Движение

Дниженья net, сказал мудрец брадитып.¹ Другом² смолчал и стал пред ним ходить. Сильнее бы не мог он возразить; Хвалили вес ответ замысловатый.! 1о. господа, забавный случай сей Другой пример на память мне приводит: Ведь каждый день пред нами солнце ходит, Однако ж иран упрямый Галилей.

Примечание: ' Греческий философ Зенон.

² Диоген.

Какими аргументами опровергали Галилея его оппонен­ты?

«На тебя, Галилей, сын покойного Винченцо Галилея из Флоренции, 70 лет, было в 1615 г. донесено сему священно­му судилищу, что ты за истинное почитаешь ложное учение от многих преподанное, а именно, что солнце находится в Центре мира и неподвижно, а земля движется и к тому же шуточно вращается...

Положение, будто солнце находится в центре мира и

lit

движения в пространстве не имеет, нелепо, ложно но фило­софии и формально еретично, ибо прямо противно свя­щенному писанию.

Положение, что земля не центр мира, не неподвижна, но движется, имея вместе и суточное обращение, также неле­по, ложно по философии, и рассматриваемое богословски, представляет собою, но меньшей мере, вере противное заб­луждение».

/См.: П. С. Кудрявцев. История физики, т. I. М., Учпедгиз. 1956, с. 130/.

В приведенных фрагментах определите способ доказа­тельства, тезис и аргументы, посредством которых автор воздает должное ораторскому мастерству Демосфена и Ци­церона.

«Одной из выдающихся особенностей красноречия Де­мосфена следует признать необычайную ясность и отчет­ливость мысли и фразы. Признавая как ту, так и другую за необходимые и неразрывные элементы одного и того же органического целого, он, в противоположность большин­ству ораторов древнего и нового времени, никогда не про­износил пустых, ничего не говорящих слов, никогда не на­пускал на слушателей неопределенного, хотя бы и приятно­го тумана, и никогда не приводил их в то состояние, при котором имеются ощущения, но не улавливаются никакие определенные идеи. Он выражался просто и сжато, избегая обычных ораторских приемов, и в каждой его фразе, в каж­дом его слове присутствовала мысль, четкая и тонкая, как узор на вновь отчеканенной монете. Это, конечно, не зна­чит, чтобы он был совершенно чужд общепринятых фигур речи, вроде риторических вопросов и ответов, ярких мета­фор и употреблений, поэтических образов и картин; напро­тив, он заходил иногда в этом направлении дальше, чем осмеливались другие; он олицетворял неодушевленные предметы, говорил диалогами и употреблял народные вы­ражения, которые своей грубой силой приводили слушате­лей в оцепенение; но он никогда не злоупотреблял такими приемами, жертвуя для них содержанием или аргументом, и форма у него всегда оставалась строга и даже скупа. При всех его кажущихся отклонениях основная тема никогда не упускалась из виду; каждое замечание имеет отношение к вопросу, каждая иллюстрация идет к делу, и малейший шаг, что он делает, неизменно и неуклонно ведет к онреде-

ленному заключению. Его эффекты поэтому менее всего шли в ущерб мысли, его украшения никогда не заслоняли, а тем менее заменяли аргументации, и все свое богатство красок и тонов он черпал в самом построении языка, в са­мом способе фразировки...»

...Цицерон решил дать Катилине генеральное сражение... Как только мятежник, как бы не подозревая имеющей ра­зыграться комедии, вошел в сенат, почтенные мужи совета демонстративно покинули скамью, на которую он сел, и ос­тавили его одного. Поднялся Цицерон и, дрожа от патрио­тических негодований, произнес свою знаменитую речь — «первую против Катилины». До коих пор Катилииа-намерен злоупотреблять их терпением? Загремел он к величайшему восхищению своих коллег. Разве он не знает, что все его умыслы и планы известны сенату и консулам так, как если бы они присутствовали на тайных совещаниях его и его со­общников? Разве он не знает, что слух о готовящемся под­жоге города и избиении именитых сенаторов ходит по ус­там, вызывая негодование у всех, в ком живы еще добрые нравы, заповеданные великими предками? Разве Варгунтей и Корнелий не приходили к нему, Цицерону, сегодня же поутру с целью убить его? Разве у него нет войска в Этру­рии, набранного из гнуснейших подонков общества? Чего же он медлит? Зачем он остается в городе? Или он хочет дождаться участи, какая постигла Гракхов и Сатурнина, — участи, которую впрочем он заслужил уже давно?.. Пускай же он лучше убирается из Рима подобру-поздорову, пока шкура цела. Он советует ему это сделать немедленно же, он требует этого во имя республики и сената, он умоляет его ради счастья и благоденствия римкого народа...»

