2015-05-27
658
Пер, е англ. / Под общ. ред. и с предисл. н-н. Яковлева. Коммент.
О.Л. Степановой. М.: Прогреее - Литера, ]994. 568 с.
.
До недавнего времени господствовало мнение о том, что процветание народа Америки зависит от неукоснительного сохранения единства. Помыслы, молитвы и усилия лучших и мудрейших наших граждан были постоянно направлены на достижение этой цели. Теперь появляются политики, утверждающие, что это мнение ошибочно и вместо того, чтобы обрести безопасность и счастий в Союзе, мы якобы должны искать его в разделении штатов на отдельные конфедерации или суверенные образования. Сколь необычной ни показалась бы эта новая доктрина, у нее все же находятся сторонники. Выступавшие прежде против нее теперь высказываются «за». Каковы бы ни были доводы и мотивы, вызвавшие перемену в настроениях и речах этих господ, было бы крайне неразумно, если бы массы признали эти новые политические принципы, не будучи полностью уверенными в том, что они основываются на истине и политической мудрости [с. 34]...
.. Я искренне желаю, чтобы каждый добрый гражданин отчетливо понимал: когда Союз распадется, Америка с полным основанием может воскликнуть словами поэта: «Прощай, прощай, все мое вели чье!»[с. 38]
Прочный союз будет иметь величайшее значение для мира и свободы штатов как преграда раздорам и мятежам. Нельзя читать историю крошечных республик Греции и Италии, не испытывая ужаса и отвращения по поводу безумия, непрерывно охватывавшего их, и следовавших в быстрой последовательности революций. В результате эти республики находились в состоянии постоянных потрясений между крайностями тирании и анархии. Если в них иногда воцарялось Спокойствие, то оно служило лишь кратковременным контрастом следовавших по пятам свирепых штормов [с. 72]...
Среди конфедераций древнего мира наиболее значительной было объединение греческих республик под эгидой Совета Амфиктионии. Судя по лучшим сочинениям, посвященным этому знаменитому установлению, оно имело сходство - и весьма поучительное - с нынешней конфедерацией Соединенных Штатов.
Члены этого союза сохраняли характер независимых и суверенных государств и имели равные голоса в федеральном совете. В полномочия Совета I входило: ставить и разрешать любые вопросы, какие его члены полагали не - обходимыми для блага всей Греции; объявлять и вести войну; выносить окончательное решение по спорам между членами конфедерации; налагать штраф на зачинщика; применять всю наличную силу конфедерации против ослушника; принимать новых членов. Совет Амфиктионии был создан для защиты религии и несметных богатств, при надлежащих Храму Аполлона, где он обладал юрисдикцией по всем спорным делам между местными жителями и при бывшими Туда за советом оракула. В целях обеспечения действенности федеральной власти члены Совета давали друг другу клятву Совместно защищать и, стоять на страже интересов объединенных союзом полисов, подвергать наказанию нарушителей клятвы и святотатцев, осквернивших святыни храма.
Теоретически и на бумаге этот механизм власти полностью отвечал всем общим целям. В отдельных случаях даже превышались полномочия, перечисленные в Статьях конфедерации. В руках общин Амфиктионии был один из главных по тем временам рычаг - предрассудки, с помощью которых тогда осуществлялось правление. К тому же члены конфедерации имели право [с. 128] применять физическую силу против непокорных городов и были связаны общей клятвой прибегать к этому праву в случае необходимости.
Действительное положение вещей, однако, весьма отличалось от задуманного в теории. Как и в сегодняшнем конгрессе, власть принадлежала полномочным лицам, назначаемым городами согласно их политическим правам, и осуществлялась над ними так же согласно их политическим правам. Отсюда слабость, шаткость и в итоге распад конфедерации. Вместо того чтобы держать более сильные полисы в страхе и повиновении, им позволили поочередно властвовать над остальными. Афины, как мы знаем от Демосфена, повелевали Грецией семьдесят три года. Вслед за ними двадцать девять лет' свою волю Греции диктовали лакедемоняне, которых после битвы у города Левктры сменили Фивы.
