Космогония. Мифологическая модель мира

С глубокой древности люди стремились понять, разъяснить явления окружающей действительности. Свои представления, знания о мире архаический человек обобщал в виде некоего конкретного образа, или модели.

Модель – понятие, взятое из математики, однако в последнее время используется необычайно активно в разных сферах действительности. Маленькая игрушечная машинка – модель большой машины, глобус – модель Земли.

У племен, находившихся на стадии тотемизма, еще не было научных знаний о Земле. Она им представлялась в виде гигантской лосихи или огромной черепахи, стоящей на слонах, рыбах или змее. Мир понимался как живое тело, сначала обязательно женское.

В дальнейшем географические знания расширились. Модель мира становилась геометрической – стала выглядеть как круг (видимый горизонт) по горизонтали и как трехуровневая структура по вертикали.

Круг – очень важная фигура в человеческой культуре. Важность круга сохранилась во всех магических ритуалах: вспомним гоголевского Хому Брута из «Вия»: он очерчивал вокруг себя круг и таким образом оборонялся от сил зла. Современные физики говорят, что в данной магической практике был смысл: очерченный круг сохраняет энергию, не дает ей рассеиваться в пространстве. По вертикали же мир триедин: человек, стоя, видел, что под ним, над ним и рядом с ним. Поскольку человек стоял в центре и окоёма-круга, и трехуровневого вертикального разделения мира, необычайную важность приобрела со временем символика центра. Даже сегодня центр любого очерченного пространства имеет огромное значение в жизни людей. Например, между европейскими странами существует конкуренция за признание центра континента именно на их территории (есть знаки, отмечающие центр Европы в Украине, Литве, Австрии). Однако недавно белорусские ученые с помощью самых современных методик (а на нашей территории находится один из самых мощных компьютеров в мире «Скиф») доказали: центр Европы находится в Полоцке. Кстати, такое открытие необходимо пропагандировать, так как другие страны имеют от своих «центров» большую туристическую прибыль.

Центр Мира в разных мифологических системах обязательно как-то конкретно фиксировался. Так, у многих народов в центре размещалась Священная Гора – место стыковки Земли и Неба, внутри нее или под ней – ад, пекло. Таким образом, гора делила мир на три части. У древних индусов, а также алтайцев такой священной мифической горой была Меру, которая находилась на полюсе, а над нею сияла Полярная звезда как центр Неба. От названия горы Меру происходят слова «мир», «мера», даже топонимы Памир, Шумер. Сегодня активно разрабатывается научная версия об арктической прародине индоевропейцев, впервые высказанная индийским ученым с мировым именем Б. Тилаком. Когда после грандиозного планетарного катаклизма и вследствие оледенения наши предки эмигрировали с нынешнего Северного полюса на юг, они черты своей священной горы Меру переносили на реальные, встречавшиеся им по пути горы. На Алтае это гора Белуха, а в Тибете – Кайлас. У японцев и сегодня центром Мира и центром Японии является священная гора Фудзияма. Нам трудно даже представить, насколько они любят и почитают свою Фудзи. Каждый японец хотя бы раз в жизни должен подняться на довольно высокую гору (3776 м) и встретить на вершине ее восход солнца (поэтическое название Японии – Страна восходящего солнца), созерцая оттуда свою родину. Действительно, с Фудзиямы видны 3000 островов (а всего в состав страны входит, кроме четырех больших островов, 4000 малых). В Древней Греции боги жили на горе Олимп. По мнению христиан, гора Голгофа в Иерусалиме – Центр Мира и одновременно место, где был создан и похоронен первочеловек АДАМ. Кровь Христа, распятого на Голгофе, пролилась на череп АДАМА (само название «голгофа» означает буквально «череп», «лобное место») и явилась искуплением греха первого человека. Вот почему на некоторых иконах можно видеть прямо под крестом – череп и кости, которые напоминают об АДАМЕ.

Белуха, Кайлас, Фудзияма, Олимп, Голгофа (а возможно, и Меру, которая сейчас находится под водой Северного Ледовитого океана) – являются и реально существующими географическими объектами, и сакральными пунктами. В Месопотамии (Междуречье) преобладает равнина, потому издавна там строили имитации Священной Горы – пирамиды-зиккураты («зиккурат» – буквально «смоляная гора»). Вавилонская башня, описанная в Библии, действительно существовала: ее подробно описал греческий историк Геродот (V ст. до н. э.), а в конце ХІХ в. остатки башни (на самом же деле – пирамиды) раскопали археологи.

