Гуманитарные науки не могут и не должны механически копировать методологию естествознания

Хотя в социальном познании можно и нужно применять методы естественных наук (например, индуктивный метод), но делать это надо очень осторожно, а главное – учитывать особенности предмета гуманитарного знания (в частности, включённость туда «самого познающего»).

Гадамер обращает внимание на то, что социально-историческое познание не имеет своей непосредственной целью представить конкретное явление как частный, единичный случай, лишь только иллюстрирующий общее правило (закономерность): «Напротив, идеалом здесь должно быть понимание самого явления в его одноактной и исторической конкретности» – а именно, понимание того, каковы этот человек, этот народ, это государство и т.д.

Вот почему фундаментальной характеристикой человеческого бытия и мышления Гадамер считает «историчность»: определённость местом, временем, конкретной ситуацией, в которой человек себя застаёт.

3. Для Гадамера философская герменевтика не сводится только к пониманию текстов, а представляет собой своего рода философию понимания.

Согласно Гадамеру, действительность не только теоретически познаётся научными средствами, но и жизненно-практически «испытуется» человеком. Поэтому у Гадамера часто речь идёт не о познании, а об опыте мира. Опыт мира включает в себя и непосредственность переживания («опыт жизни»), и различные формы практического и эстетического опосредования реальности («опыт истории», «опыт искусства», «опыт философии»).

4. Истина, по Гадамеру, не есть характеристика только познания, но прежде всего –характеристика самого бытия. Она не может быть целиком «схвачена» с помощью метода, а может лишь приоткрыть себя понимающему осмыслению. Истина «свершается», и преимущественный способ её «свершения» – искусство.

Задача герменевтических исследований состоит в том, чтобы раскрыть опыт постижения истины, превышающий область, контролируемую научной методикой. Предмет герменевтики образуют только «понимающие» (историко-гуманитарные) науки.

5. Важнейшая заслуга Гадамера – всесторонняя и глубокая разработка ключевой для герменевтики категории понимания. Понимание для него – способ существования познающего, действующего и оценивающего человека. Понимание – это не столько познание, сколько универсальный способ освоения мира («опыт»), оно неотделимо от самопонимания интерпретатора, есть процесс поиска смысла, «сути дела», и невозможно без предпонимания.

Гадамер утверждает, что, во-первых, понимание всегда является истолковывающим, а истолкование – понимающим. Во-вторых, понимание возможно лишь в качестве «применения» – соотнесения содержания текста с культурным мыслительным опытом современности. Интерпретация текста, таким образом, состоит не в воссоздании первичного (авторского) смысла текста, а в создании смысла заново. Тем самым понимание может выходить за пределы субъективного замысла автора, более того, оно всегда и неизбежно выходит за эти рамки.

6. Гадамер в своей философской герменевтике хочет связать в новом синтезе «речь» и «логос», герменевтику и диалектику.

7. Для Гадамера характерно всемерное подчёркивание диалогического характера философской герменевтики. Диалог (беседу) Гадамер считает – вслед за Сократом и Платоном – основным способом достижения истины в гуманитарных науках. Всякое знание, по его мнению, проходит через вопрос, причём вопрос труднее ответа (хотя часто кажется наоборот). Поэтому диалог, т.е. вопрошание и ответствование, есть тот способ, которым осуществляется диалектика. Решение вопроса есть путь к знанию, и конечный результат здесь зависит от того, правильно или неправильно поставлен сам вопрос.

Таким образом, диалог, т.е. логика вопроса и ответа, и есть логика «наук о духе». Подчёркивая тесную связь между вопрошанием и пониманием, немецкий мыслитель утверждает: «Кто хочет мыслить, должен спрашивать», т.е. должен ставить проблемы и правильно разрешать их.

8. Все феномены взаимосогласия, понимания и непонимания, образующие предмет герменевтики, суть явления языковые. Исходный пункт герменевтики – языковая форма выражения мышления.

III. Конспект главы из учебника Кохановского «Философия науки в вопросах и ответах»:

«Особенности описательной психологии и герменевтики В.Дильтея»

1) Дильтей считал, что главная задача гуманитарного познания – постижение целостности и развития индивидуальных проявлений жизни, их ценностной обусловленности.

«Науки о духе» (науки, изучающие жизнь людей, т.е. – социально-гуманитарные) должны исходить прежде всего из метода понимания, т.е. постижения некоторой духовной целостности. Метод понимания – это проникновение в духовный мир автора текста, неразрывно связанное с реконструкцией культурного контекста создания последнего.

Дильтей также считает, что основой «наук о духе» является описательная психология: «Природу мы объясняем, душевную жизнь – постигаем». Описательная психология занимается «постижением» (пониманием) душевной жизни как взаимосвязанной, структурированной и развивающейся.

2) Дильтей: Герменевтика – искусство понимания письменно фиксированных проявлений жизни.

Герменевтику Дильтей рассматривает как методологическую основу всего гуманитарного знания. Дильтей выделяет два вида понимания:

1) понимание собственного внутреннего мира, достигаемое с помощью интроспекции (самонаблюдения);

2) понимание чужого мира – путём вживания, сопереживания, вчувствования (эмпатии). Дильтей рассматривал способность к эмпатии как условие возможности понимания культурно-исторической реальности.

В обоих своих видах понимание – это «процесс, в котором на основе внешних, чувственных данных, постигается внутреннее» – прежде всего внутренняя духовная жизнь человека, её развитие, специфика и уникальность. Такое понимание – «это не концептуализация, а тотальное осознание духовного состояния и его реконструкция на основе вчувствования». Здесь не нужны ни законы, ни теории, ни даже общие понятия.

Наиболее «сильная форма» постижения жизни, по Дильтею, – это поэзия, ибо она «каким-то образом связана с переживаемым или понимаемым событием». Дильтей также считает одним из способов постижения жизни интуицию.

Важными методами исторической науки Дильтей считает биографию и автобиографию. При этом он отмечает, что научное мышление может проверить свои рассуждения, может точно формулировать и обосновывать свои положения. Другое дело – наше знание жизни: оно не может быть проверено, а точные формулы здесь невозможны.

Дильтей подчёркивает важную роль идеи (принципа) развития для постижения жизни, её проявлений и исторических форм. Философ отмечает, что учение о развитии по необходимости связано с познанием относительности всякой исторической формы жизни. Перед взором, охватывающим весь земной шар и всё прошедшее, исчезает абсолютное значение какой бы то ни было отдельной формы жизни.