Естественное право

Право вообще нельзя сводить толь­ко к писаной его части, к позитивному праву. Это тем более верно в отношении конституционного права, которое при­звано охранять свободу человека. Кроме позитивного пра­вового регулирования, всегда подверженного опасности пе­регибов и соблазнам авторитарных решений, существуют общечеловеческие представления о свободе и справедливо­сти, составляющие суть права. Эти представления относят­ся к вечным ценностям и служат главным критерием демо­кратизма любой системы права.

Понимание естественного права как внутренне прису­щих человеку (от природы) состояния свободы и определен­ных неотъемлемых прав сложилось еще в античном мире.

Эту идею развивал Аристотель и другие великие мыслите­ли. В римском праве, в котором было развито позитивное право (гражданское право), тем не менее признавалось и естественное право. Цицерон, например, прямо заявлял, что нельзя считать законом тот закон, который противоречит естественному праву.

Естественное право обусловило главные цели демокра­тических революций, происшедших в Европе и Америке в XVII—XVIII вв., и было положено в основу концепции пра­вового государства, до сих пор определяющей положение государства в развитых странах[2, c. 79]. Марксизм решительно от­вергал естественное право, полагая, что не может быть права, порождаемого природой и разумом, и что в государ­стве может быть только одно право, создаваемое этим же государством. Понятно, что такая трактовка ликвидировала барьер на пути создания тоталитарного государства с его системой отрицания свободы и бесправием людей.

В наше время конституционное право повсеместно по­лучило широкое развитие, и общечеловеческие идеалы при­обрели ясную правовую оболочку. Поэтому, казалось бы, ссылки на естественную свободу, справедливость, неотъем­лемость ряда прав как гарантий или оправдания тех или иных поступков человека уже не столь важны. В нынешней Кон­ституции РФ, например, четко закреплены все основные естественные права (на жизнь, на неприкосновенность личности, на частную собственность, свободу слова и др.). Это значит, что позитивное право все больше сливается с ес­тественным правом.

Однако жизнь богаче права и предвидения его творцов. Своей деятельностью люди порождают новые и новые об­щественные проблемы, правовое разрешение которых, свя­занное с необходимостью принятия большого числа право­вых норм, объективно порождает тенденцию к ограничению конституционной свободы человека. Сохранение демократии поэтому нуждается в постоянном напоминании государству о существовании определенного минимума незыблемых прав человека, которые никогда не могут быть принесены в жер­тву целесообразности. Естественное право должно оставаться основой правосознания граждан, законодателей, чиновни­ков, судей, постоянно присутствовать в процессе примене­ния позитивного права.

Естественное право обнаруживает еще одну важную свою грань при религиозном подходе к сущности человека и государства. Еще мыслители средневековья (в частности, Фома Аквинский), преодолев отрыв античных философов от божественной природы естественного права, увязали его с христианством. Современная христианская демократия рас­сматривает состояние свободы как естественное, т. е, даро­ванное человеку Богом вместе с жизнью. И, несмотря на свет­ский характер современных западных государств, они в це­лом принимают эту трактовку и воспринимают естественное право как высокую духовную ценность, морально обеспечи­вающую неотчуждаемость прав человека. Утверждение та­кого подхода очень важно для укрепления молодой россий­ской демократии, тем более что это не противоречит и дру­гим российским конфессиям.

Не менее важна роль естественного права как гарантии против антидемократической активности определенных по­литических сил, стремящихся к реставрации тоталитариз­ма. Понятно, что в случае прихода к власти этих сил для них не составит большого труда изменить Конституцию и реформировать позитивное право. И только естественное право, если оно признается источником конституционного права, может стать основой для осознания народом неправо­мерности подобного рода "реформ" и спасения своей свобо­ды. Естественное право должно признаваться как высший императив для парламента, президентской, исполнительной и судебной власти, местного самоуправления, и только тог­да, когда оно неразрывно сольется с позитивным правом и его применением, российское гражданское общество будет гарантировано от поворотов вспять.

Пока же все призывы к приоритету позитивного пра­ва, к чисто "нормативистской" трактовке права при всей важности соблюдения писаного права объективно препят­ствуют глубокой демократической реформе права в интере­сах укрепления прав и свобод человека. В плоть и кровь на­родной жизни должна войти истина: если закон противоре­чит естественному праву, он ничтожен.