Глава I. Читатель — основной объект книговедения

Характер книговедения определяется предметом и методами исследовании, структурой дисциплины, ее проблемными и методологическими связями с другими науками, а также отношением к практике.

Предметом книговедения является книга в ее культурном и общественном аспектах. И поскольку до сих пор общепринятой дефиниции нет, книга остается главным объектом библиологии.

Важнейшее слагаемое книги — ее содержание, определяющее ту функцию, которую книга играет в жизни человека и общества. Однако степень общественного воздействия книги в большей степени зависит от читателя, чем от интеллектуальных и материальных свойств издания, поскольку в процессе чтения мы включаем в свое сознание «субстанцию» прочитанного и тем самым воспринимаем содержание книги. Следовательно, книга не может существовать вне читателя.

Специальная литература предлагает для изучения различные объекты книговедения: а) книгу; б) книгу и книжное дело; в) систему «книга — книжное дело — читатель»; г) систему «книга — читатель». Очевидно, что в качестве обязательного объекта присутствует книга. Ее изучают различные науки, но только книговедение исследует книгу как явление, а не события, описываемые в ней.

На вопрос: в чем смысл, каков стержень книговедческого изучения произведений печати, который десятки лет волновал ученых, удачно ответил А. И. Барсук: «Книговедческое изучение литературы отличается функциональной направленностью». Определяя объект книговедения, он предложил: «Это произведение письменности и печати в их взаимодействии с читателем, а также книжное дело, осуществляющее и воплощающее. эту динамику взаимоотношений» [7],

Несколько позднее более определенно высказался польский ученый К. Гломбиевский: «В настоящий момент, — писал он в 1970 г., — для науки о книге нет иного пути развития, кроме эмпирического и теоретического построения в ее социологическом аспекте». Принимая функции книги как основной закон интерпретации, мы сможем понять суть всех процессов, связанных с изготовлением, распространением и использованием книги... Книгу как явление следует анализировать прежде всего с точки зрения ее функциональной оправданности, ее коммуникативности.» И далее: «... книговедение прежде всего является... социологией книги» [11].

Основной функцией книги, наряду с другими, является коммуникативная: когда книга совершенствует и упрощает передачу информации. «Как только она перестает выполнять эту функцию..., она превращается в скопление мертвой бумаги, в бездушное сокровище. С равным успехом на ее место можно было бы положить камень.» [41] Следовательно, функционирует лишь та книга, которую читают. Проблема в том, как она заставляет читателя подчиниться воле автора, каким образом скрыто воздействует на него, какое психологическое давление оказывает, как заинтересовывает и вызывает желание обратиться снова: иметь в своем распоряжении, купить; как она пробуждает к самостоятельности мысли читателя? Вот лишь некоторые вопросы внутри большой проблемы, воз­никающие при изучении коммуникативной функции книги.

Однако некоторые современные ученые, например польские и французские, определяют важнейшей другую функцию книги — гуманистическую, благодаря которой полнее проявляется суть человека, его способность к созданию мира гуманистических ценностей — произведений, которые послужили фундаментом развития следующих поколений.

С названной функцией они связывают и функцию воздействия книги на сознание, — ту, которая активизирует участие человека в преобразовании мира и самого себя. Благодаря чтению книг мы перестаем быть невеждами и становимся специалистами; описываемые в них события и характеры играют роль примера, влияя на поступки, формируя мировоззрение и цели. Книга, которую мы читаем или изучаем, — это будущая субстанция нашего сознания, так как оно в значительной мере складывается из тех элементов содержания, которые мы почерпнули или усвоили из прочитанного. Ясно, что изучать книгу без учёта её основных функций, рассматривать её вне общества, без взаимодействия с читателем — нецелесообразно.

Научные дисциплины, родственные книговедению, отражают различные этапы создания и функционирования книги в обществе. Так, издательское дело объединяет в себя процессы, занимающиеся приспособлением авторского текста к нуждам читателя, производством книг. Доведением издательской продукции до потребителя и организацией процессов распространения книги среди населения занимается книготорговое дело (библиополистика): вопросами обслуживания читателей в библиотеках разных типов и видов — библиотечное дело, а информацией читателей о книгах — библиографическое дело.

