Сибирская живая старина»

(тексты сказок, записанные в деревнях и селах Сибири)

«Иван-царевич и Василиса Премудрая»

В некотором царстве, в некотором государстве жиу-быу царь. Ну и у его было три дочери и один сын Ваня, Иван-царевич. Царь долго жиу и помирать собрался. Ну и собрал всех детей к себе на слово на последне:

– Дочери вы мои. После смерти моей взамуж все идите. За того, кто первый свататься будет.

Прошло несколь время. Помер царь. Ну и чо? Остались сироты дети его, дочери и сын Иван-царевич. Ну а у их был сад. Хороший такой, сламный. Оне все гулять туда ходили, воздыхом дышать. Ну и пошли однажды в сад етот. Вдруг непогода доспелася, по­темнело все, ходуном заходило. Залетат в сад змей, ударился оземь и сделался туда-ка человеком. Красавцем. Подходит к Ивану-царевичу, ну и руку просит, старшу дочь за себя. Ну чо? Поперек отца не пойдешь. Завешшанье ить оставил тако, что отдать дочерь за первого, кто свататься будет. Чо? Иван-царевич дал согласие. Ну и венчали их, в церковь, как положено, сходили, свяшшенник крестил. Иван-царевич блаословенье дал. Отыграли свадьбу-то. Ну и живут. Все хорошо. Жаних-то ейный обходительнай. Хорошо с ей говорит, ласков. Ну ён и говорит ей:

– Пойдем, душа моя, в сад погулям.

– Пойдем, – отвечат.

Пошли в сад погулять, ну а жаних-то ейный ударился туда-ка оземь и сделался снова змием. Схватил ее и уташшил с собой, улетел. Куда? Зачем? Никто не знат.

Вот Иван-царевич горюет, не спит, не ест. Ну чо? Ничо не сделашь.

Вот серёдошной сестре подходят года замуж идти. Подошли. Ну, она пошла в сад гулять. Вдруг опеть непогода, ветер поднялся. Все черным-черно кругом. Пыль столбом.

Залетат в сад змей, ударился оземь, ну и сделался красивым молодцем.

Ну и подходит к Ивану-царевичу и начинат сва­тать серёдошну дочь:

– Я, грит, по сестру вашу пришел, свататься на ней.

Ну чо? Иван-царевич согласье дал. Отец ить заве­щанье дал, наказ.

Свадьбу пышну таку доспели. Все красиво, весе­ло, гостей много было. В церковь на венчанье-блаословенье ходили. Все честь честью.

Прошло несколь время. Ён наглядеться на ее не может, и она в рот смотрит. Ну, любят друг дружку. Все у их по-хорошему, сламно получатся.

Ён ей и говорит:

– Пойдем, душа моя, в сад погулям.

Потом, оди, пошли оне в сад.

Ну чо? Она идет. Гуляют по саду. Вдруг жаних-то как оземь ударился. Сделался змием, схватил ее, бедну, и с собой унес, уташшиу.

Иван-царевич узнал. Вот сидит горюет, свету белого не видит. Ну кого теперя. Никого.

Вот опеть несколь время проходит. Наступает пора младшей дочере взамуж идти, последней. Пошла она в сад погулять. Вдруг поднялся сильный ветер. Все закачало, заколыхало. Кругом темно. Все ходуном заходило. Прилетат змей в сад, ударился оземь и сделался красавцем, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Красивай шибко. Подходит к Ивану-царевичу и говорит:

– Я, грит, свататься приехал. На младшей вашей сестре. Отдадите за меня?

Ну и чо? Ивану-царевичу делать нечего. Отдает. Дал согласье.

Сыграли свадьбу пышну. Народ собрали со всей округи. Ну и гуляют. В церковь сходили, священник крестил-рядил, блаословенье дал. Все честь честью. Все хорошо.

