Наблюдение № 29

А. — 20 лет. Обвиняется по ст. 105, ч. 1, ст. 213 ч. 2 УК РФ — убийство, хулиганство. АСПЭК Костромской областной психиатрической больницы от 31 октября 2000 г. Акт № 1044.

Из материалов уголовного дела, со слов испытуемой известно: отец по национальности чеченец, отличался крайне возбудимым, раздражительным характером. Родилась вне брака. Отец рождения ее не желал. Знает со слов матери, что еще в малолетнем возрасте отец бил ее, желал наступления ее смерти, с целью чего кормил мазью от комаров. Затем уехал. Осталась жить с матерью и отчимом. Отчим, с ее слов, также относился к ней плохо, оскорблял, избивал ее. Она чувствовала себя в семье одинокой, никому не нужной. Мать злилась на нее за то, что она была слишком похожа на отца. Около 8 лет назад мать покончила жизнь самоубийством. Сама испытуемая, со слов, действительно походила на отца характером. С раннего возраста формировалась раздражительной, подвижной, бойкой, никогда никому ни в чем не уступала, нередко вступала в драки, во время которых била соперника чем попало, не думая о последствиях. Из-за вспыльчивого характера ее побаивались даже мальчишки, нередко ее привлекали «для школьных разборок», во время которых «судила» сверстников по своему усмотрению. Из-за плохого зрения училась в школе для слабовидящих. Успеваемость была посредственной. В подростковом возрасте, со слов, у нее стали часто возникать перепады настроения в сторону пониженного с раздражительностью и злобой. Такие состояния длились несколько часов и проходили сами собой. В то же время появилась какая-то стеснительность: стеснялась очков, своего высокого роста, «некрасивого лица» — всегда долго и тщательно накладывала макияж, никогда не выходила на улицу без «краски на лице». Думала, что из-за своей некрасивости не сможет найти подходящего спутника жизни. Однако, продолжала общаться со сверстниками, в основном с подругами. После окончания 9 классов некоторое время училась на швею. Познакомилась с молодым человеком и с 16 лет стала жить с ним в гражданском браке. Прожили они в большей сложности около 2,5 лет. Отношения в семье у испытуемой были двойственными. С одной стороны ей нравилась семейная жизнь, уклад, с другой — гражданский муж оказался человеком вспыльчивым, возбудимым и, по ее словам, неоднократно избивал ее. Впрочем, в драках она не уступала ему, выгоняла его из дома, когда он ей надоедал, могла ударить. По специальности не работала. Последнее время ничем определенным не занималась. Жила на пенсию по инвалидности (3 группа по зрению). К врачам-психиатрам за медицинской помощью не обращалась. Из материалов уголовного дела известно, что 15 сентября 2000 г., будучи в состоянии алкогольного опьянения А. совместно с К. и Д. на улице возле ДК в деревне Б. Костромской области стали избивать гражданку К., затем оттащили за здание клуба, где А. сняла с потерпевшей ботинки, колготки, трусы и запихала во влагалище пучок травмы, затем пыталась запихнуть туда же и палку, которую Д. принесла из клуба, при этом поочередно избивала К. На следующий день — 16 сентября 2000 г. — около 2 часов ночи А., К. и Д. оттащили К. к пруду и бросили в воду. Взяв длинную доску, А. хлопала ею по воде, не давая возможности К. выйти, а когда последняя все же вылезла на плотик, А. подошла к ней, схватила К. за волосы и ударила о плот, затем стала опускать голову потерпевшей в воду и делала это до тех пор, пока последняя не перестала подавать признаки жизни. В последующем А., К. и Д. распивали спиртные напитки и пришли на пруд проверить жива ли К. В ходе следствия испытуемая достаточно подробно описывала свои действия в отношении потерпевшей.

При амбулаторном обследовании в настоящее время установлено.

Физическое состояние: высокого роста, атлетического телосложения, хорошо развита физически. Кожные покровы и слизистые обычной окраски и влажности, в легких дыхание везикулярное. Тоны сердца ритмичные. Живот безболезненный. Нервная система: без знаков очагового поражения.

Психическое состояние: во время экспертного обследования держится уверенно и непринужденно. Поза свободная. Во рту жевательная резинка. Говорит не спеша, многие вопросы оставляет без ответов или ограничивается короткими фразами: «Не знаю... не помню». В речи жаргонные фразы. Жалуется на плохую память, сильную злость, которая ее иногда так охватывает, что она, по ее словам, не может совладеть с собой, не понимает, что делает, злость появляется внезапно и также проходит. Из-за такой злости она часто дралась в детстве, в школе, в последующем ее приглашали на разборки. В суждениях и оценках категорична, прямолинейна. Свои недостатки старается не замечать. Мотивы содеянного объяснять не желает. На все вопросы отвечает: «А фиг знает». Тут же подчеркивает, что поступила правильно, ни о чем не жалеет, зона ее не страшит. Бреда, расстройств восприятия испытуемая не обнаруживает.