На современном этапе глубоко и всесторонне изучается все, что связано с самой книгой как важным объектом книговедения. Менее изученной остается проблема читательских судеб книги, ее функционирования в обществе после издания, хотя она является одной из главных, если учесть темпы распространения книги в различных слоях общества. Как видим, проблема изучения читателя имеет не только книговедческое, но и научно-познавательное, политическое значение.

При изучении книги книговеда мало интересует содержание произведения как таковое. Предмет книговедческого исследования — определенное содержание в определенной форме: конкретный экземпляр, издание, серия, издательский репертуар, ассортимент на книжном рынке, книжное собрание. При этом понятие «содержание произведения» неадекватно понятию «содержание книги». Последнее шире и включает дополнительно оформление издания, иллюстративный ряд, научно-справочный аппарат и т. д.

Книговед исследует, с одной стороны, взаимосвязи содержания книги и с другой — читателя. В сферу книговедческих исследований входят процессы, которые определяют структуру, а также реальную (или потенциальную) функцию книги. Следовательно, книговед анализирует не столько технические и экономические процессы подготовки издания, сколько их результаты.

Самый важный объект книговедения — адресат книги, читатель. Для него книги пишут, редактируют, издают, иллюстрируют, рекламируют, фондируют и т. д.

Любая книга «развивается» в направлении от автора к читателю: редакционная обработка рукописи, типографский процесс, продажа готовой продукции, библиографическая информация, библиотечные операции и т. д. Чтение в данном случае является конечным этапом и выступает как производственный процесс. Но если рассматривать книгу со стороны покупателя, то чтение является реализацией цели, завершением вышеперечисленных работ. Здесь мы имеем дело со взглядом потребительским, идущим от использования продукта труда. Понятно: в обоих случаях чтение возникает и остается в сфере книгопотребления, которая относится к читателю.

Таким образом, читатель и чтение как объекты исследования являются частью книговедения как предмета науки: всесторонняя характеристика читателя и чтения является конечным результатом всех книговедческих процессов.

При изучении адресата книги чтение рассматривается книговедом как «действие», в ходе которого читатель устанавливает некую взаимосвязь со специфическим предметом, создаваемым автором в итоге литературно-производственного процесса.

Существует ряд определений чтения и подходов к его изучению. Проблемой чтения и читателя занимаются социологи, психологи, литературоведы, историки культуры и другие. При этом каждый из них изучает процессы чтения и читателя с какой-либо одной, определенной стороны, обусловленной спецификой отрасли. Но именно книговеды и только они пытаются дать всестороннюю характеристику читателя. Авторитетные ученые, в частности А. И. Барсук, утверждали это: «Функциональный подход к произведению печати с позиций читателя (фактического, предполагаемого, потенциального), характерен для всех книговедческих дисциплин» [6].

В последнюю четверть XX века многие ученые разных стран стали включать в состав книговедения науку о читателе и чтении— «читателеведение», которая призвана изучать вопросы функционирования книги в обществе, эффективность восприятия прочитанного как отдельной личностью, так и группами или обществом в целом.

«ЧИТАТЕЛЕВЕДЕНИЕ» — самая молодая и самая сложная с точки зрения методологии часть науки о книге. Ее развитие стало возможным на почве функциональной социологической ориентации книговедения. Между тем, впервые вопрос о читателе был поставлен достаточно давно. С XVII века читатель становится объектом педагогов, с XIX века — психологов, педагогов, общественных деятелей, писателей, с середины — XIX — начала XX века — исследователей литературы, книги. В XX веке читателя и книгу изучают как специалисты книговедческого цикла, так и специалисты, работающие в области общественных дисциплин. В результате накопления эмпирического материала встал вопрос о его обобщении и анализе. Почти одновременно, хотя и независимо друг от друга, появились крупные теоретические и фактографические работы, ставшие фундаментом науки о читателе и чтении, как таковой, хотя до сих пор не определены ее объект, предмет, состав и соотношение с другими областями знаний.