Курган у скифов также имитировал священную гору в степи, где гор не было. Возможно, это свидетельство того, что скифы пришли как раз из горной местности – из Алтая. Ведь само название «скифы» необходимо понимать как «скиты», то есть скитальцы (у греков, от которых идет это название, звук [ф] заменял наш [т]). Но и у древних жителей Беларуси существовала чрезвычайно развитая курганная культура: еще в начале ХХ в. археологи зафиксировали на нашей территории 6000 курганов, большинство из которых были позднее уничтожены в результате военных действий и распашки. Возможно, огромное значение курганов, вообще гор у равнинных народов – это память о Всемирном потопе, когда можно было спастись на холмах, на возвышенностях. Да и вообще: после мировой катастрофы (с тем, что она была, сегодня согласны все) люди уцелели только в горах – оттуда и началась наша цивилизация.

Представление горы в качестве модели и центра мира достаточно древнее. В дальнейшем многие народы Евразии сформировали иную модель (или дополнительную к Священной Горе) – Мировое (Космическое) Древо, или Древо Жизни, или Прадрево.

Символика Мирового Древа чрезвычайно глубока, богата и многогранна. Оно воплощало Центр Мира и сам этот Мир, то есть было его моделью. Являясь также аналогом человека, Прадрево символизировало его путь к духовным вершинам (ведь дерево всегда тянется к небу, к солнцу), циклы жизни – рождения, смерти и возрождения, поскольку древо по существу бессмертно, рассеивая свои семена и возрождаясь в них. На такое возрождение всегда надеялся и человек. Прадрево соединяет три вертикальных уровня: Небо, Землю и Подземный мир. Корни Космического Древа – глубоко под землей, в месте сокровенных истин, непознанных тайн. Его ствол, будто мост, тянется к Небу, к самым высоким сферам, истоку всего сущего, где живут боги, где звезды, Солнце – источник тепла и света, где царит вечная весна (над собой мы видим Космическое Древо в виде Млечного Пути – места единения вечности и времени). Сок Прадрева – небесная роса, которая дарит возрождение, а его плоды – бессмертие. Прадрево – стержень, вокруг которого вращается Космос, не имеющий ни начала ни конца.

Образ Мирового Древа позволяет нарисовать самые разные картины Мироздания, сконструировать многочисленные модели пространства и времени. Скажем, оно соответствует организации человеческого тела, которое тоже делится на три части: низ (живот), середина (грудь с сердцем) и верх (голова). Прадрево может использоваться и для характеристики человеческой деятельности, творчества. Образ вообще обладает огромной эвристической (творческой) силой, особенно в тех областях знания, где необходимо дать представление об общей картине и требуется систематизация и классификация материала: древо живых существ на земле, морфологическое древо мировых языков, генеалогическое древо того или иного рода и т. д.

Образ дерева определил и человеку его место в структуре мира, потому что дерево – «брат» человека по срединности между небом и землей. У японцев на этой идее даже основывается национальное искусство икебаны – аранжировки цветов, собирания их в такой букет, в котором обязательно должны присутствовать три части, обозначающие небо, землю и человека между ними.

Дерево – одно из самых совершенных и благородных созданий Матери-Природы, которая как бы подсказывает желательную форму для человеческой души, форму, которая позволяет, основательно держась за землю (обязательно родную), смело подниматься в небо. Действительно, дерево – великий образ стремления к Идеалу, к Солнцу, к Богу. Вид дерева всегда духовно очищает и возвышает душу. Миролюбивое могущество дерева учит нас доброте и бескорыстию.

Дерево – брат человека не только в пространстве, но и во времени. Растение ориентировано на время, и люди ощущают себя во времени. Кроме того, наши предки жили с надеждой на вечный круговорот превращений, на возрождение, как дерево возрождается каждую весну после, казалось бы, зимнего умирания. В материалистических категориях Прадрево воплощало уверенность людей в возможности подняться и влиться в великий цикл Солнца и зорь, а в метафизических – выйти за границы предметного мира, за границы времени, пространства, причинности.