При психологическом обследовании активно вступала в беседу, улыбалась, жаловалась на сильную злость. Рассказывала о множествах драк, избиениях различных людей, о том, что в СИЗО ее перевели в другой изолятор, так как в камере все ее доводят, «достают». Она же «нормально разговаривает, ни с кем не ругается». Рассказала о том, как выгоняла своего сожителя, когда он ей надоедал. Говорила об этом низким, грубым голосом, резко, не стыдясь, а наоборот с гордостью: «У меня власть над пацаном была». В промежутках между этими разговорами высоким, звонким голосом сообщает, что она добрая, спокойная, что ее нужно очень долго доводить, чтобы вывести из себя, что она стеснительная: стеснялась ходить в очках, постоянно накладывала макияж на лицо каждый день, так как чувствовала себя без него неуверенно. В тестах и беседе сообщила, что чувствует себя некрасивой, неприятной для окружающих, а мечтает о том, чтобы иметь семью, ребенка, спокойного мужа, с которым были бы ровные отношения и взаимопонимание. Самооценка тяготела к крайним полюсам, к крайним вариантам. Уровень рефлексии, самопонимания и внимания к себе очень низок. Например, очень низко оценила свое здоровье, сказала, что ей года два надо лежать в больнице, чтобы вылечить свои болячки, но при этом не могла назвать степень снижения своего зрения: «Фиг знает, наверное оба глаза одинаково, может больше минус 10... Мне написали рецепт, да и ладно...». Профиль СМОЛ указывал на низкий уровень самопонимания, легковесность, личностную незрелость, дисгармоничность в сочетании со стремлением нравиться людям и одновременно высокой враждебностью, агрессией, лабильностью аффекта, крайним эгоизмом. При обследовании она была малокритична к себе, перекладывала ответственность на окружающих, внешние обстоятельства, независящие от нее причины. Интеллектуальные возможности снижены не были. Мыслительные операции она выполняла на достаточном уровне, хорошо справлялась с осмысленным запоминанием, но механическая память была несколько снижена, проявлялась неустойчивость внимания, подвижность ассоциативного ряда. В образах пиктограммы обращает на себя внимание их огрубленность, пустота. О правонарушении рассказывать не хотела, все время повторяла, что ничего не понимает и сама не знает, почему так произошло. Отвечая на вопросы психолога, пояснила, что с 14 лет недолюбливала потерпевшую: «Она мне давно не нравилась, а мне редко люди не нравятся. Слабый человек, она все время мелькала в моей жизни, подруги жаловались, что она мужиков уводит, просили разобраться». О своем состоянии в момент совершения правонарушения сказала, что чувствовала себя выпивши, но не сильно пьяной. Ничего необычного в опьянении не замечала: «Хотя раньше «трою» не пила» («троя — это спирт). Продолжала высказывать претензии к потерпевшей: «А чего она там голая валялась. Заявила, что сама хочет умереть». Сожалеет, что подельниц жизнь испорчена и что бабушка за нее переживает. Таким образом, при психологическом обследовании на первый план выступила выраженная дисгармоничность личности при низком уровне самопонимания, высоком уровне агрессивности, склонности к перекладыванию ответственности за происходящее на внешние обстоятельства. В состоянии аффекта в момент совершения правонарушения А. не находилась. Она была в состоянии алкогольного опьянения. Агрессия, возбуждение были продолжительными, растянутыми во времени с периодическими вспышками. Динамика эмоций испытуемой в тот период не характерна для физиологического аффекта. Ситуация не носила аффектогенного характера.

На основании изложенного комиссия приходит к заключению, что А. обнаруживает признаки эмоционально-неустойчивого расстройства личности. Однако, для уточнения глубины личностных расстройств и их влияния на поведение испытуемой в момент совершения инкриминируемого ей деяния А. необходимо проведение комплексной психолого-психиатрической экспертизы в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского (г. Москва).

К середине марта 2002 г. акт из Центра получен не был.

Ретроспективный диагностический анализ.

В детские годы А. подвергалась избиениям и садистическому обращению со стороны отца, а также неприязненному отношению со стороны матери.

В характере А. уже в ранние школьные годы выявлены такие черты как возбудимость, агрессивное поведение со злобой и безудержностью поступков, злопамятность. Ей было свойственно лидерство, в первую очередь при «школьных разборках, в которых ее авторитет был непререкаемым.

В пубертатном возрасте характер А. усложнился выраженными дисфориями и стойкой сверхценной дизморфофобией. В отношении потерпевшей у А. длительное время существовало неприязненное отношение.

Правонарушение было совершено в состоянии легкого алкогольного опьянения (сохранность координации движений).

Само правонарушение определяли необыкновенная жестокость и растянутость по времени — в два этапа, разделенных, возможно, часами.

В психическом статусе А. при обследовании, особенно при психологическом, обращали на себя внимание равнодушное отношение к содеянному и отчетливый инфантилизм.

Диагноз: эпилептоидная психопатия. В подростковом возрасте А. перенесла пубертатный криз.

Выраженный моральный изъян.