Термин «читателеведение» не нов. Впервые он был введен в научный оборот в архивных источниках в 20-е годы XX века, когда нашел себе применение в работах по изучению читателя и чтения. В 70-е годы XX в. он вновь стал употребляться в работах И. Е. Баренбаума и В. П. Таловова. Следует заметить, что последний использует этот термин в основном в работах, посвященных изучению читательской психологии. Более того, В. П. Таловов рассматривает читателеведение как особую отрасль научного знания и считает, что она в перспективе должна «претерпеть дифференциацию и включать в себя в качестве органических частей такие разделы, как социология читателя, социология чтения, психология читателя и чтения, различающиеся между собой спецификой предметов и исследовательских методов» [31].

Несколько иначе выглядит определение читателеведения у И. Е. Баренбаума: «Это наука, целью которой является определение закономерностей, действующих в системе «книга — читатель» [3].

В терминологическом словаре «Библиотечное дело» читателеведение определяется как «комплексная область научного знания, интегрирующая изучение читателя и чтения, присущее дисциплинам изучающим теорию, историю и практику создания, распространения, пропаганды и функционирования произведений печати и других документов» [10].

Данное определение нам представляется наиболее существенным.

Сегодня в читателеведении выделяются следующие основные разделы (направления): история читателя, история чтения, социология чтения, психология чтения, психология читателя. Их наличие и со­ержание позволяет сделать вывод: читателеведение носит интеграционный характер, что объясняется полным или частичным совпадением предмета исследования. Но именно при книговедческом подходе в центре внимания находятся такие социальные объекты, как книга и читатель. В связи с этим заслуживает внимания формулировка, данная Б. Г. Умновым: «Читателеведение — комплексная дисциплина, интегрирующая подход к читателю и чтению, присущие областям, которые связаны с историей, теорией или практикой создания, распространения и функционирования произведений печати» [34].

Таким образом, именно наука о книге представляет необходимые фактографические, информационные данные о читателе и чтении и интегрирует эти данные в книговедческие категории.

Со своей стороны И. Е. Баренбаум так определяет особенности книговедческого подхода к читательской проблеме: «читатель берется во всех его проявлениях и функционировании — как читатель библиотечного абонемента, книжного магазина, читатель — библиофил» [4].

Аналогична точка зрения известного польского книговеда К. Мигоня: «В современном книговедении... читательская проблематика является неотъемлемой частью всей дисциплины. Это вытекает из логики книжного дела как системы, в которой читатель и его проблемы являются завершением библиологических процессов. Ибо знание о чтении и читателе мы черпаем не только из эмпирических исследований, проводимых с помощью социологических, педагогических, либо психологических методов. Мы получаем их также путем анализа всех других библиологических процессов, опирающихся на знание социальных, политических, экономических и культурных явлений». По словам К. Мигоня, изучение читателя и чтения является «мультидисциплинарной проблемой» [22].

Знания о читателе и чтении можно получить благодаря применению понятийного аппарата многих наук, вследствие чего результаты взаимно дополняются и уточняются.

Исследования читателя и чтения проводятся не только в связи с издательским делом, книжной торговлей, библиотечным и библиографическим делом. Разносторонние данные о них получают из истории, социологии, психологии, литературоведения, педагогики, науки о печати и др. Каждая из этих наук по разному рассматривает такие понятия, как чтение, социология чтения, психология чтения, потребность чтения, мотивы и цели чтения, история чтения, читатель, история читателя, читательская психология, читательский интерес, читательская направленность, читательская установка, психология читателя, восприятие, воздействие, понимание текста.

Попытаемся уточнить эти понятия с позиций книговедения.

«ЧТЕНИЕ» — вид коммуникативно-познавательной деятельности человека, направленной на удовлетворение различных потребностей (духовных, профессиональных, художественных, эстетических и др.) средствами печатной информации» [10].

Известный книговед М. И. Слуховский считает, что чтение есть конкретная специфическая форма существования книги в обществе. Данная формулировка, на наш взгляд, отражает самое главное: чтение является важным средством формирования общественного сознания и мировоззрения людей, воспитания у них высоких политических и моральных убеждений.

Чтение не только индивидуальный процесс, а основная форма коммуникации. Статус чтения объясняется опорой на естественный язык, которым все пользуются ежедневно и в котором сконцентрирован опыт предыдущих поколений.

