Наступило спокойствие за последние годы

Через два месяца приехал муж. Он сел на стул рядом с Ганой, которая всегда гнулась над книгами. Положил снова ей на два месяца деньги, а рядом отрез габардина, чудесного, голубоватого и прекрасный отрез шёлка на платье: «Это тебе…»

Ганна молча посмотрела на подарок, иронически слегка улыбнулась и пальцем, одним только пальцем, отодвинула дорогой подарок от себя. Пахнуло далёким детством, когда отчим ей тоже приносил шёлк на платье после пятого класса. «Бери, дурочка, тряпку и гни спину на всю семью…»

Иван, молча, забрал отрезы, встал и, не прощаясь, ушёл. Вернее – уехал. Снова на два месяца…

Ганна зашла как-то в ювелирный магазин и удивилась, что три серебряные чайные ложечки она сможет купить за половину своей стипендии. Так и сделала. После второй стипендии на её кухонном столе была большая серебряная ложка и вилка. А ещё через месяц красовался ажурный для Саши серебряный с позолотой подстаканник. Под новый год купила и себе… Только немножко подешевле. «Теперь, если поэкономить на еде, то куплю ещё и шёлк, чтоб обшить ватное одеяло…» И оно было обновлённое жёлтым переливающимся шёлком. Она не сибарит, но очень любит красивое. Оно же и создаётся для людей, для их, если не комфортной жизни, то чтобы умели ценить прекрасное и сами не были затёртым быдлом.

Иван во второй раз приехал вечером. Сам был возбуждённым. Разговорчивым. Привёз бутылку шампанского и закуску. Мол, зашёл в магазин купить папирос, а меня окружили какие-то ворюги. Пришлось для защиты брать бутылку шампанского. Нападут – будет чем защищаться. Увидели мой «фугас» − отстали. Так это или нет, конечно, нет…

Ужинали вместе, Ганна убрала посуду, расстелила постель и легла, как привыкла, более чем за два года, спиной к Ивану. Но под шёлковым одеялом спали вместе… Иван не просил прощение. Но был свой, как когда-то. А она была покорной женой…

«Боги, я молюсь вам и небесам, что вы мне отдали хоть на время моего мужа, моего Ивана… Пусть где-то остаются его женщины-хищницы, добывающие для себя счастье, пусть изнывает Лариса, может больше достойна, чем она, Ганна, этого упрямца или негодяя, но сегодня мой Аполлон со мной… Он повернулся спиной к стене…»

На этот раз Иван увеличил ей алименты в полтора раза. Утром Ганна провожала его до калитки: «Почему он такой худой? Питается, конечно, в столовой. А там острое: перец, горчица…»

Весной умер Сталин. За три дня до его смерти по радио сообщили, что у него инсульт. Три дня шла жуткая, давящая до одурения траурная музыка из всех даже уличных репродукторов. В церкви звонили, призывали всех богов за его спасение. Народ плакал: «Что теперь будет?» Многие родились при Сталине, при нём росли и учились. На фронтах шли бои под призывы: «За Родину, за Сталина, за мать…» Шли, не анализируя, кто развязал войну, и можно ли было избежать варварства и кровопролития?.. В правительстве началась неразбериха. На пост стал Маленков, который круто повернул свои оглобли: «Не нужно больших строек, хотя кое-что можно и оставить. Народ ходит босой и раздетый, не то, что на западе.

Женщинам нужно выпускать красивые кофточки, и чтоб они на них не висели как на корове седло…» И пошло, поехало. Как бомбы стали рваться над страной всякие изречение «умников».

Ворвался в высшую корону власти и Хрущев, когда-то на попойках танцевавший перед Сталиным арлекином. Сталин его считал паяцем, шутом, поэтому, наверно, и уцелел. Сталин не убрал его, как других. Хрущев стал усиленно строить дома-хрущёвки и выращивать кругом кукурузу. Засевали огромные плантации этой культурой, а она не росла, сгорала. Климат был не по ней. Сеяли ведь, не считаясь с климатом. Из армии сотнями демобилизовывали офицеров: «Зачем содержать на шее государства здоровых нахлебников? Пусть трудятся в гражданке…»

Каждый офицер держался за свой пост и свои пагоны. Где-то не справлялся – штрафной полк или демобилизация… О Сталине стали писать всякие небылицы. Даже уже в нашем веке в газете появилась статья: «Да Сталин ли умер, вернее, его ли отравили в 53 году?» У Сталина было несколько двойников. У настоящего Сталина при медобследовании ещё в 1904 году отмечали врачи, что второй и третий пальцы на ноге были срощенные. Говорилось и о левой руке, и о локтевом и плечевом суставах, о разной толщине ног… И такие «деятели», как Берия и Маленков?! Именно они в марте 1953-го «остановили» правление предполагаемого очередного, видимо, ставшего неуправляемым двойника. Итак, вскрываемое посмертно телу Сталина не принадлежало: На его теле дефектов не было. Значит, хоронили двойника. Если верить версиям, то настоящий Сталин был отравлен ещё 23 декабря 1937 года, а его талантливый двойник – 26 марта 1947 года. И периодическая смена «сталиных» у руля страны двойниками могла стать трафаретной. И правление Сталина могло практически быть бесконечным, это, конечно, предположение, но чем чёрт не шутит…, особенно в лице таких деятелей, как Берия и Маленков. Именно они «остановили» правление, ставшего неуправляемым, двойника… Чтоб было время поделить власть. Поговаривали, что ещё после смерти Ленина могли убрать настоящего Сталина, а поставить двойника… Итак, кто же умер в 53 году: Сталин или двойник двойника? Да и в годы войны кто находился в Москве и выступал перед бойцами, уходившими на фронт?..