Глава 11. Джой все еще под впечатлением событий вчерашнего вечера, когда в гости приходили друзья вместе с малень­кой дочкой Тиной

Параллельные миры

утро, 08:00 и 09:00

Джой все еще под впечатлением событий вчерашнего вечера, когда в гости приходили друзья вместе с малень­кой дочкой Тиной, ровесницей Джоя. Дети устроили по­тасовку из-за игрушки. Джой ударил девочку, и у нее по­текла кровь из губы. Все расстроились. Джоя отослали в его комнату. Кроме того, нарушился его вечерний ритуал: песня, которую мальчик обычно пел с мамой перед сном, осталась неспетой.

Итак, утром Джой проснулся. Некоторое время он ле­жит в кровати, о чем-то задумавшись, затем идет в комнату родителей. Они как раз просыпаются и вместе с Джоем устраивают на кровати веселую возню. Потом мальчик идет с мамой на кухню, где она готовит завтрак.

Записи в дневнике Джоя, описывающие события утра в том порядке, как они происходили — в его кроватке, в кровати его родителей, на кухне, — отражают его субъек­тивное переживание этого утра. Отдельные детали, состав­ляющие мозаику его опыта, появляются, как мы выясни­ли раньше, из многих источников и из разных периодов времени. Для обозначения этих разных слоев опыта в за­писях дневника я использовал три вида символов. Собы­тия, относящиеся к недавнему прошлому Джоя, заключе­ны в простые круглые скобки — (). События отдаленного прошлого, уже появлявшиеся ранее в дневнике, заключе­ны в двойные скобки — (()). Воображаемые события взяты в квадратные скобки — [ ]. А все, что происходит в настоящий момент, ничем не выделено. Разумеется, для Джоя все эти элементы опыта слиты в единое живое настоящее.

Примерно через час после того, как Джой пережил описанные в трех отрывках дневниковой записи события, я в очередной раз приехал навестить его родителей. Джой хорошо меня знает. Я задал ему вопрос: «Джой, что ты делал сегодня утром?» И он стал мне рассказывать.

Как и большинство малышей, Джой рассказывает свою историю по кусочкам. Поскольку он нуждается в помощи, я поощряю его ненавязчивыми вопросами типа «Правда?» или «А что потом?» Таким образом, его повествование про­текает в форме диалога.

Я разбил этот диалог на три части, чтобы каждый из описываемых Джоем эпизодов следовал за соответствую­щей записью в его дневнике. Их соотнесение проливает свет на осуществляемую Джоем работу по преобразова­нию Мира Опыта в Мир Историй. Вместе эти три части составляют рассказанную версию пережитого им опыта, по крайней мере, ту версию, которую он хочет и может рас­сказать мне.

В моей кровати

Дневник Джоя

На стене я вижу мое солнечное пятно. На него приятно смотреть. ((Ею теплый танец на стене приближается ко мне.))

Оно все желтое, как лев в моей книжке. [Лев в книжке медленно просыпается и зевает, показывая все свои зубы.]

(Когда мама изображает льва, она двигается медленно), ((подобно танцу, струящемуся по моей стене.)) (Она ши­роко открывает рот, морщит нос, громко зевает, поворачи­вает голову в сторону, поглаживает рукой воздух так, буд­то очень довольна собой.)

Она не настоящий лев. Настоящего льва все другие звери боятся, потому что он самый сильный.

(Я ударил вчера Тину, потому что она меня толкнула. Из ее губы потекла кровь. Она заплакала, и все повернулись и посмотрели на меня так, будто я изменился. А потом, когда я кричал на маму, папа носился вокруг и смотрел на меня точно также, как будто я изменился.)

(Мне хотелось спрятаться, оказаться далеко-далеко. Я был прикован к месту. Мое лицо пылало, я был у всех на виду. Я не мог убежать и не мог подойти к ним. Мама отвела меня в комнату и закрыла дверь, оставив одного. Я плакал, а через некоторое время, начал очень громко петь. Я извлекал музыку из столбиков кроватки.) ((А где-то зву­чал еще более медленный, глубокий ритм.)) (Я устроил для своих игрушек бурю.)

((Внутри меня все взрывалось и разлеталось, а затем снова возвращалось ко мне.)) (Никто не пришел, мне ста­ло грустно и одиноко.)

Мое солнечное пятно медленно движется, [как лев, ко­торый неторопливо просыпается. Столбики моей кроват­ки оказываются для него клеткой. Ему теперь вполне уютно в своей клетке и не так одиноко. Хорошо тебе, Лев?] Так что теперь я могу идти.