На чтение оказывают влияние следующие факторы: мировоззрение, идеологические взгляды читателя; его принадлежность к определенному классу, общественной группе; материальное положение (размеры дохода, жилищные, трудовые и другие условия, семейное положение и т. д.); образование, кругозор, куль­турный уровень, эстетические запросы, возраст, пол, а также особенности той книги, с которой он знакомится или уже был знаком. Очевидно, что общественные условия влияют и на сам процесс чтения и на восприятие книги читателем. Следовательно, чтение может рассматриваться и как социальный процесс. В то же время чтение — процесс многоплановый, поэтому рассматривается как общественными дисциплинами, так и дисциплинами книговедческого цикла. Библиотековедение, будучи одной из стержневых книговедческих дисциплин, плотно смыкается с проблемами организации и методики чтения. Но аппарат и техника библиотеки имеют вспомогательное назначение для организации чтения. В основном чтение осуществляется вне библиотечной системы. Поэтому при изучении читателя и чтения необходимо обращаться к другим разделам книговедения, которые могут предоставить полезный материал, и прежде всего данные о книгоиздании, книготорговле, рекомендательной библиографии и т. д., которые позволят ответить на принципиально важные вопросы: как используется книга, как она живет в обществе, как она влияет на человечество и как человечество влияет на нее.

Именно книговедение, которое рассматривается как комплекс родственных, тесно взаимосвязанных, но относительно самостоятельных научных дисциплин общественного цикла, изучающих произведения печати, процессы их создания, распространения и использования, а также те отрасли культуры и народного хозяйства, которые осуществляют указанные процессы, сможет дать объективный ответ на вопросы о чтении и читателе.

По мнению А. А. Беловицкой, чтение и есть тот процесс, в котором «совершается» книга как таковая, книга как актуализированный книжным делом способ отражения и средство формирования индивидуального, группового и общественного сознания (в формах обыденного сознания, религии, философии, науки, этики, эстетики, права, политики и др.).

Следовательно результаты чтения зависят не только от личных качеств читателя, но и от социального контекста (культурная традиция, состояние образования и науки, направления общественного развития, политическая субстанция и др.).

В теории чтения выделяют следующие основные направления: социология чтения, психология чтения, история чтения, педагогика чтения. Последнее направление изучает воспитательное воздействие чтения на личность.

«СОЦИОЛОГИЯ ЧТЕНИЯ». В словаре библиотечных терминов ей дано следующее определение: «Социология чтения — это частная социологическая дисциплина, изучающая социальные факты и закономерности, относящиеся к функционированию произведений печати в обществе. Основные задачи социологии чтения — раскрыть общественно-политическую обусловленность потребности в чтении, объяснить социальную природу и принципы развития читательских интересов, определить место чтения в системе культурных явлений и его роль в формировании духовного мира человека...» [10].

Таким образом, социология чтения выполняет три главные функции: познавательную, управленческую и идеологическую.

Первая изучает объективные закономерности чтения, вторая — вырабатывает рекомендации для управления, планирования и прогнозирования книжного и библиотечного дела; третья — создает основы для углубленной работы по формированию личности по­средством произведений печати.

Именно в социологии чтения, одном из главных разделов читателеведения, изучается читатель — реципиент как воспринимающий субъект. По существу изучается функционирование книги в обществе. Трудности, которые возникают при изучении чтения и читателя, вызываются сложностью самой проблемы. Дело в том, что книга и читатель, процессы создания, читательского освоения и обращения книги в обществе взаимно соподчинены и образуют сложную систему взаимоотношений. Эта система, как в целом, так и в ее отдельных элементах, есть неотъемлемая часть существующих на данный момент, меняющихся идеологических отношений, происходящих в обществе. Поэтому читателеведение все еще находится на стадии становления, хотя и имеется богатый материал конкретных исследований о читателе и чтении.

Наряду с социологией развивается и функционирует психология чтения.

«ПСИХОЛОГИЯ ЧТЕНИЯ» — научная дисциплина, «изучающая формирование навыков чтения, структуру восприятия и понимания литературы, роль и особенности психических процессов и состояний человека при чтении, их зависимость от объективных качеств печатных изданий, от особенностей психологии личности.» [10].