Сергей Есенин в своем удивительно богатом по мысли эссе «Ключи Марии» писал: «Все от древа – вот религия мысли нашего народа. <…> То, что музыка и эпос родились у нас вместе через знак древа, – заставляет нас думать об этом не как о случайном факте мифического утверждения, а как о строго вымеренном представлении наших далеких предков …»

Наиболее яркое представление о Мировом Древе сохранилось в германо-скандинавской мифологии, где священный ясень Иггдрасиль связывает три мира: Асгард (город богов), Мидгард (город людей) и Хель (город мертвых). Древо поливают НОРНЫ – три богини судьбы, которые воплощают Прошлое, Настоящее и Будущее. Под ясенем течет родник Урд с живой водой. Тут же собираются боги, чтобы решать судьбы Мира. Во время великих космических катаклизмов, когда гибнет буквально все, Иггдрасиль выдерживает все испытания и не умирает, сохраняет семя для будущей жизни. Ни огонь, ни лед, ни тьма не могут его уничтожить (иносказательно его можно понимать как ось Земли). Высоко в небе, на вершине ясеня, сидит мудрый ОРЕЛ. Эта птица, венчающая собой Мир, – один из самых таинственных и магических образов в традициях индоевропейских народов. Отсюда берут исток державные, имперские орлы многих европейских и азиатских государств, начиная от символов имперской Персии и имперского Рима. Вершину Прадрева могут заселять и мифологические аналоги ОРЛА – ВОРОН, ГАМАЮН, ФЕНИКС, СИРИН, ЖАР-ПТИЦА.

Подробно разработанный образ Мирового Древа у славян не сохранился, но оно узнается в заговорах, исторических преданиях, в «Слове о полку Игореве» – вершине художественной литературы ХІ–ХІІІ вв., в богословской поэзии, в так называемой «Голубиной книге» (существует и ее белорусский вариант).

Сама «Голубиная книга» (на самом деле – Глубинная, то есть Послание о самом главном) – невероятно сложный мифологический текст, сюжет народного христианства. Недаром она привлекала поэтов ХХ в. Чрезвычайно глубокий поэт-философ Николай Заболоцкий считал ееодним из самых притягательных образов фольклора, хотя чувствуется в ней влияние и библейской традиции:

Лишь далеко на океане-море,

На белом камне, посредине вод,

Сияет книга в золотом уборе,

Лучами упираясь в небосвод.

Та книга выпала из некой грозной тучи,

Все буквы в ней цветами проросли,

И в ней написана рукой судеб могучей

Вся правда сокровенная земли.

Но семь на ней повешено печатей,

И семь зверей ту книгу стерегут,

И велено до той поры молчать ей,

Пока печати в бездну не спадут.

У Юрия Кузнецова, самого, пожалуй, известного русского поэта второй половины ХХ в.,образ «Голубиной книги» – как бы воплощение собственно родной мифологии:

С голубых небес в пору грозную

Книга выпала голубиная.

Кто писал ее – то неведомо,

Кто читал ее – то загадано.

Я раскрыл ее доброй волею,

Не без помощи ветра буйного.

На одной строке задержал судьбу.

Любоваться стал каждой буковкой.

Что ни буковка – турье дерево,

А на дереве – по соловушке.<…>

Что ни слово взять – темный лес шумит,

Пересвист свистит яви с вымыслом

Переклик стоит правды с кривдою.

Вечный бой идет бога с дьяволом.

Однако чаще всего образ Мирового Древа встречается все же в заговорах, заклинаниях. В тысячах этих шедевров древней поэзии Мировое Древо растет посреди «моря-кияна, на острове Буяне». В «Голубиной книге» и в духовных стихах «киян-море» называется «всем морям мать». Возможно, потому, что оно окружает собою Землю. В то же время остров Буян, который находится посреди моря, является «пупом мира», центром Земли. Кажется, парадокс, противоречие. На самом деле, окружать и одновременно быть в середине – как раз в духе мифологической волшебной логики: только в таких параметрах и «работает» мифологическое мышление. В то же время заговоры основывались и на реальном опыте человека – они очень конкретные. Так, чаще всего Мировое Древо в них – дуб. То, что дуб не только у славян, но и у других индоевропейских народов понимался как Мировое Древо, архетип всех других деревьев, надежно подтверждено и письменными, и археологическими данными. Известный белорусский исследователь Алексей Ненадовец пишет, что в 1975 г. в Днепре был найден дуб с девятью кабаньими челюстями, вогнанными в ствол. Нижняя его часть носила следы опаления, что свидетельствует о горении священного огня Знича у его корней. Такие находки не единичны. В украинской колядной песне два дуба стояли в первичном Океане еще до создания голубями мира:

Селі-впалі два галубойці,

Два галубойці на два дубойкі,

Пачалі собе раду радзіці...