/См.: Демосфен и Цицерон. Их жизнь и деятельность. Биографичес­кие очерки Е. Орлова. Репринтное воспроизведение. М., 1991. с. 52—53, 78-79/.

В приведенных фрагментах найдите в фактах логичес­кие ошибки. Попробуйте точно указать: какие законы фор­мальной логики и правила аргументации нарушаются пер­сонажами?

«На следующей планете жил пьяница. Маленький принц пробыл у него совсем недолго, но стало ему после этого очень невесело.

Когда он явился на эту планету, пьяница молча сидел и смотрел на выстроившиеся перед ним армии бутылок —

из

пустых и полных.

—Что это ты делаешь? — спросил Маленький принц.

—Пью, — мрачно ответил пьяница.
- Зачем?

—Чтобы забыть.

— О чем забыть? — спросил Маленький принц; ему ста­
ло жальиьяницу.

— Хочу забыть, что мне совестно, — признался пьяница
и повесил голову.

— Отчего же тебе совестно? — спросил Маленький
принц; ему очень хотелось помочь бедняге.

— Совестно пить! — объяснил пьяница, и больше от него
нельзя было добиться ни слова.

И Маленький принц отправился дальше, растерянный и недоумевающий...

Четвертая планета принадлежала деловому человеку...

—Пятьсот миллионов звезд? И что же ты с ними дела­
ешь?

—Пятьсот один миллион шестьсот двадцать две тысячи
семьсот тридцать одна. Я человек серьезный, я люблю точ­
ность.

—Так что же ты делаешь со всеми этими звездами?

—Что делаю?
-Да.

—Ничего не делаю. Я ими владею.

—Владеешь звездами?
-Да...

—А для чего тебе владеть звездами?

—Чтоб быть богатым.

—А для чего быть богатым?

— Чтобы покупать еще новые звезды, если их кто-ни­
будь откроет.

«Он рассуждает почти как тот пьяница», — подумал Ма­ленький принц».

/Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц/.

«С г а и а р е л ь. Мы, великие медики, с первого взгляда определяем заболевание... я немедленно проник в сугь ве­щей и заявляю вам: ваша дочь нема.

Ж е р о н т. Так-то оно так, но я бы хотел услышать, от­чего это случилось?

С г а н а р е л ь. Сделайте одолжение. Оттого, что она ут-

J14

ратила дар речи.

Ж е р о н т. Хорошо, но скажите мне, пожалуйста, при­чину, по которой она его угратила.

. С г а н а р е л ь. Величайшие ученые скажут вам то же самое: оттого, что у нее язык не ворочается.

Ж е р о н т. А в чем же вы усматриваете причину того, что он не ворочается?

Сганарель. Аристотель сказал по этому поводу... много хорошего.

Ж е р о н т. Охотно верю.

С г а н а р е л ь. О, это был великий муж!

Ж е р о н т. Не сомневаюсь.

Сганарель. Подлинно великий!..»

/Мольер. Лекарь поневоле/.

Подвергните анализу и попытайтесь опровергнуть сле­дующие софизмы и парадоксы:

Сидящий нетал. Кто встал, тот стоит. Следовательно, си­дящий стоит.

Лекарство, принимаемое больным, есть добро. Чем больше делать добра, тем лучше. Значит, лекарство нужно принимать, как можно больше.

Кто учит кого-нибудь, тот хочет, чтобы ученик его стал мудрым и перестал быть невеждою. Он, значит, хочет, что­бы ученик его стал тем, что он не есть, и перестал быть тем, что есть теперь. Следовательно, он хочет его привести из бытия в небытие, т. е. уничтожить.

Знаешь ли ты, о чем я тебя хочу спросить? Нет. Знаешь ли ты, что добродетель есть добро? Знаю. Об этом я и хотел тебя спросить.

Эта собака имеет детей, значит она — отец. Но это твоя собака. Значит она — твой отец. Ты ее бьешь, значит — ты бьешь своего отца.

Знаешь ли ты этого закрытого человека? Нет. Это твой отец. Следовательно, ti>i не знаешь своего отца.

Животное есть то, что имеет душу. Мое то, чем я могу

распоряжаться по своему произволу. Следовательно, своим животным я могу распоряжаться но своему произволу. Мои боги достались мне по наследству от отца и составляют мою собственность. Боги имеют душу, следовательно, они суть животные. Со своими богами я могу поступать как мне угодно.

Правильное грамматически лучше неправильного. Мир есть лучшее из всего. Следовательно, мир есть нечто пра­вильное грамматически.

Эта статуя — художественное произведение. Но она твоя. Значит она есть твое художественное произведение.

Если стена не дышит, потому что она не есть животное, то она дышала бы, если бы была животным. Но многие жи­вотные, например, насекомые, не дышат. Следовательно, стена не потому не дышит, что она не животное. Следова­тельно, стена есть животное, хотя она и не дышит.