Понятия, рассматриваемые выше, связаны с понятиями «потребность в чтении», «цели и мотивы чтения».

«ПОТРЕБНОСТЬ В ЧТЕНИИ» отношение социального субъекта (личности, группы, общества) к чтению как жизненно необходимой деятельности, посредством которой специфическим образом удовлетворяются коммуникативные, познавательные, житейские, нравственные и другие потребности [10]. Потребность в чтении формируется постепенно и приводит к систематическому чтению, что можно проверить анализом библиотечной документации. О потребности в чтении говорят данные средней читаемости, оборачиваемости отдельных экземпляров, книговыдача. Об этом свидетельствуют и данные книжной торговли.

«МОТИВЫ ЧТЕНИЯ» — компонент читательской направленности — внутренние побуждения читателя, которые выступают в форме вероятностного представления о тех или иных качествах произведений печати, отвечающих его потребностям в чтении [10].

Известно, что книга сочетает в себе две функции: отдыха и деловой коммуникации. Для читателя любой текст может, выполнять эти функции. Они могут смыкаться и усложнять друг друга. Только мотивы и цели чтения определяют основные функции книги. В одном случае книгу можно «читать», в другом — «изучать». Между этими двумя способами использования книги существует великое множество других целей чтения, которые определяет только сам читатель. Цели бывают: практические, познавательные, общеобразовательные, развлекательные и т. д.

ИСТОРИЯ ЧТЕНИЯ

По существу история чтения есть история книгопользования. М. И. Слуховский дает ей следующее в своем определении подчеркивает, что история чтения есть одна из дисциплин книговедческого цикла, изучающих историческое развитие использования книжного слова в универсальном (общем) бытовом охвате.

Рассматривая вопрос о связи истории чтения с родственными ей науками, М. И. Слуховский приходит к выводу: она тяготеет к книговедению, так как последнее изучает саму книгу комплексно. Исследовать историю чтения очень трудно. Это связано и с источниками изучения, и с подходами к исследованию проблемы. На чтение оказывает влияние бюджет времени читателя, обращение читателя в процессе чтения к справочникам и энциклопедиям различного типа, факторы моды в выборе книг, насыщенность книгой провинции и многие другие вопросы. Кроме того, можно изучать книгу, можно изучать читателя, читателя через книгу, книгу через читателя.

Итак, история чтения — очень сложная проблема, имеющая свой глубокий социальный фон и непростую структуру. Изучить исторические события разного характера, яркости и насыщенности, книги разного содержания и силы, разных читателей, их мысли и действия — все это задача истории чтения.

Однако, проблемы чтения кроются не только в книге, ее содержании жанре, объеме, структуре или внешности, но и в читателе, в его целях чтения.

«ЧИТАТЕЛЬ» — социальный субъект чтения как регулярной деятельности, отвечающей его духовным потребностям, который характеризуется специфической читательской психологией и является в то же время объектом воздействия со стороны автора» [10].

Читателей можно разделить на три вида: а) читатель — реальная личность, которая читает; б) читатель, которого автор имеет в виду, создавая произведение; в) читатель, который существует в произведении, как один из персонажей.

Чаще всего наука о читателе интересуется читателем как реальной личностью, который выделяется из всей массы людей на основе той деятельности, которую он осуществляет. Сюда входят также сами писатели (как первые читатели своих произведений), критики, цензоры, редакторы, рецензенты, литературоведы — все те, кто хоть и выступает в качестве читателей, но их чтение выполняет специфические функции. Чтение этой категории читателей исследуется реже, и обычно они не подразумеваются, когда речь идет о первой группе.

Читатель группы «б», которого автор имеет в виду, создавая произведение, обычно интересует историков литературы.

Воображаемый автором читатель влияет и на процесс и на конечный результат писательского труда. Этот «внутренний читатель» сложно связан с читателем реально-историческим, чей спрос неоднозначно определяет авторские «предложения».