Может вызвать удивление, почему дубов два, если Прадрево как Ось Мира – одно? Мы полагаем так: Древо действительно одно, но оно отражено в воде, как в зеркале (вот почему в некоторых мифологических системах образ Прадрева возникает кверху ногами, корнями вверх). Древо как бы перевернуто, но оно, так сказать, перевернуто именно в человека, в его психику, создавая там метамир. Так и душа человека: она, собственно, связывает два мира – реальный (временной) и вечный (сингулярный), трехмерный и четырехмерный, материальную составляющую Мироздания и Тонкий Мир, то есть энергетическую составляющую, Иномир. Человек – на стыке Миров. Видимо, в этом и заключена его всемирно-историческая роль. Наши мысли, чувства, наша душа и дух подчинены законам вечности и живут не столько здесь, сколько в Прамире, который существовал, существует и будет существовать всегда. Погрузиться в этот мир как раз и помогает заговор. Физически мы, проговаривая заговор, можем находиться, скажем, в родном доме в границах определенной пространственной и временной (ограниченной скоростью света) реальности, но в мыслях оказываемся в реальности другой, чудесной, где нет ограничений, где не действуют законы евклидовой геометрии и теории относительности Альберта Эйнштейна. Русский богослов Павел Флоренский (ХХ в.) доказывал, что в центре Мира можно очутиться, пережив мистическое озарение. Так произошло, например, с Данте, если судить по его гениальной и насквозь мистической поэме «Божественная комедия». Но так может произойти с любым человеком, который, произнося заговор, зовет силы Космоса себе на помощь. Данте опускается до самого низа Ада и вдруг мгновенно оказывается на вершине горы в Чистилище. Герои славянских сказок, опускаясь в дупло или в колодец, побывав в тридесятом царстве внизу, вылетают оттуда на огромной волшебной птице, а ведь место птиц – всегда вверху. Герой заговора, вылезая через погреб своего дома, тут же оказывается посреди поля или леса. Важно достичь именно Центра Мира, который в заговорах находится чаще всего на острове Буяне: только там мечты, желания осуществляются.

Для древних славян остров Буян – понятие священное, ведь это и есть первая земля, всплывшая или доставленная сказочной птицей со дна Океана. На острове Буяне, говоря символическим языком, хранятся «семена» всего живого, живут первопредки разных существ, например, птица – «всем птицам мать».

Во всех мифологических системах разных народов мира наблюдается обязательная, связанная с Мировым Древом, оппозиция: на вершине ОРЕЛ, или ВОРОН, или ФЕНИКС, под корнями – ЗМЕЯ, ДРАКОН или иное хтоническое существо («хтон» по греч. – недра земли). Центральной мифологемой у многих народов является бой между птицей и змеей или между богом-громовником и богом подземным, обычно змееобразным, – у славян между ПЕРУНОМ И ВЕЛЕСОМ. Битва противников происходит всегда, каждое мгновение, и никогда не заканчивается: благодаря этому противостоянию движется сущее, происходят все процессы в жизни, оно – символ любого движения вообще. Заметим, что мифологические ОРЕЛ и ВОРОН – совсем не реальные орел и ворон. Вообще, птица на вершине Прадрева – его плод – это СОЛНЦЕ. То, что в заговорах часто упоминается несколько птиц (обычно 12), дела не меняет, а свидетельствует, как мы полагаем, всего только о более архаической модели Космоса. Для сравнения: в китайской мифологии десять Солнц жили именно на вершине Мирового Древа и отправлялись в небесное путешествие по очереди. Еще раньше Солнц, видимо, было столько, сколько дней в году (это сохранилось у некоторых индейских племен).