Ну и свадьба прошла. Отгулеванили. Жаних к ей хорошо, ланно все разговоры говорит, сладки речи. Потом и говорит ей:

– Пойдем, душа моя, в сад погулям. Пойдем, грит, погулям маленько.

Ну и пошли оне в сад, а жаних-то ейный ударился оземь и сделался змием, змием обертыватся снова. Схватил ее и унес с собой, уташшиу.

Ну и чо? Иван-царевич совсем один остался. Никого у него нету. Сестер нету. Что топеря? Жану искать надо.

Сидит как-то Иван-царевич на лавочке, горюет. Старичок, нимо идет, прохожий.

– Чо горюешь, Иван-царевич, – спрашивает старичок его.

– Жаниться хочу. Не знай, кого искать, – говорит Иван-царевич.

– Я слышал, где-то Василиса Премудрая живет, в каком-то другом царстве. Красавица. Умная. Вот ба тебе под масть, царевичу-то.

Ну и чо? Иван-царевич обседлал коня своего и поехал. Ехал, ехал, ехал, ехал. Долго ли, коротко ли. Через реки, через горы. Доезжат. Видит: впереде дворец стоит. Меднай. Блеснит. Оставил на привязи Иван-царевич коня, а сам пешком ко дворцу пошел. Подходит, а навстречу ему старша евонная сестра. Выходит, обрадовалася. Ну чо же? Брат родный приехал.

– Дорогой братец! – обрадовалися друг дружке. Наглядеться не могут. Сидят, разговоры говорят. Вдруг она и говорит:

– Щас. Скоро муж мой, змий, явится. Пойдем, я тебя спрячу.

Ну и пошла с ём и спрятала его в подвал. Глубокий такой подвал.

Вот прилетел змий, ударился оземь, сделался человеком и говорит:

– Фу, чо-то русским духом попахиват. Кто здесь? Выходи.

– Да нет здеся никого. Ты летал да, видать, нахватался где-то.

Но ланно. Топеря она его накормила-напоила. И говорит ему:

– Дорогой мой муж, чо бы ты сделал, ежели бы пришел к нам мой брат Иван-царевич?

– Ну чо? Пущай бы пришел. Посидели бы с ём, поговорели бы.

– Ён-то здесь. Пришел.

– Где ён?

– Да я его спрятала в подвал. Испугалась тебя.

– Ну, ташши его сюды.

Побежала сестра, отомкнула подвал, позвала брата.

Привела его к змею, мужу своему. Тот-то обрадовался. Ну родня все же! Обнялись и давай туда-ка стол набирать всемя, наедками-напитками всякима разныма. Гуляли, долго гуляли. Иван-царевич все гостил у сестры своёй.

Несколь время прошло. Ну Иван-то царевич подсобироваться стал помаленьку-потихоньку. Змей и спрашиват:

– Куда, Иван-царевич, теперя от нас идешь? В каку сторону?

– Я, говорит, ищу Василису Премудрую. Хочу жаниться на ней. Но не знаю, где она.

– Ну, – говорит змей, – смертно дело. Много молодцов-удальцов кануло за ей. Никто не вернулся. Но ничо. Я помогу тебе. Вот те мой подарок – скатерть-самобранка. Заголодашь, разверни ее, тебе всяки разны наедки-напитки сделаются. И музыка будет разныя. Красивая. Хорошая. Ты тока не потеряй ее.

Обменялись оне перснями. Змей-то и говорит:

– Ежели персень твой затемнится, значит, беда тебе. Я помогу тебе.

Попрощались, Иван-царевич пошел дальше. Вот ён идет, идет, идет, идет. Долго ли, коротко ли. Через реки, через горы. Потом вдруг впереде чо-то заблеснело. Подходит поближе, видит: стоит дворец. Серебряный. Подходит к ему. Выбегат стречу к ему серёдошна сестра. Ето она там жила со своим мужем, змеем.

Увидела брата родного, обрадовалася. Налюбоваться не могут друг на дружке. Потом она и говорит ему:

– Щас мой муж явится, змей. Пойдем, я тебя спрячу.