Реальный читатель и читатель-адресат — понятия не тождественные, но взаимосоотносимые. Современный автору читатель очень влияет на формирование образа «внутреннего читателя», а последний служит постоянным ориентиром писателю в поисках единственно точного и необходимого словообраза. Он взыскательный и добрый друг. Он вызывает на спор, рождает сомнения, досаждает упреками, раздражает, казнит, вдохновляет. Значение этого внутреннего читателя хорошо понимал А. М. Горький и считал, что работая, писатель должен вполне определенно и ясно видеть лицо того существа, на внимание которого он рассчитывает.

Еще более определенно о «внутреннем читателе» высказывался А. Толстой: «Из своего писательского опыта я знаю, что напряжение и качество той вещи, какую пишу, зависит от моего первоначально задуманного представления о читателе. Читатель, как некое общее существо, постигаемое моим воображением, опытом и знанием, возникает одновременно с темой моего произведения». [33]

«Внутреннего читателя», который живет в тебе, — по словам К. Федина, — чаще всего изучают литературоведы.

Читатель группы «в», чей образ запечатлен в самом произведении и существует в нем как один из персонажей, исследуется еще реже, хотя в последнее время появляются и такие работы. В качестве примера можно назвать солидное исследование А. И. Федуты и Н. В. Егорова «Читатель в творческом сознании А. С. Пушкина» [35].

Отдельным направлением в изучении читателя выделяется его история. Как было сказано выше, внутренние связи дисциплин книговедческого цикла очень сложны. Так, изучение отдельных читателей и целых социальных групп соответствует направлению «история читателя», а изучение чтения тех или иных книг — направлению «история чтения», исследование «круга чтения» — направлению «история книги». Изучение чтения произведений Р. Киплинга М. Булгаковым входит в «историю читателя», а изучение чтения произведений М. Булгакова студентами филологами — в «историю чтения». Таким образом, история читателя вмещается в историю чтения, а история чтения может совпадать с историей читателя, значительно перекрывая её, но не может стать уже её. История читателя есть часть истории чтения. Следовательно, история читателя изучает реального человека, определенное лицо. Её цель можно рассматривать как роль книги в жизни конкретного человека.

И. Е. Баренбаум так определяет историю читателя: «Это область знания, изучающая читательские интересы и круг чтения отдельных лиц и целых социальных слоев и групп, чтение ими книг и других произведений печати, имеющих хождение в тот или иной истори­ческий период. История читателя изучает также формирование читательских интересов, отношение читателя к книге, влияние, ко­торое книга оказывает на читателя в процессе чтения, выступая в качестве важнейшего фактора воспитания личности и формирования ее мировоззрения» [2].

Он вводит историю читателя в состав читателеведения, которое входит в общее книговедение. История читателя является, по его мнению, исторической частью читателеведения.

С ним не согласен М. И. Слуховский, который утверждает, что «влияние книг», «читательский интерес» и «отношение читателя» могут изучать и другие дисциплины книговедческого цикла, а не только читателеведение.

«ЧИТАТЕЛЬСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ».

Как специфическое духовное явление она возникает и развивается в системе общественного сознания и проявляется в различных областях повседневной жизни отдельных людей, социальных групп и общества в целом. Она беспрерывно, с возрастающей активностью дает о себе знать в таких общественных сферах, как духовное производство и потребление, воспитание и образование, массовое и межличностное общение и т. д. На актуальность и перспективность разработки проблем читательской психологии обращали внимание многие ученые. С. П. Гурьянов считает, что без учета существа и природы потребностей в чтении могут оказаться неполными наши представления о духовном мире личности современного человека. А. К. Угледов также придает большое значению изучению читательских мнений, рассматривая их в качестве одного из источников знаний об оценках людьми ряда профессиональной деятельности. Б. С. Мейлах, А. Г. Ковалев, Б. Умнов связывают с изучением читательской психологии некоторые перспективы развития таких научных дисциплин, как психология литературы и литературного творчества, психология печати и библиотечного дела. Специалисты-книговеды полагают, что без широкого изучения читательской психологии нельзя решить ряд проблем, связанных с организацией редакционно-издательского дела.

К изучению и анализу читательской психологии обращаются различные науки: книговедение, библиотековедение, педагогика, психология, языкознание, литературоведение и т. д. Каждая из них рассматривает ее в свете задач своей науки, применяя при этом присущие ей методы и. исследовательские приемы, используя принятый ею терминологический аппарат.