Согласно Плутарху, стало почти обычным, что посланцы сильнейших городов запугивали и подкупали посланцев более слабых и решения принимались к выгоде сильнейшей стороны.
Даже в разгар оборонительных, грозивших поражением и разорением войн с Персией и Македонией члены конфедерации действовали несогласно и между ними всегда, когда в большем, когда в меньшем числе, было достаточно либо одураченных, либо подкупленных общим врагом. Промежутки между внешними войнами заполняли внутренние раздоры, смута и резня.
По окончании войны с Ксерксом лакедемоняне, по всей видимости, потребовали исключить из союза ряд городов, повинных в предательстве. Афиняне, считая, что благодаря этой мере потеряют больше сторонников, чем лакедемоняне, которые, таким образом, при любом гласном обсуждении окажутся хозяевами положения, решительно против этого возражали и одержали верх. Этот эпизод в истории конфедерации как нельзя лучше показывает неэффективность союза, в котором соперничество честолюбий и вражда сильнейших его членов соседствуют с зависимым и униженным положением остальных [с. 129].
Если бы греки были столь же мудры, как храбры, они вняли бы опыту, предостерегавшему о необходимости более тесного союза, и воспользовались бы миром, последовавшим за победой над персидским оружием, чтобы преобразовать конфедерацию. Вместо этой очевидной политики Афины и Спарта, воодушевленные одержанными победами и принесенной ими славой, стали сначала соперниками, а затем врагами, причинив друг другу бесконечно больше вреда, нежели нанес им Ксеркс. И взаимная зависть, страх, ненависть и чинимый друг другу ущерб привели к знаменитой Пелопоннесской войне, которая для Афин, ее затеявших, кончилась опустошением и порабощением.
Мало того, что слабое правительство в отсутствие войны всегда раздираемо внутренними неурядицами, им всегда в обилии сопутствуют все новые и новые беды, чинимые со стороны. Когда фокиденам вздумалось распахать священные поля, принадлежавшие Храму Аполлона - а это было святотатством в те времена, - Совет Амфиктионии наложил на них как осквернителей святыни соответственный штраф. Однако подстрекаемые Афинами и Спартой, они отказались подчиниться постановлению Совета. Тогда Фивы вместе с другими городами решили употребить данную Совету власть и отомстить за поруганного бога. А поскольку они были слабой стороной, то пригласили на помощь Филиппа Македонского, который тайно разжигал соседскую распрю. Филипп был только рад слУчаю привести в исполнение давно пестуемый им замысел покончить со свободами Греции. Интригами и подкупом он заручился поддержкой пользовавшихся народной любовью вождей из нескольких городов и, опираясь на их влияние и голоса в Совете, был туда принят и вскоре хитростью и оружием подчинил себе конфедерацию, став полным ее господином.
Таковы были последствия порочного принципа, лежавшего в основе этого примечательного образования. Если бы Греция - говорит вдумчивый исследователь ее судьбы - объединилась в более тесную конфедерацию и держалась за свой союз, Греция никогда не попала бы под пяту Македонии
Тема 10. Политико-территориальное УСтрОЙСТВО государства
И, ВОЗМОЖНо, оказалась бы камнем преткновения для широких замыслов Рима"[с. 130].
История Ахейского союза, под каковым названием известно еще одно объединение греческих республик, также В высшей степени поучительна
[с. 131]...
Историей древних конфедераций, изложенной и в предшествующей моей статье, не исчерпываются поучительные при меры в связи с интересующим нас предметом. Из сообществ, основанных на сходном принципе, нашего внимания заслуживает прежде всего германское [с. 134]...