Спрятала его в подвал.

Вот прилетат змей, ударился оземь, сделался человеком, ну и говорит:

– Чо-то здесь русским духом попахиват. Кто здесь?

– Ну да никакого тут нету. Ты, видно, летау да нахватался где-то духа-то человечьего.

Ланно. Она накормила-напоила его. Ну и говорит ему:

– Дорогой мой муж, чо бы ты сделал, ежели бы пришел к нам мой брат Иван-царевич?

– Ну пущай приходит. Посидим-поговорим. Чайку попьем.

– Здесь он. Пришел уж.

– Где?

– Да я его спрятала в подвале.

– Зови его. Ташши сюды.

Побежала сестра в подвал, отомкнула, вывела брата. Привела его к змею. Тот-то обрадовался. Обнялись и давай тут гулянку делать. Стол подняли, закуску разну, напитки. Сидят, разговоры говорят за милу душу.

Погуляли, ну и потом змей-то и спрашиват:

– Ты куда, Иван-царевич, идешь? В каку сторону?

– Я, говорит, ищу Василису Премудрую. Хочу жаниться на ей.

– Ну, говорит, смертно дело. Но я помогу тебе. Туды много ушло молодцов, но никто не вернулся. Вот тебе, как ты мне сродственник, вот те подарок от меня – волшебный платок. Все, что хошь, ён может. Разверни его, все будет: и поись, и музыка разна хороша. Все красиво.

Ну и перснями тако же обменялись.

– Ежели персень твой затемнится, значит, горе тебе. Я помогу тебе.

Попрощались. Все. Иван-царевич дальше поехал. Ехал, ехал, ехал. Долго ли, коротко ли. Потом вдруг впереде чо-то вроде блеснуло. Подъезжат поближе, видит: стоит дворец. Золотой. Выходит оттудова сестра младша, обрадовалася брату родному, давно не видела его. Накормила, угостила его по-всякому. Ну и посидели, поговорели разно. Потом она и говорит:

– Щас на подхоже мой муж прилетат, змей. Пойдем, я тебя спрячу в подвале.

Пошла, отвела его в подвал, посадила, замкнула. Вот час настал. Прилетат змей, ударился оземь и говорит:

– Фу, чо-то здесь русским духом попахиват. Кто здесь?

– Да нет никакого тут. Ты, видно, полетал да нахватался где-то духу человечьего.

Накормила его, напоила. Все. Потом и говорит:

– Дорогой мой муж, чо бы сделал, ежели бы пришеу к нам в гости мой родной брат Иван-царевич?

– Ничего. Пущай бы приехал. Погостил бы.

– Здесь он. Пришел.

– Где?

– Да я его спрятала в подвале.

– Зови его. Отмыкай, ташши сюды.

Побежала сестра в подвал, вызволила его оттудова. Привела к змею. Тот-то обрадовался. Обнялись, и давай гулять. Долго гуляли. Долго Иван-царевич гостил. Но не стал больше задерживаться. Стал подсобироваться потихоньку.

Собрался. Все. Змей-то его и спрашиват:

– Куда, Иван-царевич, идешь?

– Ищу я Василису Премудрую. Жаниться на ней хочу.

– Ну, говорит, я помогу тебе. Ето дело смертное. Но ланно. Сродственник ты мой. Туды много ходило, не вернулись, до сих пор нет. Вот те мой подарок – кошелек волшебный. Кода исти захочешь, разверни его, будет те: еда, разны закуски, напитки, музыка хороша. Все.

Иван-царевич попрощался со змеем, обменялся с ём перснями. Все, и пошел. Вот ён идет, идет, идет. Проголодатся, развернет скатерть-самобранку, поест и дальше пойдет. Шел ён долго ли, коротко ли. Доходит до дворца. Большой дворец-то, высокай, весь огням играт, сверкат. Стража кругом стоит. Никого не впускат. Ён подошел к каравульному, попросил, чтоба его провели к Василисе Прумудрой. Привели его к ей. Она красива, статна, брови черны, глаза, все при ей. Сидит на троне в платье красивом, шелковом. Он любоватся, не может глаз оторвать от ея. Привели.

