2015-05-30
963
Под иным углом зрения римляне разделяли вещи, образующие имущественный объект, на res mancipi и res nес mancipi, в зависимости от того, требовался или нет для их приобретения специальный акт манципации, mancipatio.
Из числа res corporales, как определяет Гай, res mancipi являлись земельные участки и недвижимость в городах, расположенных в Италии, рабы, тягловый и вьючный скот (быки, мулы, лошади, ослы); среди res incorporales — сельские сервитута, разумеется, наиболее древние (право прохода и проведения воды), но, возможно, также и все прочие.
Надо полагать, составление списка res mancipi corporales было завершено в куда более древние времена: как отмечает сам Гай, хотя во времена императоров слоны и верблюды также использовались в качестве тяглового и вьючного скота (римляне узнали их не ранее III в. до н. э.), они не входили в число животных mancipi, поскольку еще не были известны, когда осуществлялась классификация.
Нетрудно поэтому понять, что с развитием товарного хозяйства это различие в значительной степени утратило смысл. Так что нам холится наблюдать, с одной стороны, попытки юриспруденции ограничить его применимость посредством интерпретации (таким 6ыло положение школы прокулианцев, в соответствии с которым тягловой и вьючный скот следовало рассматривать в качестве mancipi не с момента рождения, как продолжали утверждать сабинианцы, а с момента приручения либо — если животное не поддавалось укрощению того возраста, когда такое приучение обычно происходит). С другой стороны, посредством наделения приобретателя процессуальной защитой (преторская собственность) преторский эдикт в определенных обстоятельствах признает вещно-правовой эффект за простой передачей (traditio) res mancipi.
В праве последнего императорского времени различие между mancipi и res nес mancipi было в большей степени обломком предыдущих исторических эпох, чем живым и действенным институтом. Наконец, оно полностью исчезает из юстиниановского права, которое упразднило его в явной форме.
