Мне кажется, что я в жизни оптимист

Вопросы «что есть что» и особенно «кто есть кто» представляют для ЛСЭ большой интерес, но сам он в этом разбирается не очень хорошо и предпочитает пользоваться чужими заготовками. Например, людей во многом (но не во всем!) оценивает по их социальному статусу, по научным и прочим степеням. Считает, раз человека признали — значит, есть за что. Поэтому и сам в начале знакомства назовет все свои регалии и звания (все это делается, в общем, достаточно тактично).

Уважительно к себе нужно относиться и желательно себя любить. Как этого не хватает многим!

Но как быть с теми качествами, за которые не дают грамот и званий? Как быть с добротой, верностью, порядочностью; а еще — как можно определить перспективность нового занятия, если оно «слишком» новое? Когда речь идет о человеческих качествах, для него может быть вполне достаточно авторитетного мнения того, кому он доверяет. Если же он хочет получить «добро» на какое-то новое занятие, то должен узнать мнение большого коллектива специалистов, разбирающихся в этом деле (а еще лучше — мнение начальства).

Я люблю друзей, с которыми я могу не просто поговорить, но и получить совет, напутствие к действиям. А это особенно важно!

Кстати, начальник этого типа не станет делать выговор провинившемуся подчиненному наедине — обычно хоть один человек, да будет молчаливым свидетелем этого разговора (а лучше всего, считает ЛСЭ, делать это в присутствии всего коллектива). Однако за этим стоит вовсе не желание унизить человека, совсем наоборот! Так делается, чтобы облегчить участь провинившегося; подсознательно ЛСЭ надеется на то, что среди «зрителей» окажется его дуал ЭИИ, который сгладит всю остроту ситуации, и тогда подчиненный сможет без обиды понять свою вину. Кроме того, это будет полезно еще и «в качестве воспитательного момента» для всего коллектива.

От людей ЛСЭ ждет (и требует), чтобы они полностью доверяли его действиям. Людям этого типа, в общем-то, несвойственно интриговать, действовать исподтишка; более того, в случае острого конфликта они перед началом «боевых действий» не только говорят формальное предупреждение об этом, но еще и постараются дать противнику время лишний раз все обдумать — может, тому все же хватит здравого смысла пойти на компромисс?

В молодости ЛСЭ не очень хорошо понимает себя. В принципе, это ему не особо и мешает. Иногда он пытается проанализировать свой внутренний мир, понять, что же он собой представляет как личность, но все равно остается где-то на поверхности. С гораздо большим удовольствием он бы послушал чей-то правдивый рассказ о себе, о своих душевных качествах и духовных глубинах.

Хочу все знать!

ЛСЭ очень уважительно относится к различным областям человеческого знания; пожалуй, как никто другой понимает необходимость и важность профессиональной компетентности. Это относится даже к мелочам — например, он старается максимально корректно употреблять терминологию даже в быту. ЛСЭ довольно легко узнается по тем словам, которые он совершенно естественно использует в любом разговоре. Уже в пятнадцать лет он может говорить не «дом», а «место жительства»; не «старики», а «люди преклонного возраста»; не «радоваться», а «получать полное удовлетворение от жизни». Эта его черта очень точно описывает и его отношение к жизни — основательное, конкретно-логическое, скрупулезно-точное и немножко занудное.

Он много знает, легко обращается с фактами и цифрами, но не нужно ждать от него глубокого анализа этих фактов. Можно сказать, что люди этого типа больше предпочитают «точно знать», а не «понимать в общих чертах» или тем более «придумывать». Это объясняется их призванием в соционе: они как бы предназначены сохранять накопленный человечеством опыт, использовать его на благо людей и передавать последующим поколениям без малейших потерь. Довольно удачный пример этого — одна фраза, брошенная преподавателем о своем студенте: «Он говорит: я оригинальное чё-то придумал!» В этом пренебрежительном «чё-то» спрятан глубокий пласт пренебрежения (и даже опаски) к любым новым идеям и предложениям.

Логика ЛСЭ основательна и надежна, но не маневренна. Чтобы хорошо учиться, ему больше остальных приходится зубрить.

Любые формулы и определения старается запоминать, потому что самому вывести их сложно. Тем не менее в этих вопросах несколько самоуверен и не любит, когда даже в завуалированной форме критикуют его логику и сообразительность.