Она стражу созвала и в тюрьму его отправила. Вот ён сидит в тюрьме, посиживат. Народу там – тьма. Все сидят голодны. Ну чо? Ён давай – развернул скатерть-самобранку:

– Ну чо? Подходи, народ, ешь вдосталь! – рявет. Музыка тут заиграла шибче. Хороша, така тонка.

Тюремны пьют всяки вина, напитки, кушанья разны. Ну чо? Наголодались бедны.

Услыхала музыку ету Василиса Премудрая, спрашиват каравульного:

– Где? Пошто музыка? Чья?

Ён говорит:

– Да ето Иван-царевич тюремных потчует.

– Привести его ко мне!

Привели его.

– Чо тако у тебя? – спрашиват Василиса Премудрая.

Иван-царевич:

– Ето, грит, скатерть-самобранка така. Разверну ее, разны закуски, напитки пойдут. Музыка хороша, тонка.

Она взяла в руки, развернула. Сразу откуда чо взялось: разны закуски, вина, напитки, музыка пошла хороша.

Василиса Премудрая дивует.

– Ты продай мне, – говорит.

– Она не продажна, а заветна. Не продается.

– Продай, – пристала, – проси, чо хошь?

– Ланно. Я отдам тебе. Тока ты дай мне зарок, догола раздеться и под музыку-то ету протанцевать.

Ну чо? Василисе Премудрой делать нечего. Она дала согласье.

Музыка заиграла. Она давай перед ём выплясывать всяко разно. А ён стоит, в ладоши хлопат, подтанцовыват вместе с ей.

Она оттанцовала. Ён отдал ей скатерть-самобранку. Его опеть в тюрьму упрятали.

Вот ён опеть сидит. Народ к ему подходит, голодны все. Ну чо? Выташшил Иван-царевич волшебный платок. Махнул им – сразу все стало кругом: и вина разны, напитки, наедки, закуски. Накинулись все на ето, все враз съели, а там опеть откуда чо берется. Все едят, пьют, музыка играт, весела, хороша.

Звук дошел до Василисы Премудрой. Вызыват она каравульного, спрашиват:

– Пошто опеть музыка? Чья?

Ён говорит:

– Ето, говорит, опеть Иван-царевич веселится, народ кормит, поит.

– Привести быстре ко мне!

Привели его.

– Чо тако у тебя, Иван-царевич?

– Ето, грит, платок у меня волшебнай. Махну ём, разны закуски, напитки пойдут. Музыка хороша, весела, тонка.

Василиса Премудрая взяла волшебный платок, попробовала, махнула им, доспелось туда-ка все: напитки разны, вина хороши, наедки, закуски, музыка пошла тонка.

Она чо? Обзарилась.

– Продай, Иван-царевич, платок, говорит.

– Нет, говорит, не продам. Ён у меня не продажной, а заветной.

– Продай, – не отстает от него.

– Ланно, говорит, продам. Тока ты разденься и поклон отбивай мне.

Ну чо? Делать нечего. Разделась тут перед ём донага. Гола стоит и поклон перед ем отбиват. Ён ей отдал етот платочек.

Его опеть отвели в тюрьму. Там опеть голодают. Время сколь прошло.

– Но, грит, товаришши, не горюйте. Я вас выручу.

Ну и достает из кармана кошелек, вытасковат, раскрыват его: опеть пошли разны всяки напитки, вина, закуски, наедки. Все стали исти. Повеселели. Едят и нахваливают, едят и нахваливают. А музыка кругом играт.

Дошла до Василисы Премудрой. Она глядит с балкону: тюрьма трясется, ходуном ходит. Там поют, пляшут. Весело.

Вызыват она каравульного.