Термин «читательская психология» впервые был употреблен Н. А. Рубакиным в статье «Привычка как особый фактор читательской психологии», написанной в 1912 г. Однако он не получил тогда своего дальнейшего уточнения и до середины 70-х годов XX века продолжал использоваться различными авторами в различных по смыслу контекстах. И только В. П. Таловов конкретизировал это понятие: «Под читательской психологией следует понимать... взятые в совокупности мысли и чувства, потребности, установки, интересы, заблуждения, предрассудки, иллюзии и т.д., возникающие по поводу объектов чтения в условиях повседневной жизнедеятельности людей на уровне у обыденного сознания» [31]. При этом под объектом чтения автор подразумевает литературу, печать, газеты, журналы и другие подобные явления, все то, что предназначено для чтения и, как правило, через посредство чтения реализует свои социальные и другие функции. По его мнению, носителями читательской психологии могут быть не только грамотные люди, а, например, даже дети, задолго до того, как они научатся грамоте.

В терминологическом словаре «Библиотечное дело» дается следующее определение: «ЧИТАТЕЛЬСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ» — целостное структурное образование в общественном или индивидуальном сознании, регулирующее взаимоотношения читателя (личности, группы, общества) и печатной продукции.

Она проявляется в особенностях восприятия, понимания, оценке текста, а также в отзывах и мнениях о прочитанном. Читательская психология зависит от жизненного опыта личности, который проявляется в начитанности, культуре чтения, читательских привычках и навыках; а также от индивидуально-типологических свойств читателя, проявляющихся в особенностях чтения, обусловленных чертами характера» [10].

В. П. Талонов использует термины «читательская психология» и «читателеведение» как соотносящиеся друг с другом, как предмет исследования со специфической областью социального познания.

С читательской психологией тесно связан читательский интерес. В том же словаре он определяется так: «ЧИТАТЕЛЬСКИЙ ИНТЕРЕС» — избирательно-положительное отношение читателя к чтению произведений печати, эмоционально привлекательных или значимых для него в каком-либо аспекте» [10].

Читательский интерес классифицируется как по содержанию, в зависимости от интереса к литературе различных видов, жанров, тематики, так и по глубине, устойчивости и активности.

С читательским интересом тесно смыкаются такие понятия, как «читательская направленность» и «читательская установка».

«ЧИТАТЕЛЬСКАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ» — динамическая система отношений личности, группы или общества к чтению произведений печати, определяет избирательность читательской активности и проявляется в потребности в чтении, читательских интересах и установках, устойчивых мотивах чтения» [10].

«ЧИТАТЕЛЬСКАЯ УСТАНОВКА» — компонент читательской направленности целостное психологическое состояние личности (группы, общества), выражающееся в готовности реагировать определенным образом на произведения печати: выбирать их, читать, воспринимать, оценивать под определенным углом зрения» [10].

В структуре книговедческих знаний существует «ПСИХОЛОГИЯ ЧИТАТЕЛЯ». Это научная дисциплина, изучающая структуру читательской психологии, природу и закономерности ее основных направлений (потребность в чтении, читательские интересы, установки, мысли и т.д.): факторы ее формирования и воспитания, типологию читателей, социально-психологические особенности читательских групп и аудиторий [10].

Понятие «ВОСПРИЯТИЕ» отражает позицию читателя, оно указывает, что читатель «берет» произведение (книгу) как предмет, который ему дают. Известно, что автор создает свое произведение «не в белый свет». Он хочет видеть соучастника в своем литературном творчестве. Это всегда послание определенному кругу людей. При этом, какими бы качественными характеристиками ни обладала книга, они, эти качества могут обнаруживать свое действие не сами по себе, а через посредство читателя, который их воспринимает. Если читатели пришли к единому мнению относительно достоинств той или иной книги, свои оценки они обосновывают по-разному. Одно и то же произведение по-разному воспринимается читателем при перечитывании, что обусловлено не только произведением, но и особенностями читателя. При этом книга представляет объективную, а читатель — субъективную сторону отношений, возникающих в таком виде человеческой деятельности — как чтение. В научной литературе дано следующее определение: «ВОСПРИЯТИЕ ЛИТЕРАТУРЫ» — это сложная психическая деятельность читателя, осуществляемая в процессе чтения и направленная на отражение содержания и формы произведения художественной литературы. Применительно к другим видам литературы чаще используется термин «понимание» [10].