Вор не желает приобрести ничего дурного. Приобрете­ние хорошего есть дело хорошее. Следовательно, вор желает хорошего.

Критянин Эпименид сказал: «Все критяне лжецы». Эпи-менид сам критянин. Следовательно, он лжец. Но если Эпи­менид — лгун, то его убеждение, что «все критяне — лгуны» — ложно. Значит, критяне не лгуны. Но Эпименид, как мы знаем, сам критянин. Следовательно, он не лгун и его ут­верждение: «все критяне лгуны» — правильно.

Крокодил похитил у матери, стиравшей белье на берегу реки, дитя. Несчастная стала умолять крокодила, чтобы он отдал ей похищенного ребенка.

— Ладно, — сказал крокодил, — у тебя есть возможность
получить его назад. Но при одном непременном условии.
Ты должна угадать: отдам я его тебе или нет. Ответишь пра­
вильно — верну ребенка. Ошибаешься — он мой!

Ты не возвратишь мне дитя, — подумав, ответила мать.

— Значит, я не обязан отдавать его тебе, — заключил
крокодил. — Ведь ты сказала либо правду, либо неправду.
Если ты сказала правду, то я не должен, но твоим же сло­
вам, возвращать его тебе: иначе ты бы сказала неправду.

Если же ты сказала неправду, то я также не доджей возвоа-щать тебе дитя, потому что в таком случае, т. е. сказавши неправду, ты не выполнила условия нашего договора.

— Но ведь если я сказала правду, — возразила мать, то

ты обязан отдать мне ребенка, как мы и договорились. Если же не угадала, что ты не отдашь ребенка, то ты должен мне его отдать, иначе все, что я сказала, не будет неправдой.

Некто Эватл, обучавшийся нраву, брал уроки у Протаго-ра с тем условием, что гонорар /плату за обучение/ он вер­нет лишь в том случае, если по окончании учебы выиграет свой первый судебный процесс. Однако, пройдя у Протаго-ра необходимую подготовку, ученик не торопился прини­мать участие в судебных процессах и потому считал себя свободным от платы за обучение. Тогда Протагору не оста­лось ничего другого, как пригрозить Эватлу судом.

— В любом случае, — рассудил учитель, — тебе придется
заплатить. Ведь судьи или присудят тебя к уплате долга,
или не присудят. И в обоих случаях ты обязан будешь упла­
тить. В первом случае — в силу приговора судьи, ты проиг­
рываешь, и решение суда будет в мою пользу. Во втором
случае — в силу нашего договора, ведь ты, получается, вы­
играл свой первый судебный процесс.

— Ни в первом, ни во втором случае платы от меня не
дождешься, — ответил Эватл, неплохо, видимо, поднаторев­
ший в софистике. — Если суд решит, что я должен платить,
значит, я проиграл свой первый судебный процесс — и не
заплачу тебе в силу нашего же договора; если суд решит, что
я не обязан платить, значит, я не заплачу тебе в силу приго­
вора суда.

Каннибалы захватили миссионера — как раз к обеду! Бедняге предоставлено единственное право: выбрать, в ка­ком виде его съедят. Пусть, мол, произнесет какое-нибудь высказывание на этот счет с условием: если это высказы­вание окажется истинным, они его сварят, если оно окажет­ся ложным, они его зажарят. Какое суждение должен выска­зать миссионер, чтобы остаться в живых?

Все, что ты не потерял, ты имеешь. Ты не потерял рогов. Ты имеешь рога. Ты — рогатый.

Известно, что каждый солдат может сам себя брить или

бриться у другого солдата. Старшина приказал выделить одного специального солдата-брадобрея, у которого бри­лись бы только те солдаты, которые себя не бреют. У кого должен бриться сам солдат-брадобрей? Если он желает сам себя брить, то он не может этого сделать, так как он может брить только тех солдат, которые себя не бреют. Если же он не будет себя брить, то, как и все солдаты, не бреющие себя, он должен бриться только у солдата-брадобрея, следова­тельно, у себя. Значит, он не имеет права ни брить себя, ни не брить себя, т. е. ходить небритым, что, разумеется, про­тиворечит уставу.

У мэра любого города есть возможность жить или в сво­ем городе, или вне его. Губернатор штата издал приказ о создании специального города, где бы жили только те мэры, которые не обитают в своем городе. Конечно же, для этого специального города предусмотрена должность мэра. Но где следует жить ему? Если у нею есть желание жить в своем городе, то он не может его осуществить, так как там живут только мэры, не проживающие в своем городе. Если же у него нет потребности жить в своем городе, то, как и все мэры, не живущие в своих городах, он обязан жить в спе­циально созданном городе, т. е. в своем. Выходит, что он не может жить ни в своем городе, ни вне его.