– Так, мол, и так, почему тюрьма колыхатся? Пошто опеть музыка? Опеть Иван-царевич?

– Точно так, – каравульный-то.

– Привести его ко мне!

Привели его.

– Чо тако у тебя опеть? – спрашиват Василиса Премудрая.

– Ничо, говорит, у меня такого нет. Кошелек тока. Раскрою его, разны напитки, вина, закуски, наедки пойдут, музыка хороша пойдет.

Она взяла кошелек, попробовала, раскрыла: пошли разны напитки, вина, закуски, наедки. Чо тока нет! Всяко полом полно.

Дивно ей. Опеть обзарилась.

– Продай, Иван-царевич, говорит, кошелек.

– Нет, говорит, не продам. Ён у меня не продажной, а заветной. Никак не продается. Нельзя.

– Продай, – не отстает от него.

– Ланно, говорит, продам. Ежели ты разденешься да меня поцолуешь, тоды отдам, подарю.

Ну чо? Делать нечего. Скинула Василиса Премуд­рая лопатиночку. Оголилась перед ём, поцоловала его.

А тут стража забежала, увидела ее голу-то. Все увидели. Ну и чо? Свадьбу сыграли. Жить стали.

Отсвадьбили. Живут. Потом Василиса Премудрая показыват Ивану-царевичу дворец. Богатство показала. Она богато жила. Золота было много. Показала все ему. Говорит:

– Теперя ты владей всемя етима богатствами. Ты – муж мой. Владей.

Все обсказала. А у ей во дворце было двенадцать комнат. Теперя она говорит:

– Вот двенадцать мои комнат. В одиннадцату ты ходи, а двенадцату не трожь, не открывай, откроешь – горе будет большо.

Ну и все ему сказала, наказала, а сама куда-то уехала. Вот Иван-царевич без ее ходит по дворцу, скучат. Ничего не делат. «Дай, думат, открою эту дверь в двенадцату комнату».

Ну и чо? Открыл. Видит: змей сидит трехголовый, в цепях закованный весь. Говорит человечьим голосом:

– Иван-царевич, дай мне глоток воды.

Ну чо? Пожалел Иван-царевич змея. Дал воды. Змей напился, ён встал, цепи разорвал, сорвался и убежал.

Потом сколь там время проходит. Приезжат Василиса Премудрая. А змей, видать, каравулил ее. Она домой уж на подхоже. Ён ее цап! – и унес с собой, улетел куда-то.

Ну чо? Рассказали Ивану-царевичу, что Василису Премудрую змей трехголовый уташшиу. Чо делать? Обседлал Иван-царевич коня и поехал искать Василису Премудрую. Вот ён едет, едет, едет, едет. Долго ли, коротко ли. Вдруг впереде чо-то замаячило, заблестело вроде. Подъезжат поближе, видит: дворец стоит. А там в ём трехголовый змей жил.

Выходит навстречу ему Василиса Премудрая, ён на ходу схватил ее и на коня. Она ему говорит:

– Ён щас нас нагонит.

– Ничо, не нагонит.

Прилетат во дворец трехголовый змей, глядит: а Василисы Премудрой нету дома. Сел ён на коня. У него конь был такой же, о трех голов. Сел ён на него – и в погоню. Ехал, ехал. Чо? Но догнау их. Отобрал Василису Премудрую, Ивану-царевичу ничо не сделал, простил. Ён же воды дал ему напиться. Прошшенье получил.

Потом опеть Иван-царевич поскакал в змеево царство. Прискаковат туды. Стречу Василиса Премудрая выходит. Ён ее опять тако же на скаку подхватыват – и на коня к себе. Она говорит:

– Ён щас вернется, нагонит нас.

– Ничо, говорит, не нагонит.

Скачут рысью, пыль столбом.