«ПОНИМАНИЕ ТЕКСТА» — это умственная деятельность, в результате которой содержание текста становится освоенным читающим. Понимание текста зависит как от объектных факторов — структуры текста, степени его сложности, — так и субъективных — уровня развития читателя и объема, глубины знаний о предмете. Свойства понимания текста: глубина, отчетливость, полнота осмысления. Относительно художественной литературы понимание текста рассматривается как исходный компонент сложного процесса восприятия» [10].

Преобразуя произведение для самого себя, читатель раскрывает его возможности и одновременно изменяется сам. Раскрывая возможности, заложенные в произведении, он одновременно раскрывает свои собственные и таким образом, он испытывает воздействие книги на себе.

Понятие «ВОЗДЕЙСТВИЕ», наоборот, акцентирует сторону, связанную с произведением в момент, когда оно воспринимается, «вбирает» в себя читателя, воздействует на него. Книга это то, что воздействует, читатель — это то, на кого воздействуют, и те процессы, которые происходят в нем в момент чтения и после него. Таким образом, чтение — особая форма взаимосвязи книги и читателя, обе стороны которой переплетаются друг с другом.

Все перечисленные понятия касаются в основном проблем использования книги читателем, то есть распространения определенных идей в обществе. При изучении книги в ее взаимосвязи с читателем содержание книги не может быть описано схематически книговедом, поскольку оно существует лишь в сознании автора и читателя.

Большинство дисциплин книговедческого цикла связаны достаточно тесно с читателеведением. Это и библиотековедение и редакционно-издательское дело, и книжная торговля, и библиографоведение.

Некоторые проблемы читателя и чтения вообще невозможно исследовать без учета понятий и методов других дисциплин кни­говедческого цикла. Например, изучая читательские проблемы, необходимо выяснить роль материальных компонентов книги в процессе чтения (шрифт, типографская структура текста, художественное оформление) и значение инстуционных факторов в создании книжного рынка (структура и характер издательского дела, предложение книг, их цена, доступность книжных магазинов и библиотек, клубов книги и читателей, разных форм библиофильства, которое выражается не только в собирании книг, но и участии в их создании, распространении, описании, а также во всестороннем их использова­нии). Издаваемая ЮНЕСКО серия «Исследование книги и чтения» обосновывает комплексный подход к этой проблеме: от автора и издателя до читателя книги.

Таким образом, объектом книговедения является книга и книговедческие процессы: создание, обращение и восприятие книги, а также результаты этих процессов, проявляющиеся в обществе. Следовательно, объект книговедения можно свести к формуле «книга — читатель». Наука о читателе ориентирована на исследование взаимосвязи содержания, заключенного в книге и читателя. Именно в таком аспекте книговедение рассматривает процессы создания, распространения и восприятия произведе­ний печати. Следовательно, читательская проблематика является неотъемлемой частью книговедения. Книговед, в первую очередь, исследует те элементы названных процессов, которые определяют структуру и реальную или потенциальную функцию книги. Он анализирует не технические или экономические процессы, как таковые, а их результаты. Книговед не изучает полиграфические проблемы, относящиеся к технологии, или проблемы книготоргового оборота, относящиеся к экономике. В книговедении изучается деятельность людей и организаций, участвующих в производстве, распространении и пользовании книгой с точки зрения их функций в книговедческих процессах. Наука о книге изучает не организацию труда в типографии (это тема организации и управления полиграфическим предприятием), а, продукт этого труда.

Как видим, очень сложно строго разграничить предмет книговедения от компетенции других наук. В таких случаях очень продуктивны мультидисциплинарные связи.

Наиболее важный объект исследования в книговедении, как это было доказано выше, адресат книги: читатель. Но это не значит, что некоторые аспекты читательских процессов одновременно не могут быть предметом других наук, где эти аспекты — главный продукт. Изучение читателя и чтения входят в социологию, психологию, литературоведение, педагогику, историю и т. д.

Рассмотрим связи с некоторыми из этих наук более подробно.