Обстоятельства, исключающие ответственность государств. Ответственность за правомерную деятельность как особый вид международной ответственности

Под освобождением от ответственности в теории международного права понимают снятие с субъекта обязанности ликвидации последствий совершенного им деликта, породившего ответственность.

Обстоятельства, исключающие противоправность деяния, должны быть юридически значимыми и, соответственно, определяться юридическими правилами, которые и сформулированы в ст. 29 - 34 Проекта статей об ответственности государств. Их сопровождает подробный комментарий Комиссии международного права, помогающий уяснить существо сформулированного правила.

Представляется целесообразным привести текст этих статей полностью.

Статья 29, озаглавленная "Согласие", гласит:

"1. Правомерным образом данное согласие государства на совершение другим государством определенного деяния, не соответствующего обязательству последнего в отношении первого государства, исключает противоправность этого деяния применительно к этому государству, поскольку это деяние находится в пределах вышеуказанного согласия.

2. Пункт 1 не применяется, если данное обязательство вытекает из императивной нормы общего международного права..."

Статья 30, озаглавленная "Ответные меры в отношении международно-противоправного деяния", предусматривает: "Противоправность деяния государства, не соответствующего обязательству этого государства в отношении другого государства, исключается, если это деяние является закономерной в соответствии с международным правом мерой в отношении этого другого государства, вызванной его международно-противоправным деянием".

Статья 31, озаглавленная "Форс-мажор и непредвиденный случай", устанавливает:

"1. Противоправность деяния государства, не соответствующего его международному обязательству, исключается, если это деяние было вызвано непреодолимой силой или не поддающимся контролю государства непредвиденным внешним событием, которые сделали для государства материально невозможным действовать в соответствии с указанным обязательством или понять, что его поведение не соответствует этому обязательству.

2. Пункт 1 не применяется, если государство, о котором идет речь, содействовало возникновению ситуации материальной невозможности".

Статья 32 регламентирует ситуацию "Бедствия" и предполагает исключение противоправности деяния государства, если субъект поведения, составляющего деяние этого государства, в ситуации крайнего бедствия не имел иной возможности спасти свою жизнь или жизнь вверенных ему лиц.

Однако Проект статей предусматривает и такие исключительные, экстремальные ситуации, когда крайней опасности подвергаются существенные интересы государства. Им посвящена ст. 33, озаглавленная "Состояние крайней необходимости". Пункт 1 ст. 33 гласит:

"Государство не может ссылаться на состояние необходимости как на основание для исключения противоправности деяния этого государства, не соответствующего его международному обязательству, за исключением тех случаев, когда:

a) это деяние являлось единственным средством защиты существенного интереса этого государства от тяжкой и неминуемой угрозы и

b) это деяние не нанесло серьезного ущерба существенному интересу государства, в отношении которого существует указанное обязательство".

Статья 34 об обстоятельствах, исключающих противоправность деяния, озаглавленная "Самооборона", гласит: "Противоправность деяния государства, не соответствующая международному обязательству этого государства, исключается, если это деяние является законной мерой самообороны, принятой в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций".

Таким образом, в этой статье речь идет о законной мере самообороны государства в соответствии с Уставом ООН, прежде всего отвечающей условиям ст. 51 Устава.

Такими условиями являются:

1) наличие вооруженного нападения на государство другого государства, создающего исключительно серьезную и явную угрозу его территориальной целостности и политической независимости, как это следует из комментария Комиссии международного права;

2) самооборона осуществляется до тех пор, пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности;

3) Совет Безопасности должен быть немедленно поставлен в известность о предпринятых мерах самообороны;

4) такие меры не затрагивают полномочий и ответственности Совета Безопасности в деле поддержания или восстановления международного мира и безопасности.

95. Международная уголовная ответственность физических лиц за преступления против мира и человечности

Международно-правовая ответственность государства-агрессора за нарушение мира и безопасности дополняется мерами ответствен­ности физических лиц за нарушение ими норм об обеспечении мира, законов и обычаев войны. Различают две группы субъектов преступ­лений:

1) главные военные преступники (главы государств, политики, военные и т.п.), которые несут ответственность как за свои преступ­ления, так и преступления рядовых исполнителей;

2) непосредственные исполнители преступлений, выполняющие преступные приказы или совершающие преступления по своей ини­циативе.

Судить военных преступников могут как специально созданные международные суды (международные военные трибуналы), так и национальные суды тех государств, на территории которых эти лица совершали преступления.

Первая попытка привлечь к международной уголовной ответст­венности военных преступников была предпринята после Первой мировой войны. Согласно положениям Версальского мирного дого­вора 1919 г. должен был состояться суд над кайзером Германии Виль­гельмом II, однако после войны он бежал в Нидерланды. Правитель­ство этой страны отказалось его выдать.

На состоявшихся во время Второй мировой войны конференциях руководителей стран антигитлеровской коалиции (Тегеран, Ялта) было принято решение подвергнуть всех преступников войны спра­ведливому и быстрому наказанию. Уставы международных военных трибуналов, принятые в 1945 г., сформулировали составы преступле­ний, за совершение которых физические лица должны подвергаться международной уголовной ответственности, и зафиксировали про­цессуальные нормы деятельности международных военных трибу­налов.

Уставами и приговорами трибуналов были установлены следую­щие виды международных преступлений:

преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание, ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, а также учас­тие в общем плане или заговоре, направленных на осуществление этих действий;

военные преступления, а именно: нарушение законов и обычаев войны, к которым относятся убийства, истязания, увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупируемой террито­рии; убийства, истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов и деревень и дру­гие преступления;

преступления против человечности, а именно: убийства, истреб­ление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны, пресле­дования по политическим, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления любого преступления, подлежащего юрисдик­ции трибунала независимо от того, являлись ли эти действия наруше­нием внутреннего права страны, где были совершены, или нет.

Перечень преступлений, установленный уставами и приговорами международных военных трибуналов, не является исчерпывающим. Он был дополнен Женевскими конвенциями 1949 г., нормами Допол­нительного протокола I, положениями других международных доку­ментов.

В 1993 г. Советом Безопасности ООН было принято решение о создании Международного уголовного трибунала по преступлениям, совершенным на территории бывшей Югославии. Был утвержден Устав трибунала, а в 1995 г. начался процесс над руководителями некоторых государств. В 1994 г. резолюцией 955 Совет Безопасности ООН учредил Международный уголовный трибунал для Руанды для преследования лиц, виновных в геноциде и других серьезных наруше­ниях международного гуманитарного права в течение 1994 г. Дея­тельность трибуналов для Югославии и для Руанды стала заметным шагом в формировании международного уголовного права.