в орошаемой зоне нильской долины. Дома строят из сырцового кирпича, одноэтажные, с плос­кой крышей. Жилище обычно однокамерное, без окон. Половину помещения занимает Глинобитная печь, на которой в холодное время спят.

В летнее время пища приготавливается в небольших печах около дома. Мясо и пшеничный хлеб (лепешки) — большая редкость в питании рядовых феллахов. Обычно они довольствуются кашами из проса, кукурузы или бобов, овсяными лепешками, кислым молоком, финиками, овощами. Излюбленные напитки — черный кофе без сахара, чай, яч­менное пиво, кислое молоко.

Традиционный костюм феллаха состоит из хлопчатобумажных штанов и рубахи с длинными рукавами; в холодную погоду на плечи набрасывают плащ из верблюжей шерсти.

Горожане дополняют эту одежду кафта­нами и халатами, стянутыми широкими куша­ками. Впрочем, в городах обычен европей­ский костюм.

Египетские женщины ходят в рубашках и длинных платьях традиционно черного цвета. В большом ходу шали и платки, металли­ческие украшения, косметика. Крестьянки не закрывают лица при посторонних, но в горо­дах женщины изредка пользуются вуалью.

Оседлое население Магриба живет боль­шими деревнями, вытянутыми вдоль дороги. Старинным типом жилища является гурби — примитивная хижина, стены которой сложе­ны из глины, смешанной с соломой, а крыша тростниковая или соломенная. Однако более распространены дома арабского типа: глино­битные, прямоугольные по форме, большей частью одноэтажные, с плоскими кровлями.

У берберов в горах Атласа, сохранивших старинную сельскую общину, дома в деревнях построены из камня и лепятся вокруг скал так, что крыша одного дома служит двором другого. В центре поселения часто возвыша­ется башня — некогда убежище от воинствен­ных соседей. Население каждой деревни со­стоит из нескольких большесемейных коллек­тивов.

Кочевники степей не имеют прочного жи­лища. От палящего зноя и песчаных бурь их укрывает фелидж — широко раскинутый на кольях шатер из верблюжьей или козьей шерсти.

Более трети населения Магриба проживает в городах. Во внутренних районах сохрани­лись еще города с чертами средневековых мусульманских городов с их узкими кривыми улочками, одно- и двухэтажными домами, фа­сад которых обращен во двор, а на улицу выходит лишь глухая стена. В центре города обязательно расположен базар, он же — сре­доточие ремесленного производства.

Напротив, приморские города имеют со­временный облик. Со стороны моря откры­ваются мощные портовые сооружения, ши­рокие прямые улицы с многоэтажными дома­ми и развитым транспортом. На окраинах теснятся небольшие хижины городской бед­ноты.

Основу национальной одежды магрибцев составляют хлопчатобумажные штаны и ру­бахи, поверх которых надевается просторный бурнус — накидка. Бурнусы бывают различно­го цвета и качества: от грубых шерстяных до тонких с богатой вышивкой или из цвет­ного шелка.

Пищевой рацион большинства магрибцев состоит в основном из ячменной или кукурузной похлебки, небольшого количества хле­ба, картофеля, овощей и фруктов. Кочевники питаются финиками и продуктами животно­водства — кислым молоком, сыром и далеко не всегда мясом.

В общественном строе народов Северной Африки сосуществуют элементы различных социально-экономических укладов. Историче­ски эти народы пережили в древности раз­личные стадии раннеклассового общества, а со времени арабского завоевания во всех странах Северной Африки развивались фео­дальные отношения. Однако у кочевников Магриба и Восточного Судана длительное время