Моральная норма по природе включает в себя открис-

таллизовавшийся нравственный опыт. Например, чело-

вечество убедилось в том, что убийство, воровство, ковар-

ство всегда безнравственны. Однако есть моральные нор-

мы, которые действуют в ограниченном историческом

пространстве, в конкретной эпохе или культуре. Например,

в аристократическом обществе существовали дуэли. Они

отражали господствовавшие представления о чести. Одна-

ко подобные нравственные нормы не обеспечили себе дол-

гой жизни и постепенно превратились в моральные пред-

рассудки.

Шопенгауэр едва ли не первым в европейской философии усом-

нился в том, что существуют обязательные нормы, без кото-

рых человеческое поведение невозможно оценивать как

нравственное. Он создал иную традицию, которая нашла сво-

их последователей. Они отвергли нормативность в мора-

ли. Немецкий философ полагал, что в этике нет и не может

быть заведомых установлений, законов, предписаний. Нрав-

ственный опыт каждого человека настолько уникален, само-

бытен, что его невозможно подвести под некую общую норму,

императив.

Шопенгауэр считал, что в каждой жизненной ситуации чело-

век сам определяет, какому нормативу следовать. Иначе он

будет ждать подсказки, а это безнравственно. Допустим, вы

надумали прекратить дружбу с вашей девушкой. Однако вас

мучит совесть: все-таки она будет страдать. Но тут вам на

глаза попадает изречение: «Ничто не вечно под луной...»

Вы радостно бросаетесь в объятья столь подходящего афо-

ризма. «Прости, дорогая, ничто не вечно...» Нравственно?

Нет, поскольку собственный нравственный опыт здесь не

реализован. Вместо борьбы мотивов, страданий и прочего —

лишь чужая мудрость, высказанная по совершенно другому

поводу.

Попробуем понять мысль Шопенгауэра более основательно. По-

стараемся уяснить, что же было ненавистно ему в устоявших-

ся нормах? Как бывает в жизни? Разум вырабатывает некие

нравственные нормы, которым человек неукоснительно сле-

дует в конкретных жизненных ситуациях. Этот человек знает

только одну страсть: соотнести свой выбор с готовым решени-

ем, с уже выработанной установкой. Но всегда ли поступки та-

кого человека будут нравственными?

DiaeaXVlll. Нрааственное измерение культуры 285

Иметь моральные заповеди хорошо. Но в жизни постоянно

складываются запутанные, сложнейшие ситуации. Они не ук-

ладываются в простейшие схемы, по которым можно выстро-

ить готовое решение, заимствованное из свода нравственных

установок. Выходит, нравственность не нуждается в общезна-

чимых нормах?

Можно ли считать, что, освобождая этику от норм, культурологи

отвергли вместе с ней и нравственность? Опыт последних сто-

летий показал, что это далеко не так. Напротив, именно поле-

мически заостренное радикальное отвержение готовых пред-

писаний для нравственного человека произвело настоящую

революцию в этике, на многие десятилетия определившую ее

развитие.

Такая установка вводила в мир напряженных нравственных

исканий. Исходно утверждалось: никаких посторонних опор

у человека нет. Он может обращаться к неким общим выводам.

Стало быть, надлежит мобилизовать весь человеческий и нрав-

ственный опыт для того, чтобы в конкретной ситуации найти

верное решение, совершить достойный поступок.

Но дело не только в том, что человеку необходимо брать на себя

моральную ответственность. Устранение нормы как обязатель-

ной догмы не могло не поставить вопрос о грандиозной пере-

оценке ценностей. То, что прежде оценивалось как нечто безо-

говорочное, обязательное, сегодня стало по меньшей мере

сомнительным, требующим обоснования. Но именно такая кри-

тическая работа ума в истории культуры часто вызывает шок

и стремление изобличить того, кто подрывает устои.

В каждой культуре есть свои нравственные нормы, но они риску-

ют превратиться в моральные предрассудки, т.е. в такие пред-

ставления о нравственности, которые утратили свою ценность,

стали лицемерными, не соответствующими жизненной практи-

ке людей. Скажем, нравственно ли из-за пустяка вызвать чело-

века на дуэль и убить его? Нравственно ли соблюдать приличие

«на людях», но предаваться порокам в уединении? Нравственно

ли молиться Богу, не имея или утратив веру в него?