История Джоя

Д.С.: Джой, что происходило сегодня утром?

Джой: Я играл. Я играл с моим львом. Он живет у меня

на стене. Д.С.: Правда?

Джой: Да, он желтый и большой, БОЛЬШОЙ! Но не злой. Он добрый лев. Мама и папа не хотят, чтобы он выходил... поэтому он прячется за столби­ки моей кроватки..*

Д.С.: За столбики твоей кроватки?

Джой: Прутья моей кровати — это его клетка, и он двигается в ней, очень медленно и все время по кругу. Очень медленно, потому что он одинок. Вчера он пел и танцевал, играл лапами на стол­биках кроватки музыку и бил хвостом по сте­не, как по большому барабану.

Д.С.: Ого!

Джой: Он пел длинную песню о том, как он был маленьким, и о том, как он сражался, и была сильная буря, и все разбивалось и разлеталось прочь. Да, и чтобы пропеть эту песню, потребовался целый день. А потом, потом он пошел спать.

Д.С.: Ух, ты!

Джой: Он не поет, когда сюда заходят мама или папа. Д.С.: Не поет?

* Многоточия в истории Джоя обозначают места, где он делал паузы.

Джой: Нет. Его можно увидеть только утром. Но иногда, когда я хочу, я могу видеть его и но­чью. Утро он любит больше всего.

В маминой и папиной кровати

Дневник Джоя

Итак, я на цыпочках иду к ним в спальню. Кажется, они еще спят.

Может быть, я смогу разбудить их, а, может быть, я их и не разбужу, если тихонечко залезу в кровать.

[Со всех сторон меня окружают большие волны, похо­жие на перекатывающиеся вокруг горы. Я сижу в своей лодке из ореховой скорлупы. Я взмываю на гребень волны и бо­ком соскальзываю вниз.] ((Утренние течения в маминой и папиной кровати создают дуновение воздуха. Запахи и звуки то уносятся вдаль, то возвращаются.))

Папа на самом-то деле уже проснулся. Он говорит: «Смотри! Вот идет большая волна!» Он поднимает под одеялом ногу. Я замираю от восторга, [волна накрывает меня с головой], и оказываюсь под одеялом. Я так рад, что они оба проснулись. ((Мир стал теплее и устойчивее.))

Мы все в одной кровати, и мы все смеемся. [Мы все в одной лодке, и эта лодка — наш дом. Мне надо поймать за бортом рыбу нам на завтрак...

Я поймал рыбу на свою удочку. Она тащит нашу лод­ку, выскакивает из воды. Это особая рыба. Она не любит, когда ее ловят.]

(Однажды папа поймал огромную оранжево-красную рыбу и принес ее домой. Она лежала в раковине, а потом мы ее съели.)

[Я возвращаюсь в темную пещеру на нашей лодке.]

((Однажды он отправил в темную пещеру волшеб­ный звук, чтобы поймать особенную рыбу, и она превра­тилась в топса, и я вышел из пещеры.)) [Я вылезаю из пещеры], выбираюсь из-под одеял, и мы с мамой идем на кухню.

История Джоя

Д.С.: А что было потом?

Джой: Я пошел играть в мамину и папину комнату. Д.С.: И что было там?

Джой: Ну, они спали. Поэтому я стал играть в «ореховую скорлупку».

Д.С.: Что значит в «ореховую скорлупку»?

Джой: У меня есть ореховая скорлупка. Она может везде плавать — хоть в ванне, хоть в океа­не, хоть в чашке. И я плавал в этой скор­лупке по кровати.

Д.С.: А потом?

Джой: Ну, папа на самом деле притворялся, что он спит. Поэтому потом мы все стали играть в кровати в «общую лодку».

Д.С.: А как вы играли в «общую лодку»?

Джой: Мы все живем в нашей лодке. И я почти поймал большую рыбу.

Д.Ш.: Ого!

Джой: Да! Она тянула и тянула нас, и уплыла, а потом вернулась. Я почти смог ее увидеть. Я слышал ее. А она уплыла. Это совсем осо­бенная рыба... никто никогда не может ее поймать, может только папа — один раз. Она называется рыба-топс. Я думаю, что она круглая. Она может прыгать по поверхности воды. Мой друг Джоджо тоже умеет пры­гать, и Марси, а Адель не умеет. А я учусь прыгать. На самом деле я никогда еще не видел рыбу-топс, потому что в конце она всегда уплывает. Поэтому никто не знает, как она выглядит. Но это совсем особенная рыба. Поэтому мы не ели рыбу на завтрак. Но вообще-то мы ее ели.

На кухне