Из... феодальной системы, которая уже несла в себе важные черты конфедерации, выросла та федеральная система, каковой была Германская империя. Власть в ней была возложена на рейхстаг, представлявший членов, входивших в конфедерацию, а также на императора, которому принадлежали ее исполнительные функции вместе с правом вето на решения рейхстага, а также на Верховную палату и Имперский совет, два трибунала, пользовавшихся высшей юрисдикцией в разрешении разногласий, затрагивавших интересы всей империи или возникавших между ее членами.
Рейхстагу принадлежала вся полнота законодательной власти в вопросах, касавшихся всей империи: объявление войны и мира, заключение союзов, определение квот для армии и денежных средств, возведение крепостей, регулирование денежного обращения, прием новых членов и изгнание из империи непокорных, [с. 135] сопровождавшееся лишением суверенности и всех владений. Членам конфедерации решительно запрещалось: заключать соглашения, противные интересам империи; облагать пошлиной или налогом взаимные сделки, если на то не было согласия императора и рейхстага: изменять нарицательную стоимость денег; ущемлять права друг друга, а также оказывать содействие или предоставлять убежище возмутителям общественного спокойствия. Все, кто преступал эти запреты, карались изгнанием из конфедерации. Во всех случаях государственных правонарушений члены рейхстага подлежали суду императора и рейхстага: преступления же, касавшиеся их частных дел, рассматривались Имперским советом и Верховной палатой.
Император пользовался многочисленными прерогативами. Важнейшие из них таковы: исключительные права предлагать рейхстагу законы и установления; отклонять законопроекты, принятые рейхстагом; назначать послов; жаловать звания и титулы; отдавать вакантные курфюрстские земли; основывать университеты; даровать привилегии при условии, что они не ущемляют интересов членов конфедерации; получать и расходовать взимаемые государством налоги, а также охранять безопасность и покой своих подданных. В отдельных случаях императору придавался совет курфюрстов. Сан императора не предоставлял в его распоряжение никаких земель в пределах" империи или доходов на содержание. Однако благодаря доходам и имениям, коими он владел в силу других своих званий, германский император был одним из могущественнейших государей в Европе.
Из этого обзора наличных 'прав и обязанностей - как представителей, так и главы конфедерации - естественно предположить, что ее государственное устройство являет собой исключение из общего правила, которому подчиняются родственные ей системы. Однако это совсем не так. Главный принцип, на котором зиждилось это сообщество, заключался в том, что империя являлась объединением суверенных правителей, что рейхстаг был представительством суверенных правителей, что законы адресовались суверенным правителям, и это превратило империю в недееспособный организм, не имеющий сил управлять собственными членами, [с. 136] беспомощный перед опасностями, угрожающими извне, и подверженный постоянным брожениям в собственном чреве.
История Германии - это история войн между императором и князьями
и государствами, войн между самими князьями и государствами; вседозволенности сильных и угнетенности слабых: иноземных вторжений и иноземных интриг; насильственных захватов людей и денег, которым не придавали значения или частично покорялись: попыток усугубить их, либо неудачных, либо сопровождавшихся избиениями и разорением, падавшими на головы равно невинных и виновных: всеобщего беснования, смуты и неизбывных
страданий [с. 137]...
Если нужны еще примеры, то тут уместно вспомнить Польшу, где правление страной щ:уществлялось местными суверенами. Трудно найти более веское доказательство тому, какие беды проистекают из подобного государственного устройства. В равной мере непригодная ни для самоуправления, ни для самозащиты, такая система отдала Польшу на милость ее могущественных соседей, которые недавно милостиво лишили ее трети населения и земель.
Объединение швейцарских кантонов ВР5Щ ли можно считать конфедерацией, хотя Швейцарию нередко приводят в пример, когда желают показать прочность подобного рода союзов. у швейцарских кантонов нет ни общей казны, ни общего войска - даже "а время войны, - ни общих денег, ни общего судопроизводства, ни вообще каких-либо структур, присущих единому государству. Их объединяют особенности их географического положения; слабость незначительность каждого кантона в отдельности; страх перед могущественными соседями, одному из которых прежде принадлежали; отсутствие источников [с. 139] для раздоров среди населения с крайне простым и однородным укладом; совместная заинтересованность в сохранении собственности; взаимная помощь, в которой они нуждаются в случае необходимости подавления бунтов и восстаний; взаимопомощь, заранее обусловленная и часто нужная и оказываемая; а также необходимость уложения, которое позволяет регулярно и постоянно разрешать возникающие между кантонами споры...
