III — Канал наименьшего сопротивления ЧС (волевой напор, активность...).
ЛИИ очень плохо переносит волевой нажим. Человек исполнительный и стремящийся к порядку, он тем не менее не станет выполнять распоряжение начальства, с его точки зрения неверное. Не выносит грубости и хамства.
С несправедливостью ЛИИ также мириться не станет, отстаивая свои права, может проявить горячность и резкость, неожиданные для окружающих, а в особых случаях, как это произошло в романе Дюма, даже может выступить инициатором казни:
«Атос вскочил в комнату и предстал перед миледи, как призрак мести.
Миледи кинулась к двери и открыла ее — на пороге стоял д'Артаньян, еще более бледный и грозный, чем Атос. (...)
— Положите оружие на место, д'Артаньян, — сказал он. — Эту женщину надлежит судить, а не просто убивать. Подожди еще немного, д'Артаньян, и ты получишь удовлетворение... Войдите, господа.
Д'Артаньян повиновался: у Атоса был торжественный голос и властный жест судьи, ниспосланного самим создателем. За д'Артаньяном вошли Портос, Арамис, лорд Винтер и человек в красном плаще».
|
|
В этом эпизоде мы обнаруживаем не только бескомпромиссность психотипа ЛИИ, но и стремление к закону — миледи надо судить за ее злодеяния, а не просто убить, все должно быть так, как положено, согласно общему порядку и высшей справедливости. Именно такая установка сознания соответствует ведущему блоку его психотипа.
IV — Суггестивный канал ЧЭ (эмоциональность...).
В проявлении чувств ЛИИ сдержан, в этой сфере он не уверен, поэтому придерживается норм, принятых в обществе, традиций. В общении с людьми — осторожен, боится оказаться в непонятной для него ситуации.
« — И все-таки вас обманут, — сказал Атос, который был оптимистом, когда речь шла о вещах, и пессимистом, когда речь шла о людях». Не правда ли, это точная характеристика отличия логика от этика?
Слабо разбираясь в эмоциональных тонкостях, ЛИИ предпочитает не вмешиваться в конфликты, по возможности избегая их. Плохо понимает, как утешить горюющего человека, предпочитает в таких случаях отойти в сторону, чтобы ненароком не причинить дополнительные страдания. Обычно ЛИИ общается с людьми на далекой психологической дистанции, ему трудно понять, как к нему относятся, если это отношение не доказано какими-то поступками или реальной помощью. Именно так он и сам проявляет свое отношение к окружающим людям.
Довольно часто ЛИИ испытывает неловкость при общении с представителями противоположного пола, с трудом понимает все нюансы любовных отношений — ему гораздо легче контактировать в интеллектуальной сфере.
« — Чувствительное сердце — разбитое сердце, — сказал Атос. (...) — Я хочу сказать, что любовь — это лотерея, в которой выигравшему достается смерть! Поверьте мне, любезный д'Артаньян, вам очень повезло, что вы проиграли!».
|
|
Дюма объясняет это свойство характера Атоса тем, что леди Винтер, жена Атоса, обманула своего мужа, выдавая себя за ту, которой в действительности она не была. Но, как бы там ни было, человек другого психотипа вряд ли бы стал так себя вести, как это описано в романе, а вот для ЛИИ — это часто свойственно:
«Хотя Атосу было не более тридцати лет, и он был прекрасен и телом и душой, никто не слышал, чтобы у него была возлюбленная. Он никогда не говорил о женщинах, но никогда не мешал другим говорить на эту тему, хотя легко было заметить, что подобный разговор, в который он изредка только вставлял горькое слово или мрачное замечание, был ему крайне неприятен. Его сдержанность, нелюдимость и неразговорчивость делали его почти стариком».
В заключение проиллюстрируем все особенности психотипа ЛИИ еще одной выдержкой из романа «Три мушкетера».
« — Необходимо, однако, составить план сражения, — заметил Арамис.
— Он очень прост, — сказал Атос. — Как только неприятель окажется на расстоянии выстрела, мы открываем огонь; если он продолжает наступать, мы стреляем снова и будем продолжать так, пока будет чем заряжать ружья. Если те, кто уцелеет, решат идти на приступ, мы дадим осаждающим спуститься в ров и сбросим им на головы кусок стены, который только каким-то чудом еще держится на месте.
— Браво! — закричал Портос. — Ты положительно рожден быть полководцем, Атос, и кардинал, хоть он и мнит себя военным гением, ничто в сравнении с тобой!»
« — Да, теперь и я ничего не имею против отступления, — сказал Атос. — Мы держали пари на один час, а пробыли здесь полтора. Теперь уж к нам никто не придерется. Идемте, господа, идемте!
Гримо уже помчался вперед с корзиной и остатками завтрака.
Четверо друзей вышли вслед за ним и сделали уже шагов десять, как вдруг Атос воскликнул:
— Эй, черт возьми, что же мы делаем, господа!
— Ты что-нибудь позабыл? — спросил Арамис.
— А знамя, черт побери! Нельзя оставлять знамя неприятелю, даже если это простая салфетка.
Атос бросился на бастион, поднялся на вышку и снял знамя. (...)
Атос повернулся спиной к защитникам города и помахал знаменем, приветствуя защитников лагеря. С обеих сторон раздались громкие крики: с одной — вопли ярости, с другой — гул восторга».
Здесь обратите внимание на два момента: во-первых, Атос очень точно логически формулирует задачу, являясь естественным лидером своих друзей, все, что называется, раскладывает «по полочкам».. Во-вторых — показателен эпизод со знаменем-салфеткой. Знамя — это символ, который для него очень важен как выражение принадлежности к определенной социальной группе, в данном случае — к королевским мушкетерам. А символ — это не просто салфетка, а выражение, в данном случае, определенных социальных отношений, социальной системы, которая для ИЛИ определяется его ведущей функцией. Поэтому, рискуя жизнью, Атос возвращается назад и снимает это «знамя».