Определение и сущность урбанизации

Урбанизация — всемирно-исторический процесс концентрации, интеграции, дифферен­циации и специализации деятельности и форм взаимодействия, распространение городского образа жизни, появление новых форм расселения (агломераций, конурбаций).

Известно еще одно определение этого процесса, которым обычно пользуются географы. В соответствии с ним урбанизация — это увеличение количества городов на планете и рост городского населения.

Урбанизация сегодня «захватила» весь мир, ее закономерности давно открыты и подробно изучены. Европейской науке хорошо известны позитивные и негативные стороны процесса урбанизации, трудности каждого ее этапа.

Россия, к сожалению, относится к числу тех стран, для которых признание урбанизации есть факт недавний. Поэтому так много сейчас обсуждаются «специфические» российские проявления этого процесса. Раньше у нас принято было называть урбанизацию стихийным процессом, значит неуправляемым, очевидно по аналогии с катастрофическими явлениями природы. Плановый, жестко централизованный и анонимный характер хозяйствования противостоял урбанизации, сдерживал или даже устранял, как казалось, ее негативные проявления.

Однако это не означает, что в России нет своей истории урбанизации. Она есть, она уникальна, имеет свое собственное содержание, свои векторы, и свои механизмы. Поскольку российские города росли, и чем крупнее, тем быстрее, «оптимальные» города либо так и оставались большими деревнями, никак не превращаясь в настоящий город, либо вдруг быстро набирали темпы роста и перескакивали установленную границу. Это обстоятельство свидетельствует о том, что сам процесс урбанизации оказалось невозможным ликвидировать в силу несопоставимости его масштабов и тех локальных усилий, которые направлены на то, чтобы его приостановить. А временная его блокировка, местами даже очень активная и агрессивная, приводила к осуществлению этого процесса в особых, превращенных формах, задавая примеры причудливых отклонений от известных тенденций и придавая закономерностям более сложную формулу.

Современные российские города, в отличие от европейских городов, создавались в разработанной на уровне государства индустриальной идеологии. Здесь жесткий производственный принцип построения инфраструктуры был противопоставлен европейскому принципу сложности, разнообразия, многовариантности городской среды. А стратегия «нормировки» жизнеобеспечения людей и их поведения противопоставлена свободному выбору и дифференциации индивидуальных жизненных траекторий.

Гипоурбаничность среды таких городов в сочетании с усеченностью инфраструктуры привела к тяжелым социальным последствиям, число которых растет и еще предстоит их описать и квалифицировать.

Современный российский город представляет собой пространство, в котором одновременно присутствуют (и им приходится сосуществовать) внешне разнонаправленные (урбанистическая и дезурбанистическая) тенденции. Такая социокультурная тектоника российского города навевает иллюзию нашей причастности к европейскому типу социальной организованности, которая и объясняет сходство внешних атрибутов современной российской и европейской жизни. В самом деле, это проявления одного и того же процесса урбанизации, только разных его стадий. Поэтому коллажное устройство города предполагает одновременное существование разновозрастных с точки зрения культурного возраста города признаков. И тогда можно предположить, что российское и европейское понимание свободы соответствуют разным «возрастным» периодам городской истории. Этим и объясняется наличие в нашем городском сообществе различных ценностных и поведенческих формул свободы.

Современные темпы и направленность мировой урбанизации обеспечены всей европейской историей, особенно последними девятью веками, и его практически невозможно «свернуть», в силу того, что в нем самом заложены механизмы и самосохранения, и саморазвития. И в этом смысле он может квалифицироваться как естественный процесс.

При этом, на разных стадиях формирования городской культуры, практически все новообразования (ценность образования, самоуправление, политика и т.д.) были результатом активных поисков выхода из сложившихся политических, социальных, экономических, культурных ситуаций, то есть процесс специально направлялся, выстраивался. С другой стороны, в России длительная «блокировка» распространения городского образа жизни, воспроизводства городской культуры, существенно ослабили урбанизацию, принципиально не изменив ее, но создав таким образом прецедент другого типа воздействия на процесс (погашения или торможения). И первый, и второй пример свидетельствуют о том, что содержание самого процесса составляет напряженная деятельность, то есть специально построенная, целенаправленная работа, имеющая искусственно-технический характер.

Объединяя два обозначенных только что обстоятельства, можно урбанизацию отнести к классу естественно-искусственных процессов. Для наших рассуждений по поводу сохранения культуры это принципиально важно, поскольку благодаря этой фиксации, мы делаем фундаментальный вывод — выработка политики сохранения наследия в рамках процесса урбанизации означает: во-первых, необходимость знания законов, по которым процесс разворачивается в мире, и в нашей стране; во-вторых владение средствами диагностики, позволяющими определять степень зрелости конкретного города; в-третьих, необходимо применение проектно-программных технологий, предполагающих целевую по отношению к урбанизации и ответственную деятельность по отношению к урбанизационному движению конкретного города.