Библиотекарю дано поручение составить каталог всех нормативных каталогов. Следует ли ему при выполнении этого задания упомянуть и составленный им? Если он на­зывает его, то составленный им каталог оказывается ненор­мальным — он не имеет права упоминать его. Если же биб­лиотекарь обойдет его вниманием, то один из нормальных, т. е. составленных им, окажется неназванным, хотя предпи­сано было упомянуть все нормальные каталоги. Библиоте­карь в безвыходной ситуации: он не может ни упомянуть, ни не упомянуть каталог, над которым сам работал.

Известно, что, потеряв одну волосинку с головы, человек еще не становится лысым. С потерей другой, третьей и т. п. он продолжает обладать своей шевелюрой. Когда же появ­ляется лысина?

Одно зерно, известно каждому, кучи не составляет. При­бавив еще одно зерно, кучи не получишь. Как же получить кучу, прибавляя каждый раз по одному зерну, из которых

ни одно не составляет кучи?

Вникните в смысл слов Гегеля, сказанных по поводу не­которых софизмов и парадоксов:

«Говорят, например, истратить грош, один талер не име­ет никакого значения; но это «не имеет никакого значение», делает кошелек пустым, и это составляет важное качествен­ное различие. Или если мы будем все больше и больше наг­ревать воду, то она при 80° Реомюра переходит внезапно в пар. Этого диалектического перехода друг в друга количест­ва и качества не признает наш рассудок. Он стоит на том, что качественное не есть количественное, а количественное не есть качественное. Но в вышеприведенных примерах, выглядящих как шутки, заключается, таким образом, осно-вательное рассмотрение важных определений мысли».

Поразмыслите над рассуждениями Герцена о филосо­фии и логике древне1реческих софистов. Укажите тезис и ар|ументы.

«Когда мысль человеческая достигла до этой степени сознания и силы, когда она окрепла в ней: узнала свою не­сокрушимую мощь, — открылось в греческом мире зрели­ще блестящее, увлекательное, торжество юношеского упое­ния и науке. Я говорю об оклеветанных и непонятых софис-тах.уСофиста_-^ш>1Н1ш>ц;,^^— гречсйсого духа — выразили собою период юношеской са­монадеянности и удальства; вы в них видите человека, только"что освободившегося из-под опеки и не получивше­го еще определенного назначения; он предается всем серд­цем чувству своей воли, своего совершеннолетия... Он по­нял шаткость и несостоятельность всего окружающего; он опирается на одно — на свою мысль; это его копье, его щит -- таковы софисты-Что за роскошь в их диалектике! что за беспощадность! что за развязность! какая симпатия со всем человечественным! /

Что за мастер^Гтее владение мыслию и формальной ло-¹ и кой! Их бесконечные споры — это бескровные турниры, 'Де столько же грации, сколько силы, — были молодечес-ким гарцеваиьем на строгой арене философии; это удалая юность науки, ее майское утро...

У них была страшная откровенность и страшная мно-Юсторонность; они популярны, ринуты в жизнь, не чужды ^1!сех вопросов площади и науки; они ораторы, политичес-

1 19

кие люди, народные учители, метафизики; их ум был гибок и ловок, их язык неустрашим и дерзок».

Какие логические ошибки допущены в следующих опу­сах, удостоенных чести попасть в «Крокодил», в раздел «Нарочно не придумаешь»?

«Между женщинами сложились добрые отношения, ко­торые вскоре переросли во взаимную привязанность и лю­бовь. Вскоре у Ольги Степановны родился сын».

«Как показывают факты, в ряде хозяйств комбайновый парк используется не полностью. Так, в совхозе «Память Ильича» из пяти комбайнов работают только пять».

«Будучи в нетрезвом состоянии, я, нижеподписавшийся И. С. Елисеев, выехал 26 августа для перевозки гравия на бортовой автомашине «ГАЗ-51». По пути следования прое­хал между двумя близко стоящими самосвалами, после чего обнаружил отсутствие кузова. Вину за исчезновение целиком возлагаю на водителей самосвалов. Алкоголь к делу прошу не привлекать».

«Играли в домино и начали шутить с применением си-
ловы.ч приемов, в результате чего у одного из них была сло­
мана нога».,

«Иванов нанес ему несколько сильных ударов по голове и лицу тупым предметом — папкой с протоколами заседа­ний профкома».

«Наш коллектив, товарищи, это золотой коллектив, это даже алмаз, который еще долго надо шлифовать, чтобы он превратился в изумруд».

«Не наставив пистолет — талоны не подавать!

«100000 центнеров юных ёгорлмчан — яркое свидетель­ство того, что на Дону растет достойная смена хлеборобам старшего поколения».

«В виду семейных обстоятельств, т. е. болезни поросенка, я имела невыход на работу 4 дня».

«Посылаю анонимку на продавца, так как не знаю ее фамилии».