Мировое Древо – образ необычайно многоплановый. Это и Ось Мира, и личное древо жреца-шамана, по которому он во время камлания (то есть священного ритуала) взбирается на небо, и позвоночный столб человека, вдоль которого тянется, согласно некоторым учениям, энергетический канал (в индуизме он называется Кундалини). О том, что Прадрево связано, как и человек, с энергией – каким-то мировым движителем – свидетельствует частое упоминание в заговорах бел-горюч камня Алатыря, находящегося на острове Буяне и, возможно, под дубом – Мировым Древом. «На сінім моры ляжыць белы камень, на тым камяні стаіць дуб на дванаццаць какатоў, на тых какатах сядзіць дванаццаць ангалаў...» Наши предки верили, что из-под камня берут начало все земные реки.

Магия камня имела у наших славянских предков такое же значение, как и магия дерева, и тоже связывалась с понятием Центра. В заговорах и сказках камень Алатырь / Латырь – аналог Священной Горы – престола Бога. Нет ничего тверже, чем Алатырь-камень. Вот почему им всегда «запирали» все клятвы и заговоры. Здесь сокрыта сила могучая, и «силе той конца нет». Камень во всех культурных традициях – универсальный базис. Ученик Христа Петр («Камень») в христианстве – основа Церкви. Алатырь – светоносный. Во всех архаических цивилизациях, даже, так сказать, «деревянных», каковою была и славянская, все же алтари – всегда каменные. Они давали возможность гореть на них огню, а сами не сгорали. Таким образом, камень Алатырь – Мировой Алтарь, очаг, связанный с огнем. «Огонь мог быть для доисторического человека первым воплощением божественного» (Дж. Кембпел). Огонь на Земле – брат Солнцу на небе (как дерево – брат человеку).

Все это вещи принципиального и универсального порядка, которые в одинаковой степени касаются как внешнего Космоса, так и души человека. Любой человек является центром для самого себя, но в душе его, осознает он это или нет, прячется свет Универсального Разума, чьим законам подчинен не только каждый человеческий мозг, но и любое пространство. То есть Бог – внутри души человека.

В разных мифологических и религиозных системах возникают многочисленные аналоги Космического Древа. Это, например, священное дерево буддистов бо, под которым Будда достиг высшей мудрости. В Библии упоминается не только древо познания, но и древо жизни: они растут, как можно предполагать, из одного корня. В сказках синоним Прадрева – горох, по которому герой взбирается на небо, где находит волшебные предметы. Имитацией Прадрева является печной столб вместе с трубой в белорусской избе или даже столб дыма в монгольской юрте, поднимающийся от очага в ее центре.

На Мировом Древе, которое связывает три основные вертикальные сферы Мира, живет посредник между ними. В славянской мифологии это БЕЛКА (по-белорусски ВАВЁРКА), которая раньше называлась «мысь»; у греков – бог ГЕРМЕС; у индусов – АГНИ, бог огня едва ли не самый древний и при этом один из наиболее почитаемых. Он понимался и очень конкретно – как костер, и абстрактно, как свет в душе человека – свет любви, доброты, творческое горение.

Прадрево как Ось Мира все формирует, все организует вокруг себя. Это доминанта: по вертикали, как уже упоминалось, она состоит из трех частей, по горизонтали – из четырех, так как, находясь в центре, указывает на четыре стороны света. Четырехсторонняя схема лежит в основе многих культовых сооружений: пирамид, зиккуратов, пагод, ступ, христианских храмов, даже шаманских чумов. Все они ориентированы по сторонам света. Идея Прадрева была настолько мощная, жизнестойкая у нас, славян, что первые христианские храмы на Беларуси строились как имитации древа-елки – с шатровыми крышами. Только после религиозной реформы патриарха Никона (ХVІІ в.) в православных храмах Руси стали преобладать купола-«луковки». Но в деревянной архитектуре Беларуси, в частности на Полесье, так и остался шатер.

Вообще Прадрево отделяет Космос от Хаоса, оно как бы символ Культуры. Отсюда и значение определенных чисел, без которых не обходится жизнь человека. Проследим смысл и важность в разных сферах жизни так называемых сакральных чисел, объединенных идеей Прадрева:

Три: а) Бог-Отец – Бог-Дух Святой – Бог-Сын; б) Бог – Природа – Человек; в) Небо – Земля – Подземный мир; г) три измерения нашего пространства; д) Тело – Дух – Душа; е) Жизнь – Свет – Слово (Логос); ё) тезис – антитезис – синтез; ж) прошлое – настоящее – будущее; з) он – она – оно (дитя); и) три героя, три действия в сказках; к) решение конфликта, поставленного дуализмом. Тринитарность мира графически воплощена в треугольнике.

