Анализ вариативности поступков

- Стой! Стой, дурёха! – заорал кузнец, забыв о своём божественном происхождении. Побелев, как смерть, он бросился за Психеей. Отбросив костыли, он упал на переломанные колени и засеменил на четвереньках. Пот прошиб его. Простирая одну руку, он кричал ей вдогонку. – Ну, стой же!

Услыхав отчаянные вопли старика, Психея остановилась и обернулась. До смертельного обрыва оставался шаг.

- Слава богам! Ты услышала меня раньше, чем я убил тебя, – зарыдал Гефест. – Ах, я старый дурак. Вся моя философия не стоит одной твоей улыбки. Как я виноват перед тобой, внучка…

Ещё не понимая, что произошло, Психея бросилась к старику. Взяла его за дрожащую руку. Усадила спиной к нагретому солнцем камню. Вытерла подолом туники его слёзы и кровь с ободранных колен. Принесла брошенные костыли.

- Жестокие боги! Всю жизнь вы унижали меня. И я разучился думать о других… Прости меня! Прости!

Прижав голову старика к своей груди, Психея плакала. Она не хотела никому зла.

- В царстве мёртвых ты побывать должна… Но всегда есть иной путь. Ты же хочешь вернуться?

57. О профессиональном планировании

Она не поняла сразу, сказанного кузнецом. Она лишь на миг, в заботе о нём, забыла о своём отчаянии. Она была уже мертва в своих переживаниях. И встреча с любимым была ожидаема и почти осязаема. Но услышанное задело какую то струну её сознания. И она вдруг почувствовала, что старик сказал что-то важное. И вдруг, как будто хор грянул гимн…

Психея подняла глаза и увидела заплаканное лицо Гефеста. Капельки слёз его смешались в спутанной бороде с песчинками. Живые глаза смотрели на неё с раскаяньем и любовью. Плечи его ещё вздрагивали от рыданий и бессильные руки, скрещенные на коленях, непроизвольно поднимались и опускались в такт его дыхания.

- Ты сказал, что есть другой путь? – прошептала Психея. – И мы сможем… вернуться?

Но тут же устыдившись своей слабости и испугавшись её, она отвела глаза и снова представила себе прикосновение любимых губ. Дрожь прошла по её телу.

- Скажи же, дядюшка, что я должна делать, – и опять, – не бойся за меня, нет больше страха в моём сердце. Я знаю, чего хочу.

Гефест потянулся к поясу и вытянул из сумки два обола. Медные монеты совсем стёрлись, но на них ещё можно было разглядеть профиль какого-то вершителя. Он коснулся пальцами губ Психеи и, нажав на нижнюю, заставил её открыть рот. Положив другой рукой монеты под язык, он нажал снизу на подбородок, и недоумевающая Психея сомкнула губы.

- Ещё тебе понадобятся лепёшки. Бросишь их псу. Аид скуп, как и многие из нас. – Пресные лепёшки, легли в её ладонь. – Но, только, помни о своём деле, не давай никому милостыни.

Кузнец встал, опираясь на костыли. И Психее на миг показалось, что он высок и молод.

- Там, в расщелине, ты увидишь пещеру. Факелы сложены слева от входа и в жаровне всегда горит огонь. Мы иногда ходим, друг к другу в гости. – Нагнувшись, дядюшка поцеловал Психею в лоб. – В царстве мёртвых ты найдёшь путь к любимому и саму себя. И не жди большего.