Какова бы ни была действенность швейцарской унии в мирных обстоятельствах, нет сомнения, что, как только возникает причина для трений, способных испытать ее прочность, она распадается. Религиозные распри, трижды приводившие Швейцарию к яростным и кровавым столкновениям, в сущности, разорвали сообщество. Протестанты и католики образовали отдельные собрания, к которым перешло решение всех насущных вопросов, а Верховному собранию осталось лишь заботиться об общей охране границ.
Это разделение имело еще одно последствие, которое" заслуживает внимания. Оно привело К союзам с иностранными державами - Берна, который стоит во главе протестантских кантонов, с Соединенными провинциями Люцерна, стоящего во главе католических, с Францией [с. 140]...
Я не приношу извинений за то, что так долго занимал ваше вниман этими некогда существовавшими федерациями. Опыт глаголит истину, а та: где отзвуки на него однозначны, истина эта непреложна и священна. На важнейшая истина, заявляющая о себе в данном случае, заключается в то что суверенитет над суверенитетами, правительство над правительствами, з коны для сообществ, а не,для личности равнозначны солецизму в теории. Н практике же такое положение вещей подрывает порядок и разрушает государство, подменяя закон насилием [с. 145]...
Следующий по важности дефект существующей конфедерации - полно отсутствие САНКЦИЙ, обеспечивающих исполнение ее законов. Соединенные Штаты, как они ныне существуют, не имеют власти добиваться повиновения или наказывать неповиновение принятым ими решением, либо денежными штрафами, либо приостановлением или лишением привилегий, либо какими-либо иными конституционными способами. Нет ясного делегирования власти, чтобы использовать Сl1ЛУ против непокорных членов [с. 146]...
Введение равенства между штатами при голосовании - еще одна примечательная черта конфедерации. Любая идея пропорциональности и все правила справедливого представительства в совокупности направлены против принципа, дающего Род-Айленду равный все на весах власти с Массачусетсом, или Коннектикутом, или Нью-Йорком и Делавэром, или Виргинией или Северной Каролиной. Его применение противоречит коренной аксиом, республиканского правления, требующей главенства большинства. Софисты: могут ответить, что суверенные образования равны между собой и большинство голосов штатов и будет большинством в конфедеративной Америке. Но такого рода логическое фокусничество никогда не пересилит очевидные соображения справедливости и здравого смысла. Так, может оказаться, что большинство штатов составляет небольшое меньшинство народа Америки! окажется невозможным и искусственными различиями и силлогическими" тонкостями надолго убедить две трети народа Америки подчинять свои интересы управлению и распоряжению одной трети [с. 154-155]...
Но это еще не все.... Конгресс из-за того, что представители немногих штатов не участвовали в заседаниях, часто оказывался в положении польского сейма, в котором достаточно одного голоса, чтобы остановить всю его работу Шестидесятая часть Союза, примерна равная Делавэру и Род-Айленду, оказывалась в состоянии создавать непреодолимое препятствие всей его работе, это одна из тех тонкостей, которые на практике имеют последствия, обратно ожидаемым от них в теории. Необходимость единства или чего-нибудь приближающегося к нему в общественных образованиях покоится на предположении, что это способствует достижению безопасности. Однако в действительности стремление к этому мешает правлению... Так или иначе, нужно двигаться вперед общественные дела. Если упрямое меньшинство установит контроль над большинством в отношении наилучшего ведения этих дел, большинство ради того, чтобы что-то делалось, должно действовать в соответствии со взглядами меньшинства. В результате мнение немногих возобладает над воззрениями многих и задаст тон общенациональной практике [с. 156]...