Прилетат трехголовый змей домой, в свое царство, видит: Василисы Премудрой нет во дворце. Сел ён на трехголового коня – и в погоню. Ехал, ехал ён. Ну и чо же? Нагнал. Василису Премудрую схватил, отобрал. А Ивана-царевича сказнил, голову отрубил и всего на куски разрубил и по полю разбросал куски-то.

Ну и чо? Лежит Иван-царевич мертвай. А у змеев-то других, зятевей его, кольца-то потемнели.

«Э-э, чо-то случилось с Иваном-царевичем», – думают на уме.

Полетели они. Летали, летали. Долго ли, коротко ли. Нашли его в поле, лежит Иван-царевич мертвай, и вороны уже над ём кружат.

Змей тут один, зять младшей, схватил вороненка и не отдает вороне. Ворона и так и сяк упрашиват:

– Отдай вороненка, ён маленькай, пожалей. Отпусти.

Ну а те ни в какую.

– Слетай, говорят, в тако-то царство, принеси живой и мертвой воды. Тоды твой вороненок будет.

Ну чо? Улетела ворона. Потом прилетела. Нашла все же воду, и живу, и мертву, как велено было.

Взяу змей, старшой сестры муж, куски все приставил разбросанны, собрау, сбрызнул сперва мертвой водой, а потом живой – Иван-царевич сросся, голову поднимат. Смотрит, зятевья стоят. Ён говорит:

– У-у, чо-то я долго спау.

– Эх ты. Ты не спау. Тебя на куски разрубили и по полю развеяли.

Ну и ети зятевья все ему обсказали, все, как было. Ну и чо? Идти надо, жану добывать. Зятевья ему говорят:

– Ну чо же ты один-то? Ничо ты не сделашь. Ты теперь иди в лес дремучий. Там кобыла пасется с жеребенком. Но стерегут ее волки. Ты вот что: сходи на базар, купи баранов побольше и гони их туды, в лес. Подойдешь к лесу, где она пасется. Волки побегут к тебе, ты не пужайся, бросай имя по баранчику, оне не тронут тебя, пропустят. Ты пройдешь к кобыле, лови жеребенка. Поймашь его и паси на лугах ли, полях. Пока ён бока не наест. Долго паси, три месяца, три недели и три дня. Тоды конь выйдет хороший. Мочный. Вот на етим коне и езжай за Василисой Премудрой.

Ну и чо? Сказали все, обсказали, чо надо делать, попрощались и ушли, улетели в свои дворцы.

А Иван-царевич пошел на базар, купил овец, баранох и пошеу в лес. Подходит к дремучему лесу. Волки подбегают к ему. Ён имя кидат баранов, а сам идет вперед.

Накормил их, оне его пропущают, ничо, не шевелят. Прошеу, значит, поймау етого жеребенка, пропас три месяца, три недели и три дня. Ен разъелся в коня, такой хороший стал, сильнай.

Иван-царевич обседлал его и поехал за Василисой Премудрой. Приезжат ко дворцу змеиному. Змея дома не было. Выбегат навстречу Василиса Премудрая, обрадовалася, кидатся ему на шею.

Ён ее обнял, посадил в седло и повез.

– Змей-то догонит, говорит.

– Щас уж не догонит.

Змей трехголовый домой прилетат, видит: никого дома нету, Василисы Премудрой. Сел на коня трехголового и полетеу, поскакал за имя. Сдогадался, что Иван-царевич проделыват опеть. Летит, а конь его чо-то ослабел. Вот уж нагнал их, но тот-то конь, Ивана-царевича, сильной, налетел на него и сбил, в ногах затоптал, убил. И трехголового змея убил. Иван-царевич в огне всех пережарил, сжег их, и змея, и коня. А сам сел на коня свого, взял Василису Премудрую с собой. Ну и живут-поживают да добра наживают

Задание:

Сравните сказку из сборника «Сибирская живая старина» со сказками подобного сюжета из сборника А. Афанасьева. С чем связан импровизационный характер сказки? Мешают ли вам просторечия и диалектизмы? Может ли такой вариант звучать со сцены?