Четыре: а) в христианстве Святая Троица и Матерь Божья; б) евангелисты – Марк, Матвей, Лука, Иоанн; в) стороны света; г) поры года; д) части суток; е) натурфилософские стихии – огонь, вода, земля, воздух; ё) человеческие темпераменты – холерик, сангвиник, меланхолик, флегматик; ж) стороны креста; з) количество ног у животных. Графически четверка обозначается через квадрат, в белорусской вышивке чрезвычайно часто – через ромб.

Семь как сумма трех и четырех: а) мифологические небеса («чувствовать себя на седьмом небе»); б) цвета радуги; в) основные ноты в октаве; г) дни в неделе; д) семь видов классического искусства, семь основных наук, о которых упоминает Франциск Скорина в Предисловии к Библии; е) семь грехов человеческих, ё) семь мудрецов античного мира; ж) семь чудес света; з) среднее количество восприятия единиц информации за одно мгновение; и) оптимальное количество членов любого коллектива для наиболее эффективного решения задач. Графически семерка представлена в семисвечнике (по-еврейски «меноре»), который одновременно символизирует Мировое Древо.

Двенадцать как результат умножения 3х4 – число высшей полноты и гармонии, потому что из простых чисел делится на максимальное их количество: 1, 2, 3, 4, 6, 12: а) знаки зодиака; б) месяцы года; в) двенадцать скандинавских богов-асов; г) двенадцать олимпийских богов; д) двенадцать апостолов Христа; е) двенадцать колен Израилевых; ё) двенадцатилетний цикл китайского народного календаря; ж) двенадцать подвигов ГЕРАКЛА; з) разделение юрты на зоны. Графически двенадцать воплощено через круг, как самую совершенную из геометрических фигур, поделенный на двенадцать секторов.

Таким образом, мир и в числах имеет поразительные совпадения и удивительное единство. Все это не что иное, как воплощение Мировой Гармонии, Божественной Красоты. Образ Прадрева объединяет собой все эти числовые модели. Он дает целостный взгляд на Сущее; он сохранился в языке, в поэзии, живописи, в архитектуре, в ритуалах, играх, в психологии (так, в рисунках детей определенного возраста доминирует дерево). В науке древо – средство иллюстрации целого.

В фольклоре аналогом Прадрева является чаще всего дуб. Кроме многочисленных заговоров, загадок, пословиц и поговорок, дуб встречается в сказках (на нем в сундуке находят смерть Кощея), а в песенном творчестве он чаще всего теряет свою мифологическую основу, но приобретает дополнительное значение, символизируя любящего отца, старшего брата, очень часто – жениха. Девушка поет: «Ах, прыхіну я галовачку ка зялёнаму дубочку».

В художественной литературе дуб наиболее полно предстает у Якуба Коласа, Янки Купалы, из современных поэтов – у Алеся Рязанова. В их интерпретации можно увидеть и мифологические черты, и фольклорно-сказочные, и обогащенные собственной фантазией образы. Я. Колас в аллегориях «Сказки жизни» пишет: «У Дрэва павінна быць дзве дарогі – адна ў зямлю (в свое национальное бытие – Т. Ш.), другая ўгару, да сонца» (общечеловеческое – Т. Ш.). Дуб в растительном эпосе писателя-классика – самый мудрый. Он, например, говорит (ведь речь идет о сказке, где растения разговаривают): «Чым цікава жыццё, дык гэта тым, што яно, хоць і ідзе па пэўных законах, але вечна змяняецца і разгортвае новыя старонкі».

У Янки Купалы дуб тоже встречается очень часто. Например:

Распусціўшы сучча

У глухім прыволлі,

Сам адзін расце ён

На далёкім полі.

Як цар, у кароне,

Аб нічым не дбае,

Ці то стогне бура,

Ці віхор гуляе.

На адным ён месцы

Днюе і начуе:

Многа казак знае,

Многа песень чуе.

Известный белорусский ученый, писатель Иван Черота считает национальным деревом белорусов все же не дуб, а вербу (иву), которая чаще всего встречается в произведениях фольклора (дуб скорее персонаж, перешедший в фольклор из мифологии, причем общеиндоевропейской). От ивы, возможно, происходит имя Иван, чрезвычайно распространенное в фольклоре, да и в жизни. Для окончательного выяснения белорусских растительных символов необходимы более широкие исследования.